Многие Голоса Рапапидакотля10 читателей тэги

Однажды Рапапидакотль шёл по мосту через небольшую китайскую реку. Внезапно он услышал громогласный басистый рёв, который мог бы принадлежать огромному динозавру на реактивной тяге или пьяному троллю. Через секунду оказалось, что верно второе.

— Куда почесал-то, мелкий?! Сядь тут спокойно, поболтаем. У меня баланда есть. Хочешь баланды? Бурда ещё какая-то в бочках... Али тролля засмущался?! Порешу-у... — раздался из-под моста раскатистый невнятный бас пьяного тролля.

Так Рапапидакотль впервые встретил господина Хохозера — генерала в отставке и эксцентричного изобретателя суперсыра; а также большого любителя выпить, большого любителя поесть и крайне умеренного любителя соблюдать манеры.

продолжение следует…

Однажды Рапапидакотль сидел дома и смотрел научно-фантастические сериалы. В процессе этого незамысловатого действа он проголодался и приготовил себе жареный картофель со сметаной, брокколи, сыром, индюшачьей плотью и несколькими сортами пряной зелени. Он откинулся на диване и установил на брюхо сковороду полную ароматного яства. Осознав в насколько великолепной ситуации он оказался, Рапапидакотль улыбнулся и достиг просветления.

Однажды, когда Рапапидакотль употребил некий забродивший фрукт, он задумался: "То, что цветные точки, которые я вижу, складываются в сплетение разнообразных форм, в коих я узнаю знакомые образы - результат работы сложнейшей вычислительной системы!

Тривиальный факт, заключающийся в том, что наше восприятие работает по предсказательной схеме, открывает путь для множества прелюбопытнейших гипотез. Остановимся на секунду на самом этом факте. Итак, между моментом, когда сетчатка улавливает свет и тем, когда зрительная область коры головного мозга завершает обработку и передаёт сведения об увиденном лично нам, проходит некоторе время - порядка нескольких миллисекунд. В целях компенсации задержки, мозг, основываясь на имеющихся данных и прошлом опыте, прикидывает, что же мы должны увидеть в текущий момент. И именно это предположение нам и показывает, а мы думаем, что именно это сейчас и видим. Но тут кроется пространство для ряда ошибок. Например, мозг не покажет нам то, что мы категорически не ожидаем увидеть(концептуально, это схоже с отрицанием фактов, в которые мы не хотим или не готовы поверить - мозг говорит себе: "не, этого не может быть, я этого ему/ей не покажу. Не"). Или же показывает то, что, по его мнению, просто обязано здесь находиться, но чего, на самом деле нет. Всё это результат работы множетсва эвристических подсистем, но суть здесь одна - картина мира перед нами - это немного устаревший снимок подправленный нашим подсознанием по его собственному усмотрению.

Кроме того, мозг игнорирует или маскирует образы, которые в рамках эволюции были сочтены ненужными, отвлекающими или каким-либо иным образом вредными. Мы способны заметить их лишь тщательно сосредоточившись и зная, что именно хотим обнаружить. Сложив вместе эти сведения, у меня возникает вопрос: а что ещё, из того, что я не воспринимаю, мозг мог бы счесть вредным или опасным для моего сознания? Не потому ли я так часто чувствую чьё-то присутствие рядом, но не могу сконцентрировать на нём внимание и быстро забываю о нём? Что если мир буквально кишит чем-то, что могло бы свести меня с ума?".

Используя передовые нейро-кибернетические технологии, Рапапидакотль нашёл ответ на этот вопрос и в ту же секунду его прошлая личность мгновенно погибла.

В начале своего пути Рапапидакотль быль самым обыкновенным смертным человеком. Его смертность была столько вопиющей, что большую часть времени он даже не чувствовал себя живым. Но тем большую ценность приобретало то мимолётное ощущение невозможной, непредставимой и потрясающе реальной искры творения воплощённой в единственном и неповторимом живом существе, в котором он видел то, чего не видел больше нигде. В конце концов, что может быть чудесней и невероятней даже мимолётного намёка на красоту в мире, где самая глубинная основа жизни построена на непрерывном и обязательном умирании? Появление новых клеток обеспечивается смертью старых; жизнь каждого организма в мире возможна благодаря смерти множества других; смерть целых популяций живых существ питает обширные экосистемы; вымирание тысяч видов живых созданий открывает путь новым путям эволюции; планеты намертво привязаны к звёздам, которые когда-нибудь обязательно сожгут их в своей предсмертной агонии; галактики формируются вокруг исполинских чёрных дыр, внутри которых, в конце концов, они закончат своё существование; вся Вселенная, в конченом итоге, непременно придёт к состоянию максимальной энтропии и тепловой смерти.

Единственная возможность для жизни в таком мире открывается только благодаря готовности умереть.

Рапапидакотль был готов. Был готов всегда. Та красота и та любовь, что он видел в душах своих спутников и учеников, были для него светом, которому он не дал бы погаснуть, даже если бы пришлось питать его собственной плотью и кровью; своими болью, страданием и смертью. В них он находил то, чего не находил в себе - что-то хорошее.

Избегая смерти, теряешь смысл жизни. Рапапидакотль бесконечно ценил жизнь. И он знал, что смерть - это мера всех вещей. Каждый миг он без раздумий был готов отдать себя тому, что было ценным и не останавливаясь проходил мимо того, что ценным не являлось.

Так он делал то, что делал и так он достиг бессмертия.

Во снах Рапапидакотль часто получал письма - получал их самыми разнообразными способами, но содержание их всегда было одинаковым: "Я встречу тебя на дне бездны". Рапапидакотль ждал этой встречи. Бездна тоже снилась ему довольно часто.

Если и существовала в людях черта, ценимая Рапапидакотлем более прочих, то это черта, которую он называл Недоумевающим Мастером. "Воспитайте в себе Недоумевающего Мастера и никогда его не бросайте" - часто советовал он ученикам.

Редко что радовало его сердце так же, как услышанные неподалёку восхищённые восклицания, вроде: "О, только поглядите, как восхитительно расположены лепестки у этого подсолнуха! Здесь обязательно должно обнаружиться чёткое математические соотношение. Потрясающее явление!" или "Большой муравей! Как чудесно! Поведай мне свои тайны, большой муравей!".

Тонкое искусство удивления любой былинке и пытливого проникновения в непременно скрытые в ней глубины неизвестности никогда не переставало восхищать и поражать Рапапидакотля.

Впервые Хижина Гробокопателей была замечена в кипарисовой роще на юге нынешнего Уэльса 27 июня 1057 года. Желая приобщиться к новой для себя культуре, Рапапидакотль провёл там летние месяцы и изложил свои наблюдения и впечатления в одном из дневников.

Насколько удалось установить независимым исследователям и увлечённым искателям истины, и полностью подтвердить благодаря обнаружению дневников Рапапидакотля, данный феномен многими своими признаками отсылает к древнему культу Гигантского Гниющего Зверя. Его символом и центральной реликвией является Золотая Лопата Абсолютного Погребения, которой регулярно - примерно, каждые 124 земных года - надлежит вновь отвращать Гигантского Гниющего Зверя от нарушения границ упорядоченного пространства. Сведения об изначальной деятельности культа крайне размытые и противоречивые, но, по проявлениям текущего феномена и при неоценимом вкладе Рапапидакотля, удалось сформировать довольно чёткую фактическую базу.

продолжение следует…

В минуты накатившего критицизма, Рапапидакотль нередко воздевал пред учениками указующий перст и, желая подчеркнуть саморазрушительную природу бытия, ссылался на собственную склонность - согласно его собственной формулировке: "создать нечто прекрасное, взрастить его, воспитать его, подарить ему всё, что только можешь дать, дабы затем пожрать это, наслаждаясь неописуемым вкусом чего-то абслютно уникального. Помедетируйте с этой мыслью и представьте её в виде фуги соль минор".