- Что это? – недоумевающе прорычал Чудовище, глядя, как к нему аккуратными мелкими шажками, стараясь не уронить свою ношу, на кривых ножках движется огромный стол. Этой драгоценной ношей, любовно придерживаемой сияющим вдохновленным Люмьером и озабоченный хмурым Когсвортом, оказался небольшой прямоугольный предмет, напоминавший картинку в рамочке за стеклом на чуднόй подставке.
- Это решение всех ваших проблем! – вскричал Люмьер, и огонь не его голове взвился от радости.
- Или начало новых… - тихо проворчал Когсворт, поправляя стрелку-ус.
- Вот это, - неугомонный подсвечник торжественно указал на картинку, - волшебное окно в мир! Ноутбук с подключенным интернетом! С его помощью мы найдем вам девушку!
- Девушку? – заинтересовалась миссис Потт.
- Ну-ну,- хмыкнул Чудовище.
- И вам даже не придется хватать бедных отцов и, угрожая им смертью, заставлять приводить к вам своих дочерей! – убеждал Люмьер. Все произойдет само собой. Мы все устроим как надо!
скрытый текстУже через три часа у Чудовища была страница в соцсети с профилем Адам Прекрасный. С фото-авы на экране глядел светловолосый голубоглазый юноша (Люмьер где-то откопал и оцифровал старые портреты Чудовища, нарисованные еще до превращения). В статусе стояло: «Ищу девушку, готов жениться». Страница была заполнена фотографиями цветов из замкового сада и пирогов с кухни миссис Потт, перемежёвываемыми время от времени заметками от Люмьера, вроде: «Я думаю, все девушки – сущие Ангелы, спустившиеся с неба, чтобы скрасить наше бренное существование» или «Любовь подобна крыльям бабочки – она так же хрупка, нежна, восхитительна и может поднять в небо того, кто влюблен».
- О чем это? Чепуха какая-то… – ворчал Чудовище.
- Я тоже ничего не понимаю, - хмурился Когсворт.
- Верьте мне, - отвечал на всё подсвечник.
В информацию о себе, Люмьер написал: «Умен, хорошо воспитан, знатного происхождения», затем оглянулся на Чудовище и дописал, не так уверенно клацая по буквам: «Обладаю добрым покладистым характером».
На странице все было чинно, благопристойно, гармонично, и, конечно же, привлекательно для девушек.
Прошел день. Никто не написал.
Прошел еще день. Никто не написал.
Прошла неделя. Тишина.
- Может вам первым нужно кому-нибудь написать? – предложил Люмьер.
Чудовище взревел. Стукнул когтистой лапой по столу. Ноутбук подпрыгнул, но уцелел. А Чудовище убежал в башню, страдать над увядающей розой.
Люмьер взял дело в свои и руки. Он, говоря языком интернета, заспамил приветами личку минимум сорока, понравившихся ему девушек. Десять из них тоже ответили: «Привет». Двадцать отозвались: «Ты кто?». Остальные молчали. Но любвеобильный подсвечник не отчаивался, он врал от имени своего хозяина так вдохновленно и печатал так яростно, что даже опалил некоторые кнопки на клавиатуре. С двумя девушками удалось подружиться и что-то наклевывалось. Когсворт, сидящий рядом, кряхтел и бубнел, омрачая воодушевление своими мрачными прогнозами:
- Они все испарятся, как только увидят настоящий облик хозяина!
Ближе к вечеру метрдотель и дворецкий утомились и ушли к себе. И хотя им не нужно было спать, они сохранили привычку по ночам лежать с закрытыми глазами в полной тишине, предаваясь мечтам о том, как снова станут людьми.
В полночь в комнату вернулся Чудовище. Он был в угрюмом расположении духа, держал в огромной лапе сразу несколько бутылок красного выдержанного вина и разговаривал сам с собой.
- Ничего из этого не выйдет! – Чудовище одним глотком осушил полбутылки. – Они все чувствуют, что я вру! Женщины всегда всё знают!
Он сгорбился над ноутбуком, читая переписку подсвечника.
- О-о-о! Она не против пойти со мной на свидание! – горестно хохотал он. - А этой нравится мое лицо! Ну ничего, сейчас посмотрим, как вам понравится моя морда и мои зубы!
С азартным ревом, хулиганским смехом и пыхтением (из-за неудобств, связанных с необходимостью управляться с крошечными для него клавишами и мышкой), Чудовище уничтожал титанический труд Люмьера.
Вскоре все ослепительные улыбки Адама заменил клыкастый оскал. Вместо принца, скачущего на коне, появилось неприличное фото Чудовища, выходящего из ванной в одном полотенце. Вместо шатена с охапкой цветов в фотоальбоме красовался лохматый взъерошенный зверь, вгрызающийся в кусок мяса.
Статус изменился на: «Ем девушек на завтрак, обед и ужин».
- Пусть летит всё к чертям собачьим! – приговаривал Чудовище, удаляя цветочки и ванильные заметочки на странице, а вместо них публикуя самые зверские свои селфи (эти штуки его совсем недавно научил делать тот же Люмьер).
- Нате вам!
«Это я приветствую уставшего путника» - напечатал он над фото, на котором держав за грудки, высоко подняв над землей, насмерть перепуганного купца. Он тогда зря потратил время на толстенького человечка, оказавшегося отцом трех сыновей и не имевшего ни одной дочки. Но Когсворт все равно сделал фото. Они всегда снимали, чтобы в случае чего послать сердобольным дочерям доказательства угрозы для жизни их отцов. Правда ни одна девушка так и не приехала, и всех этих пойманных купцов пришлось отпустить, вернее, вытолкать за ворота – они в замке здорово отдыхали, дыша свежим воздухом, высыпаясь и отлично питаясь, а после не хотели его покидать.
«У меня полно друзей» - гласил заголовок над фотографией, где врассыпную разбегались дюжина разбойников, решивших как-то забрести в его замок. Тут у Чудовища вид бы особенно чудовищный – он схватил главаря и чуть было не разорвал того пополам.
«От женщин просто нет отбоя. Приходится прятаться» - гласила саркастичная подпись к фото, где Чудовище в позе «горгулья» сидел на краю крыши в полном одиночестве, размышляя, не сигануть ли ему вниз, чтобы за раз покончить со своими мучениями.
Два последних снимка оказались в памяти фотоаппарата неизвестно как – Чудовище подозревал, что все это проделки Чипа.
Чудовище опомнился и оторвался от редактирования страницы только тогда, когда сзади что-то с грохотом упало.
- Ч-ч-что вы…. на-наделали!.. – вопрошал с пола Люмьер, заикаясь и держась за несуществующее сердце. – Зачем?! Теперь нет никаких шансов…
- К черту всё… - проворчал Чудовище, поднялся, твердо намереваясь раз и навсегда покончить с этим маленьким ящичком – гробиком надежд, под названием «ноутбук», занес было кулак, но… тут что-то щелкнуло и всплыла надпись: «Марианна хочет добавить вас в друзья». Затем снова щелчок и надпись: «Алиса прислала вам личное сообщение».
«Элизабет понравилось ваше фото».
«Арабелла оставила сообщение на стене»
И еще. И еще. И еще.
Люмьер быстро выздоровел, подбежал и принялся вслух зачитывать послания, слушая которые, Чудовище не верил своим ушам:
«Ты такой сексуальный!»
«Привет. Давай знакомиться»
«Может, встретимся?»
«Это у тебя настоящие клыки?»
«Качаешься?»
Пламя метрдотеля полыхало все ярке – подсвечник был доволен тем, что оказался прав. Усы дворецкого нервно подергивались, он думал, что проспорил Люмьеру желание. Морда Чудовища вытягивалась от изумления.
***
- Мне кажется, сто лет назад девушки были совсем другими… - бормотал Когсворт, глядя, как новые и новые юные особы прибывают к воротам замка. – Они боялись чудовищ, и мечтали о принцах.
- Н-да… Интереса к чудовищам, и правда, было меньше, - согласился Люмьер.
- Дуралеи, - вмешалась миссис Потт, - девушки всегда интересовались чудовищами, просто раньше показывать это, считалось неприличным. Если бы хозяин не прятался, и вел себя естественно, он бы давно обзавелся женой.
Люмьер только фыркнул в ответ.
Тем часом барышни, ручейком проходившие в парадные двери замка, не переставали восхищаться чудесами, фотографировать и фотографироваться, каждая пыталась взять в руки одного из заколдованных слуг, и нравилось это только пуфику-собаке.
Кто-то уже накручивал усы Когсворту, кто-то дул на Люмьера, кто-то пытался поймать Чипа.
- Почему их так много?.. – озадачено и недовольно бормотал Чудовище, выглядывая из-за плотной шторы, за которой скрылся от гостей.
Тогда, в тот вечер, он сильно перепил и толком не помнил, как получилось, что пригласил в замок стольких девушек.
Гостьи разбрелись по всему замку, заняв на свое усмотрения комнаты, некоторые даже пытались ломиться в башню, где хранилась волшебная роза.
Чудовище перемещался по своим владениям осторожно, стараясь не попасться никому на глаза. Посмотрев на всех этих красавиц, он подумал, что увидеть его на фото – это одно, а вживую – совсем другое, и никто никогда его не полюбит. Сам себя накрутил. Ушел наверх и закрылся вместе с розой.
Через три дня Чудовище чудовищно проголодался, а девушки не менее чудовищно разозлились, собравшись в библиотеке и требуя показать им хозяина. Они не знали, какие из предметов мебели и обихода заколдованы, а какие – просто предметы, поэтому орали на всё и на всех.
И тут и там, по всей библиотеке, можно было встретить симпатичную девушку, требующую от стула, книжной полки или, собственно, книги немедленно отвести ее к Чудовищу. Одни стулья, полки и книги отвечали, что не могут этого сделать. Другие не могли ответить, потому, что были не заколдованными слугами, а просто стульями, полками или книгами. А третьи предпочли притвориться таковыми, чтобы от них отстали.
- Это невежливо! – уговаривал Люмьер, стоя под дверью Чудовища. – Покажитесь же, наконец!
- Если вы не выйдете, они нас всех изломают! – ужасался Когсворт, вытирая со лба воображаемый пот.
- Если вы не выйдете к девушкам, я отказываюсь вас кормить! – пригрозила миссис Потт, поставив тем самым жирную точку в споре.
Чудовище, не потрудившись прилично одеться, не причесавшись и даже не почистив зубы, вышел к гостям. В библиотеке воцарилась тишина, девушки замерли, глядя на хозяина. Поддавшись порыву горького отчаянья (Чудовище был уверен, что девушки потеряли рад речи от ужаса и отвращения), он издал самый утробный, самый жуткий и самый громкий рык, на какой только был способен, предвкушая, что сейчас гостьи (те, что не лишатся чувств) с визгами покинут его дом, и все будет как прежде.
Но вместо того, чтобы завизжать и проситься к выходу, они завизжали и бросились к нему. Чудовище в первый раз в жизни по-настоящему испугался. А вдруг они все какие-нибудь фанатичные сестры Святой Инквизиции, очищающие мир от нелюдей. Он хотел бежать, но девушки уже окружили его, осыпая тысячами вопросов и комплиментов, требуя разделить с ними ужин, а потом танцы, а потом смотреть фильм, и гулять в саду, и рассказывать истории, и целоваться. Чудовище не знал, что и думать, но следует признать, день он провел очень весело.
Ночью в спальню к храпящему, уставшему Чудовищу пробралась одна из девушек – самая смелая, по имени Нелли. Всю ночь они разрушали проклятие. А утром комнату озарил чудесный свет, разбудивший уже задремавшую красавицу. Сначала она не могла ничего видеть, а когда слепящий свет погас, с удивлением и недовольством нахмурилась: в постели на месте Чудовища лежал смазливый шатен, каких полно там, откуда приехала девушка.
- Ты разрушила чары! – воскликнул юноша звонким голосом, совершенно не похожим на глубокий бас Чудовища. – Ты полюбила меня!
- Мы свободны! Мы снова стали людьми! – раздавались радостные возгласы слуг по всему замку.
Девушка почему-то не выглядела радостной. Большинство других тоже.
- В этом замке теперь не так весело, - слышались разговоры.
- Да, да, слуги – обычные люди. Хозяин – больше не брутальный зверюга, а простой парень, к тому же собрался жениться на Нелли. Всё это очень скучно.
- Понимаешь, Адам, - отвечала Нелли красавцу, стоящему на коленях, протягивая ее кольцо с бриллиантом в открытой коробочке, - я как бы… еще не очень хочу замуж. А вдруг встречу кого-то интереснее?
- Но ты полюбила меня! И расколдовала! – недоумевал Адам.
- Да… Но полюбила я не тебя, а Чудовище. Он… то есть ты, был таким оригинальным, казался таким опасным. Эти мускулы… Эти клыки. Шелковистая шерсть.
- Но, Нелли! Я же был чудовищем! Ужасным зверем, а сейчас…
- Сейчас ты симпатичный, да. Но тогда ты походил на котика. И нравился мне намного больше.
«Она сумасшедшая» - думал Адам. Но как оказалось большинство других девушек тоже считали, что теперь он не настолько им интересен.
- Чёрт! – жаловался Люмьер Когсварту, - С тех пор, как у меня на голове не горит огонь, голова очень мерзнет.
- А я постоянно забываю, который час, - отвечал дворецкий. – А когда вспоминаю – ужасаюсь – куда девается время?
- Став людьми, вы едите столько, что хозяин скоро разорится, и замок придется продать, - проворчала миссис Потт.
- У меня морщинки… - вздохнула горничная, бывшая когда-то метелкой для пыли.
- Мы все постареем и умрем, - с недетской грустью подытожил Чип.
- Меня никто-о-о никогда-а-а-а не полю-ю-юби-и-ит!!! – донесся протяжный крик откуда-то из башни. Все вздрогнули от неожиданности, не сразу узнав человеческий голос хозяина. К звериному реву подобного содержания они были вполне привычны.
Гости засобирались домой, в том числе и Нелли.
А в последнюю ночь в замке одна из девушек – самая тихая, по имени Гретти, пробралась в спальню к спящему, утомленному печалью, Адаму. Всю ночь она утешала юношу. А наутро в комнату ворвалась Нелли и закричала:
- Ах ты, чудовище!!! Я еще не успела уехать, как ты нашел себе другую!
Волшебный свет объял все вокруг, Адама подняло в воздух, и он снова превратился в страшного зверя.
- Я снова могу зажигать! – воскликнул Люмьер.
- А я опять тикаю! – удивился Когсворт.
- Мне не надо больше всем вам готовить! – усмехнулась миссис Потт.
- Мы будем жить вечно! – ликовал Чип. – А я останусь навеки юным!
- Помо-о-о-ги-и-ите-ете-е-е!!! – ревел где-то Чудовище.
Нелли орала, что он срочно должен на ней жениться, потому что именно она его расколдовала. Гретти кричала, что Нелли – злая ведьма, так как снова превратила Адама в чудище. Остальные девушки возмущались, что это нечестно – они тоже должны попробовать его расколдовать или заколдовать.
Чудовище забрался на крышу и притворился горгульей.
***
Прошло много-много дней. Хозяин замка был то Чудовищем, то Адамом. Любящие красавицы то снимали с него заклятия, то, разозлившись, снова его накладывали. Чудовище Адам понял, что проклятие той первой колдуньи было не таким простым, а еще понял, что все женщины – ведьмы.
Однажды он сбежал из замка, решив покончить со всей этой канителью. Он покинул дом парнем, а по дороге снова превратился в Чудовище – видно, чьи-то слова догнали. В тот день в городе был маскарад в честь какого-то праздника, и все нормальные люди выглядели не менее чудовищно, чем он.
Чудовище встретил девушку, с которой они вместе танцевали, гуляли, пили крепкие напитки, и веселились от души по случаю того самого маскарада. Девушку звали Бель, она была хрупкой и прекрасной, а одета была как те принцессы, которым Адам кружил голову (или они ему) еще сто лет назад.
И они целовались, но больше ни-ни, потому что превращения так замучили Чудовище (после голова болит и кости ломит, не хуже, чем от похмелья), что он уже девушек стал побаиваться. А еще он боялся, что девушка бросит его, как только он станет человеком. А кроме того, опасался, что девушка не бросит его, и он останется человеком, а он уже и не знает, хочет ли им быть.
Он держался целых три дня, пока длился карнавал. Однако, как тут утерпишь с его чудовищным темпераментом, и превращение все-таки свершилось.
Увидев утром рядом с собой не чудовище, а человека, девушка заглянула ему в глаза, улыбнулась и прижалась к груди парня.
- И каким я тебе нравлюсь больше?.. – осторожно спросил он.
- Просто будь собой… - тихо сказала Бель. И добавила: – Всегда нужно быть самим собой, ну кроме тех случаев, когда можешь быть чудовищем. Тогда будь чудовищем."
© Владислав Скрипач
