Что-то в особых отношениях между читателем и книгой кажется мудрым и плодотворным, но, с другой стороны, они подразумевают некую исключительность, возможно, из-за того, что образ человека, забившегося в уголок, безразличного к мирским соблазнам, предполагает непробиваемое стремление к уединению, себялюбие и некую тайну. («Ступай жить!» говорила мне мать, когда видела меня за книгой, как будто мое занятие как-то противоречило ее представлениям о том, что называется жизнью.) Общий страх перед тем, что читатель может найти между страниц книги, сродни тому вечному ужасу, который испытывают мужчины перед сокровенными уголками женского тела или простые люди перед тем, что делают в темноте за закрытыми дверями ведьма и колдуны. Согласно Вергилию, Врата Ложных Упований сделаны из слоновой кости; Сен-Бёв считает, что башня читателя сделана из того же материала.
Борхес как-то рассказывал, что на одной из демонстраций, организованной правительством Перона в 1950-м году против инакомыслящих интеллектуалов, демонстранты скандировали: «Да — ботинкам, нет — книжкам!» Ответ «Да — ботинкам, да — книжкам» никого бы не убедил.
© Альберто Мангель. История чтения
Я поняла, не время для драконов. Но драконья угадайка не закрывается, отгадки принимаются до победного, и немного позже я её ещё додумаю и снова подниму. А пока всё по-прежнему: я вам — случайную характеристику персонажа, вы мне — ответы под кат.
1. У этого однорукого найдётся, чем зацепить. Но Bellena на крючок не попадётся.
2. Этот однорукий принёс в утраченной руке выкуп за невесту. Не иначе, Хонор Харрингтон погуляла на их свадьбе.
3. В наше время такие однорукие, как этот, практически винтаж, но вот о его протезе такого не скажешь. Сегодня Incognit@ на гребне модной волны.
4. Этот однорукий — капитан без корабля и император без империи (правда, ни того, ни другого ему изначально не полагалось). Juu: ткнуть пальцем в небо и вызвать дождь.
5. Это однорукий лишился руки из лучших намерений (или, по крайней мере, ради их демонстрации). А вот Incognit@ на дорожку, вымощенную благими намерениями, не свернёт.
6. Этого однорукого преступники часто недооценивают: судят по внешности, не принимая в расчёт упрямства. И, хотя фамилия у него отнюдь не лошадиная, он вечно встревает в какие-то лошадиные истории.
7. Этот однорукий вместе с рукой потерял и королевский престол. Incognit@ знает, кто потерял больше других.
8. Этот однорукий хотел всего лишь спасти принцессу, но пришлось озаботиться судьбой целой галактики. Если вашу принцессу — или галактику — тоже надо спасать, обращайтесь за контактами к Хонор Харрингтон.
9. Этот однорукий держал меч лучше, чем клятву. Renton может засвидетельствовать.
10. А её, строго говоря, в этом списке вообще быть не должно, но она заслужила в нём не последнее место благодаря своей философии, так что ей было бы о чём поговорить с героем из другой книжки. Ну, знаете, той, про белого кита.
11. Пусть рук у этого однорукого и некомплект, зато братьев и сестёр - с избытком. Тех и других пересчитала Incognit@.
12. У этой однорукой, как и у остальных в списке, только одна рука. И ничего кроме. Renton в курсе природы вещей (по крайней мере, одной).
Играем ещё? Правила прежние: я вам — неисчерпывающую характеристику представителей драконьего племени, вы мне — ответы под кат.
1. Этот дракон носил на своей спине святого, исповедовавшего отнюдь не христианскую веру. Правда, для удобства всадника дракону пришлось принять более привычное для верховой езды обличье.
2. Этот дракон мечтал об административной карьере, но не всего его головы одобряли эту мечту.
3. Всем известно, что драконы обожают драгоценности, но этот дракон отдал жизнь за яблоки. Inkwood знает истинную ценность античных фруктов.
4. Этот дракон очень зря похвастал бриллиантовым жилетом. Уязвимое место чешуйчатого хвастуна известно Арджи Линсе.
5. У этого дракона шесть стальных когтей и ужасное английское произношение.
6. Этот дракон был кораблём. Midnight не спутает вепря волн с оленем заливов.
7. Этот дракон тоже мог бы быть кораблём, если судить по имени. Тот, кто ему это имя дал, не очень разбирался в этих ваших драконах, в отличие от кораблей.
8. А если судить по имени этого дракона, то он мог бы быть птицами. Тремя. Heavy Rain умеет сказать кстати о птичках.
9. Этот дракон — домашний. Можно даже сказать, комнатный. А Эствин, оказывается, не чужда подоконничному драконоводству.
10. В этого дракона впору бензин заливать, а ведь в прошлой жизни он сам отчитывал других за использование топлива. Ничего, в этой бывшие подчинённые отыгрываются на нём сполна — буквально ездят, не слезая.
11. Драконы любят поговорить о монетах, но этот зациклился на двух сторонах одной-единственной. Вот только Renton не из тех, кому можно заморочить голову разговорами.
12. Этот дракон перед смертью долго болтал о посторонних вещах. А смерти его, к слову, поспособствовал родной брат, тоже то ещё трепло (у северян всё записано). Но Второй птеродактиль не из тех, кого просто заболтать.
13. Драконом он был для испанцев, а для своих соотечественников всего-навсего уткой. Midnight отлично разбирается в водоплавающих.
Дюжина книг, которые мне хочется советовать всем-всем-всем вместо «Здравствуйте», «Спасибо» и «Спокойной ночи», но я обычно сдерживаюсь, потому что вкусы у всех разные и потому что у людей есть и другие дела, помимо чтения (невероятно, но факт).
Не по степени обожания, но в том порядке, в каком они пришли мне в голову:
1. «Последний самурай» Хелен Девитт (не про самураев)
2. «Дневник чайного мастера» Эмми Итяранта (актуальные проблемы чайной церемонии в условиях постапокалипсиса; опять не про самураев)
3. «Учебник для детектива» Джедедайи Берри (особенности делопроизводства в дождливую погоду)
4. «Занимательное облаковедение» Гэвина Претор-Пинни (384 страницы любви к облакам)
5. «Книга о самых невообразимых животных. Бестиарий XXI века» Каспара Хендерсона (524 страницы любви ко всему живому, включая единорогов)
6. Трилогия Гордона Далквиста, начинающаяся «Стеклянными книгами пожирателей снов» (тайное общество, мистическая машинерия, драка в дирижабле)
7. «Кетополис» якобы авторства некоего Грэя Ф. Грина (роман-мозаика с китами и оперой, оборвавшийся, увы, на первом томе, но от этого не менее офигенный)
8. «Школа в Кармартене» и «Цветы корицы, аромат сливы» Анны Коростелевой (которые и так все знают, поэтому посчитаем их за один пункт)
9. «Век чудес» Карен Томпсон Уокер (трудности переходного возраста во время конца света)
10. «Шардик» Ричарда Адамса (пейзажное фэнтези о работающем законе кармы)
11. «Джонатан Стрендж и мистер Норрелл» Сюзанны Кларк (it’s magic!)
12. «Эйфельхайм» Майкла Флинна (пришельцы-инсектоиды в средневековой Германии; не трэш)
Бывает, что у автора вообще только одна книга, крутая настолько, что с лёгкостью взлетает на верхушку актуального хит-парада любимых книг, но автора в любимые из-за одной книги не запишешь ведь. Или одна книга ─ крутая, а последующие так, более-менее, и вот эту книгу обожаешь, а автора точно нет. Или наоборот, одна неудачная книга портит впечатление от всего творчества.
Или, хуже того, узнаешь о личности и жизни автора что-нибудь для себя неприемлемое, но к книгам отношение не имеющее, а всё, порчу впечатлений от творчества уже не остановить. Поэтому лучше не знать)
А если книга обросла личными ассоциациями настолько, что уже мыслишь её неотъемлемой частью собственной жизни, то она становится настолько большим, чем текст, что в личной системе координат вообще перестаёт иметь отношение к литературе.
Тернист и труден путь читателя, в общем))) Поэтому в мою десятку я неимоверным усилием воли определила только тех писателей, чьи книги готова читать/перечитать райт нау.
1. Пресвятой Роджер Желязны, коему я буду возносить молитвы подле алтаря в вечноцветущем вишнёвом саду, как только обзаведусь замком, в стенах которого можно будет этот сад разбить.
2-5. Великий градостроитель Чайна Мьевиль, эпичный бард эпичного Севера Джо Аберкромби, ехидный демиург Терри Пратчетт, мрачный сказочник Нил Гейман.
6-8. Стрррашный и ужжжасный Стивен Кинг, маньяк-убийца Джордж Р.Р. Мартин (у которого, впрочем, я больше люблю проект «Дикие карты»), неизлечимый фанат литературы Джаспер Ффорде.
9-10. Дышащий в спину Мьевилю на ниве воображаемой архитектуры Вальтер Мёрс и Джим Батчер, явивший миру Гарри Дрездена, долговязое угробище в трениках и по совместительству чародея-детектива города Чикаго.
1. Угадайки не имеют срока годности, ответы принимаются до победного конца.
2. Не отвечаю на уточняющие вопросы, но к любому пункту (или ко всем разом) можно попросить, как минимум, одну подсказку, и я расширю имеющуюся характеристику или добавлю новую. Можно просить и больше одной, но вторые-третьи подсказки не гарантированы.
3. Если какой-то загадочный персонаж заинтересовал вас так, что сил нет ждать, когда его разгадают, спросите в личку. Расскажу, я ж не зверь)
4. Принимаются пожелания по темам угадаек — не для исполнения, но для вдохновения.
Лучшее
Материалы сайта предназначены для лиц старше 16 лет (16+)