Автор: Шано
(…предыдущая часть) Что на этой картинке не так? Нет, не цвет волос. А трубка. — Холмс никогда не курил таких изогнутых трубок. Он курил прямые бриаровые, глиняные, вишневые, но никогда — сильно гнутые бент или калабаш). и и , но никогда О его сигаретах я уже как то писал, но вобще на тему трубок и всякого курения Холмса сочинено много всякого и обстоятельного (например, англ., рус.). полный текст
(…предыдущая часть)
В переводе детективных историй очень важно точно передавать детали повествования.
Полагаю, что сам жанр, да и просто присутствие великого сыщика обязывают к этому. [MORE=читать дальше]
Ну, например, в самом начале повести читаю, как Холмс завтракает, сидя на стуле спиной к Уотсону, но следит по отражению в кофейнике за всеми манипуляциями доктора с тростью .
И вот в переводе написано, что это был серебряный кофейник, а ведь в оригинале-то — он посеребренный (a silver-plated coffee-pot).
Эх, Шерлок Холмс, думаю, поправил бы..
Так, что же далее? А далее:
Исходный текст | Перевод Н. Волжиной | Перевод Е. Ломиковской |
"Really, Watson, you excel yourself," said Holmes, pushing back his chair and lighting a cigarette. | — Уотсон, вы превзошли самого себя! — сказал Холмс, откидываясь на спинку стула и закуривая папиросу. | — Право, Ватсонъ, вы превосходите самого себя, — сказалъ Холмсъ, отодвигая стулъ и закуривая папироску. |
Исходный текст | Перевод Н. Волжиной | Перевод Е. Ломиковской |
"Interesting, though elementary," said he, as he returned to his favourite corner of the settee. | Не бог весть что, но все же любопытно, — сказал он, возвращаясь на свое излюбленное место в углу дивана. | Интересно, но элементарно, —произнесъ онъ, садясь въ свой любимый уголокъ на диванѣ. |
— и далее излагает свою версию о хозяине трости.
Но дело здесь, конечно, не в кофейниках, стульчиках и диванчиках, а в том, что именно он закуривает и откладывает: сигарету? папиросу? папироску?
Забегая чуть вперед, скажу что и забывчивый доктор Мортимер, наконец застав Холмса дома, проделывает интересную процедуру:
Исходный текст | Перевод Н. Волжиной | Перевод Е. Ломиковской |
Sherlock Holmes waved our strange visitor into a chair. “You are an enthusiast in your line of thought, I perceive, sir, as I am in mine,” said he. “I observe from your forefinger that you make your own cigarettes. Have no hesitation in lighting оne.” The man drew out paper and tobacco and twirled the оne up in the other with surprising dexterity. He had long, quivering fingers as agile and restless as the antennæ of an insect. | Шерлок Холмс усадил нашего странного гостя в кресло. — Мы с вами, по-видимому, оба энтузиасты своего дела, сэр, — сказал он. — Судя по вашему указательному пальцу, вы предпочитаете сами набивать папиросы. Не стесняйтесь, закуривайте. Доктор Мортимер вынул из кармана табак и с поразительной ловкостью набил папиросу. Его длинные, чуть дрожащие пальцы двигались проворно и беспокойно, как щупальца у насекомого. | Шерлокъ Холмсъ указалъ странному посѣтителю на стулъ и сказалъ: — Я вижу, сэръ, что вы восторженный поклонникъ своей идеи, какъ и я своей. Я вижу по вашему указательному пальцу, что вы сами скручиваете себѣ папиросы. Не стѣсняйтесь курить. Посѣтитель вынулъ изъ кармана табакъ и бумажку, и съ поразительною ловкостью скрутилъ папироску. У него были длинные дрожащіе пальцы, столь же подвижные и безпокойные, какъ щупальцы насѣкомаго. |
К цикаде Анакреонт, 43 ода | К трекозе А. Д. Кантемир. Из Анакреонта |
Сколь блаженна ты, цикада! Ты, росы упившись каплей, На верху дерев высоких, Будто царь, поешь свободу! Все твое, что пред собою На лугах ты злачных видишь, Все твое, что красно лето И весна с собой приносят! Ты любезна земледельцу - Не вредишь его посевам. На земле ты всем приятна, Предвозвестница веселья! Ты отрадна Пиеридам И любима Аполлоном. Одарил тебя, цикада, Он возвышенною песнью. Ты и старости не знаешь, О, бескровная певица! Не волнуема страстями, Ты почти богам подобна! | Трекоза, тя ублажаем, Что ты, на древах вершинке Испив росы малы капли, Как король, поешь до полна. Твое бо все, что ни видишь В окружных полях, и все, что Года времена приносят. Ты же, пахарей приятель, Никому вредна бывая; Ты же честен человекам Весны предвещатель сладкой; Любят тебя и все музы, И сам Фебус тебя любит, Что звонкий тебе дал голос; И не вредит тебе старость. Мудрая земли отродок, Песнолюбка! беспечальна, Легкоплотна и самим чуть Богам во всем не подобна. |
Как зыбь тумана, зыбь росы
Зарею меж цветов гуляет,
Так дым, клубяся, проникает
В твои шелковые власы.
Как я бы в этот дым желал
Хоть на минуту обратиться:
Я мог бы вкруг тебя увиться,
Я б сердца тайну рассказал.
Но нет! К чему? Меня пленив,
Ты о тоске моей не спросишь:
Меня, как пахитос, ты бросишь,
До половины докурив.
(так, прочитав, теперь романс можно и послушать)
Судя по всему, в России в 19 веке слово сигарета не было в большом ходу, а куда чаще говорили и писали: сигарки и пахитоски.
…мы пойдем в кабинет Печорина, где собралось несколько молодых людей и где князь Степан Степанович с цигаркою в зубах тщетно старался вмешаться в их разговор[…] Теперь он сидел против камина, куря сигарку и допивая кофе и внимательно слушая разговор двух молодых людей, стоявших против него (М. Ю. Лермонтов, «Княгиня Лиговская», 1836-1837 г.)
«Такого важного человека, как m-r St.-Jérôme, я и не видывал никогда. Когда вещи его были убраны, на столе с красным сукном раскинуты блестящие бронзовые безделушки, щеточки и гребенки разных видов, духи, помада, под простыней за ширмами повешен его необъятный гардероб и на нем надет синий атласный с красными мушками халат с огромными кистями, он сел в кресло с пружинами, закурил какую-то беленькую сигарку, бывшую тогда еще новостью, и имел для меня в то время, как я смотрел на него из двери, вид до того величественный, что мне и подумать страшно было, как придется мне жить с ним и учиться под его надзором» (Л.Толстой.Отрочество (первая редакция) — действие происходит в 1830-х гг.)
«Есть впечатления, которые страшнее и романов и пахитосок и которые подлежат в таких местах вечному остракизму» (И. А. Гончаров. Пепиньерка, 1842)
— Не думаю, — отвечала Бетси и, не глядя на свою приятельницу, осторожно стала наливать маленькие прозрачные чашки душистым чаем. Подвинув чашку к Анне, она достала пахитоску и, вложив в серебряную ручку, закурила ее (Л. Толстой. Анна Каренина — действие происходит в конце 1873 г.)
«Княгиня Софья Васильевна кончила свой обед, очень утонченный и очень питательный, который она съедала всегда одна, чтобы никто не видал ее в этом непоэтическом отправлении. У кушетки ее стоял столик с кофе, и она курила пахитоску» (Л. Толстой. Воскресенье — действие происходит в 188* году).
Посему не вызывает особого удивления, что в переводе 1902 г. сигарета Холмса названа папироской. Но вот уже в переводе 1948 года папироса вместо сигареты звучит по меньшей мере странно.
Такой, знаете, лихой Холмс с беломориной или казбечиной в зубах, или даже — бери ох куда выше, с герцоговиной-флор?
Очевидно, самым нейтральным вариантом перевода без крайностей всяких козьих ножек и сигарилл, но с неким историческим оттенком, могла бы стать сигарка.
И в заключение. Шерлок Холмс называет при знакомстве Джеймса Мортимера доктором. Тот смущается и отвечает, что он никакой не ученый доктор, а простой врач:
A dabbler in science, Mr. Holmes, a picker up of shells оn the shores of the great unknown ocean. | Я имею только некоторое отношение к науке, мистер Холмс: так сказать, собираю раковины на берегу необъятного океана познания. | Пачкунъ въ наукѣ, мистеръ Холмсъ, собиратель раковинъ на берегахъ великаго неизслѣдованнаго океана. |
I do not know what I may appear to the world, but to myself I seem to have been оnly like a boy playing оn the sea-shore, and diverting myself in now and then finding a smoother pebble or a prettier shell than ordinary, whilst the great ocean of truth lay all undiscovered before me. |
Я смотрю на себя, как на ребенка, который, играя на морском берегу, нашел несколько камешков поглаже и раковин попестрее, чем удавалось другим, в то время как неизмеримый океан истины расстилался перед моим взором неисследованным. |
Лучшее
Материалы сайта предназначены для лиц старше 16 лет (16+)