(курсив мой)
Думаю, все, знакомые с историями о Робин Гуде, помнят, что в средневековой Англии действовали суровые охотничьи законы, и за убитого королевского оленя могли и повесить. Но на практике суд обычно ограничивался штрафами, если, конечно, речь шла не о матером браконьере.
Интересны суммы этих штрафов и вообще подход к ним. Профессор Уильям Марвин специально отмечает, что нигде в документах по делам о браконьерстве не указывается стоимость оленя как такового, как физического объекта или куска мяса. Суды назначали штраф, исходя из обстоятельств дела и личностей нарушителя.
скрытый текстНапример королевский выездной суд в Нортгемптоншире в 1255 году оштрафовал нарушителей границы заповедной зоны в среднем на сумму от 0,5 до 1 марки (1 марка - 13 ш.4п. серебром)
Священник, убивший косулю, был оштрафован на 5 фунтов. А рыцарь и его йомены, охотившиеся с борзыми собаками, получили штраф в 20 фунтов, хотя они даже не поймали ни одной зверюшки.
(По тем временам 20 фунтов примерно равнялись годовому доходу небольшого рыцарского манора)
Более поздние суды общего права также не оценивали стоимость дичи, убитой в королевских лесах. И у этого была важная юридическая причина - дикие животные не были ничьей собственностью, даже короля, они как все божьи твари были свободны. Так что браконьеров по закону наказывали не за убийство оленей как кражу королевской собственности, а за нарушение границ заповедных лесов. отсюда
Конечно, в разные годы было как ужесточение, так и смягчение наказаний за нарушение "Лесного закона", как он назывался.
Наиболее "драконовскими" наказания были во времена Вильгельма Завоевателя, Генриха II и Ричарда ЛС.
Генрих "отличился" еще и тем, что сначала дал баронам позволение на охоту в лесах, во время первого мятежа принцев (как вознаграждение для своих сторонников), а потом... передумал. И те, кто успел воспользоваться королевской милостью (на свою голову), были наказаны. Более того, тем, кто осмелился напомнить королю, что дозволение было выдано им самим, грозил штраф. В защиту баронов против такой несправедливости выступил не только главный юстициар (наместник во время отсутствия в Англии монарха), но и старший сын короля - Генрих Молодой. Увы, старого короля это не остановило.
Вильгельм Завоеватель и его лесной заповедник.
(по книге профессора Уильяма Марвина "Hunting Law and Ritual in Medieval English Literature")
Вскоре после завоевания король Вильгельм засадил густыми лесами 75 000 акров малонаселенных лесных массивов в Хэмпшире. Почвы там были песчаные, поэтому расчищать их под сельское хозяйство не имело смысла, а небольшие поселения лес вполне мог прокормить.
Однако от второй волны лесонасаждений, примерно еще на 20 000 акров, пострадало около 500 семей - из королевского заповедника переселили около 2000 человек.
Позже к этим королевским охотничьим угодьям добавили еще 30 000 акров.
С одной стороны, этот Нью-Форест можно назвать мечтой "спортсмена" об изолированной дикой местности, закрытой от вторжения обычных людей - возможно для Вильгельма это была его личная "награда за завоевание". С другой стороны, принудительное лишение собственности и последующие слухи, которые оно спровоцировало, усилили суровый образ свирепых норманнов", как назвал их Вильгельм Апулийский, который обычно и стремились создать нормандские лорды. Это был тщательно культивируемый образ.
отсюда 
Комментарии