* * *

Развлечения должны иметь предел, и если они его имеют, в них нет ничего плохого. Тот, кто не соблюдает меры, сойдет с ума. Если человек не будет развлекаться свыше дозволенного, он не совершит ошибки. То, что мы называем пределом, – это рамки, которые существуют для всего. Подобно ровным участкам бамбуковой палки, развлечения должны иметь начало и конец. Выходить за пределы разумного нехорошо.
Дворцовая знать развлекается во дворце, самураи имеют свои самурайские развлечения, а священники имеют развлечения для священников. У каждого сословия должны быть свои развлечения.
Следует сказать также, что пристрастие к развлечениям других сословий означает выход за рамки ограничений. У дворцовой знати есть китайская и японская поэзия, а также духовые и струнные инструменты. Эти люди могут читать стихи и наслаждаться музыкой всю ночь напролет, и в этом не будет ничего плохого. Вполне понятно также, что самураи и священники также имеют приличествующие им развлечения.

В четверг я подумала, что, если после работы сразу пойду в музей, то успею спокойно посмотреть выставку до начала экскурсии, и тогда потом не придётся пробираться к экспонатам через толпу. Ну, не то чтобы толпу, а так, толпушку; толпочку; фу, через людей, в общем, любителей разнузданных развлечений посреди рабочей недели (вроде меня).

скрытый текстВ любом случае, я ошиблась, и успела посмотреть ровно половину ─ так, как я люблю, читая информационные стенды до последней точки и подолгу зависая перед экспонатами. Там было перед чем зависнуть ─ «Свой Восток», выставка буддийского искусства, собрание предметов из частных (по большей части) и государственных коллекций. А я на прошлой неделе как раз читала истории о мастере дзэн Такуане Сохо и, получив рассылку с анонсом выставки, разумеется, решила, что это идеальное совпадение, нельзя упускать такой случай.

На самом деле, совпадение вышло не таким уж идеальным ─ читала-то я о японском буддизме, а на выставке были представлены изделия из Китая, Непала и Тибета; из Индии, кажется, ничего (или я просто не добралась до этих табличек). Тем интереснее было разглядывать: совершенно незнакомая эстетика, хотя именно эстетической функции эти скульптуры и изображения не несли, только практическую (до того, как попасть под стекло) ─ помогать адептам в постижении буддийсккого учения.

Среди изящных позолоченных фигурок и ярких картин, расцвеченных золотой и серебряной краской, выделялись два заметно покорёженных будды. Во время гонений на буддизм в Калмыкии все металлические предметы с алтарей отправляли на переправку в Свердловскую область на Вторчермет (завод и городской район), и особо везучих будд неравнодушные люди спасали. Сюда прямо напрашивалась какая-нибудь мистическая история, но, увы, не рассказали.

Да, экскурсия тоже была интересная, я немного поразрывалась между ней и возможностью нормально всё осмотреть и прочитать, и выбрала экскурсию, надеясь, что догулять по выставке в своём черепашьем темпе смогу и после. Не успела ─ экскурсовод закончил рассказ аккурат перед закрытием музея, и, несмотря на всю мою симпатию к молодым людям неформального вида с обширными познаниями в области восточной культуры, годно подвешенным языком и неистощимым терпением по отношению к идиотским вопросам, кто так вообще делает?

Самое обидное, что в тот день я без проблем и вопросов могла уйти с работы на полтора часа раньше, и тогда мне точно хватило бы времени на всё. За два часа в окружении будд и бодхисаттв я, конечно, ошалела бы, ну и пусть, в первый раз, что ли. И не то чтобы я чего-то не доразглядела ─ всё я разглядела, но не так, как хотелось, и от того до сих пор томлюсь чувством некоторой неудовлетворённости.

* * *

Комментарии