День в истории Блогхауса: 18 января 2018
Восемь фактов о Гаяше
Факт седьмой.
По возвращении в Айланорте Гаяш и Юджин открыли своё охранное агентство "Ангел и Волк". Среди их клиентов оказался даже сам губернатор Маслоу.
одна Кисонька, блог «Писательский чердак»
Некоторые советы начинающим авторам или как сделать так, чтобы твою рукопись рассмотрели
Здравствуйте. Меня зовут Николай Науменко, я главный редактор издательства АСТ.
Идея сегодняшнего мероприятия возникла, когда при встрече с Андреем Синицыным и Олегом Колесниковым я пожаловался, что две трети присылаемых самотеком произведений начинаются с того, что главный герой в том или ином виде просыпается: сигнализация сработала, будильник прозвенел, в дверь позвонили... Тут же Андрей Синицын схватил меня за руку: «Давай, расскажи молодым авторам, как сделать так, чтобы не вызвать отрицательную реакцию у тех, кто рассматривает произведение...»
Итак, что бы я хотел рассказать? Я не теоретик — практик, и поэтому просто хочу поделиться некоторыми своими наблюдениями о работе тех, кто находится по другую сторону стола, тех, кто в издательстве рассматривает ваши произведения. Как это происходит? Есть разные редакторы, есть заведующие редакцией, у которых аккумулируется самотек и другие материалы — всё, что приходит по электронной и обычной почте, что приносят сами авторы. Со всем этим нужно что-то делать. Читать все подряд невозможно — не хватит людей, и времени не хватит; поэтому издатели изобретают разные схемы, системы, которые позволили бы отделить зерна от плевел, найти то пресловутое жемчужное зерно. Системы несовершенные — надо сразу сказать — но они позволяют хоть каким-то образом ориентироваться в океане приходящих текстов. Безусловно, определенный процент того, что отбрасывается — это ценные вещи; поэтому авторам не следует отчаиваться, когда они получили отказ, и следует обязательно пробовать пристроить свои вещи где-то еще...
скрытый текстЧем вызвана, чем обусловлена эта грубая система фильтрации?
Когда российская фантастика переживала свое второе рождение — в 1995 году — тогда фантастику писало человек 30-40 и всех можно было перечислить. А затем издатели совместными усилиями разбудили многоголового дракона, и сейчас, если прикинуть, активно пишут и издаются человек 500, а тех, кто пробует свои силы в литературе — их на порядок больше. И в этой ситуации начинают работать законы статистики, в частности закон Старджона — 90% чего либо — хлам. И действительно, если взять самотек, то 90% его — либо откровенная графомания, либо малоинтересное искусство о себе и для себя.
Что происходит с рукописью дальше?
Главному редактору передается письмо автора и распечатываются три-четыре странички текста — самые первые. Если главный редактор написал «подходит» — все сразу возвращается назад к референту, который ведет базу по входящим материалам. Если главный редактор написал «рассмотреть» и указал редакцию — текст передается конкретной редакции для внутреннего рецензирования: его читает внешний рецензент, смотрят редакторы, а потом он возвращается назад с заключениями и рецензией и т.д.
Как увеличить вероятность того, что ваше произведение сделает вот этот шажок — перепрыгнет к рассмотрению редакцией? На этом этапе больше вероятность того, что хорошее, но может быть не до конца сделанное, не совсем профессиональное, или в чем-то несовершенное произведение, но с хорошим посылом, все-таки дойдет до печатного станка — если будет доработано автором, возможно, совместно с редакцией.
Существует много штампов, которые сразу вызывают негативное отношение к тексту. Одним из таких штампов являются слова автора: «Как я считаю, мое произведение будет иметь большой коммерческий успех и окажется взаимовыгодным для вас, для нас...»
Никто не знает, что будет иметь успех, что не будет, а вот некоторая такая агрессивность вызывает ответную отрицательную реакцию со стороны редактора.
Не жалейте времени и постарайтесь на два-три абзаца написать синопсис: что это за текст, о чем. И не надо выдумывать немыслимые жанры: детектив-фэнтези, магически-реалистическое фэнтези — не надо забираться в глубины, почти все было, сейчас трудно что-то новое открыть; поэтому: фэнтези — замечательно, мистика — тоже понятно. Так легче ориентироваться. Не секрет, издатели стараются втиснуть приходящее произведение в рамки какой-то серии. Это не от хорошей жизни. В условиях, когда на полках книжных магазинах стоят сотни книжек, серия — это какой-то ориентир для читателя. И для издателя тоже. Если ты можешь поставить произведение на эту полку, то больше вероятность, что его найдут. А если оно окажется в окрошке из еще десятков таких же неформатных вещей, то скорей всего оно так же в окрошке и останется.
Поэтому, жанровое определение это благо еще и тогда, когда издатель не знает, что с пришедшим текстом делать. А если вы точно определили жанр, то издатель может посоветовать вам обратиться в другое издательство, которое, скажем, в данный момент собирает новую серию нужного вам направления. Таким образом ваша книга окажется в нужное время в нужном месте — и вы не будете ждать 2-3-4 месяца, пока все прочтется, рассмотрится, решится, а сразу обратитесь к нужному человеку.
Повторяю — синопсис очень важен. И если текст укладывается в концепции выпускаемых серий, то это намного увеличивает вероятность того, что книжка попадет в нужную редакцию.
Что еще не любят издатели?
«Предлагаемое вам произведения является первой частью разработанной мной серии из 15-ти романов, в которых рассказывается...»
Серии из 15-ти романов возникают когда первый роман читается, воспринимается, покупается. Тогда издатель просит написать второй, третий... — если мир позволяет, а мир хорошо продуманный он, как правило, всегда это позволяет, — тогда и возникают подобные серии. А если автор задумал написать 15 романов про историю, географию, геологию придуманного им мира, то скорей всего это означает, что первая книга окажется преамбулой, и читать это будет интересно трем с половиной фанатам, которыми являются сам автор и его друзья.
Да, конечно, мир надо продумать во всей его глубине и многообразии, чтобы заинтересовать читателя, но автор должен стараться загнать всю эту историю под текст, внутрь, в глубину.
Чего еще не любит читатель и соответственно не любит издатель?
«Действие происходит в Смитсвилле, штат Техас». Да, может быть, автор хорошо знает быт американской глубинки, но в 99% случаях он представляет американскую глубинку по Стивену Кингу, по нескольким кинобоевикам и это не очень достоверно, и, как выяснилось, не интересно читателю. Мы в каком-то смысле стали отражением американцев, которые кроме Америки и себя любимых ничего не знают и знать не хотят. Так вот, наш читатель хочет читать не про Джона и Мэри, а про Ваню и Машу, не про Смитсвилль, а хотя бы про Урюпинск. Это правило, из которого возможны и бывают исключения, но не нужно забывать, что если действие происходит в Смитсвилле, то нужно очень крепко подумать и постараться объяснить (сначала редактору), почему вы перенесли действие именно туда, а не ограничились нашей родной страной. Именно — доказать. Потому что 90% случаев ответ будет «спасибо, не подходит».
Как читатель выбирает книжку? Сперва он смотрит на обложку. Названия у всех книжек хорошие — сейчас издатели заботятся об этом. Какое-то привлекло внимание. На обложке картинка: бластер, вертолет, дракон. Читатель переворачивает книжку, смотрит издательскую аннотацию. Ну, чего тут скрывать, стараемся как можем (смех аудитории): «главный герой, подруга главного героя, судьбоносный момент, судьба мира висит на волоске...» Потом человек открывает первую страницу и смотрит на первую фразу. И если он видит Смитсвилль — он поставит книгу назад.
Тут очень важна первая фраза, первый абзац; и вот почему я так уперся в просыпание главного героя. Если в предыдущей книге герой просыпался, и в этой просыпается, и в следующей — читатель вернет книгу на место, потому что у него возникнет ощущение, что он уже это читал, это ему знакомо, это уже было — и неважно, что последует дальше. Здесь же стоит еще 5-7-10 книжек незнакомых авторов, в которые тоже можно сейчас заглянуть, посмотреть.
Не надо увлекаться зарубежной экзотикой...
После того, как издатель (завредакцией или главред) посмотрел текст, он направляет его в конкретную редакцию. Если это женский роман — в редакцию художественной литературы; фантастику — в редакцию фантастики. Если же текст неформатный, то тут возникают определенные сложности и начинаются терзания, размышления о форматности литературы. То, что условно называется НФ — сюда входят и приключенческая фантастика, и фантастический боевик, и космическая опера, и альтернативная история — это понятно. Понятна и чистая фэнтези. Но есть пограничный жанр, близкий к фэнтези, который до сих пор на наших просторах пока не прижился. Это мистика и хоррор. Существуют отдельные образцы, и очень неплохие, но нет жанра как такового, нет десятков имен и сотен книг, которые создают жанр. Попытки изменить существующее положение предпринимались, предпринимаются, но пока результатов не принесли. И если вы написали именно ужастик, мистику, нужно понять, что издатель тоже страдает от неизвестности, он не знает, то ли это, что нужно читателю или нет, и рассматривать такой текст он будет или более пристально, или же, напротив, сразу отложит его в сторону. Поэтому постарайтесь хотя бы в сопроводительном письме написать почему эта вещь хороша. И нужно понимать, что все производные от Стивена Кинга, подражания ему, почти наверняка сразу полетят в корзину...
Все, что я сказал выше — это обычная преамбула. А далее следует обыкновенное чтение — с книгой знакомится рецензент.
Может получиться так, что текст попадет не к тому рецензенту — ну вот не любит он данный жанр. И он напишет: «опять этот бестолковый боевик, сплошные драки, ни мысли, ни фантазии». И редактор согласиться: «не годится». А боевик, может быть, и нормальный, просто попал не к тому человеку.
И все же этом этапе на рецензию будет больше внимания обращено редактором, поскольку он знает, что первую фильтрацию книжка прошла. И здесь уже гораздо больше вероятность того, что текст отдадут на повторное рецензирование, чтобы сверить взгляды разных рецензентов. Или ее отдадут ведущему редактору, чтобы он сам посмотрел текст. И тогда будет более объективная оценка.
Зачастую мы получаем произведения неплохие по замыслу, неплохие по языку, но несущие массу ученических ошибок: композиция неверно выстроена, много лишнего, стилистические огрехи. Беда нынешнего времени в том, что авторам негде учится. В последние годы советской власти существовали творческие семинары, где шло литературное обучение, нечто подобное пытаются сейчас сделать организаторы Роскона. Но современные издательства не могут плотно и внимательно работать с авторами. В лучшем случае, они пришлют вам кусочек внутренней рецензии со словами: «есть такие-то замечания, попробуйте устранить, если получится, присылайте текст назад». Вы не обязаны следовать этим рекомендациям. Но прислушаться к мнению людей, которые много читают, следовало бы.
И самая употребимая рекомендация молодым авторам: «сократите ваше произведение на треть». Требование это возникло не сейчас, оно возникло очень давно: «постарайтесь ужать абзац до предложения, предложение — до слова». Это не всегда возможно, но практика показала, что такая операция — сократить произведение — действительно идет тексту на пользу: он становится энергичней, в нем меньше воды, которая, автору, может быть, кажется необходимой...
Вот в вкратце все, что я хотел сказать. Теперь я могу ответить на ваши вопросы.
— Преимущественно рассматривается что? Повесть, рассказы, романы?
— Роман! Остальные формы, впрочем, не отбрасываются. Сейчас нашими общими усилиями появились разнообразные антологии: тематические, рубежные... Но все-таки, основная масса публикуемых произведений это романы, либо циклы повестей, связанные героем, местом действия... Рассказы рассматриваются, но это штучная продукция, поскольку антологии собираются более внимательно, дольше, чем идет обычный процесс. Если вы присылаете рассказы, не надо слать подборку — вот мое творчество за два года, 20 рассказов. Это тяжело читать. На втором-третьем рассказе устаешь, и это мешает объективно их рассмотреть.
Постарайтесь выбрать 1-2-3 лучших рассказа, которые наиболее соответствуют профилю той антологии, в которую вы целитесь.
— Стоит ли в письме, адресованном издателю, писать что, где, когда публиковалось, или это вызывает отторжение?
— Стоит. Безусловно стоит. Это уже возникает какая-то картинка: автор печатался здесь, значит его произведения в формат подходили... Библиография очень полезна.
— Формат отрицательного ответа, отказа — он один? Или есть несколько?
— Есть. «Не подходит». «Не представляет интереса». «Не соответствует тематическому профилю издательства».
— Как долго рассматривается роман, в каких сроки ждать ответ?
— От недели до двух месяцев. Неделя — это 99%, что ответ будет «не подходит», но бывают и исключения. Если через неделю на ваш запрос сказали, что «текст рассматривается» — это означает, что ваш текст передали в редакцию, и он читается.
— Сколько вам лично приходится перечитывать?
— Я стараюсь просматривать весь приходящий самотек. В день это 15-20 произведений.
— Если автор романа или повести не получил ответ, есть ли смысл посылать текст повторно?
— Сейчас мы стараемся вести базу, в которую заносятся все входящие произведения. Поэтому после того, как отослали, где-нибудь через день-два позвоните, узнайте, дошло-не дошло, открылось-не открылось. Сейчас столько антиспамовских фильтров, что почта может потеряться. Не стесняйтесь спрашивать.
— А с заявками вы работаете?
— Заявки мы, как правило, не рассматриваем. Заявки «я собираюсь написать фантастический роман, представляет ли он интерес для вашего издательства?» в большинстве случаев предполагают ответ: «Да, представляет, когда напишете — присылайте».
И сразу же должен оговориться. Достаточно часто автор начинает разговор: «я хочу поговорить с главным редактором и обсудить возможность публикации моего произведения, хочу узнать, какой гонорар я получу, кто будет иллюстрировать, на какой бумаге напечатают». Ответ всегда один: «произведение должно быть принято, а только потом будут обсуждаться все условия».
— Есть смысл произведение присылать в электронном виде исключительно или?..
— На самом деле, не критично. Путь в электронном виде будет — распечатывать, если надо, мы может. Просьба, пожелание: присылают на дискетах — ничего страшного, а вот на компакт-дисках не стоит присылать. И не надо использовать экзотические редакторы и архиваторы.
— Вы работаете с литературными агентствами?
— Сейчас, реально, литературные агенты — это в основном те, кто работает с западной литературой, те, кто представляет здесь западные издательства — это полноценные литературные агенты. Российских агентов таких пока нет. Будут — безусловно. Сейчас иногда функции литагентов выполняют любимые наши авторы, они могут рекомендовать кого-то, например, участника мастер-класса. Безусловно, к такой рекомендации мы обязательно прислушаемся. Если откажем, то откажем более аргументировано и обосновано. Но нужно иметь в виду, что у авторов тоже времени мало, и если попытаться перенести центр тяжести на них, то это ни к чему хорошему не приведет.
— У романа какого жанра, какого направления в вашем издательстве больше шансы на внимательное рассмотрение? Мистика, юмор?..
— Мистика — это трудно. Потому что сам не знаю, как это складывать и куда это двигать... Юмор. Юмористическая фантастика — это вообще жутко тяжелый жанр. Что кажется смешным одному, у другого вызывает зевоту. Тем более, зачастую, весь юмор переходит в обычный стеб.
— То есть, юмор не очень котируется?
— Это не то слово. Котируется хороший юмор. Но при прочих равных условиях юмористические вещи вызывают большее подозрение. Скажем так.
— А НФ или фэнтези?
— И то и другое годится. Лично персонально люблю больше НФ. И, если по статистике взять, НФ лучше продается чем фэнтези.
— Насколько реально рассмотрение не романа, а, допустим, авторского сборника рассказов и какого объема...
— Сразу отвечу: как правило, особенно если речь идет о начинающих авторах, мы не публикуем, не начинаем именно со сборника. Исключения есть. Лео Каганов — ну вот он прирожденный рассказчик, и мы начали именно со сборника — «Коммутация». Как правило, все-таки, с крупной формы. Практика показывает, что читатель с большим подозрением относится к сборникам. Поэтому писатель должен сделать какое-никакое имя, и только потом можно пробовать делать сборник.
— Ну и в любом случае насчет объема?..
— Объем стандартный. 15 авторских листов - это та золотая середина, на которую надо ориентироваться. Т.е. примерно 600 тыс. знаков, включая пробелы и знаки препинания. Это не означает, что меньше или больше — это плохо. Если произведение получилось меньше — ну, как-нибудь разверстаем, добавим рассказ, если он есть у автора. Если больше — ну значит больше...
— Еще вопрос: насчет издания в электронном виде, которое предваряло присылку к вам. Как вы к этому относитесь?
— Поскольку мы сами электронные книжки распространять не будем, мы к ним относимся... эээ.. ортогонально. Наверное, это можно сделать, но что хорошего будет?.. Это плохо. Если книга появится в бумажном виде, электронная публикация срежет возможное количество читателей. Довольно долго «Лабиринт отражений» плелся в хвосте из всех произведений Лукьяненко именно потому, что книжка оказалась брошена в сеть, и ее большей частью копировали и читали с компьютеров. Только года через четыре после первой публикации, когда ситуация устоялась, тираж начал понемногу расти.
— Автор, единожды издавшийся у вас, он уже является... является ли это пропуском ему дальше, к дальнейшим публикациям, или вы смотрите на следующие его произведения точно так же...
— Конечно, внимательней смотрим, с большим доверием. Но при этом смотрим и уровень продаж опубликованной книги... Впрочем, по первой книге трудно о чем-то судить.
Отсюда
Идея сегодняшнего мероприятия возникла, когда при встрече с Андреем Синицыным и Олегом Колесниковым я пожаловался, что две трети присылаемых самотеком произведений начинаются с того, что главный герой в том или ином виде просыпается: сигнализация сработала, будильник прозвенел, в дверь позвонили... Тут же Андрей Синицын схватил меня за руку: «Давай, расскажи молодым авторам, как сделать так, чтобы не вызвать отрицательную реакцию у тех, кто рассматривает произведение...»
Итак, что бы я хотел рассказать? Я не теоретик — практик, и поэтому просто хочу поделиться некоторыми своими наблюдениями о работе тех, кто находится по другую сторону стола, тех, кто в издательстве рассматривает ваши произведения. Как это происходит? Есть разные редакторы, есть заведующие редакцией, у которых аккумулируется самотек и другие материалы — всё, что приходит по электронной и обычной почте, что приносят сами авторы. Со всем этим нужно что-то делать. Читать все подряд невозможно — не хватит людей, и времени не хватит; поэтому издатели изобретают разные схемы, системы, которые позволили бы отделить зерна от плевел, найти то пресловутое жемчужное зерно. Системы несовершенные — надо сразу сказать — но они позволяют хоть каким-то образом ориентироваться в океане приходящих текстов. Безусловно, определенный процент того, что отбрасывается — это ценные вещи; поэтому авторам не следует отчаиваться, когда они получили отказ, и следует обязательно пробовать пристроить свои вещи где-то еще...
скрытый текстЧем вызвана, чем обусловлена эта грубая система фильтрации?
Когда российская фантастика переживала свое второе рождение — в 1995 году — тогда фантастику писало человек 30-40 и всех можно было перечислить. А затем издатели совместными усилиями разбудили многоголового дракона, и сейчас, если прикинуть, активно пишут и издаются человек 500, а тех, кто пробует свои силы в литературе — их на порядок больше. И в этой ситуации начинают работать законы статистики, в частности закон Старджона — 90% чего либо — хлам. И действительно, если взять самотек, то 90% его — либо откровенная графомания, либо малоинтересное искусство о себе и для себя.
Что происходит с рукописью дальше?
Главному редактору передается письмо автора и распечатываются три-четыре странички текста — самые первые. Если главный редактор написал «подходит» — все сразу возвращается назад к референту, который ведет базу по входящим материалам. Если главный редактор написал «рассмотреть» и указал редакцию — текст передается конкретной редакции для внутреннего рецензирования: его читает внешний рецензент, смотрят редакторы, а потом он возвращается назад с заключениями и рецензией и т.д.
Как увеличить вероятность того, что ваше произведение сделает вот этот шажок — перепрыгнет к рассмотрению редакцией? На этом этапе больше вероятность того, что хорошее, но может быть не до конца сделанное, не совсем профессиональное, или в чем-то несовершенное произведение, но с хорошим посылом, все-таки дойдет до печатного станка — если будет доработано автором, возможно, совместно с редакцией.
Существует много штампов, которые сразу вызывают негативное отношение к тексту. Одним из таких штампов являются слова автора: «Как я считаю, мое произведение будет иметь большой коммерческий успех и окажется взаимовыгодным для вас, для нас...»
Никто не знает, что будет иметь успех, что не будет, а вот некоторая такая агрессивность вызывает ответную отрицательную реакцию со стороны редактора.
Не жалейте времени и постарайтесь на два-три абзаца написать синопсис: что это за текст, о чем. И не надо выдумывать немыслимые жанры: детектив-фэнтези, магически-реалистическое фэнтези — не надо забираться в глубины, почти все было, сейчас трудно что-то новое открыть; поэтому: фэнтези — замечательно, мистика — тоже понятно. Так легче ориентироваться. Не секрет, издатели стараются втиснуть приходящее произведение в рамки какой-то серии. Это не от хорошей жизни. В условиях, когда на полках книжных магазинах стоят сотни книжек, серия — это какой-то ориентир для читателя. И для издателя тоже. Если ты можешь поставить произведение на эту полку, то больше вероятность, что его найдут. А если оно окажется в окрошке из еще десятков таких же неформатных вещей, то скорей всего оно так же в окрошке и останется.
Поэтому, жанровое определение это благо еще и тогда, когда издатель не знает, что с пришедшим текстом делать. А если вы точно определили жанр, то издатель может посоветовать вам обратиться в другое издательство, которое, скажем, в данный момент собирает новую серию нужного вам направления. Таким образом ваша книга окажется в нужное время в нужном месте — и вы не будете ждать 2-3-4 месяца, пока все прочтется, рассмотрится, решится, а сразу обратитесь к нужному человеку.
Повторяю — синопсис очень важен. И если текст укладывается в концепции выпускаемых серий, то это намного увеличивает вероятность того, что книжка попадет в нужную редакцию.
Что еще не любят издатели?
«Предлагаемое вам произведения является первой частью разработанной мной серии из 15-ти романов, в которых рассказывается...»
Серии из 15-ти романов возникают когда первый роман читается, воспринимается, покупается. Тогда издатель просит написать второй, третий... — если мир позволяет, а мир хорошо продуманный он, как правило, всегда это позволяет, — тогда и возникают подобные серии. А если автор задумал написать 15 романов про историю, географию, геологию придуманного им мира, то скорей всего это означает, что первая книга окажется преамбулой, и читать это будет интересно трем с половиной фанатам, которыми являются сам автор и его друзья.
Да, конечно, мир надо продумать во всей его глубине и многообразии, чтобы заинтересовать читателя, но автор должен стараться загнать всю эту историю под текст, внутрь, в глубину.
Чего еще не любит читатель и соответственно не любит издатель?
«Действие происходит в Смитсвилле, штат Техас». Да, может быть, автор хорошо знает быт американской глубинки, но в 99% случаях он представляет американскую глубинку по Стивену Кингу, по нескольким кинобоевикам и это не очень достоверно, и, как выяснилось, не интересно читателю. Мы в каком-то смысле стали отражением американцев, которые кроме Америки и себя любимых ничего не знают и знать не хотят. Так вот, наш читатель хочет читать не про Джона и Мэри, а про Ваню и Машу, не про Смитсвилль, а хотя бы про Урюпинск. Это правило, из которого возможны и бывают исключения, но не нужно забывать, что если действие происходит в Смитсвилле, то нужно очень крепко подумать и постараться объяснить (сначала редактору), почему вы перенесли действие именно туда, а не ограничились нашей родной страной. Именно — доказать. Потому что 90% случаев ответ будет «спасибо, не подходит».
Как читатель выбирает книжку? Сперва он смотрит на обложку. Названия у всех книжек хорошие — сейчас издатели заботятся об этом. Какое-то привлекло внимание. На обложке картинка: бластер, вертолет, дракон. Читатель переворачивает книжку, смотрит издательскую аннотацию. Ну, чего тут скрывать, стараемся как можем (смех аудитории): «главный герой, подруга главного героя, судьбоносный момент, судьба мира висит на волоске...» Потом человек открывает первую страницу и смотрит на первую фразу. И если он видит Смитсвилль — он поставит книгу назад.
Тут очень важна первая фраза, первый абзац; и вот почему я так уперся в просыпание главного героя. Если в предыдущей книге герой просыпался, и в этой просыпается, и в следующей — читатель вернет книгу на место, потому что у него возникнет ощущение, что он уже это читал, это ему знакомо, это уже было — и неважно, что последует дальше. Здесь же стоит еще 5-7-10 книжек незнакомых авторов, в которые тоже можно сейчас заглянуть, посмотреть.
Не надо увлекаться зарубежной экзотикой...
После того, как издатель (завредакцией или главред) посмотрел текст, он направляет его в конкретную редакцию. Если это женский роман — в редакцию художественной литературы; фантастику — в редакцию фантастики. Если же текст неформатный, то тут возникают определенные сложности и начинаются терзания, размышления о форматности литературы. То, что условно называется НФ — сюда входят и приключенческая фантастика, и фантастический боевик, и космическая опера, и альтернативная история — это понятно. Понятна и чистая фэнтези. Но есть пограничный жанр, близкий к фэнтези, который до сих пор на наших просторах пока не прижился. Это мистика и хоррор. Существуют отдельные образцы, и очень неплохие, но нет жанра как такового, нет десятков имен и сотен книг, которые создают жанр. Попытки изменить существующее положение предпринимались, предпринимаются, но пока результатов не принесли. И если вы написали именно ужастик, мистику, нужно понять, что издатель тоже страдает от неизвестности, он не знает, то ли это, что нужно читателю или нет, и рассматривать такой текст он будет или более пристально, или же, напротив, сразу отложит его в сторону. Поэтому постарайтесь хотя бы в сопроводительном письме написать почему эта вещь хороша. И нужно понимать, что все производные от Стивена Кинга, подражания ему, почти наверняка сразу полетят в корзину...
Все, что я сказал выше — это обычная преамбула. А далее следует обыкновенное чтение — с книгой знакомится рецензент.
Может получиться так, что текст попадет не к тому рецензенту — ну вот не любит он данный жанр. И он напишет: «опять этот бестолковый боевик, сплошные драки, ни мысли, ни фантазии». И редактор согласиться: «не годится». А боевик, может быть, и нормальный, просто попал не к тому человеку.
И все же этом этапе на рецензию будет больше внимания обращено редактором, поскольку он знает, что первую фильтрацию книжка прошла. И здесь уже гораздо больше вероятность того, что текст отдадут на повторное рецензирование, чтобы сверить взгляды разных рецензентов. Или ее отдадут ведущему редактору, чтобы он сам посмотрел текст. И тогда будет более объективная оценка.
Зачастую мы получаем произведения неплохие по замыслу, неплохие по языку, но несущие массу ученических ошибок: композиция неверно выстроена, много лишнего, стилистические огрехи. Беда нынешнего времени в том, что авторам негде учится. В последние годы советской власти существовали творческие семинары, где шло литературное обучение, нечто подобное пытаются сейчас сделать организаторы Роскона. Но современные издательства не могут плотно и внимательно работать с авторами. В лучшем случае, они пришлют вам кусочек внутренней рецензии со словами: «есть такие-то замечания, попробуйте устранить, если получится, присылайте текст назад». Вы не обязаны следовать этим рекомендациям. Но прислушаться к мнению людей, которые много читают, следовало бы.
И самая употребимая рекомендация молодым авторам: «сократите ваше произведение на треть». Требование это возникло не сейчас, оно возникло очень давно: «постарайтесь ужать абзац до предложения, предложение — до слова». Это не всегда возможно, но практика показала, что такая операция — сократить произведение — действительно идет тексту на пользу: он становится энергичней, в нем меньше воды, которая, автору, может быть, кажется необходимой...
Вот в вкратце все, что я хотел сказать. Теперь я могу ответить на ваши вопросы.
— Преимущественно рассматривается что? Повесть, рассказы, романы?
— Роман! Остальные формы, впрочем, не отбрасываются. Сейчас нашими общими усилиями появились разнообразные антологии: тематические, рубежные... Но все-таки, основная масса публикуемых произведений это романы, либо циклы повестей, связанные героем, местом действия... Рассказы рассматриваются, но это штучная продукция, поскольку антологии собираются более внимательно, дольше, чем идет обычный процесс. Если вы присылаете рассказы, не надо слать подборку — вот мое творчество за два года, 20 рассказов. Это тяжело читать. На втором-третьем рассказе устаешь, и это мешает объективно их рассмотреть.
Постарайтесь выбрать 1-2-3 лучших рассказа, которые наиболее соответствуют профилю той антологии, в которую вы целитесь.
— Стоит ли в письме, адресованном издателю, писать что, где, когда публиковалось, или это вызывает отторжение?
— Стоит. Безусловно стоит. Это уже возникает какая-то картинка: автор печатался здесь, значит его произведения в формат подходили... Библиография очень полезна.
— Формат отрицательного ответа, отказа — он один? Или есть несколько?
— Есть. «Не подходит». «Не представляет интереса». «Не соответствует тематическому профилю издательства».
— Как долго рассматривается роман, в каких сроки ждать ответ?
— От недели до двух месяцев. Неделя — это 99%, что ответ будет «не подходит», но бывают и исключения. Если через неделю на ваш запрос сказали, что «текст рассматривается» — это означает, что ваш текст передали в редакцию, и он читается.
— Сколько вам лично приходится перечитывать?
— Я стараюсь просматривать весь приходящий самотек. В день это 15-20 произведений.
— Если автор романа или повести не получил ответ, есть ли смысл посылать текст повторно?
— Сейчас мы стараемся вести базу, в которую заносятся все входящие произведения. Поэтому после того, как отослали, где-нибудь через день-два позвоните, узнайте, дошло-не дошло, открылось-не открылось. Сейчас столько антиспамовских фильтров, что почта может потеряться. Не стесняйтесь спрашивать.
— А с заявками вы работаете?
— Заявки мы, как правило, не рассматриваем. Заявки «я собираюсь написать фантастический роман, представляет ли он интерес для вашего издательства?» в большинстве случаев предполагают ответ: «Да, представляет, когда напишете — присылайте».
И сразу же должен оговориться. Достаточно часто автор начинает разговор: «я хочу поговорить с главным редактором и обсудить возможность публикации моего произведения, хочу узнать, какой гонорар я получу, кто будет иллюстрировать, на какой бумаге напечатают». Ответ всегда один: «произведение должно быть принято, а только потом будут обсуждаться все условия».
— Есть смысл произведение присылать в электронном виде исключительно или?..
— На самом деле, не критично. Путь в электронном виде будет — распечатывать, если надо, мы может. Просьба, пожелание: присылают на дискетах — ничего страшного, а вот на компакт-дисках не стоит присылать. И не надо использовать экзотические редакторы и архиваторы.
— Вы работаете с литературными агентствами?
— Сейчас, реально, литературные агенты — это в основном те, кто работает с западной литературой, те, кто представляет здесь западные издательства — это полноценные литературные агенты. Российских агентов таких пока нет. Будут — безусловно. Сейчас иногда функции литагентов выполняют любимые наши авторы, они могут рекомендовать кого-то, например, участника мастер-класса. Безусловно, к такой рекомендации мы обязательно прислушаемся. Если откажем, то откажем более аргументировано и обосновано. Но нужно иметь в виду, что у авторов тоже времени мало, и если попытаться перенести центр тяжести на них, то это ни к чему хорошему не приведет.
— У романа какого жанра, какого направления в вашем издательстве больше шансы на внимательное рассмотрение? Мистика, юмор?..
— Мистика — это трудно. Потому что сам не знаю, как это складывать и куда это двигать... Юмор. Юмористическая фантастика — это вообще жутко тяжелый жанр. Что кажется смешным одному, у другого вызывает зевоту. Тем более, зачастую, весь юмор переходит в обычный стеб.
— То есть, юмор не очень котируется?
— Это не то слово. Котируется хороший юмор. Но при прочих равных условиях юмористические вещи вызывают большее подозрение. Скажем так.
— А НФ или фэнтези?
— И то и другое годится. Лично персонально люблю больше НФ. И, если по статистике взять, НФ лучше продается чем фэнтези.
— Насколько реально рассмотрение не романа, а, допустим, авторского сборника рассказов и какого объема...
— Сразу отвечу: как правило, особенно если речь идет о начинающих авторах, мы не публикуем, не начинаем именно со сборника. Исключения есть. Лео Каганов — ну вот он прирожденный рассказчик, и мы начали именно со сборника — «Коммутация». Как правило, все-таки, с крупной формы. Практика показывает, что читатель с большим подозрением относится к сборникам. Поэтому писатель должен сделать какое-никакое имя, и только потом можно пробовать делать сборник.
— Ну и в любом случае насчет объема?..
— Объем стандартный. 15 авторских листов - это та золотая середина, на которую надо ориентироваться. Т.е. примерно 600 тыс. знаков, включая пробелы и знаки препинания. Это не означает, что меньше или больше — это плохо. Если произведение получилось меньше — ну, как-нибудь разверстаем, добавим рассказ, если он есть у автора. Если больше — ну значит больше...
— Еще вопрос: насчет издания в электронном виде, которое предваряло присылку к вам. Как вы к этому относитесь?
— Поскольку мы сами электронные книжки распространять не будем, мы к ним относимся... эээ.. ортогонально. Наверное, это можно сделать, но что хорошего будет?.. Это плохо. Если книга появится в бумажном виде, электронная публикация срежет возможное количество читателей. Довольно долго «Лабиринт отражений» плелся в хвосте из всех произведений Лукьяненко именно потому, что книжка оказалась брошена в сеть, и ее большей частью копировали и читали с компьютеров. Только года через четыре после первой публикации, когда ситуация устоялась, тираж начал понемногу расти.
— Автор, единожды издавшийся у вас, он уже является... является ли это пропуском ему дальше, к дальнейшим публикациям, или вы смотрите на следующие его произведения точно так же...
— Конечно, внимательней смотрим, с большим доверием. Но при этом смотрим и уровень продаж опубликованной книги... Впрочем, по первой книге трудно о чем-то судить.
Отсюда
Джулиан, блог «Мышиные заметки»
* * *
Коллега рассказывает о своём муже. Я с ним знакома. Надо сказать, что он производит впечатление настоящего сурового мужика в хорошем смысле этого слова. И руки у него золотые. Так вот. Оказывается, он всю свою жизнь, а он уже пенсионер, боится делать уколы и сдавать кровь. Более того, жена сдавала кровь за него! Почему это так мило? ))
одна Кисонька, блог «Писательский чердак»
С. Дацюк "Интернет-книга"
Мне кажется, это приемлемая альтернатива для тех авторов, кто жаждет быть прочитанным, но не может опубликоваться на бумаге. Затрат минимум: на поддержание постоянного адреса(ов) книги и на регистрацию интеллектуальной собственности.
Что такое интернет-книга?
01. Содержательный приоритет он-лайна над офф-лайном. Это означает, что только в Интернет находится всегда самая актуальная версия Интернет-книги, независимо от публикации в офф-лайне. Иначе говоря Интернет является основной средой существования содержания Интернет-книги.
скрытый текст02. Интерактивность содержания Интернет-книги. Это означает, что содержание Интернет-книги подвержено изменению в зависимости от отзывов, критики и замечаний читателей, которые могут вступить с автором в непосредственную переписку. Иначе говоря, лишь виртуальность Интернет обеспечивает актуализацию содержания Интернет-книги.
03. Архивный генезис содержания Интернет-книги. Интернет-книга выступает в виде всех своих версий, размещаемых по мере их появления с фиксацией даты. Появление версии не уничтожает предыдущие версии Интернет-книги. Таким образом существование Интернет-книги это по сути существование всех ее версий, которые автор посчитал нужным разместить в Интернет. Поэтому нужно различать время он-лайн публикации — «дата публикации» (начало публикации Интернет-книги, зафиксированное как время ее появления в Интернет) и архивное время версий Интернет-книги — «дата версии», которое может быть более ранним, если опубликованы прошлые версии Интернет-книги.
Таким образом Интернет-книга существует в виде «собранного сетевого объекта». Совокупность содержательных версий Интернет-книги, выстроенных по времени появления, является Архивным Генезисом содержания Интернет-книги. Актуальной Версией является всегда самая последняя версия Интернет-книги. Оригиналом Интернет-книги является первая опубликованная ее версия. Версией Выбора является любая версия Интернет-книги, кроме Актуальной и Оригинальной.
Интернет-книгу стоит отличать от так называемых blooks = blogs+books, то есть печатных книг, которые публикуют сетевые дневники. Интернет-книга существует в Интернет независимо от ее изданий в офф-лайне, поскольку она динамично и интерективно изменяется в Интернет в том числе и после ее публикации в офф-лайне.
Принцип ссылок — все компоненты (Актуальная версия, Оригинал, Архивный Генезис и Версия Выбора) имеют постоянные ссылки, которые не меняются. При появлении новой актуальной версии, она публикуется на месте старой актуальной версии (с тем же линком), а старая актуальная версия републикуется как Версия Выбора с датой своей первоначальной публикации. Соответственно Архивный Генезис во мере появления новых версий увеличивается в содержании.
Статус Интернет-книги
Интернет-книга является сетевым объектом, поскольку размещена в Интернет и доступна по Сети, и виртуальным объектом в силу содержательного приоритета он-лайна на офф-лайном, своей интерактивности и архивного генезиса. Интернет-книга может называться как собственно «Интернет-книга», так и «работа», но не «книга». В отношении нее существует проблема авторства, проблема авторского права, проблема ссылок при цитировании.
Проблема авторства решается автором за счет заявления имени автора в тексте Интернет-книги, фиксации источника появления новых версий Интернет-книги и прямой и непосредственной опоре на этику читателя.
Проблема авторского права решается автором за счет регистрации Оригинальной версии текста Интернет-книги в Государственном Департаменте Интеллектуальной Собственности. Все изменения является неотъемлемой частью содержания Интернет-книги и на них распространяется авторское право. При существенном изменении содержания Интернет-книги, производится повторная регистрация авторского права.
Ссылка на Интернет-книгу содержится в тексте самой Интернет-книги и оформляется как две ссылки: «ссылка на Актуальную версию Интернет-книги» и «ссылка на страницу Архивного Генезиса Интернет-книги». При необходимости читателя сослаться на ту или иную часть текста можно использовать три подхода:
01. ссылаться на страницу Архивного Генезиса Интернет-книги;
02. ссылаться на Актуальную Версию Интернет-книги;
03. ссылаться на Версию Выбора Интернет-книги.
Републикация Интернет-книги
Интернет-книга может быть републикована в любом месте Интернет без предварительного согласия автора с указанием ссылки на Оригинал или Актуальную версию или Архивный Генезис.
Интернет-книга может быть опубликована в офф-лайне после предварительного согласия автора с указанием Даты Актуальной Версии на момент ее публикации.
Что такое интернет-книга?
01. Содержательный приоритет он-лайна над офф-лайном. Это означает, что только в Интернет находится всегда самая актуальная версия Интернет-книги, независимо от публикации в офф-лайне. Иначе говоря Интернет является основной средой существования содержания Интернет-книги.
скрытый текст02. Интерактивность содержания Интернет-книги. Это означает, что содержание Интернет-книги подвержено изменению в зависимости от отзывов, критики и замечаний читателей, которые могут вступить с автором в непосредственную переписку. Иначе говоря, лишь виртуальность Интернет обеспечивает актуализацию содержания Интернет-книги.
03. Архивный генезис содержания Интернет-книги. Интернет-книга выступает в виде всех своих версий, размещаемых по мере их появления с фиксацией даты. Появление версии не уничтожает предыдущие версии Интернет-книги. Таким образом существование Интернет-книги это по сути существование всех ее версий, которые автор посчитал нужным разместить в Интернет. Поэтому нужно различать время он-лайн публикации — «дата публикации» (начало публикации Интернет-книги, зафиксированное как время ее появления в Интернет) и архивное время версий Интернет-книги — «дата версии», которое может быть более ранним, если опубликованы прошлые версии Интернет-книги.
Таким образом Интернет-книга существует в виде «собранного сетевого объекта». Совокупность содержательных версий Интернет-книги, выстроенных по времени появления, является Архивным Генезисом содержания Интернет-книги. Актуальной Версией является всегда самая последняя версия Интернет-книги. Оригиналом Интернет-книги является первая опубликованная ее версия. Версией Выбора является любая версия Интернет-книги, кроме Актуальной и Оригинальной.
Интернет-книгу стоит отличать от так называемых blooks = blogs+books, то есть печатных книг, которые публикуют сетевые дневники. Интернет-книга существует в Интернет независимо от ее изданий в офф-лайне, поскольку она динамично и интерективно изменяется в Интернет в том числе и после ее публикации в офф-лайне.
Принцип ссылок — все компоненты (Актуальная версия, Оригинал, Архивный Генезис и Версия Выбора) имеют постоянные ссылки, которые не меняются. При появлении новой актуальной версии, она публикуется на месте старой актуальной версии (с тем же линком), а старая актуальная версия републикуется как Версия Выбора с датой своей первоначальной публикации. Соответственно Архивный Генезис во мере появления новых версий увеличивается в содержании.
Статус Интернет-книги
Интернет-книга является сетевым объектом, поскольку размещена в Интернет и доступна по Сети, и виртуальным объектом в силу содержательного приоритета он-лайна на офф-лайном, своей интерактивности и архивного генезиса. Интернет-книга может называться как собственно «Интернет-книга», так и «работа», но не «книга». В отношении нее существует проблема авторства, проблема авторского права, проблема ссылок при цитировании.
Проблема авторства решается автором за счет заявления имени автора в тексте Интернет-книги, фиксации источника появления новых версий Интернет-книги и прямой и непосредственной опоре на этику читателя.
Проблема авторского права решается автором за счет регистрации Оригинальной версии текста Интернет-книги в Государственном Департаменте Интеллектуальной Собственности. Все изменения является неотъемлемой частью содержания Интернет-книги и на них распространяется авторское право. При существенном изменении содержания Интернет-книги, производится повторная регистрация авторского права.
Ссылка на Интернет-книгу содержится в тексте самой Интернет-книги и оформляется как две ссылки: «ссылка на Актуальную версию Интернет-книги» и «ссылка на страницу Архивного Генезиса Интернет-книги». При необходимости читателя сослаться на ту или иную часть текста можно использовать три подхода:
01. ссылаться на страницу Архивного Генезиса Интернет-книги;
02. ссылаться на Актуальную Версию Интернет-книги;
03. ссылаться на Версию Выбора Интернет-книги.
Републикация Интернет-книги
Интернет-книга может быть републикована в любом месте Интернет без предварительного согласия автора с указанием ссылки на Оригинал или Актуальную версию или Архивный Генезис.
Интернет-книга может быть опубликована в офф-лайне после предварительного согласия автора с указанием Даты Актуальной Версии на момент ее публикации.
Восемь фактов о Гаяше
Факт шестой.
В экспедиции Гаяша поджидало ещё много приключений. Он чуть не погиб при пожаре в Сересе и принял наказание вместо одного из матросов в Ямато. Хуанди Сереса подарил ему трость с набалдашником в виде головы волка.
Reymas, блог «Дыхание Геи»
Ленс, 21 мая 2000 г., лекторий
Последний вздохЗадание Лиаму передал давний... знакомец. Если так можно назвать нелюдимого страхолюдного типа с дурным характером и не менее дурными привычками вроде всезнания. Парню предлагалось проследить, не будет ли двадцать первого числа в лектории на площади Независимости чего-то странного. По идее, там должна была быть сначала скучная лекция о том, как люди вредят окружающей среде - на этом знакомец как-то глумливо закхекал, - а потом вечеринка. Так вот, если кто-то начнет мутить воду на ней, нужно было быстренько позвонить в полицию, а самому затихариться. Ну и вообще по обстановке. За это Лиам получал определенную сумму и большое спасибо.
Лекторий представлял собой относительно небольшое здание на краю площади. Раньше тут был завод, но его переделали после того, как все оборудование во имя сохранения все той же окружающей среды было перенесено за пределы города. особенной отделкой здание не блистало, хотя и было отремонтировано и даже нигде не осыпалась штукатурка. По крайней мере, никто не жаловался.
То, что происходило в здании, сложно было назвать полноценной лекцией. Скорее уж это был митинг, плавно переходящий в вечеринку.
- Что мы хотим? - надрывался с кафедры плюгавенький мужичок с горящими глазами. - Мы хотим, чтобы наша планета жила! чтобы она не задохнулась в ядовитых парах! чтобы никакие браконьеры не убивали беззащитных белячков, заставляя их матерей плакать! Что нам нужно для этого сделать?!
Амелия тяжело вздохнула, передернула плечами и осторожно включила плеер: вопли лектора отвлекали от новой книги. В кои-то веки не научная, а художественная литература, пособие по ритуалам древних кельтов - девушка усердно их изучала, но в глубине души была уверена, что это просто красивые сказки. Некоторые соседи посмотрели на нее с завистью, но этим дело и ограничилось.
Хорошо.
Никакого желания объяснять лектору, что здесь она не потому, что интересно, а ради дополнительных баллов в колледже, не было. Поплотнее забившись в угол, почти спрятавшись за шкаф, девушка погрузилась в чтение, совершенно не следя за происходящим. Все равно после лекции будет вечеринка, и ее тоже надо будет пересидеть. Она как раз успеет дочитать.
Джейсон Хольмберг, в миру приличный человек, подающий крайне весомые надежды на поприще классической музыки, лекцию слушал с интересом. То есть он примерно представлял, что именно будет сказано, и даже примерно в каких словах, но это неважно. Важен- настрой. Этот звенящий пафос, эта агрессия, превращающая плюгавого лектора в почти что Зигфрида. Не менее важно было и чувство сопричастности, общности с собравшимися, которые в едином порыве…. Если лектор будет достаточно хорош, и “раскачает” аудиторию, станут пусть на короткое время, но как почти что единый организм. Общая ярость, общий порыв. Многоголовый и многоглазый зверь, первобытная орда, вот это вот все. Джесс это чувство общности и экзальтации крайне ценил, и лекции посещал во многом ради него. Спокойная и размеренная, расписанная на много лет вперед, жизнь была штукой удобной, но почему то никак не хотела стать штукой достаточной. Ему хотелось вот этого всего. Эмоций, выбитых окон, плевков в сторону общества и законодательства… Ну и тусовки, которая будет после лекции, хотелось конечно тоже. Именно в рассчете на тусовку, Джейсон Хольмберг был одет так, чтобы выглядеть “верным образом”. Три тыщи своих косиц он собрал в хвост. Также, на нем присутствовали массивные ботинки с высокой шнуровкой, заправленные в них карго-штаны (скорее пижонские, чем функциональные) и майка-”алкоголичка”. Последняя была призвана продемонстрировать татуировки. Ну не зря же он терпел столько времени, пока набивалась вся эта красотища! Так что рубашку, он не долго думая, повязал вокруг пояса.
-Действовать! Убийцам планеты- бой!
Поддержал Джесс лектора выкриком из зала и вскинутой к невидимым сейчас небесам, руки. Потому что лекция все равно уже была похожа на что угодно, кроме собственно, лекции. Пафоса в этом выкрике хватило бы, надо отметить, аж на двух Зигфридов. Потом он огляделся по сторонам, разыскивая знакомые лица, и в частности, Лиама, который вроде как должен был быть тут. Или еще нет? Мало ли… Взгляд зацепился за откровенно скучающую, будто бы она пришла сюда случайно, девушку. Выглядела она так, словно и правда хотела лекцию, и расссчитывала на данные исследований, статистику и вот это все, а не “антинародные гуляния”. “Попутала чтоли?” промелькнуло в голове у Джейсона.
- Какие боевые, ну надо же, - пробормотал сидящий недалеко от Джейсона кряжистый мужик с длинными волосатыми руками и каким-то диким, первобытным лицом. А лектор тем временем продолжал надрываться, его лозунги становились все горячее и все больше переходили к конкретике. На этот раз предлагалось совершить набег на недавно отстроенный частный зверинец некоего мистера Эшли, в котором проживали разнообразные животные вроде енотов, шиншилл и прочего, предлагаемого посетителям к обязательному поглаживанию и тисканию. С точки зрения мистера Эшли это способствовало укреплению связи между человеком и природой. А вот с точки зрения лектора - связыванию природы человеком, причем в особо изощренной форме.
- Ни одно живое существо не должно жить в клетке на потеху публике! - наконец грохнул он кулаком по кафедре и тут только обнаружил, что из толпы к нему приближается среднего роста мужчина в темных очках и дорогом черном пальто. Он вежливо постучал по кафедре и кашлянул, а потом все так же вежливо и неумолимо отстранил лектора, занимая его место.
- Здравствуйте, леди и джентльмены, - обратился он к людям. Говорил мужчина с явственно различимым русским акцентом, почти как в кино про коммунистов. - Дорогой мистер... - он обернулся, пошарив глазами по лектору, и, не найдя бейджа, пожал плечами, повернувшись обратно, - уступил мне эту кафедру, чтобы я мог сделать следующее объявление.
Он сделал небольшую паузу и резко провел ногтем по полированному дереву.
- Единственные, кто сидят в клетке - это вы. И сейчас вы в этом убедитесь.
В плеере Амелии как раз одна песня сменяла другую, с привычной паузой между треками, а поэтому последнюю фразу поднявшегося за кафедру мужчины она услышала. Девушка удивленно приподняла брови, вытащила наушники и даже слегка выползла из-за шкафа.
Но книгу не закрыла, и глаза от нее не оторвала. Она была похожа и а зверька, который чуть-чуть высовывает нос из укрытия, почуяв незнакомый запах.
Еще раз окинув второго лектора взглядом, она перевернула страницу и углубилась в чтение.
- Ну, забойщики бельков тоже не пацифисты, а веганским салатом и наклейками с пандами их не окоротишь.
Нет, конечно "пещерный человек" обращался не к нему, по крайней мере неубедительно делал вид, как посчитал Джесс. Так что и свою фразу он оформил как некое размышление вслух. Высказавшись, Джейсон усмехнулся, радостно так и солнечно. Коллективный психоз, который всегда рождается в захваченной одной мыслью и подогретой (в том числе- алкоголем) толпе мягко вкрадывался в мозг, и это было приятное ощущение. Тем более что новый выступающий явно умел "в агитацию" лучше. Ну, по крайней мере Джейсону то, что говорил "русский" нравилось. Попадало в желаемое-ожидаемое. Так что можно сказать, что "русского" Джейсон слушал, пусть и так, вполуха. Потому как ну очевидно, что "дороге пальто" тут совсем не ради енотиков и бельков. А скорее всего, ради потенциальной бессмысленной толпы, внимание которой можно направить на "кого надо". Чьему-то офису срочно надо было вышибить окна или типа того, ага. И не руками "дорогого пальто", а чем то стихийным, бестолковым, и очень похожим на случайное. Зоошизанутые на эту роль вполне подходили. Впрочем, служитель муз и восходящая звезда сцены не возражал.
- Ага, - как-то странно ухмыльнулся мужик, на секунду показав очень крепкие такие зубы, которыми явно не салатики грыз, а вполне даже кости. - Сразу руки рубить надо.
- Ага.
С неуместной жизнерадостностью согласился Джесс, но тут же поправился:
- Руки- не руки, рубить- не рубить, двуногому ни один зверь симметрично не огрызнется... Стало быть, придется кому-то зверушкам помочь в этом вопросе..
Своим радикальным подходом к вопросу Джесс в некотором роде гордился, и конечно никогда не был против взмахнуть лишний раз "зеленым знаменем эко-джихада". А тут вон, и атмсофера, и собрание, и лектор прямо вот располагали. Редко когда настолько уместно оно было, что уж там. Но, мужики мужиками, а неприметная, и какая-то чуть ли потерянная, девушка в очках явно требовала спасения. А то она вся такая была настолько подчеркнуто не здесь, такое овеществленное "я не с ними", что аж глаз режет. Так что Джесс чуть развел руками, этаким извиняющися жестом, кивком указал куда то примерно в сторону "студентки", и состоил "первобытному" мужику физиономию, призванную передать мысль в духе "ну короче ты сам понимаешь, там вон чо неприкаянно болтается". После чего собственно, и отчалил по направлению к "книжной девочке".
- Привет! Что, совсем скучное выступление, да? Кстати, ты не знаешь, что это за "человек в крутом костюме" сейчас вещает? Не припомню, чтоб кто-то такой был заявлен в программе, и на завсегдатаев таких вечеринок он не тянет...
Обращаясь к девушке, Джейсон конечно старался быть максимально классным и дружелюбным. В конце концов, он сейчас можно сказать, тоже занимался спасением редких видов. Редкого вида читающей тихой девушки, посреди шумного зала. Реально, нечастое зрелище...
Сначала Амелия растерялась. Довольно сильно растерялась - внезапно, как снег на голову свалившийся парнишка действительно обращался к ней. Но почти сразу же на смену растерянности пришло раздражение. Она ненавидела, когда кто-то пытался пересечь хрупкую, но очень надежную границу, которую девушка выстраивала между собой и миром.
А тут такое...
- Понятия не имею, кто это. Да, здесь скучно, и дальше веселее вряд ли станет. Но наше с тобой понимание веселья слишком разное, - девчонка подчеркнуто поморщилась, окинув его взглядом, и снова уткнулась в книгу.
Лукавила: татуировки, да и внешность юного приставалы ей понравились. Но демонстративно показать отвращение к внешности - лучший способ оттолкнуть от себя человека из всех ей известных. Шел бы он, этот мальчик, к людям своего круга. Чего до нее-то докапываться?
"Хрена ты дерзкий Гарри Поттер!" несколько оторопело подумал Джесс, но конечно намека сходить нахрен прямо сейчас не уловил. Он вообще, будучи одновременно эмоциональным и что уж там, не лишенным харизмы, парнем, при этом эмпатически был ближе всего к куску арматуры. Как следствие, тонкие намеки и нюансы сразу шли туда, куда по мнению книжной девочки следовало отправляться Джессу.
- Слушай, я тебя не кусал. А во вторых, ты не можешь с уверенностью сказать, что я понимаю под весельем. Если ты не ведьма, конечно, и не читаешь мысли.... Хотя, если ведьма, то я рискую стать лягушкой...
Джейсон задумчиво почесал за левым ухом правой рукой. И вроде как с виду реально призадумался над перспективой быть проклятым. Но ненадолго.
- Но, ты выглядишь так, будто тебя сюда притащили на цепи, и расстреляют, если уйдешь раньше времени... Отчего так? Вернее, зачем тащиться в место, где тебе не нравится?
Благожелательный интерес Джейсону не изменил. Зато наблюдения за новым "человеком на броневике" как то так подспудно делали вечер все менее и менее томным. Это был явно, совершенно очевидно, не оголтелый зоозащитник, не безумный активист с деньгами. Ни на кого из этого списка выступающий не походил. А вот на отошедшего от уличных дел, но не потерявшего ухваток "батьку русской мафии" очень даже походил. Причем на "батьку" пришедшего в место, где на одну только охрану полагаться нельзя, на себя тоже надо бы.
Тяжело вздохнув, девушка прокляла свое воспитание, которое не позволяло ей прямо послать человека к черту.
- Я получу дополнительные баллы в колледже, - после некоторых раздумий пояснила она. - И смогу получить пару экзаменов автоматом.
Вздохнула снова, провела пальцем по странице с атмосферной картинкой, усмехнулась и зачем-то призналась:
- Задолбала учеба. Хочу поскорее закончить.
Мысленно отвесив себе оплеуху за некстати развязавшийся язык, девушка перевела взгляд на выступающего. Вот этот человек действительно был эдаким украшением вечера: по крайней мере,он вызывал любопытство и интерес. Он хотя бы частично оправдывал то, что Амелия вообще вышла из дома.
- Весомый аргумент. Я тебя прям хорошо понимаю, и отчасти завидую. Немного так.
Вполне серьезно кивнул Джейсон, отчего масса косичек пришла в движение.
- У нас такое не прокатывает, только практика, только вдрачивание отсюда и до забора. А где ты учишься, и кем планируешь в итоге стать? Кстати, я - Джесс.
Невербальные посылы Джейсон все еще не замечал, и вероятнее всего, заметить не мог в принципе. Так что девушке он этак по простецки протянул ладонь, с целью "официально подтвердить" знакомство.
Амелия посмотрела на него с видом мученицы, поборола желание уткнуться лицом в страницы, покачала головой, и... рассмеялась. Этот парень, несмотря на все попытки девушки по-настоящему разозлиться, все же нравился ей. Хотя, конечно, по-хорошему ему бы объяснить, что к людям так бесцеремонно не лезут, но пусть уж этим кто-то другой занимается.
- Амелия, - сообщила девушка и рассмеялась снова. Редкое событие для настолько замкнутого человека, как она - веселье в чьей-то компании. Но смех ей шел, лицо сразу переставало казаться блеклым и незаметным. - Знаешь... я так и не выучила название колледжа. Это тот, Дом-На-Перекрестке который, ты должен знать. Я на факультете физики сейчас, хочу потом изучать нанотехнологии или что-нибудь в этом роде. О чем почти ничего не известно. Иначе неинтересно совсем... А ты что планируешь? Ну, кроме отрубания рук неугодным?
Было даже забавно в этом признаваться, но этим своим энергичным отстаиванием Идеи Джесс ей понравился больше всего. Она сама считала Идею чем-то необходимым, единственным смыслом жизни - поэтому и пыталась около трех месяцев назад завербоваться на Восток. Не вышло, конечно, 16 ей только пару недель назад исполнилось, а кто возьмет к себе пятнадцатилетнюю на диво романтичную соплюху в очках? Конечно, сама Амелия себя романтичной барышней не считала, но в глубине души такой и была, мечтательной девочкой с верой в чудеса. А Идею она почитала за высочайшее чудо - за неимением других.
Из дремоты Лиама вырвала смена лекторов: под завывания агрессивного хиппаря - не попал на Вудсток по юности лет, затаил обиду на мир на тридцать лет, а теперь отрывается на порче дорогущих шуб? пффф - спалось неплохо, но вот этот незнакомый Ivan…
С тем, что Ivan был незнакомым, Лиам еще мог смириться, но наличие пушки под чужим пальто отозвалось неприятным холодком вдоль позвоночника.
Такие сначала втирают, что вы все сидите в клетке, а потом под вопли «а я дарую вам свободу», достают пушки и устраивают второй Колумбайн. Натянув посильней на лицо капюшон худи, Лиам осторожно, не вставая со скамейки, принялся отодвигаться к выходу - благо, дверь была совсем не далеко. Вооруженный мужик был тем, о чем стоило сообщить копам и без всяких обещанных Рикки денег.
«А если стрелять начнет, пока ты бегать будешь?» - эта мысль заставила замереть. Ну не вскакивать же и не орать - «смотрите, у него пушка!». Тогда точно пальба начнется… Особой любви к толпе агрессивных хиппи Лиам не питал, но среди этой толпы был Джейсон, а Джейсон… ну, был нормальным. И хотя здравый смысл вопил, что надо поскорей бежать к телефонной будке на улице, Лиам аккуратненько так перебрался на соседнюю скамейку. И бочком двинулся в сторону Джейсона, занятого флиртом с какой-то старшеклассницей. Ну фу.
Входная дверь аккуратно так притворилась. Мажор в пальто положил оба локтя на кафедру и снял очки. Глаза у него были обыкновенные, разве что неславянски темные.
- Итак, что же нас держит? Дверь? Решетки на окнах? Нет, - он покачал головой. - Нас держит совсем не это. А скорее страх и внутренние препоны, навязанные религией и строгой мамочкой. Хотя мамочка могла бы и научить, что на лекциях не ходят знакомиться с девочками, ну или хотя бы не делать этого столь откровенно, - он повысил голос, обращаясь к Джессу. - Da?
Амелия резко вспыхнула и побледнела - смотрелось забавно, яркий румянец на болезненно-белой коже. Кинула какой-то растерянно-просящий взгляд на Джесса, вцепилась в книгу и осторожно отодвинулась поближе к шкафу, молясь, чтобы внимание лектора не переключилось на нее. Итак половина пришедших оглядываются, а вторая посмеивается... Ну что за наказание свалилось ей на голову?
Джесс уже вообще то собирался изящно выпендриться на тему того, чем именно он занимается по жизни, и чем заниматься прямо таки обречен самой судьбой, ибо более ничего не умеет, но ушлый "рашен мафия" оказывается, не только красивы задвигал с трибуны. Он еще и аудиторию отслеживал, и, видимо, к вниманию относился ревностно. Тут было бы уместно испытать например, угрызения совести. Или даже стыд. Но первым порывом Джейсона было, конечно, лектору ответить в духе, что мол, а где ж еще знакомиться, хоть с девочками, хоть с мальчиками, хоть с лысым чертом. Но, внушительность и общее впечатление, которое от "русской мафии" исходило, мешали слишком уж охаметь. Может быть, Джейсон и был нечувствительным бревном, но вот дебилом не был. И крупногабаритное нечто, припрятаное под пальто, как то помогало общей культурности. Так что Джесс всецело сосредоточился на говорившем, вынужденно пропуская (но-только пока) вопрос девушки.
- Прошу прощения, мистер... ?
Джейсон еще в глубоком детстве отвык смущаться направленному на него вниманию, не смутился и теперь. Зато сумел провесить посердине фразы замечательную, выразительную паузу, в которой более чем читалось "мистер-незнакомый мужик в слишком хорошем для этого места пальто".
- Но наше внимание с вами! Клетка традиционных ценностей и морали. Что же вы призовете нас совершить, и во имя чего выйти из этих рамок?
Как то так было само собой очевидно, что Джейсон не рассматривает вероятность того, что это будет во имя несчастных енотиков как реальную. И, нет, он ни в коем разе не наезжал на лектора, и даже был все еще с ним согласен, но... Но вот только фигурально выражаясь, падать на спину и махать хвостом не согласен был тоже. Нетушки, тут у нас диалог!
По пути Лиам успел передумать трижды. Сначала - что Джейсона не надо спасать, потом - что все-таки надо, а затем вновь - что идея вызвать копов все-таки лучше. К счастью, дойти до болтуна он не успел, так что развернуться на пол пути еще можно было.
Что Лиам и сделал, осторожно так принявшись отступать к двери.
- Не ради енота! - мужик громко хмыкнул и вышел из-за кафедры, вальяжной, но быстро подходя к Джейсону. - Заводы. Не лаборатории, не зоопарки правят миром. А заводы. То, что они ушли отсюда - это желание людей уберечь себя. И гадить не здесь.
- Еще один... - тихо, почти неслышно простонала Амелия. - Да вы издеваетесь, что ли? Вам эта лавочка медом намазана?
Однако попыток даже поздороваться с лектором она не предпринимала. пусть одна проблема нейтрализует другую. В конце концов, не в рукопашную же они тут сойдется?
"Фига себе ты телепат, ваще колдун! Но, собственно, что и требовалось доказать..." подумал Джейсон, про себя крайне гордясь собственной проницательностью. С точки зрения молодого человека картина была совершенно ясная, и крайне далекая от зоозащиты по сути. При некотором, возможном совпадении форм.
- Ага. Енота тоже жалко, и он тоже не спасет себя сам, но есть дела глобвальнее и важнее, да? В частности, заводы. И который из них встал вам поперек горла? Вашему делу, я так думаю...
Джейсон качнулся с пятки на носок, прикидывая как и что делать в перспективе. То, что мужик спускается "в народ" и идет на ближнюю дистанцию он посчитал скорее хорошим признаком. Ну то есть, если "рашен" психанет и решит чего такое учудить, то имеет все шансы получить не только от Джесса, но и от случайных участников. Ну и реально, будь там под пальто именно ствол, то кафедра была явно более выигрышна, как огневая точка.
Амелия, которая больше всего на свете сейчас хотела отходить Джесса книгой, только поджала губы. Бегло окинула взглядом фигуру лектора, отметив, что не все желания обязательны к исполнению. Хотела познакомиться с ним поближе? Получи-распишись. Умница девочка, ничего не скажешь. Все говорили, что из Амелии выйдет толк, и сейчас она готова была с ними согласиться. Толк вышел, бестолочь - осталась...
На самом деле, она просто очень злилась: на себя, Джесса, лектора и вообще всех вокруг. Она вовсе не была трусихой, но быть в центре внимания или даже поблизости от этого центра было для нее чем-то почти болезненным.
Что-то в фигуре лектора показалось ей неправильным, чуть подавшись вперед, девушка вскрикнула и вскочила:
- Да у вас же кровь!
Очки слетели на пол от резкого движения, и, конечно, пробивающаяся к мужчине Амелия немедленно наступила на них. Но сейчас это ее совсем не волновало.
- Не волнуйтесь, я прогодила курсы первой мед. помощи, все будет хорошо, - утешительно-мягко бормотала она. Наконец, когда все препятствия в виде сидящих на пути студентов были преодолены, девушка наступила на собственный же шнурок и со всего маху влетела в мужчину, на секунду лишив его равновесия и тут же плюхнувшись на пятую точку.
Дверь была заперта. По крайней мере, она не отзывалась на попытки ее толкнуть. Зато рядом с ней как из воздуха соткалась закутанная в балахон согнутая фигура, похожая на фигуру Рикки. И укоризненно погрозила корявым длинным пальцем.
- Это - вопрос дела, ты прав, - кивнул мужчина и тут же ошарашенно посмотрел на Амелию, а потом его лицо слегка исказилось, и он рявкнул - глухо, но ощутимо, и перед носом у Амелии сверкнули нечеловечески длинные клыки. Темный глаз скосился на Джесса, а губы изогнулись в короткой усмешке. Мужчина повел бровями. - Будем работать, tovarisch.
Рявкающий на девиц мужик резко Джейсону разонравился, вместе со всей его классной идеологией. Идеология вот нравилась, а мужик нифига. Джейсон вежливо кивнул "русской мафии", дескать "прошу прощения, момент", и подался чуть вперед. Упавшей следовало помочь обрести вертикальное, приличное для прямоходящего разумного, состояние. Правда, проделал он это не то чтобы деликатно, скорее функционально. То есть, по простому ухватил "даму в беде" за плечо, и собственно, воздвиг на ноги. После чего служитель музы вернул свое внимание русскому.
- Да, вы конечно правы. Это вопрос дела и действия. И мы конечно можем работать... Но! Вы не говорите, какого дела это вопрос. Мы не знаем, кто вы такой! Мы не знаем, чего вы хотите! Вам претит завод, потому что он отравляет воду. Или-потому что это завод конкурентов? Может быть, вам просто нужен удобный и слепой инструмент?
Голос у Джейсона внезапно, оказался хорошо пославленный, по крайней мере очень хорошо слышный, и дикция четкая. А еще он вставал в положения "гласа толпы" как будто так и надо, безо всякой тени сомнений. Если бы тут была баррикада, он бы смотрелся на ней так, будто сошел с агитплаката про народную борьбу. Ну да, толпа она такое дело, что лишена индивидуальности, но парадоксально не любит, когда за нее решают и не хочет быть инструментом в чужих руках. По крайней мере не любит о том знать. Джейсон явно сейчас призывал толпу задуматься, не пытаются ли им заместо клетки впарить ошейник.
Появившийся из пустоты - из гребанной, Матерь Божья! - пустоты - Рикки тут же схлопотал рюкзаком. Будь Лиам потрусливей, он бы и подумал, стоит ли бить парня, который умеет крутить такие фокусы (да еще наверняка в сговоре с Иваном), но Лиам был порой ударенным на голову, так что думать не стал.
Рюкзак тяжелым особо не был, но вот размахнулся им Лиам от души.
Капюшон слетел с явно не ожидавшего такой реакции Рикки и... под ним оказался совсем другой человек. По крайней мере, он хоть и тоже был уродом, но каким-то не таким уродом. Ощерившиеся клыки давали понять, что бить его рюкзаком все же не следовало, а длинная костлявая рука метнулась к Лиаму, чтобы ухватить за шею.
Толпа согласно зароптала. И вообще, завод громить - это знаете ли не частный зверинец, это надо совсем другие количества и качества иметь, да. А не то чтобы вот некоторые, потому что не дело и вот. Но, похоже, мужика это не взволновало. Он только поморщился.
- Все еще в рамках привычки, - он только отмахнулся. - Дальше смотри. Волк у ворот. Стая уже здесь. Сопротивляйся.
Тени, подозрительно живые и какие-то слишком плотные, поползли по стенам, захватывая одну лампу за другой, пока не осталась только одна, освещающая лишь рашн мафию и его собеседников. Толпа как-то заметно занервничала.
Амелия восторженно замерла, уставившись на подбирающиеся к ней тени, потерла глаза, покрутила головой в поисках очков, но тут же вспомнила, что разбила их. И клыки, мелькнувшие перед ее лицом, она помнила удивительно отчетливо. Желание поближе познакомиться с лектором уверенно росло.
Осторожно вклинившись между спорщиками, девушка тихо начала:
- Может, не надо так друг на друга рычать, как будто тут что-то ужасное происходит? - встряхнув головой, она вскинула глаза на мужчину и продолжила куда более уверенно: - Ну правда, вы вот ранены, у вас с ногой что-то, я видела. А все напуганы тем, что вы сделали, зачем? Давайте мы обработаем вам рану? А вы покажете, как вы это делаете? Это же так красиво...
Страха девушка в этот момент не чувствовала вообще. Смущения, на удивление, тоже. За небольшим пятном света царила тьма, и взглядов толпы Амелия не видела. Джесс вообще ушел куда-то за рамки восприятия: тут же... тут же такое! Целый большой клыкастый мужчина, который умеет управлять тенями! И он как человек больше не воспринимался, а раз не сородич - то и стесняться нечего. И вообще, можетбыть это ее единственный шанс!
Амелия мило улыбнулась.
Навалившаяся темнота будто бы перепутала стороны света, и Лиам, вместо того, чтобы отшатнуться от тянущейся к нему руки, дернулся прямиком к ней.
Но когда на горле сомкнулись холодные, костлявые пальцы, он замер - только с силой вцепился пальцами в лямку рюкзака, обмотав ее вокруг ладони в одну петлю. Фокус был простой - притворись, что испугался, перестал сопротивляться, сдался… а потом вломи, что есть силы, и беги.
- Ох-ре-неть.
Почти бесшумно выдохнул Джейсон, которого вскипевшие, живые тени и театрально гаснущие лампы совершенно лишили равнодушия. Более того, первой, истинктивной реакцией было срочно дать по съебам. Схватив зашиворот добрую самаритянку и по дороге отловить Лиама, чтоб значит съебывать компактной и злобной группкой. Второй мыслью было, что момент для изящного отступления бесконечно упущен. А раз так... Ну... Бегущего всегда травят. Бежит жертва. Джейсон жертвой не был согласен. "Да пошел ты, модное пальто! Волк, мать вашу, у ворот! Тоже мне, ужас, летящий на крыльях ночи, хренов Бэтмен". Отчетливо подумал Джесс, накручивая сам себя. В конце концов, этот мужик тут чужой. Это не его место, не его компания, и не его толпа. Он тут один. А Джейсон- нет. И если начинать сверять стаи, то тут стая как раз таки Джесса, а не людей с красивыми словами и в красивых пальто. И вся эта стая смотрит, смотрит на них, стоящих в узком пространстве света... Весь мир это декорации, и тут появляешься ТЫ!
- Мы тебе не личная армия!
Лозунг был конечно вообще не в тему по смыслу, но и рассчитан он был не на рашен мафию, а на толпу. Нервная и сейчас шатающаяся в районе морали, толпа могла сорваться... Да во что угодно. И Джейсон, как верный внук своей бабки, что называется, подал пример действием. То есть, попытался втащить совем уже противнику в жбан, не особо изящно, но от всей души.
И вот тут рашен мужик несколько обалдел.
- Vot ebanutye, - почти восхищенно пробормотал он, широко ухмыльнувшись и демонстративно скрестив руки на груди. Но тут же из-за пазухи Джесса появилось тонкое темное щупальце, бодро обхватившее его за шею, а еще одно, из рукава, с силой потянуло одно запястье к другому - пока безуспешно. Левое запястье Амелии тоже обхватило что-то холодное, темное и какое-то неживое. И еще два с удобством улеглись поверх скрещенных рук мужчины, прямо поверх пальто.
За спинами, там, из темноты, раздался неприятный хрустяще-хлюпающий звук и шевеление, что-то упало, кто-то зарычал.
Костлявая рука действительно слегка расслабилась. Похоже, не-Рикки на что-то отвлекся, глухо ругнувшись.
Амелия тихо вскрикнула, когда щупальце обвило шею Джесса, а вот на то, что держало ее за руку, обратила внимание с легким замедлением. Ну правильно - ей-то бояться было нечего! Не в том смысле, что с ней ничего не могли сделать, а в том, что в ее жизни, кажется, появился смысл. И она заранее была готова платить за чудеса чем угодно.
Девушка сама удивлялась своей решимости, но, рассеянно поглаживая холодное щупальце - холод возвращал ее в реальность, без него было никак: перед глазами сновали темные мушки, голова грозила расколоться и лопнуть, а к горлу подкатывал противный комок тошноты - она подошла к этому странному мужчине. От волнения в висках бухало все сильней, и это отдавалось болью и спазмами в желудке. Кажется, так много событий сразу - вредно для здоровья...
Девушка осторожно взглянула ему в глаза, приподнявшись на цыпочки и очень, очень тихо попросила:
- Пожалуйста, не надо... не надо... Не трогайте Джесса. Пожалуйста.
Она сама понимала, что просьба не решает вообще ничего, но делать было больше нечего: иллюзий насчет своих сил девушка не питала. Она снова поморщилась, сглотнула, тряхнула головой, чтобы отогнать мерзкие черные точки. От резкого движения голова взорвалась больно, и Амелия таки потеряла сознание.
Хорус: "Серьезно чтоли?" именно эта мысль возникла в мозгу у Джесса при виде (и тактильном ощущуении) щупалец тьмы, возникающих оттуда, откуда им возникать причин не было. Да что там, им ВООБЩЕ не было ни одной объективной причины быть! В любой совершенно точке простанства. И вся эта гамма чувств более чем зримо отразилась у него же на лице. По хорошему, надо было испугаться, но могз слегка пасовал перед такой неординарной действительностью. Так не бывает, потому что не бывает вообще. Все происходящее налилось чувством нереальности. Слишком театрально погасшие лампы, слишком хорошо поставленная сцена, слишком вот это вот все. Впрочем, нереальные щупальца хватались вполне так реально. Ощутимо, плотно и были омерзительно цепкими. И выдраться из неприятно прохладных объятий не выходило.... Пока не выходило. А еще эта, которая в очках, зачем-то полезла в гущу событий. Что именно Амелия шептала русскому Джесс конечно не услышал, потому что и говорила она тихо, и сам он занят был, но вот заметить ее присуствие- очень даже было возможно. И девушка была однозначно не там, где надо. Если русское чудище умеет отращивать щупальца, то как бы заподозрить его в человеколюбии сложно. Девушку следовало как то убрать из зоны поражения, а он ну ничего, вот вообще ничего сделать не может! Потому что чертовы щупальца, сука цепкие. И прочные. Беспомощность бесила, что называется, до звона в ушах. Самоуверенный "волшебный русский" вызывал кристально чистую ненависть.
- Амелия, не лезь!
Не прекращая попыток обрести свободу, чтобы продолжить сражение (бездарно начатое, окей) или тупо отпихнуть девушку подальше, или что нибудь еще, попытался воззвать Джесс к разуму Амелии.
Решать, что ему больше не нравится - жутковатые звуки за спиной (словно койоты грызут курицу) или лапища на шее, Лиам не стал. В таких ситуациях он вообще не привык думать - и потому среди знакомых за ним закрепилась слава того самого ударенного, который и из окна может выпрыгнуть, если что.
В темноте не было видно, куда бить, но голова не-Рикки должна была быть чуть дальше и выше его руки, так что... размахнувшись, Лиам от души приложил темноту рюкзаком.
Как ни странно, через Амелию русский переступил достаточно аккуратно, хотя на просьбы явно не обратил никакого внимания. Он обходил Джесса кругом, держа его по правую руку, Потом протянул левую куда-то в темноту и вытащил на свет... голову. Свежеоторванную человеческую голову, которую слегка брезгливо выбросил назад.
- Рано начал, - бросил он в сторону продолжающегося неприятного шума и отпнул еще чье-то тело, только потом посмотрев прямо на Джесса. - А ты прав. Не личная армия. ты начинаешь понимать. Я жду, tovarisch. Или говорить это все, что ты можешь?
Рюкзак смачно вписался во что-то твердое, и не-Рикки отозвался мрачным рычанием, а костистая рука сжалась и внезапно отшвырнула Лиама от себя - по счастью для последнего в сторону двери, а не в темноту и толпу, откуда доносились крики.
- С-сука, - рыкнуло со стороны не-Рикки, и руки снова зашарили в темноте, пытаясь ухватить парня.
Вид оторванной чьей-то (может, даже знакомой, но Джесс предпочел не всматриваться) головы окончательно лишил парня душевного равновесия. Строго говоря, Джесс испугался, причем нормально так. Ощутимо. Этого всего не могло, не могло, не могло происходить. Это все неправда, это глюк. Ну, как вот в детстве, когда ему вырезали аппендицит, под наркозом тоже много чего успело привидеться, этак жизни на полторы хватило бы. И тоже, главное, с какими то стремными приключениями, чудищами... А раз так- то хрена два он убежит или сдастся! В конце концов, это ЕГО глюк, и значит, главное настрой. Ярость, которая вытесняет другие чувства. Вера в то, что ты можешь, тебе все можно. То есть по хорошему, Джесс вполне ощутимо сваливался в истерику, но истерику агрессивную.
- Да ты б хоть сказал, чего приперся, вождь пролетариата!
Что характерно, трындеж никак не мешал Джейсону действовать, это были вполне параллельные явления. Но сейчас действовать он попытался осмысленно. То есть, сорвать дистанцию, и подсечкой свалить русского на пол. Далее в наполеоновских планах значилось попытаться вмесить коммуниста в пол, но это в перспективе. Если получится, если сюжет не сменится, и много других если.
С "сукой" Лиам спорить не стал, да и вообще лишних звуков не издавал, даже с силой приложившись об пол. Дверь была совсем-совсем рядом - но запертая. А окна... окна были где-то в этой заполненной криками и жуткими звуками темноте.
Торопливо закинув рюкзак на спину - на одну лямку, чтобы выпутаться можно было быстро - Лиам перекатился на четвереньки и наугад, торопливо, пополз куда-то, где должны были быть окна.
Только вот... только вот он наконец сумел разглядеть, что происходит ослепительном круге света. И это было даже похуже страшной рожи не-Рикки и его когтистых лап. И вызывало желание подхватить ближайший стул и вмазать им по коммунистическому осьминогу.
Надо только подобраться поближе...
Коммунист только слегка пошатнулся, рыкнув, но два щупальца, мирно лежащих у него на груди, с огромной силой ударили Джейсона в грудь, выбрасывая подальше, за круг стремительно схлопывающегося света. Не было видно даже уличных фонарей, которые могли бы осветить происходящее, только пара светящихся в темноте точек, подозрительно похожих на глаза, светилась в гуще "схватки". Или бойни, если верить звукам.
Что именно привело Амелию в себя, она не знала. Но первым порывом было прижать ко лбу что-то холодное, что обхватывало ее запястье. "Странно, я давно не ношу браслеты" - мелькнула в сознании девушки мысль, которая вовсе не помешала ей уткнуться лбом в холодный металл... или что это вообще такое?
Осознание происходящего нахлынуло, только когда девушка открыла глаза. Точно. Лекция. Странный мужчина. Тени и щупальца...
А вот и этот клыкастый лектор. Стоит в пятне света - совершенно спокойный. Девушка, продолжая прижиматься лбом к щупальцу, завозилась:
- А Джесс..? Где?
Вставать она пока не рискнула. И что происходит вокруг, не понимала - без очков такие вещи непросто заметить. Особенно когда в голове барабаны бьют и все бесы танцуют кадриль. Однако резко погасший последний источник света заставил ее взвиться на ноги и вцепиться в лектора, как в спасательный круг. Темноты она не боялась, но именно сейчас, когда вокруг черти что, а она не видит ничерта, мужчина казался ей единственным спасением.
"Да кто ты, тварь?" хотел было взвыть Джесс, но конечно этого не произошло. Со всей дури приложившись об пол, и вроде как даже по нему проехавшись (попутно обдираясь и вот это все), на некоторое время он утратил интерес к разговорам. Потому что для начала следовало по новой научиться дышать, например. И дышать осторожно. Удар щупалец был таким, что в голове всплывали мысли о средневековых штурмах с применением тарана, и Джесс не был прямо вот на все сто уверен, что ребра остались целы. Далее следовало встать, для начала хотябы начетвереньки, и попытаться осознать реальность. Которая исхдила криками, какими то неаппетитными звуками и в целом была темна и полна ужасов. Незримый оператор все таки решил переставить пленку, и теперь кругом был архитипичный хоррор. Согласно канону жанра, далее всем предстояло быть сожраными, ну, кроме девочки- тихони. Эти обычно в хоррорах выживают. Багрово светящиеся точки- очевидно, глаза неведомого монстра, Джесс заметил. Отлично, чудище тут. Замечательно просто! Машинально зажав намертво в кулаке какую-то тряпку, происхождение которой для Джейсона сейчас было смутным, он уставился в эти красные точки чужого и недоброго взгляда. Тварь бросится, это очевидно. Должна броситься. И всех сожрет. Личный выбор тут заключается разве что в том, быть сожраным при попытке к бегству, или сожраным при попытке оказать сопротивление. Казенная формулировка мысли показалась Джессу смешной до одури, в своей неуместности и он с трудом удержался, чтобы не хихикнуть- самая обычная истерика. "Лиам. Лиам вроде бы двигал к двери. Боженьки, пусть он свалил!" очень запоздалая мысль пронеслась в голове, пока Джесс вставал. Вставал, все также уставясь в красные светящиеся глаза.
- Ну, тварь? Ты там застрял?! Давай, сюда иди!
Ожидание броска намного, намного мучительнее самого броска, и терпеть ужас Джейсон дальше не мог. Он подобрался, собираясь не столько победить, сколько драться до конца и быть сжраным эпично. Такая дурная смелость и истерическая злоба бывает у собак, когда ни команды, ни пиздюли уже не проникают под череп, а с клыков падает пена.
На стул - крепкий такой, отличный - Лиам буквально-таки натолкнулся лбом. И если до этого у него еще были сомнения в правильности своего решения, то теперь они и вовсе улетучились.
И не только потому, что за спиной топал, пытаясь отыскать его, монстр, прикинувшийся Рикки… или Рикки и был монстром?
Но об этом Лиам собирался подумать позже. А пока он видел - да, не очень хорошо, темнота была вязкой, тяжелой, будто бы забивалась в глаза, уши, нос - силуэт русского. Неподвижный и такой черный, словно слепленный из концентрированной темноты.
На него-то Лиам и обрушил стул - от души так, перехватив его за ножку и изо всех сил размахнувшись.
Резкий треск возвестил о бесславной кончине тяжелого стула, напоровшегося на явно куда более твердый предмет - а точнее, руку "коммуниста", предусмотрительно выставленную навстречу. Лиам видел русского - но и русский, похоже, отлично ориентировался в темноте. Неожиданное сопротивление отдалось в кистях парня, и тут же позади него возник кто-то еще. Хотя гадать о том, кто это был, не приходилось. И снова костлявые, когтистые пальцы попытались его ухватить.
Послышался смешок, русский подтянул Амелию повыше.
- Заканчивайте, - громко бросил он в темноту, отозвавшуюся согласным рыком. Холодные щупальца насмешливо пощекотали Джейсона, куда-то пропадая.
Зато красные глаза приблизились - одним сильным рывком, и тяжелая рука ударила его в грудь - туда же, куда раньше били щупальца. Рычание послышалось над самым ухом, и что-то большое воздвиглось прямо над ним, сверкнув клыками и принюхавшись. а потом она опустила голову, вцепившись арфисту в горло.
Амелия ничего не понимала, она близоруко щурилась, вглядываясь в темноту, и когда откуда-то в них прилетел стул, вскрикнула и ошалело замотала головой. Впрочем, она, кажется, была под надёжной защитой - у лектора была прекрасная реакция. И против ее присутствия он не возражал. Это обнадеживало и давало шанс на то, что он и дальше возражать не будет. Она слегка приободрилась.
Из темноты доносились жуткие звуки. Кажется, кто-то кричал, и, возможно, их ели. Или разрывали на клочки. Или... или что угодно еще. Амелия слегка вздрогнула. Кажется, всем этим бедламом управлял именно лектор. Наверное, стоило испугаться, но как-то не выходило. В этом зале не было никого, кого девушке было бы жаль. Даже Джесс, по сути, просто смог слегка ее разговорить. По-настоящему важной вещью был не он. И не смерти. Амелия просто по чистой случайности не оказалась среди них, и никаких угрызений совести по этому поводу не испытывала. А вот жгучий интерес к явно не человеческому, и, кажется, благосклонному существу - да.
Девушка осторожно потянула его за рубашку:
- Эхм... Сэр... Я могу спросить, что тут происходит?
Снова впечатываясь спиной в пол, Джейсон уже шестым чувством понимал, что будет дальше. Но тот, кто подумал бы, что Джесс впал в грех смирения чертовски ошибся бы. Борьба была бесполезна, и ничуть не было сейчас удивительно, что существо, похожее вроде как на человека, пытается выгрызти ему глотку. Разве что промелькнуло тупое изумление- казалось, что должно быть больнее. И уж во всяком случае это обязано было быть неприятно. Хотя, кто знает, как положено себя чувствовать в такой момент? Каким то запредельным, на грани возможного, а может и за ней, усилием, Джейсон попытался избавиться от хищника, ударив того куда то в район уха, но ощутимого эффекта это не принесло. Неважно. Он будет пытаться выжить, пока есть такая возможность. И если ее нет-тоже. Борьба в данном случае ценна сама по себе, и если уж есть выбор, быть покорным мясом, или бороться- то этот выбор дорого стоит. Тем более если это последнее, принятое решение в жизни и вообще последний выбор из всех. Бесполезный и проигрышный, но все же… Нет, точно последний. Странная эйфория затапливала разум, мешая думать и действовать. Ощущение от чужих клыков в собственной плоти было остро-приятным, извращенно чувственным, хоть и лишенным эротизма. Может, Джейсон и пытался дальше оттолкнуть хищника, может нет. Сознание медленно гасло, растворяясь в темноте и запахе крови.Уходили, тонули, становясь глуше и сливаясь в единый шум, напоминающий шум прибоя, звуки бойни… По волнам этого прибоя плыл корабль с низкой посадкой, под квадратным парусом, и резная волчья башка на качнула головой стоящая на палубе бабушка Хильда, опирающаяся морщинистой ладонью на корабельную “шею” и… И оба они растворились в буро-черном тумане. А потом не было ничего. Вообще, совсем ничего.
Заканчиваться Лиам не собирался. И уж точно ни сегодня, ни в этой, полной рычания и медного запаха крови, комнате. И даже не завтра.
Он дернулся вперед и в сторону, пытаясь вывернуться из-под когтистых лап, а там - добраться до спасительного окна, за которым должен был быть свет уличных фонарей и нормальная, обычная жизнь.
Позади Лиама послышался мелодичный звон - такие издают тонкие браслеты. И тихий женский смех. Вот оно, окно. Точно... и оно растворяется под пальцами, превращаясь все в ту же тьму. Он стоял на твердом полу - но одновременно падал в бездну. Туда, где нет ничего привычного, где нет знакомых очертаний мира. Острые клыки коснулись его шеи, а тонкие женские руки обняли Лиама со спины. Снова зазвенели браслеты, и женскому смеху вторил глухой мужской смешок.
- Торжество экологии, - ответил "коммунист", и тьма пошла на спад, обнажая разгромленный зал, заполненный кровью и телами. Похожий на первобытного человека мужчина глухо рычал, нависнув над Джейсоном. Черноволосая женщина в яркой рубашке и длинной юбке обнимала Лиама, припав к его шее в долгом поцелуе...
Амелия сглотнула, хотя что-то подобное и ожидала увидеть. С другой стороны, ожидаемое и действительное - обычно слишком отличаются, даже если похожи как две капли воды. Она мысленно поблагодарила всех, кого могла, за свое плохое зрение. На ее вкус, к таким зрелищам надо готовиться заранее.
Мелькнула предательская мысль - "Итересно, где среди них Джесс?", но она сразу отбросила ее.
- А кто вы... кто вы вообще такие? - тихо спросила Амелия, крепче сжимая пальцы на одежде мужчины: это был совершенно рефлекторный жест. И постаралась разглядеть лицо лектора получше, коли уж зажегся свет. Лишь бы отвлечься от зрелища разодранных тел, которое наверное будет преследовать ее очень долгое время. На какой-то короткий момент девушка даже позавидовала этим бедолагам - для них-то все уже кончено, и видеть весь этот кошмар никому их них не придется.
- А что дальше? Почему я еще жива? - спросила Амелия. Она выглядела совершенно растерянно и слегка безумно, но от выбранной ею еще с момента появления Теней линии поведения отступать не собиралась: - И если уж я жива, я могу пойти с вами?
Хороша бы она была, если бы после всего этого осталась посреди раскуроченного зала одна! Чудо требует вступительый взнос, больше, чем она может заплатить; хорошо, что оно само взяло плату, правда?
Лицо было спокойным и слегка хищным. Мужчина неторопливо повернул к Амелии голову и перехватил ее за талию поудобнее, склоняясь.
- Увидим, - его голос был задумчивым и слегка насмешливым, а перехватившие горло девушки пальцы холодными, почти как сгустки тьмы. Зато укус - быстрым и жадным. Вампир долго сдерживался.
Тьма требует крови - и тьма ее получает.
"Серьезно?!"
Эта мысль вспыхнула в голове девушки, и она бы непременно рассмеялась, если бы ее не кусали сейчас. Хотя что-то типа хрипа из горла вырвалось, и почему-то это тоже показалось чертовски смешным. Вампир, ошалеть можно. Эх, будь у нее очки...
Смех уверенно вытеснялся наслаждением: очень странным и очень сильным, казалось, оно заменяет выпитую вампиром кровь. Амелия попыталась удержать сознание, потому что было бы чертовски обидно потерять его сейчас... Но это было не в ее власти.
Тьма обрела облик давешних Теней, сгущалась, закутывая девушку в кокон. В какой-то момент ее просто не стало.
Жизнь уходила из тел, а воздух, казалось, стонал в тон умирающим. мир перевернулся. Раз. Другой. Третий.
И вновь встал на место, только теперь уже трое шли по его изнанке, проклятые Небом и не принятые Землей.
Лекторий представлял собой относительно небольшое здание на краю площади. Раньше тут был завод, но его переделали после того, как все оборудование во имя сохранения все той же окружающей среды было перенесено за пределы города. особенной отделкой здание не блистало, хотя и было отремонтировано и даже нигде не осыпалась штукатурка. По крайней мере, никто не жаловался.
То, что происходило в здании, сложно было назвать полноценной лекцией. Скорее уж это был митинг, плавно переходящий в вечеринку.
- Что мы хотим? - надрывался с кафедры плюгавенький мужичок с горящими глазами. - Мы хотим, чтобы наша планета жила! чтобы она не задохнулась в ядовитых парах! чтобы никакие браконьеры не убивали беззащитных белячков, заставляя их матерей плакать! Что нам нужно для этого сделать?!
Амелия тяжело вздохнула, передернула плечами и осторожно включила плеер: вопли лектора отвлекали от новой книги. В кои-то веки не научная, а художественная литература, пособие по ритуалам древних кельтов - девушка усердно их изучала, но в глубине души была уверена, что это просто красивые сказки. Некоторые соседи посмотрели на нее с завистью, но этим дело и ограничилось.
Хорошо.
Никакого желания объяснять лектору, что здесь она не потому, что интересно, а ради дополнительных баллов в колледже, не было. Поплотнее забившись в угол, почти спрятавшись за шкаф, девушка погрузилась в чтение, совершенно не следя за происходящим. Все равно после лекции будет вечеринка, и ее тоже надо будет пересидеть. Она как раз успеет дочитать.
Джейсон Хольмберг, в миру приличный человек, подающий крайне весомые надежды на поприще классической музыки, лекцию слушал с интересом. То есть он примерно представлял, что именно будет сказано, и даже примерно в каких словах, но это неважно. Важен- настрой. Этот звенящий пафос, эта агрессия, превращающая плюгавого лектора в почти что Зигфрида. Не менее важно было и чувство сопричастности, общности с собравшимися, которые в едином порыве…. Если лектор будет достаточно хорош, и “раскачает” аудиторию, станут пусть на короткое время, но как почти что единый организм. Общая ярость, общий порыв. Многоголовый и многоглазый зверь, первобытная орда, вот это вот все. Джесс это чувство общности и экзальтации крайне ценил, и лекции посещал во многом ради него. Спокойная и размеренная, расписанная на много лет вперед, жизнь была штукой удобной, но почему то никак не хотела стать штукой достаточной. Ему хотелось вот этого всего. Эмоций, выбитых окон, плевков в сторону общества и законодательства… Ну и тусовки, которая будет после лекции, хотелось конечно тоже. Именно в рассчете на тусовку, Джейсон Хольмберг был одет так, чтобы выглядеть “верным образом”. Три тыщи своих косиц он собрал в хвост. Также, на нем присутствовали массивные ботинки с высокой шнуровкой, заправленные в них карго-штаны (скорее пижонские, чем функциональные) и майка-”алкоголичка”. Последняя была призвана продемонстрировать татуировки. Ну не зря же он терпел столько времени, пока набивалась вся эта красотища! Так что рубашку, он не долго думая, повязал вокруг пояса.
-Действовать! Убийцам планеты- бой!
Поддержал Джесс лектора выкриком из зала и вскинутой к невидимым сейчас небесам, руки. Потому что лекция все равно уже была похожа на что угодно, кроме собственно, лекции. Пафоса в этом выкрике хватило бы, надо отметить, аж на двух Зигфридов. Потом он огляделся по сторонам, разыскивая знакомые лица, и в частности, Лиама, который вроде как должен был быть тут. Или еще нет? Мало ли… Взгляд зацепился за откровенно скучающую, будто бы она пришла сюда случайно, девушку. Выглядела она так, словно и правда хотела лекцию, и расссчитывала на данные исследований, статистику и вот это все, а не “антинародные гуляния”. “Попутала чтоли?” промелькнуло в голове у Джейсона.
- Какие боевые, ну надо же, - пробормотал сидящий недалеко от Джейсона кряжистый мужик с длинными волосатыми руками и каким-то диким, первобытным лицом. А лектор тем временем продолжал надрываться, его лозунги становились все горячее и все больше переходили к конкретике. На этот раз предлагалось совершить набег на недавно отстроенный частный зверинец некоего мистера Эшли, в котором проживали разнообразные животные вроде енотов, шиншилл и прочего, предлагаемого посетителям к обязательному поглаживанию и тисканию. С точки зрения мистера Эшли это способствовало укреплению связи между человеком и природой. А вот с точки зрения лектора - связыванию природы человеком, причем в особо изощренной форме.
- Ни одно живое существо не должно жить в клетке на потеху публике! - наконец грохнул он кулаком по кафедре и тут только обнаружил, что из толпы к нему приближается среднего роста мужчина в темных очках и дорогом черном пальто. Он вежливо постучал по кафедре и кашлянул, а потом все так же вежливо и неумолимо отстранил лектора, занимая его место.
- Здравствуйте, леди и джентльмены, - обратился он к людям. Говорил мужчина с явственно различимым русским акцентом, почти как в кино про коммунистов. - Дорогой мистер... - он обернулся, пошарив глазами по лектору, и, не найдя бейджа, пожал плечами, повернувшись обратно, - уступил мне эту кафедру, чтобы я мог сделать следующее объявление.
Он сделал небольшую паузу и резко провел ногтем по полированному дереву.
- Единственные, кто сидят в клетке - это вы. И сейчас вы в этом убедитесь.
В плеере Амелии как раз одна песня сменяла другую, с привычной паузой между треками, а поэтому последнюю фразу поднявшегося за кафедру мужчины она услышала. Девушка удивленно приподняла брови, вытащила наушники и даже слегка выползла из-за шкафа.
Но книгу не закрыла, и глаза от нее не оторвала. Она была похожа и а зверька, который чуть-чуть высовывает нос из укрытия, почуяв незнакомый запах.
Еще раз окинув второго лектора взглядом, она перевернула страницу и углубилась в чтение.
- Ну, забойщики бельков тоже не пацифисты, а веганским салатом и наклейками с пандами их не окоротишь.
Нет, конечно "пещерный человек" обращался не к нему, по крайней мере неубедительно делал вид, как посчитал Джесс. Так что и свою фразу он оформил как некое размышление вслух. Высказавшись, Джейсон усмехнулся, радостно так и солнечно. Коллективный психоз, который всегда рождается в захваченной одной мыслью и подогретой (в том числе- алкоголем) толпе мягко вкрадывался в мозг, и это было приятное ощущение. Тем более что новый выступающий явно умел "в агитацию" лучше. Ну, по крайней мере Джейсону то, что говорил "русский" нравилось. Попадало в желаемое-ожидаемое. Так что можно сказать, что "русского" Джейсон слушал, пусть и так, вполуха. Потому как ну очевидно, что "дороге пальто" тут совсем не ради енотиков и бельков. А скорее всего, ради потенциальной бессмысленной толпы, внимание которой можно направить на "кого надо". Чьему-то офису срочно надо было вышибить окна или типа того, ага. И не руками "дорогого пальто", а чем то стихийным, бестолковым, и очень похожим на случайное. Зоошизанутые на эту роль вполне подходили. Впрочем, служитель муз и восходящая звезда сцены не возражал.
- Ага, - как-то странно ухмыльнулся мужик, на секунду показав очень крепкие такие зубы, которыми явно не салатики грыз, а вполне даже кости. - Сразу руки рубить надо.
- Ага.
С неуместной жизнерадостностью согласился Джесс, но тут же поправился:
- Руки- не руки, рубить- не рубить, двуногому ни один зверь симметрично не огрызнется... Стало быть, придется кому-то зверушкам помочь в этом вопросе..
Своим радикальным подходом к вопросу Джесс в некотором роде гордился, и конечно никогда не был против взмахнуть лишний раз "зеленым знаменем эко-джихада". А тут вон, и атмсофера, и собрание, и лектор прямо вот располагали. Редко когда настолько уместно оно было, что уж там. Но, мужики мужиками, а неприметная, и какая-то чуть ли потерянная, девушка в очках явно требовала спасения. А то она вся такая была настолько подчеркнуто не здесь, такое овеществленное "я не с ними", что аж глаз режет. Так что Джесс чуть развел руками, этаким извиняющися жестом, кивком указал куда то примерно в сторону "студентки", и состоил "первобытному" мужику физиономию, призванную передать мысль в духе "ну короче ты сам понимаешь, там вон чо неприкаянно болтается". После чего собственно, и отчалил по направлению к "книжной девочке".
- Привет! Что, совсем скучное выступление, да? Кстати, ты не знаешь, что это за "человек в крутом костюме" сейчас вещает? Не припомню, чтоб кто-то такой был заявлен в программе, и на завсегдатаев таких вечеринок он не тянет...
Обращаясь к девушке, Джейсон конечно старался быть максимально классным и дружелюбным. В конце концов, он сейчас можно сказать, тоже занимался спасением редких видов. Редкого вида читающей тихой девушки, посреди шумного зала. Реально, нечастое зрелище...
Сначала Амелия растерялась. Довольно сильно растерялась - внезапно, как снег на голову свалившийся парнишка действительно обращался к ней. Но почти сразу же на смену растерянности пришло раздражение. Она ненавидела, когда кто-то пытался пересечь хрупкую, но очень надежную границу, которую девушка выстраивала между собой и миром.
А тут такое...
- Понятия не имею, кто это. Да, здесь скучно, и дальше веселее вряд ли станет. Но наше с тобой понимание веселья слишком разное, - девчонка подчеркнуто поморщилась, окинув его взглядом, и снова уткнулась в книгу.
Лукавила: татуировки, да и внешность юного приставалы ей понравились. Но демонстративно показать отвращение к внешности - лучший способ оттолкнуть от себя человека из всех ей известных. Шел бы он, этот мальчик, к людям своего круга. Чего до нее-то докапываться?
"Хрена ты дерзкий Гарри Поттер!" несколько оторопело подумал Джесс, но конечно намека сходить нахрен прямо сейчас не уловил. Он вообще, будучи одновременно эмоциональным и что уж там, не лишенным харизмы, парнем, при этом эмпатически был ближе всего к куску арматуры. Как следствие, тонкие намеки и нюансы сразу шли туда, куда по мнению книжной девочки следовало отправляться Джессу.
- Слушай, я тебя не кусал. А во вторых, ты не можешь с уверенностью сказать, что я понимаю под весельем. Если ты не ведьма, конечно, и не читаешь мысли.... Хотя, если ведьма, то я рискую стать лягушкой...
Джейсон задумчиво почесал за левым ухом правой рукой. И вроде как с виду реально призадумался над перспективой быть проклятым. Но ненадолго.
- Но, ты выглядишь так, будто тебя сюда притащили на цепи, и расстреляют, если уйдешь раньше времени... Отчего так? Вернее, зачем тащиться в место, где тебе не нравится?
Благожелательный интерес Джейсону не изменил. Зато наблюдения за новым "человеком на броневике" как то так подспудно делали вечер все менее и менее томным. Это был явно, совершенно очевидно, не оголтелый зоозащитник, не безумный активист с деньгами. Ни на кого из этого списка выступающий не походил. А вот на отошедшего от уличных дел, но не потерявшего ухваток "батьку русской мафии" очень даже походил. Причем на "батьку" пришедшего в место, где на одну только охрану полагаться нельзя, на себя тоже надо бы.
Тяжело вздохнув, девушка прокляла свое воспитание, которое не позволяло ей прямо послать человека к черту.
- Я получу дополнительные баллы в колледже, - после некоторых раздумий пояснила она. - И смогу получить пару экзаменов автоматом.
Вздохнула снова, провела пальцем по странице с атмосферной картинкой, усмехнулась и зачем-то призналась:
- Задолбала учеба. Хочу поскорее закончить.
Мысленно отвесив себе оплеуху за некстати развязавшийся язык, девушка перевела взгляд на выступающего. Вот этот человек действительно был эдаким украшением вечера: по крайней мере,он вызывал любопытство и интерес. Он хотя бы частично оправдывал то, что Амелия вообще вышла из дома.
- Весомый аргумент. Я тебя прям хорошо понимаю, и отчасти завидую. Немного так.
Вполне серьезно кивнул Джейсон, отчего масса косичек пришла в движение.
- У нас такое не прокатывает, только практика, только вдрачивание отсюда и до забора. А где ты учишься, и кем планируешь в итоге стать? Кстати, я - Джесс.
Невербальные посылы Джейсон все еще не замечал, и вероятнее всего, заметить не мог в принципе. Так что девушке он этак по простецки протянул ладонь, с целью "официально подтвердить" знакомство.
Амелия посмотрела на него с видом мученицы, поборола желание уткнуться лицом в страницы, покачала головой, и... рассмеялась. Этот парень, несмотря на все попытки девушки по-настоящему разозлиться, все же нравился ей. Хотя, конечно, по-хорошему ему бы объяснить, что к людям так бесцеремонно не лезут, но пусть уж этим кто-то другой занимается.
- Амелия, - сообщила девушка и рассмеялась снова. Редкое событие для настолько замкнутого человека, как она - веселье в чьей-то компании. Но смех ей шел, лицо сразу переставало казаться блеклым и незаметным. - Знаешь... я так и не выучила название колледжа. Это тот, Дом-На-Перекрестке который, ты должен знать. Я на факультете физики сейчас, хочу потом изучать нанотехнологии или что-нибудь в этом роде. О чем почти ничего не известно. Иначе неинтересно совсем... А ты что планируешь? Ну, кроме отрубания рук неугодным?
Было даже забавно в этом признаваться, но этим своим энергичным отстаиванием Идеи Джесс ей понравился больше всего. Она сама считала Идею чем-то необходимым, единственным смыслом жизни - поэтому и пыталась около трех месяцев назад завербоваться на Восток. Не вышло, конечно, 16 ей только пару недель назад исполнилось, а кто возьмет к себе пятнадцатилетнюю на диво романтичную соплюху в очках? Конечно, сама Амелия себя романтичной барышней не считала, но в глубине души такой и была, мечтательной девочкой с верой в чудеса. А Идею она почитала за высочайшее чудо - за неимением других.
Из дремоты Лиама вырвала смена лекторов: под завывания агрессивного хиппаря - не попал на Вудсток по юности лет, затаил обиду на мир на тридцать лет, а теперь отрывается на порче дорогущих шуб? пффф - спалось неплохо, но вот этот незнакомый Ivan…
С тем, что Ivan был незнакомым, Лиам еще мог смириться, но наличие пушки под чужим пальто отозвалось неприятным холодком вдоль позвоночника.
Такие сначала втирают, что вы все сидите в клетке, а потом под вопли «а я дарую вам свободу», достают пушки и устраивают второй Колумбайн. Натянув посильней на лицо капюшон худи, Лиам осторожно, не вставая со скамейки, принялся отодвигаться к выходу - благо, дверь была совсем не далеко. Вооруженный мужик был тем, о чем стоило сообщить копам и без всяких обещанных Рикки денег.
«А если стрелять начнет, пока ты бегать будешь?» - эта мысль заставила замереть. Ну не вскакивать же и не орать - «смотрите, у него пушка!». Тогда точно пальба начнется… Особой любви к толпе агрессивных хиппи Лиам не питал, но среди этой толпы был Джейсон, а Джейсон… ну, был нормальным. И хотя здравый смысл вопил, что надо поскорей бежать к телефонной будке на улице, Лиам аккуратненько так перебрался на соседнюю скамейку. И бочком двинулся в сторону Джейсона, занятого флиртом с какой-то старшеклассницей. Ну фу.
Входная дверь аккуратно так притворилась. Мажор в пальто положил оба локтя на кафедру и снял очки. Глаза у него были обыкновенные, разве что неславянски темные.
- Итак, что же нас держит? Дверь? Решетки на окнах? Нет, - он покачал головой. - Нас держит совсем не это. А скорее страх и внутренние препоны, навязанные религией и строгой мамочкой. Хотя мамочка могла бы и научить, что на лекциях не ходят знакомиться с девочками, ну или хотя бы не делать этого столь откровенно, - он повысил голос, обращаясь к Джессу. - Da?
Амелия резко вспыхнула и побледнела - смотрелось забавно, яркий румянец на болезненно-белой коже. Кинула какой-то растерянно-просящий взгляд на Джесса, вцепилась в книгу и осторожно отодвинулась поближе к шкафу, молясь, чтобы внимание лектора не переключилось на нее. Итак половина пришедших оглядываются, а вторая посмеивается... Ну что за наказание свалилось ей на голову?
Джесс уже вообще то собирался изящно выпендриться на тему того, чем именно он занимается по жизни, и чем заниматься прямо таки обречен самой судьбой, ибо более ничего не умеет, но ушлый "рашен мафия" оказывается, не только красивы задвигал с трибуны. Он еще и аудиторию отслеживал, и, видимо, к вниманию относился ревностно. Тут было бы уместно испытать например, угрызения совести. Или даже стыд. Но первым порывом Джейсона было, конечно, лектору ответить в духе, что мол, а где ж еще знакомиться, хоть с девочками, хоть с мальчиками, хоть с лысым чертом. Но, внушительность и общее впечатление, которое от "русской мафии" исходило, мешали слишком уж охаметь. Может быть, Джейсон и был нечувствительным бревном, но вот дебилом не был. И крупногабаритное нечто, припрятаное под пальто, как то помогало общей культурности. Так что Джесс всецело сосредоточился на говорившем, вынужденно пропуская (но-только пока) вопрос девушки.
- Прошу прощения, мистер... ?
Джейсон еще в глубоком детстве отвык смущаться направленному на него вниманию, не смутился и теперь. Зато сумел провесить посердине фразы замечательную, выразительную паузу, в которой более чем читалось "мистер-незнакомый мужик в слишком хорошем для этого места пальто".
- Но наше внимание с вами! Клетка традиционных ценностей и морали. Что же вы призовете нас совершить, и во имя чего выйти из этих рамок?
Как то так было само собой очевидно, что Джейсон не рассматривает вероятность того, что это будет во имя несчастных енотиков как реальную. И, нет, он ни в коем разе не наезжал на лектора, и даже был все еще с ним согласен, но... Но вот только фигурально выражаясь, падать на спину и махать хвостом не согласен был тоже. Нетушки, тут у нас диалог!
По пути Лиам успел передумать трижды. Сначала - что Джейсона не надо спасать, потом - что все-таки надо, а затем вновь - что идея вызвать копов все-таки лучше. К счастью, дойти до болтуна он не успел, так что развернуться на пол пути еще можно было.
Что Лиам и сделал, осторожно так принявшись отступать к двери.
- Не ради енота! - мужик громко хмыкнул и вышел из-за кафедры, вальяжной, но быстро подходя к Джейсону. - Заводы. Не лаборатории, не зоопарки правят миром. А заводы. То, что они ушли отсюда - это желание людей уберечь себя. И гадить не здесь.
- Еще один... - тихо, почти неслышно простонала Амелия. - Да вы издеваетесь, что ли? Вам эта лавочка медом намазана?
Однако попыток даже поздороваться с лектором она не предпринимала. пусть одна проблема нейтрализует другую. В конце концов, не в рукопашную же они тут сойдется?
"Фига себе ты телепат, ваще колдун! Но, собственно, что и требовалось доказать..." подумал Джейсон, про себя крайне гордясь собственной проницательностью. С точки зрения молодого человека картина была совершенно ясная, и крайне далекая от зоозащиты по сути. При некотором, возможном совпадении форм.
- Ага. Енота тоже жалко, и он тоже не спасет себя сам, но есть дела глобвальнее и важнее, да? В частности, заводы. И который из них встал вам поперек горла? Вашему делу, я так думаю...
Джейсон качнулся с пятки на носок, прикидывая как и что делать в перспективе. То, что мужик спускается "в народ" и идет на ближнюю дистанцию он посчитал скорее хорошим признаком. Ну то есть, если "рашен" психанет и решит чего такое учудить, то имеет все шансы получить не только от Джесса, но и от случайных участников. Ну и реально, будь там под пальто именно ствол, то кафедра была явно более выигрышна, как огневая точка.
Амелия, которая больше всего на свете сейчас хотела отходить Джесса книгой, только поджала губы. Бегло окинула взглядом фигуру лектора, отметив, что не все желания обязательны к исполнению. Хотела познакомиться с ним поближе? Получи-распишись. Умница девочка, ничего не скажешь. Все говорили, что из Амелии выйдет толк, и сейчас она готова была с ними согласиться. Толк вышел, бестолочь - осталась...
На самом деле, она просто очень злилась: на себя, Джесса, лектора и вообще всех вокруг. Она вовсе не была трусихой, но быть в центре внимания или даже поблизости от этого центра было для нее чем-то почти болезненным.
Что-то в фигуре лектора показалось ей неправильным, чуть подавшись вперед, девушка вскрикнула и вскочила:
- Да у вас же кровь!
Очки слетели на пол от резкого движения, и, конечно, пробивающаяся к мужчине Амелия немедленно наступила на них. Но сейчас это ее совсем не волновало.
- Не волнуйтесь, я прогодила курсы первой мед. помощи, все будет хорошо, - утешительно-мягко бормотала она. Наконец, когда все препятствия в виде сидящих на пути студентов были преодолены, девушка наступила на собственный же шнурок и со всего маху влетела в мужчину, на секунду лишив его равновесия и тут же плюхнувшись на пятую точку.
Дверь была заперта. По крайней мере, она не отзывалась на попытки ее толкнуть. Зато рядом с ней как из воздуха соткалась закутанная в балахон согнутая фигура, похожая на фигуру Рикки. И укоризненно погрозила корявым длинным пальцем.
- Это - вопрос дела, ты прав, - кивнул мужчина и тут же ошарашенно посмотрел на Амелию, а потом его лицо слегка исказилось, и он рявкнул - глухо, но ощутимо, и перед носом у Амелии сверкнули нечеловечески длинные клыки. Темный глаз скосился на Джесса, а губы изогнулись в короткой усмешке. Мужчина повел бровями. - Будем работать, tovarisch.
Рявкающий на девиц мужик резко Джейсону разонравился, вместе со всей его классной идеологией. Идеология вот нравилась, а мужик нифига. Джейсон вежливо кивнул "русской мафии", дескать "прошу прощения, момент", и подался чуть вперед. Упавшей следовало помочь обрести вертикальное, приличное для прямоходящего разумного, состояние. Правда, проделал он это не то чтобы деликатно, скорее функционально. То есть, по простому ухватил "даму в беде" за плечо, и собственно, воздвиг на ноги. После чего служитель музы вернул свое внимание русскому.
- Да, вы конечно правы. Это вопрос дела и действия. И мы конечно можем работать... Но! Вы не говорите, какого дела это вопрос. Мы не знаем, кто вы такой! Мы не знаем, чего вы хотите! Вам претит завод, потому что он отравляет воду. Или-потому что это завод конкурентов? Может быть, вам просто нужен удобный и слепой инструмент?
Голос у Джейсона внезапно, оказался хорошо пославленный, по крайней мере очень хорошо слышный, и дикция четкая. А еще он вставал в положения "гласа толпы" как будто так и надо, безо всякой тени сомнений. Если бы тут была баррикада, он бы смотрелся на ней так, будто сошел с агитплаката про народную борьбу. Ну да, толпа она такое дело, что лишена индивидуальности, но парадоксально не любит, когда за нее решают и не хочет быть инструментом в чужих руках. По крайней мере не любит о том знать. Джейсон явно сейчас призывал толпу задуматься, не пытаются ли им заместо клетки впарить ошейник.
Появившийся из пустоты - из гребанной, Матерь Божья! - пустоты - Рикки тут же схлопотал рюкзаком. Будь Лиам потрусливей, он бы и подумал, стоит ли бить парня, который умеет крутить такие фокусы (да еще наверняка в сговоре с Иваном), но Лиам был порой ударенным на голову, так что думать не стал.
Рюкзак тяжелым особо не был, но вот размахнулся им Лиам от души.
Капюшон слетел с явно не ожидавшего такой реакции Рикки и... под ним оказался совсем другой человек. По крайней мере, он хоть и тоже был уродом, но каким-то не таким уродом. Ощерившиеся клыки давали понять, что бить его рюкзаком все же не следовало, а длинная костлявая рука метнулась к Лиаму, чтобы ухватить за шею.
Толпа согласно зароптала. И вообще, завод громить - это знаете ли не частный зверинец, это надо совсем другие количества и качества иметь, да. А не то чтобы вот некоторые, потому что не дело и вот. Но, похоже, мужика это не взволновало. Он только поморщился.
- Все еще в рамках привычки, - он только отмахнулся. - Дальше смотри. Волк у ворот. Стая уже здесь. Сопротивляйся.
Тени, подозрительно живые и какие-то слишком плотные, поползли по стенам, захватывая одну лампу за другой, пока не осталась только одна, освещающая лишь рашн мафию и его собеседников. Толпа как-то заметно занервничала.
Амелия восторженно замерла, уставившись на подбирающиеся к ней тени, потерла глаза, покрутила головой в поисках очков, но тут же вспомнила, что разбила их. И клыки, мелькнувшие перед ее лицом, она помнила удивительно отчетливо. Желание поближе познакомиться с лектором уверенно росло.
Осторожно вклинившись между спорщиками, девушка тихо начала:
- Может, не надо так друг на друга рычать, как будто тут что-то ужасное происходит? - встряхнув головой, она вскинула глаза на мужчину и продолжила куда более уверенно: - Ну правда, вы вот ранены, у вас с ногой что-то, я видела. А все напуганы тем, что вы сделали, зачем? Давайте мы обработаем вам рану? А вы покажете, как вы это делаете? Это же так красиво...
Страха девушка в этот момент не чувствовала вообще. Смущения, на удивление, тоже. За небольшим пятном света царила тьма, и взглядов толпы Амелия не видела. Джесс вообще ушел куда-то за рамки восприятия: тут же... тут же такое! Целый большой клыкастый мужчина, который умеет управлять тенями! И он как человек больше не воспринимался, а раз не сородич - то и стесняться нечего. И вообще, можетбыть это ее единственный шанс!
Амелия мило улыбнулась.
Навалившаяся темнота будто бы перепутала стороны света, и Лиам, вместо того, чтобы отшатнуться от тянущейся к нему руки, дернулся прямиком к ней.
Но когда на горле сомкнулись холодные, костлявые пальцы, он замер - только с силой вцепился пальцами в лямку рюкзака, обмотав ее вокруг ладони в одну петлю. Фокус был простой - притворись, что испугался, перестал сопротивляться, сдался… а потом вломи, что есть силы, и беги.
- Ох-ре-неть.
Почти бесшумно выдохнул Джейсон, которого вскипевшие, живые тени и театрально гаснущие лампы совершенно лишили равнодушия. Более того, первой, истинктивной реакцией было срочно дать по съебам. Схватив зашиворот добрую самаритянку и по дороге отловить Лиама, чтоб значит съебывать компактной и злобной группкой. Второй мыслью было, что момент для изящного отступления бесконечно упущен. А раз так... Ну... Бегущего всегда травят. Бежит жертва. Джейсон жертвой не был согласен. "Да пошел ты, модное пальто! Волк, мать вашу, у ворот! Тоже мне, ужас, летящий на крыльях ночи, хренов Бэтмен". Отчетливо подумал Джесс, накручивая сам себя. В конце концов, этот мужик тут чужой. Это не его место, не его компания, и не его толпа. Он тут один. А Джейсон- нет. И если начинать сверять стаи, то тут стая как раз таки Джесса, а не людей с красивыми словами и в красивых пальто. И вся эта стая смотрит, смотрит на них, стоящих в узком пространстве света... Весь мир это декорации, и тут появляешься ТЫ!
- Мы тебе не личная армия!
Лозунг был конечно вообще не в тему по смыслу, но и рассчитан он был не на рашен мафию, а на толпу. Нервная и сейчас шатающаяся в районе морали, толпа могла сорваться... Да во что угодно. И Джейсон, как верный внук своей бабки, что называется, подал пример действием. То есть, попытался втащить совем уже противнику в жбан, не особо изящно, но от всей души.
И вот тут рашен мужик несколько обалдел.
- Vot ebanutye, - почти восхищенно пробормотал он, широко ухмыльнувшись и демонстративно скрестив руки на груди. Но тут же из-за пазухи Джесса появилось тонкое темное щупальце, бодро обхватившее его за шею, а еще одно, из рукава, с силой потянуло одно запястье к другому - пока безуспешно. Левое запястье Амелии тоже обхватило что-то холодное, темное и какое-то неживое. И еще два с удобством улеглись поверх скрещенных рук мужчины, прямо поверх пальто.
За спинами, там, из темноты, раздался неприятный хрустяще-хлюпающий звук и шевеление, что-то упало, кто-то зарычал.
Костлявая рука действительно слегка расслабилась. Похоже, не-Рикки на что-то отвлекся, глухо ругнувшись.
Амелия тихо вскрикнула, когда щупальце обвило шею Джесса, а вот на то, что держало ее за руку, обратила внимание с легким замедлением. Ну правильно - ей-то бояться было нечего! Не в том смысле, что с ней ничего не могли сделать, а в том, что в ее жизни, кажется, появился смысл. И она заранее была готова платить за чудеса чем угодно.
Девушка сама удивлялась своей решимости, но, рассеянно поглаживая холодное щупальце - холод возвращал ее в реальность, без него было никак: перед глазами сновали темные мушки, голова грозила расколоться и лопнуть, а к горлу подкатывал противный комок тошноты - она подошла к этому странному мужчине. От волнения в висках бухало все сильней, и это отдавалось болью и спазмами в желудке. Кажется, так много событий сразу - вредно для здоровья...
Девушка осторожно взглянула ему в глаза, приподнявшись на цыпочки и очень, очень тихо попросила:
- Пожалуйста, не надо... не надо... Не трогайте Джесса. Пожалуйста.
Она сама понимала, что просьба не решает вообще ничего, но делать было больше нечего: иллюзий насчет своих сил девушка не питала. Она снова поморщилась, сглотнула, тряхнула головой, чтобы отогнать мерзкие черные точки. От резкого движения голова взорвалась больно, и Амелия таки потеряла сознание.
Хорус: "Серьезно чтоли?" именно эта мысль возникла в мозгу у Джесса при виде (и тактильном ощущуении) щупалец тьмы, возникающих оттуда, откуда им возникать причин не было. Да что там, им ВООБЩЕ не было ни одной объективной причины быть! В любой совершенно точке простанства. И вся эта гамма чувств более чем зримо отразилась у него же на лице. По хорошему, надо было испугаться, но могз слегка пасовал перед такой неординарной действительностью. Так не бывает, потому что не бывает вообще. Все происходящее налилось чувством нереальности. Слишком театрально погасшие лампы, слишком хорошо поставленная сцена, слишком вот это вот все. Впрочем, нереальные щупальца хватались вполне так реально. Ощутимо, плотно и были омерзительно цепкими. И выдраться из неприятно прохладных объятий не выходило.... Пока не выходило. А еще эта, которая в очках, зачем-то полезла в гущу событий. Что именно Амелия шептала русскому Джесс конечно не услышал, потому что и говорила она тихо, и сам он занят был, но вот заметить ее присуствие- очень даже было возможно. И девушка была однозначно не там, где надо. Если русское чудище умеет отращивать щупальца, то как бы заподозрить его в человеколюбии сложно. Девушку следовало как то убрать из зоны поражения, а он ну ничего, вот вообще ничего сделать не может! Потому что чертовы щупальца, сука цепкие. И прочные. Беспомощность бесила, что называется, до звона в ушах. Самоуверенный "волшебный русский" вызывал кристально чистую ненависть.
- Амелия, не лезь!
Не прекращая попыток обрести свободу, чтобы продолжить сражение (бездарно начатое, окей) или тупо отпихнуть девушку подальше, или что нибудь еще, попытался воззвать Джесс к разуму Амелии.
Решать, что ему больше не нравится - жутковатые звуки за спиной (словно койоты грызут курицу) или лапища на шее, Лиам не стал. В таких ситуациях он вообще не привык думать - и потому среди знакомых за ним закрепилась слава того самого ударенного, который и из окна может выпрыгнуть, если что.
В темноте не было видно, куда бить, но голова не-Рикки должна была быть чуть дальше и выше его руки, так что... размахнувшись, Лиам от души приложил темноту рюкзаком.
Как ни странно, через Амелию русский переступил достаточно аккуратно, хотя на просьбы явно не обратил никакого внимания. Он обходил Джесса кругом, держа его по правую руку, Потом протянул левую куда-то в темноту и вытащил на свет... голову. Свежеоторванную человеческую голову, которую слегка брезгливо выбросил назад.
- Рано начал, - бросил он в сторону продолжающегося неприятного шума и отпнул еще чье-то тело, только потом посмотрев прямо на Джесса. - А ты прав. Не личная армия. ты начинаешь понимать. Я жду, tovarisch. Или говорить это все, что ты можешь?
Рюкзак смачно вписался во что-то твердое, и не-Рикки отозвался мрачным рычанием, а костистая рука сжалась и внезапно отшвырнула Лиама от себя - по счастью для последнего в сторону двери, а не в темноту и толпу, откуда доносились крики.
- С-сука, - рыкнуло со стороны не-Рикки, и руки снова зашарили в темноте, пытаясь ухватить парня.
Вид оторванной чьей-то (может, даже знакомой, но Джесс предпочел не всматриваться) головы окончательно лишил парня душевного равновесия. Строго говоря, Джесс испугался, причем нормально так. Ощутимо. Этого всего не могло, не могло, не могло происходить. Это все неправда, это глюк. Ну, как вот в детстве, когда ему вырезали аппендицит, под наркозом тоже много чего успело привидеться, этак жизни на полторы хватило бы. И тоже, главное, с какими то стремными приключениями, чудищами... А раз так- то хрена два он убежит или сдастся! В конце концов, это ЕГО глюк, и значит, главное настрой. Ярость, которая вытесняет другие чувства. Вера в то, что ты можешь, тебе все можно. То есть по хорошему, Джесс вполне ощутимо сваливался в истерику, но истерику агрессивную.
- Да ты б хоть сказал, чего приперся, вождь пролетариата!
Что характерно, трындеж никак не мешал Джейсону действовать, это были вполне параллельные явления. Но сейчас действовать он попытался осмысленно. То есть, сорвать дистанцию, и подсечкой свалить русского на пол. Далее в наполеоновских планах значилось попытаться вмесить коммуниста в пол, но это в перспективе. Если получится, если сюжет не сменится, и много других если.
С "сукой" Лиам спорить не стал, да и вообще лишних звуков не издавал, даже с силой приложившись об пол. Дверь была совсем-совсем рядом - но запертая. А окна... окна были где-то в этой заполненной криками и жуткими звуками темноте.
Торопливо закинув рюкзак на спину - на одну лямку, чтобы выпутаться можно было быстро - Лиам перекатился на четвереньки и наугад, торопливо, пополз куда-то, где должны были быть окна.
Только вот... только вот он наконец сумел разглядеть, что происходит ослепительном круге света. И это было даже похуже страшной рожи не-Рикки и его когтистых лап. И вызывало желание подхватить ближайший стул и вмазать им по коммунистическому осьминогу.
Надо только подобраться поближе...
Коммунист только слегка пошатнулся, рыкнув, но два щупальца, мирно лежащих у него на груди, с огромной силой ударили Джейсона в грудь, выбрасывая подальше, за круг стремительно схлопывающегося света. Не было видно даже уличных фонарей, которые могли бы осветить происходящее, только пара светящихся в темноте точек, подозрительно похожих на глаза, светилась в гуще "схватки". Или бойни, если верить звукам.
Что именно привело Амелию в себя, она не знала. Но первым порывом было прижать ко лбу что-то холодное, что обхватывало ее запястье. "Странно, я давно не ношу браслеты" - мелькнула в сознании девушки мысль, которая вовсе не помешала ей уткнуться лбом в холодный металл... или что это вообще такое?
Осознание происходящего нахлынуло, только когда девушка открыла глаза. Точно. Лекция. Странный мужчина. Тени и щупальца...
А вот и этот клыкастый лектор. Стоит в пятне света - совершенно спокойный. Девушка, продолжая прижиматься лбом к щупальцу, завозилась:
- А Джесс..? Где?
Вставать она пока не рискнула. И что происходит вокруг, не понимала - без очков такие вещи непросто заметить. Особенно когда в голове барабаны бьют и все бесы танцуют кадриль. Однако резко погасший последний источник света заставил ее взвиться на ноги и вцепиться в лектора, как в спасательный круг. Темноты она не боялась, но именно сейчас, когда вокруг черти что, а она не видит ничерта, мужчина казался ей единственным спасением.
"Да кто ты, тварь?" хотел было взвыть Джесс, но конечно этого не произошло. Со всей дури приложившись об пол, и вроде как даже по нему проехавшись (попутно обдираясь и вот это все), на некоторое время он утратил интерес к разговорам. Потому что для начала следовало по новой научиться дышать, например. И дышать осторожно. Удар щупалец был таким, что в голове всплывали мысли о средневековых штурмах с применением тарана, и Джесс не был прямо вот на все сто уверен, что ребра остались целы. Далее следовало встать, для начала хотябы начетвереньки, и попытаться осознать реальность. Которая исхдила криками, какими то неаппетитными звуками и в целом была темна и полна ужасов. Незримый оператор все таки решил переставить пленку, и теперь кругом был архитипичный хоррор. Согласно канону жанра, далее всем предстояло быть сожраными, ну, кроме девочки- тихони. Эти обычно в хоррорах выживают. Багрово светящиеся точки- очевидно, глаза неведомого монстра, Джесс заметил. Отлично, чудище тут. Замечательно просто! Машинально зажав намертво в кулаке какую-то тряпку, происхождение которой для Джейсона сейчас было смутным, он уставился в эти красные точки чужого и недоброго взгляда. Тварь бросится, это очевидно. Должна броситься. И всех сожрет. Личный выбор тут заключается разве что в том, быть сожраным при попытке к бегству, или сожраным при попытке оказать сопротивление. Казенная формулировка мысли показалась Джессу смешной до одури, в своей неуместности и он с трудом удержался, чтобы не хихикнуть- самая обычная истерика. "Лиам. Лиам вроде бы двигал к двери. Боженьки, пусть он свалил!" очень запоздалая мысль пронеслась в голове, пока Джесс вставал. Вставал, все также уставясь в красные светящиеся глаза.
- Ну, тварь? Ты там застрял?! Давай, сюда иди!
Ожидание броска намного, намного мучительнее самого броска, и терпеть ужас Джейсон дальше не мог. Он подобрался, собираясь не столько победить, сколько драться до конца и быть сжраным эпично. Такая дурная смелость и истерическая злоба бывает у собак, когда ни команды, ни пиздюли уже не проникают под череп, а с клыков падает пена.
На стул - крепкий такой, отличный - Лиам буквально-таки натолкнулся лбом. И если до этого у него еще были сомнения в правильности своего решения, то теперь они и вовсе улетучились.
И не только потому, что за спиной топал, пытаясь отыскать его, монстр, прикинувшийся Рикки… или Рикки и был монстром?
Но об этом Лиам собирался подумать позже. А пока он видел - да, не очень хорошо, темнота была вязкой, тяжелой, будто бы забивалась в глаза, уши, нос - силуэт русского. Неподвижный и такой черный, словно слепленный из концентрированной темноты.
На него-то Лиам и обрушил стул - от души так, перехватив его за ножку и изо всех сил размахнувшись.
Резкий треск возвестил о бесславной кончине тяжелого стула, напоровшегося на явно куда более твердый предмет - а точнее, руку "коммуниста", предусмотрительно выставленную навстречу. Лиам видел русского - но и русский, похоже, отлично ориентировался в темноте. Неожиданное сопротивление отдалось в кистях парня, и тут же позади него возник кто-то еще. Хотя гадать о том, кто это был, не приходилось. И снова костлявые, когтистые пальцы попытались его ухватить.
Послышался смешок, русский подтянул Амелию повыше.
- Заканчивайте, - громко бросил он в темноту, отозвавшуюся согласным рыком. Холодные щупальца насмешливо пощекотали Джейсона, куда-то пропадая.
Зато красные глаза приблизились - одним сильным рывком, и тяжелая рука ударила его в грудь - туда же, куда раньше били щупальца. Рычание послышалось над самым ухом, и что-то большое воздвиглось прямо над ним, сверкнув клыками и принюхавшись. а потом она опустила голову, вцепившись арфисту в горло.
Амелия ничего не понимала, она близоруко щурилась, вглядываясь в темноту, и когда откуда-то в них прилетел стул, вскрикнула и ошалело замотала головой. Впрочем, она, кажется, была под надёжной защитой - у лектора была прекрасная реакция. И против ее присутствия он не возражал. Это обнадеживало и давало шанс на то, что он и дальше возражать не будет. Она слегка приободрилась.
Из темноты доносились жуткие звуки. Кажется, кто-то кричал, и, возможно, их ели. Или разрывали на клочки. Или... или что угодно еще. Амелия слегка вздрогнула. Кажется, всем этим бедламом управлял именно лектор. Наверное, стоило испугаться, но как-то не выходило. В этом зале не было никого, кого девушке было бы жаль. Даже Джесс, по сути, просто смог слегка ее разговорить. По-настоящему важной вещью был не он. И не смерти. Амелия просто по чистой случайности не оказалась среди них, и никаких угрызений совести по этому поводу не испытывала. А вот жгучий интерес к явно не человеческому, и, кажется, благосклонному существу - да.
Девушка осторожно потянула его за рубашку:
- Эхм... Сэр... Я могу спросить, что тут происходит?
Снова впечатываясь спиной в пол, Джейсон уже шестым чувством понимал, что будет дальше. Но тот, кто подумал бы, что Джесс впал в грех смирения чертовски ошибся бы. Борьба была бесполезна, и ничуть не было сейчас удивительно, что существо, похожее вроде как на человека, пытается выгрызти ему глотку. Разве что промелькнуло тупое изумление- казалось, что должно быть больнее. И уж во всяком случае это обязано было быть неприятно. Хотя, кто знает, как положено себя чувствовать в такой момент? Каким то запредельным, на грани возможного, а может и за ней, усилием, Джейсон попытался избавиться от хищника, ударив того куда то в район уха, но ощутимого эффекта это не принесло. Неважно. Он будет пытаться выжить, пока есть такая возможность. И если ее нет-тоже. Борьба в данном случае ценна сама по себе, и если уж есть выбор, быть покорным мясом, или бороться- то этот выбор дорого стоит. Тем более если это последнее, принятое решение в жизни и вообще последний выбор из всех. Бесполезный и проигрышный, но все же… Нет, точно последний. Странная эйфория затапливала разум, мешая думать и действовать. Ощущение от чужих клыков в собственной плоти было остро-приятным, извращенно чувственным, хоть и лишенным эротизма. Может, Джейсон и пытался дальше оттолкнуть хищника, может нет. Сознание медленно гасло, растворяясь в темноте и запахе крови.Уходили, тонули, становясь глуше и сливаясь в единый шум, напоминающий шум прибоя, звуки бойни… По волнам этого прибоя плыл корабль с низкой посадкой, под квадратным парусом, и резная волчья башка на качнула головой стоящая на палубе бабушка Хильда, опирающаяся морщинистой ладонью на корабельную “шею” и… И оба они растворились в буро-черном тумане. А потом не было ничего. Вообще, совсем ничего.
Заканчиваться Лиам не собирался. И уж точно ни сегодня, ни в этой, полной рычания и медного запаха крови, комнате. И даже не завтра.
Он дернулся вперед и в сторону, пытаясь вывернуться из-под когтистых лап, а там - добраться до спасительного окна, за которым должен был быть свет уличных фонарей и нормальная, обычная жизнь.
Позади Лиама послышался мелодичный звон - такие издают тонкие браслеты. И тихий женский смех. Вот оно, окно. Точно... и оно растворяется под пальцами, превращаясь все в ту же тьму. Он стоял на твердом полу - но одновременно падал в бездну. Туда, где нет ничего привычного, где нет знакомых очертаний мира. Острые клыки коснулись его шеи, а тонкие женские руки обняли Лиама со спины. Снова зазвенели браслеты, и женскому смеху вторил глухой мужской смешок.
- Торжество экологии, - ответил "коммунист", и тьма пошла на спад, обнажая разгромленный зал, заполненный кровью и телами. Похожий на первобытного человека мужчина глухо рычал, нависнув над Джейсоном. Черноволосая женщина в яркой рубашке и длинной юбке обнимала Лиама, припав к его шее в долгом поцелуе...
Амелия сглотнула, хотя что-то подобное и ожидала увидеть. С другой стороны, ожидаемое и действительное - обычно слишком отличаются, даже если похожи как две капли воды. Она мысленно поблагодарила всех, кого могла, за свое плохое зрение. На ее вкус, к таким зрелищам надо готовиться заранее.
Мелькнула предательская мысль - "Итересно, где среди них Джесс?", но она сразу отбросила ее.
- А кто вы... кто вы вообще такие? - тихо спросила Амелия, крепче сжимая пальцы на одежде мужчины: это был совершенно рефлекторный жест. И постаралась разглядеть лицо лектора получше, коли уж зажегся свет. Лишь бы отвлечься от зрелища разодранных тел, которое наверное будет преследовать ее очень долгое время. На какой-то короткий момент девушка даже позавидовала этим бедолагам - для них-то все уже кончено, и видеть весь этот кошмар никому их них не придется.
- А что дальше? Почему я еще жива? - спросила Амелия. Она выглядела совершенно растерянно и слегка безумно, но от выбранной ею еще с момента появления Теней линии поведения отступать не собиралась: - И если уж я жива, я могу пойти с вами?
Хороша бы она была, если бы после всего этого осталась посреди раскуроченного зала одна! Чудо требует вступительый взнос, больше, чем она может заплатить; хорошо, что оно само взяло плату, правда?
Лицо было спокойным и слегка хищным. Мужчина неторопливо повернул к Амелии голову и перехватил ее за талию поудобнее, склоняясь.
- Увидим, - его голос был задумчивым и слегка насмешливым, а перехватившие горло девушки пальцы холодными, почти как сгустки тьмы. Зато укус - быстрым и жадным. Вампир долго сдерживался.
Тьма требует крови - и тьма ее получает.
"Серьезно?!"
Эта мысль вспыхнула в голове девушки, и она бы непременно рассмеялась, если бы ее не кусали сейчас. Хотя что-то типа хрипа из горла вырвалось, и почему-то это тоже показалось чертовски смешным. Вампир, ошалеть можно. Эх, будь у нее очки...
Смех уверенно вытеснялся наслаждением: очень странным и очень сильным, казалось, оно заменяет выпитую вампиром кровь. Амелия попыталась удержать сознание, потому что было бы чертовски обидно потерять его сейчас... Но это было не в ее власти.
Тьма обрела облик давешних Теней, сгущалась, закутывая девушку в кокон. В какой-то момент ее просто не стало.
Жизнь уходила из тел, а воздух, казалось, стонал в тон умирающим. мир перевернулся. Раз. Другой. Третий.
И вновь встал на место, только теперь уже трое шли по его изнанке, проклятые Небом и не принятые Землей.
св. огурец, блог «Записки юного грача»
* * *
Устала за последние дни, хотя было и много радостного.
Очень люблю принимать гостей!
Завтра рано утром к врачу - назначить следующие процедуры и узнать, нет ли у меня рака 
Конечно, это они для перестраховки проверяют. Но я всё равно не раз задумывалась о том - а что, если есть?
У меня странное - мне в этом случае больше всего хотелось бы, чтобы:
1) близкие не переживали за меня (я почти уверена, что при моей болезни они будут страдать в тысячу раз больше, чем я);
2) не тратили кучу денег на моё лечение. Может, я живу в каменном веке, но я чаще вижу случаи смерти от рака, чем выздоровления. Или выздоровления, а через год - привет метастазы по всему телу.