День в истории Блогхауса: 10 декабря 2019

Часть 7. На картинке Егор

полный текст

Солнце палило неимоверно. Казалось, еще немного, и кожа на голове Артема начнет пузыриться и вонять горелым мясом. В довершении к этому кто-то припарковал машину так, что солнечные лучи, отражаясь от лобового стекла, били ему прямо в глаза, усиливая и без того нестерпимую, вызывающую волны тошноты, головную боль. Во рту было настолько сухо, что Артему казалось, будто язык, превратился во вспухшее от разложения выброшенное на берег морское чудовище. Ноги были тяжелыми, ватными и до того уставшими, что ему приходилось прилагать неимоверные усилия, чтобы продолжать стоять. Зато связанные за спиной руки затекли так, что он их не чувствовал.

Смешнее всего (если к данной ситуации вообще применимо слово «смешнее») было то, что физические мучения являлись в какой-то степени спасением от еще более мучительных душевных страданий. Дело в том, что Артем стоял на табурете под деревом, к толстой ветке которого была привязана веревка с надетой на его шею петлей.

Дерево росло на пыльной площади небольшого городка типа тех, что показывают в вестернах. Рядом с Артемом стоял палач. За ними наблюдала толпа. Периодически кто-то выкрикивал оскорбления в адрес Артема не столько из ненависти, сколько от скуки - ожидание исполнения приговора длилось уже более часа. На большее никто не решался, так как даже за брошенный в приговоренного тухлый помидор можно было стать следующим развлечением толпы.

Казнь должна была состояться ровно в полдень. Часы на башне городской ратуши показывали 11-55. Стрелка двигалась слишком медленно, словно специально издеваясь над Артемом.

-А нельзя побыстрее? – спросил он палача, который не только должен был выбить табурет из под его ног точно в момент последнего удара часов, но и следить, чтобы приговоренный не смог покончить с собой раньше времени.

-Ты куда-то спешишь? – спросил палач.

-А чего тянуть?

-Пока ты жив, у тебя еще есть надежда.

-На что?

-Мало ли. Иногда магистрат довольствуется ожиданием смерти.

-Думаешь, мой случай из таких?

-Мое дело не думать, а точно исполнять приговор.

Артем выругался.

-Побереги лучше силы, - посоветовал палач.

Когда до полудня осталось 10 секунд, из толпы вышел мужчина средних лет в старомодном костюме и торжественно произнес:

-От имени магистрата я останавливаю казнь.

-Вот видишь, - сказал палач, снимая с шеи Артема петлю.

Оставшись без этой убийственной страховки, Артем с удивлением поймал себя на том, что боится упасть с табурета, возможно, даже сильнее, чем до этого боялся смерти, так как страх смерти был настолько сильным, что нервная система попросту отключила эмоции. Теперь же они включились, сделав ситуацию нелепо-комичной, и переживания Романа вылились в совершенно безумный хохот, который оборвался внезапно в тот момент, когда выключилось солнце, и все погрузилось почему-то не во тьму, а в бесконечный, густой туман.

Из книги «Квота» https://ridero.ru/books/kvota/

 

В 1828 году Александр Пушкин пишет стихотворение:



Ответ митрополитаЭто стихотворение гениального поэта прочитал митрополит Филарет и, взволновавшись, написал поэту ответ:

Не напрасно, не случайно
Жизнь от Бога нам дана,
Не без воли Бога тайной
И на казнь осуждена.

Сам я своенравной властью
Зло из темных бездн воззвал,
Сам наполнил душу страстью,
Ум сомненьем взволновал.

Вспомнись мне, Забвенный мною!
Просияй сквозь сумрак дум, –
И созиждется Тобою
Сердце чисто, светел ум.

По воспоминаниям современников, Пушкин был поражен этим стихотворным ответом церковного иерарха. Именно с этого времени начался процесс воцерковления Пушкина. Он по-настоящему пришел к вере, и его стихи последующих лет однозначно свидетельствуют о духовной эволюции поэта.
В знак благодарности митрополиту Филарету Пушкин пишет вот какое стихотворение:

В часы забав иль праздной скуки,
Бывало, лире я моей
Вверял изнеженные звуки
Безумства, лени и страстей.

Но и тогда струны лукавой
Невольно звон я прерывал,
Когда твой голос величавый
Меня внезапно поражал.

Я лил потоки слез нежданных,
И ранам совести моей
Твоих речей благоуханных
Отраден чистый был елей.

И ныне с высоты духовной
Мне руку простираешь ты,
И силой кроткой и любовной
Смиряешь буйные мечты.

Твоим огнем душа согрета
Отвергла мрак земных сует,
И внемлет арфе Филарета
В священном ужасе поэт.

Впоследствии, чтобы не было привязки именно к митрополиту Филарету, Пушкин для печати предложил другую концовку:

Твоим огнем душа палима
Отвергла мрак земных сует,
И внемлет арфе серафима
В священном ужасе поэт.

Вот об этом эпизоде из жизни великого святителя Филарета и повествует икона.

Так вот ты какой, северный олень.

Когда-то я говорил матери, что не чувствую себя в своей квартире хозяином. Она возражала, говорила "чувствуй". А у меня не было для этого оснований. Право на свою территорию я отвоевал с боем - помню, как-то мать решила повесить постер на стену, и конечно же, в мою комнату. Снял через две недели. Это почему-то единственная мелочь, которая запомнилась реально. Может, были и другие - попытки что-то переставить, например. В итоге после серии скандалов она предпочитала не заходить в мою комнату (читайте "не связываться, а то огребу"). Ну и как тут чувствовать себя хозяином всей квартиры?
Но тем не менее это мой дом, с ним связано множество привычек, есть нелюбимые вещи, такие как коридоры, есть любимые - рассвет из окна, в целом все обыкновенно и привычно. Только сейчас такое чувство...
Когда мать умерла, я вернулся домой из больницы ждать агента, включил везде свет, посмотрел на букет с мальвами, который надрал для матери, чтобы хоть как-то ее радовать - было такое чувство, что все уехали куда-то в гости, а мне нужно просто подождать, и все вернутся. Такое гулкое ожидание, наполненное энергией. Постепенно оно менялось на "ежкин кот, это теперь все мое!" и у меня были мысли, какой сделать ремонт, когда будут деньги, как использовать комнаты. Я даже перевесил токлафанов в комнату матери, чтобы пометить пространство как свое. Переставил туда цветок из зала.
скрытый текстНо дом постепенно стало затягивать пыльной, мертвой атмосферой, от которой было тоскливо и депрессивно. Иногда и слезы были, вот только я не был уверен, что плачу именно из-за смерти матери - я ее смерть почувствовал как освобождение для себя, этакое "делай что хочешь", у меня даже голос стал звучать звонче (и я обязательно разберусь с вокалом, я ж упертый:)), а вот дом... он все равно был какой-то пыльный. И убираться подолгу не хочется. Когда совсем тошно, беру себя за шкирку и оттираю все - ну не грязнуля же я, в самом деле. Помню эпизод в летнем лагере из времен техникума - сначала меня поселили в комнате на двоих, но я рано ложился спать (потому что я так хотел), не глядя, что делают остальные, и в итоге меня переселили в другую комнату, одного. Знаете, что я делал, когда было свободное время? Мыл эту комнату. Каждый день. Потому что она моя. После этого я и понял, что мне надо на самом деле и что я никакой не лентяй, как внушала мне мать.
В общем, своей эту квартиру я ощущал где-то с июня по октябрь, и в это время был вполне доволен, прикидывал дизайны (думаю, кто читал те посты, вспомнят некоторые версии интерьеров), потом осень я конечно люблю... но именно этой осенью стало как-то уж очень тоскливо. Счастливым я чувствовал себя только на улице - в новых коричневых сапогах до колен, джинсах, кожаной куртке и с рюкзаком. При каждом удобном случае выходил прогуляться, и часто это было скажем так... не очень экономно:) Ну ничего, на ошибках учатся, а если не радовать себя, то можно застрелиться прямщас, так ведь? Шучу:) И я все думал, каким будет этот Новый Год, когда я буду один. Или я не буду один? Я хочу нарядить елку, сделать легкие закуски и смотреть "Санта-Хрякуса". Но я хочу и встретиться с друзьями. Может, объединить все вместе?
А еще мне интересно, как я буду воспринимать фейерверки на Новый Год. Потому что в этот раз они нехило так попали на сорок дней. У меня дома поминки, а за окном палят в честь Дня Города. Допереносились:) Хотя вообще-то я фейерверки люблю, это мать от всего шарахалась - от Нового Года (ну как же - я болел, бабушка померла), от лета (ну как же - жара и гипертония, каждый год было "ой не переживу", накаркала, блин), от чего еще не помню уж, но всякое было.
В прошлом году я предлагал матери закончить ремонт в квартире (самое сложное уже все равно сделали), но она отказалась - "да ну, эта пылища", хоть деньги и были. А деньги вот на похороны и ушли. И на жизнь потом, то есть сейчас. А теперь с этой буйной историей (знающие в курсе) я вообще не чувствую себя хозяином в своей квартире (опять!) и такое чувство, будто она (квартира) меня выгоняет и я живу на чемоданах. Когда-то бабушка говорила: "Никогда не продавайте эту квартиру, не разменивайте, это ваша гарантия, если что!" Она была права, по ходу...
А еще я сплю по три часа, когда попало, чувствую себя сонной мухой и сегодня во сне вообще играл в "Игру лжецов", и вопросы были не такие, как в дораме. Хотя вру. Сейчас я вроде бы прихожу в себя. Посмотрим, а то ничего делать не хочется. Но хотя бы стихи снова пишутся, это хороший знак.

единственная моя проблема переработок это мое не желание возвращаться домой.

 

- ты до скольки?

- до семи. (ложь?)

 

и на мне ездят, говоря одну и ту же фразу:"да что тебе дома делать, правда?". А сами к семье, на блядки и без разницы куда, оставляя меня на работе с огромной кипой заданий.

 

и в моем маленьком умишке маленькая мыслишка;"дома и правда нечего делать. и не хочется".

 

 

у меня переутомление. я сплю на ходу. я ненавижу всех, а на то что бы проснуться я трачу пол дня. домой прихожу без сил и что бы найти эти самые силы на душ, я колупаюсь в ванной минут двадцать смотря на то, как опущенные уголки губ "провисают" ещё больше, в глазах нет того, что я находил все это лето - спокойствие и вера в лучшее.

 

 

а сейчас смотря в табель узнаю, что смену мне так и не проставили. лучше бы не выходил в воскресенье на локалки. ни спасибо, ничего. лишь истерика от Марины, видите ли ей не нравится, что я считаю как удобно мне, а не ей.

 

мне нравится работать. но я устал.

Где мое солнце? Скрылось на дне океанских глубин,

Ходит по дну моря мертвых, я здесь совсем один.

"Вот теперь учись выживать, тебе давно пора".

Мстительное солнце - худа нет без добра?

Губы скривила ухмылка - разве же это месть,

Если знаешь, что будет завтра, ты жив и ты есть?

Солнце на дне моря мертвых, пусть светит им,

Я проснусь завтра утром. Просто утром. Нет, не другим.

Все тот же - музыка на повторе, пью жасминовый чай,

Не зная языка чувствую, о чем - только не выключай!

Не сезон для дождя - нет вкуса, стука капель о зонт.

Мой дождь... он здесь. Он внутри и немножечко жжет.

Чай горький - перестоял, так бывает по утрам, всегда,

А солнце мое не скрылось - на самом деле их два.

Пусть одно светит мертвым, на дне океанских глубин.

Другое - всегда рядом. Где-то здесь. Жжется внутри.