Капли дождя1 читатель тэги

Темные, почти черные водоросли обвивали тело, мешали дышать... на глубине океана было так спокойно – ни всплесков волн, ни гроз, ни штормов... ничего, только блаженство... которое почему-то пугало. Океан не хотел отпускать его, хотел растворить, сделать частью себя – и что потом? Перерождение? Слияние с реяцу этого мира? Существование в качестве бесплотного духа неизвестно где? Последний вариант казался самым настоящим. Пламя свечи жизни трепетало и казалось еще чуть-чуть, совсем недолго, и оно погаснет, а с ним и исчезнет душа, которую все знали как капитана Укитаке. Но что это за сила, не дающая погрузиться в пучины вод и раствориться в мироздании? Кто зовет его?

***

Дыхание было ровным, сердце стучало, перегоняя кровь по венам, сил было вполне достаточно для чего угодно, в общем-то. Но об этом «что угодно» Укитаке не задумывался, сосредоточившись на том, что происходило здесь и сейчас. И на том, что говорил Император. Это было все еще странно – ему сохранили жизнь, и кажется, здоровье... неважно. Капитан коротко кивнул – подобное он подозревал давно, только не говорил никогда так прямо о Руке Короля. Те мысли о симбиозе, затянувшемся существовании в этом мире и им подобные обычно были далеко запрятаны, и только изредка, в минуты болезни или отчаяния, прорывались. Мысли о том, кто они друг без друга, что души так слились, что невозможно разделить, кто где. Это пугало, но привычным, затаенным страхом, почти не поднимавшимся из глубин, и вот ему напоминают об этом. Помогают подняться на ноги, и Укитаке принимает помощь от того, кому хотел дать бой, с кем в общем-то, должен сражаться... но знал, что «сражаться» - это слишком просто и однозначно, потому что у каждого из них своя правда, и нет правды общей, как нельзя и оставить чью-то правду, пожертвовав другой.

***

Смотри, капитан, во что превращается твой мир, что с ним станет. Смотри и ужаснись содеянному. Смотри, как рухнет в пропасть все, за что ты боролся, ради чего жил.

***

Он смотрел вслед уходящему прочь Императору, и сердце сжималось от предчувствия того, что могло бы произойти, от картин грядущих битв, промелькнувших в сознании. От количества жизней, которые можно спасти – или потерять. И эти образы вызывали тоску, печаль, ужас. Он хотел бы почувствовать облегчение, но с чего бы? Да, он жив – для того, чтобы защищать свой мир и дальше. Для того, чтобы научить других защищать этот мир. Для того, чтобы понять, что есть добро и зло – точнее, что их нет, а есть только единое для всех живых существ желание. Просто жить. Кто как умеет. В который раз подтвержденное, это знание хлестнуло порывом дымного ветра. Укитаке остался один.

Дома было шумно, как обычно.

— Братик, расскажи мне сказку, — потребовала маленькая Аме, хитро прищурившись, зная, что брат никогда не откажет.

— Не отвлекай Джуу, — проворчала Мико, и проскользнула на кухню. Как всегда, будет помогать матери готовить и хватать еду из-под ножа. Джуу улыбнулся, представив это — всегда одно и то же, и мать не ругалась по-настоящему, привыкла уже к этой шалости.

— Сказку, Аме-тян, я расскажу позже, — Джуширо заговорщически прошептал на ушко сестренке — про водяного дракона, который защищает слабых и стоит на страже справедливости.

Глаза Аме загораются:

— Как Кирин, да?

— Да, именно. Только это не единорог, а дракон. Он мудрый и готов помочь каждому, кто обратится к нему за советом. А избранным, говорят, дарует особую мудрость и прозорливость.

Джуширо пьет чай — старается не торопиться, несмотря на то, что его ждут занятия, а идти далеко, но это же чай, он требует вдумчивого подхода и неторопливости. Не чайная церемония, но все же. А сестренка пристала:

— А что надо сделать? Как это — избранный?

Она оперлась подбородком на ладони и заглядывала в глаза, да так, что кого угодно разжалобить могла, и Джуширо не устоял, продолжил историю:

— Это только сам дракон знает. Людям драконьи помыслы неведомы. Может, он отметит кого-то, кому покровительствует, особым знаком, а может просто надарит удач и золота, или все отнимет — дракону виднее, что человеку нужно, так что мы не можем знать, что считать драконьей меткой.

Джуширо отставил пустую чашку, поднялся из-за стола.

— Мне пора, Аме-тян.

— Погоди, Джуу, — Мико позвала его с кухни, — держи обед.

Она вручила ему сверток.

— Ну теперь иди!

Джуширо был у дверей дома, когда до него донесся звонкий голосок Аме:

— А тебя точно дракон отметил!

И шиканье Мико.

Все рано или поздно входит в привычку, и нездоровье, увы, тоже. Привычка ко вкусу лекарств, привычка прислушиваться к себе, жутко нервирующая, но необходимая, потому что как же иначе? Сказать бы, что от этого зависела жизнь... Достаточно было вспомнить тот теплый водорослевый клубок в груди, мешающий дышать и словно говорящий: «Ну что, справишься? Хватит сил, да неужели?» - язвительный насмешливый голос собственного подсознания... или нет. Или... сон...

Волны с шумом разбивая белопенные шапки о прибрежные камни, яростно, отчаянно. Воздух пахнет солью и холодом, а вода, если взглянуть – темная, глубокая, манящая в бездну, так что не оторвать взгляда, не перевести дыхание, и накрывает с головой. Страх проскакивает молнией по телу, но зря – почему-то можно дышать в воде, и это кажется даже более естественным, чем жизнь на суше, словно всегда так вот, словно...

Он чувствует всем телом, как поднимается океанская волна, зародившаяся на такой глубине, что и страшно подумать, тащит прочь от берега – ну и пусть тащит, в воде дышится спокойно, значит так и надо...внутри такая легкость, кажется, что тела нет вообще, что ты – это просто мысль в бесконечном океане, так и пусть океан тащит куда хочет, обработает по своему вкусу... как огромная волна обрушивается на берег, прямо на эти камни, выбрасывает его, такого вдруг мучительно отяжелевшего, на берег...

***

Глаза закрываются сами собой, сердце уже стучит спокойнее – или это целебный оранжевый свет так действует?

...Волны набегают на песчаный берег, мерно, ровно – кажется, что это дышит некое огромное существо, и белопенные шапки исчезают, легко коснувшись песка, словно это ветер треплет волосы – белые волосы, отводишь их рукой, а ветер снова бросает их в лицо, словно что-то хочет сказать, но непонятно пока, что...

Не дожидаясь, пока его о чем-нибудь спросят, Джуширо скрылся в сюнпо — оно пока еще плохо давалось, но все же... Прислушался к своим чувствам, искал реяцу Шунсуя. Несколько шагов сюнпо в казалось бы, правильном направлении, но только запутался и устал.

Сел на ближайшей поляне, прислонившись спиной к дереву. Меч положил рядом, и не заметил, как соскользнул в сон.

Морские волны мерно накатывались на берег, облизывая песок и тут же исчезая. Джуширо вошел в воду — та была теплой и очень приятной, и плыть было легко, словно всегда плавал в море, а не ходил по суше. Мерно покачивающиеся волны обманчиво успокаивали, но это же вода... Следующая волна накрыла Джуширо с головой, схватила, не давая дышать, потянула на дно, и сопротивляться не получалось — тело вдруг ослабло, оставалось только подчиниться тянущей за собой силе. Но оказывается, под водой можно было дышать! И здесь очень красиво — красные лапы кораллов, стайки желтых рыбок... А вот тень от какой-то другой рыбы — может быть, дельфин? А вот две серебристые рыбки. Интересные. Они подплыли так близко, что можно было коснуться. Джуширо протянул к ним руку, но рыбки метнулись в сторону. И снова, и снова... С трудом удалось прикоснуться к хвосту одной из рыбок, но получилось ли? Словно мазнули по руке кисточкой, и все. Оставалось только плыть за рыбками дальше — вот только дышать трудно...

Джуширо проснулся, шумно дыша, пытаясь унять сердцебиение. Очень уж странный сон... И эти рыбы — словно знакомые. Словно они играли со мной. Джуширо вспомнил мальчишек, которых видел совсем недавно и поначалу принял за первокурсников — они вели себя точно как те рыбки, все время увлекая его в какие-то переделки. Взял в руки меч — тот казался живым и теплым под рукой. Чувствовалось нетерпение.

— Мы сыграем еще, да? Обязательно! — и тихий смех, истаявший в воздухе. Вот оно что! Теперь все понятно. Джуширо улыбнулся, разобравшись в чем дело.