Семь чудовищ Медного берега5 читателей тэги
#творческое + #из истории человечества с другими тэгами
Где сокровище ваше
Господа котята, я могла бы тут офигительно долго рефлексировать, но это никому не интересно, поэтому просто скажу: я дописала историю о крестоносцах Четвертого похода и их заложнице. Прочитать можно на Фикбуке или на АвторТудей.
Аннотация: Константинополь, 1203 год. Юная Софья отвергла ухаживания логофета императорской канцелярии, и с тех пор он не упускал случая расстроить ее жизнь. Когда крестоносцы возвращают трон Исааку Ангелу, логофет советует ему выдать Софью за царевну и отдать латинянам в залог исполнения его обязательств.
Почему это историческая повесть, а не псевдоисторическая, как обычно: потому что в этот раз мне хотелось описать не только атмосферу прошлого, а конкретное событие, конкретные народы и конкретных людей. Поэтому большая часть этой кулстори - реальные исторические эпизоды, а большая часть действующих лиц - реальные люди. И, конечно, я не избежала истерики на тему "как же мне писать о реальных людях свои тупые фички, это будет оскорбление их памяти, а если я шо не так скажу, как я им в глаза посмотрю на том свете". Но в итоге решила, что восьмиклассницы же пишут фанфики о своих любимых певцах и актерах, еще и похлеще моего, и им ничего не жмет, так отчего я парюсь.
Мы строили, строили и наконец...
Нет, не достроили.
Но наконец-то, спустя более месяца с тех пор как мне пришло в голову написать о Четвертом крестовом походе, я придумала нормальную экспозицию - вполне органичную для эпохи, но вместе с тем позволяющую мне развернуться и вместить все, что я захочу сказать. Следите за руками. Обычный текст - реальные исторические события, оффтопик - мое ответвление.
Взяв Константинополь в первый раз, крестоносцы освобождают пленного императора Исаака и просят его подтвердить обещания сына. Исаак понятия не имеет, как он будет эти обещания исполнять, о чем прямо сообщает крестоносцам, но все же подтверждает их. Затем говорит примерно следующее: ребята, спасибо, конечно, что помогли мне и сынуле, но из города я бы вас все-таки попросил. Кому приятно, когда тебе мозолит глаза армия, которая тебя еще недавно осаждала. Переселитесь лучше в пригород, чтобы тут никого не раздражать.
Крестоносцы соглашаются, но в обмен просят императора разобрать кусок стены, обращенный к пригороду - чтобы им было все время видно, что против них ничего не затевается (д - доверие). Так вот, в реальном прошлом Исаак согласился и стену разобрали. А у меня Исаак говорит: пацаны, вы слышали вообще, что я сказал? Вы тут всех бесите, и если я велю разобрать стену, меня забьют арматурой. Я дам вам гарантию лучше этой - свою младшую дочку! Естественно, никакой младшей дочки у Исаака нет, ее забирают у распорядителя императорской казны. Взять совсем уж простолюдинку нельзя - крестоносцы не идиоты. Да и распорядитель будет мотивирован усерднее изыскивать бабло для выплат крестоносцам.
По нашим временам звучит дико - ведь сегодня заложников можно только брать насильно, но никак не давать добровольно. Однако в средние века это была обычная практика. Давать в залог исполнения обязательства какого-нибудь знатного или просто близкого человека было в порядке вещей. В одной только истории крестовых походов я навскидку помню три таких случая, а их явно было гораздо больше. Поэтому, думаю, девочку напрягало не столько положение заложницы (хотя оно и вносило некую тревожную неопределенность), сколько необходимость жить в окружении латинских варваров и поддерживать чужую ложь.
* * *
# Посмотрела "Бен-Гура" 2016 года. Несмотря на всю голливудскость фильма (и страшный кадр, где герои ехали в одежде, которую даже не пытались стилизовать под условно древнюю), он мне понравился. Во многом потому, что сюжет придумывали не современные американские сценаристы, а писатель конца 19 века. Драма скорее правдоподобна, чем высосана из пальца. О достоверности реконструкции не скажу, но если вспомнить, что меня напрягло полтора кадра и тут не было неуместных негроазиатов, думаю, с ней все неплохо. Очень порадовал и хэппи-энд. Он не слишком искусственный и после ужасов фильма довольно приятный. Обычно в таких жестоких историях в живых остаются в лучшем случае главный герой с возлюбленной, а тут выжила вся семья главных героев, пусть и перенеся тяжкие испытания. И, на мой вкус, фильм очень красивый. Хватает сцен, прекрасных и страшных, которые я буду пересматривать.
Думаю, не раз пересмотрю гонки на колесницах. В комедии про Астерикса и Обеликса на Олимпийских играх, когда гонки называли кровавым спортом, я думала, то сказано для красного словца. Несчастные случаи, конечно, происходят, думала я, но это ведь всего лишь трагические случайности. А нет, оказалось, фильм про Астерикса был близок к истине, никакие это не случайности. Были даже специальные приемы убийства соперника на таких состязаниях. Да уж, древний спорт жестокая штука.
# На меня снизошел дух Черной Пятницы - именно сегодня захотелось назаказывать косметики бренда, о котором я вспомнила буквально прошлым вечером. Удачно я попала на скидки в полцены, потому что за полную стоимость жаба не дала бы купить эти средства. Мне всегда казалось, что бренд Zeitun с его арабским колоритом производится в Сирии. Но, видимо, я с чем-то его перепутала. Оказалось, что это российская марка, просто ее создатели - два упоротых арабиста. Что даже еще лучше, потому что подсознательно я не слишком доверяю зарубежной косметике.
# Канцлер Ги некогда пела:
Каждый год, каждый год
Чья-то смерть отдает
Мне тепло человечьей души.
Повесть моя начинается с того, что блудница Ида приходит к знакомому чародею с просьбой научить ее основам целительства. С тем чтобы она могла отправиться в поход с наемниками намдалени как еще один врач. Это же мои друзья, невинно хлопая глазками, говорит Ида. Четакова.
Я об этом раньше не задумывалась - друзья и друзья - но недавно вот что пришло мне в голову. Где-то я читала, что еще в позапрошлом веке в деревнях, гадая на Святки, девицы обязательно гадали и на смерть - кого на следующие Святки среди них не будет. Это было естественно, ибо каждый год кого-то не становилось. Мне тогда глубоко в душу запали эти слова: каждый год кого-то не становилось. И это было нормально.
Но я никогда не сравнивала этих девиц со своей героиней, а, собственно, почему? Девять десятых круга ее общения - это военные. В вечно сражающемся государстве встречать новый год с теми, с кем встретил предыдущий - большая удача. Каждый год смерть проходится по ее окружению мелким ситом. И те, с кем она общалась, кем восхищалась, с кем дружила, в какой-то миг погибают. Не всегда она даже узнает об этом, ведь она всего лишь шлюха. Человека просто не становится.
И то, что для Иды такое положение вещей было привычно, вовсе не значит, что оно ее устраивало. Вряд ли Ида давала себе в этом отчет, но, думаю, именно поэтому попросилась в ученицы к целителю. Может, не такой уж большой вклад она могла внести своей помощью, но это хотя бы давало чувство, что она не пускает все на самотек. Что какая-то власть над этой ужасной смертью, пусть даже самая малая, все же в ее руках.