Хатуль мадан10 читателей тэги

Практически идеальный клип: Каппадокия (мечта моя), знойная вокалистка (немного переигрывает:), стихи сефардского поэта и философа Шломо ибн Габироля (Гвироля).

Ибн Габироль жил в первой половине XI века — в самый благополучный период в истории испанского еврейства. Генрих Гейне называл его «философом среди поэтов и поэтом среди философов». В средневековой Европе ибн Габироль был известен как Авицеброн — автор философского трактата Fons Vitae («Источник жизни»), оказавшего огромное влияние на схоластов. Отдельные творения ибн Габироля вошли в еврейский молитвенник. Например, «Шир а-кавод» («Песнь славы») можно услышать в утренней молитве в субботу, а знаменитая поэма «Кетер малхут» («Царский венец») включена в литургию Йом Кипура.

На русском его произведения можно читать в переводе Шломо Крола. Существует также прозаический перевод «Царского венца», выполненный проф. В. Н. Нечипуренко.

Еще исполнение поэзии ибн Габироля.

Так выглядят знаки кантилляции в еврейском письме, они же акценты, [та'аме hамикра]. Само слово טעמ [та'аме] многозначно: «вкус», «ударение», «причина», «смысл», «разум».

Масореты использовали знаки кантилляции наряду с огласовками. По одной из версий, это результат постепенной, длившейся несколько веков фиксации традиционного чтения Торы — речитативного, с мелодическими фигурами. Кроме того, знаки делят библейский стих на смысловые части (привет античке, Гомеру и цезуре), устанавливают смысловую связь между отдельными словами, выделяют ударный слог. В общем, все для соблюдения ритма, интонации, мелодики текста.

Ну а мне они нравятся с чисто эстетической точки зрения.

Польские депутаты придумали закон, который запрещает вменять польской нации вину за преступления, совершенные нацистами, военные преступления и преступления против человечества. Центр памяти жертв Холокоста «Яд Вашем» заявил, что новый закон «затуманивает историческую правду в том, что касается поддержки, которую немцы получали от польского населения во время Холокоста», но признал, что термин «польские лагеря смерти» вводит в заблуждение.

Короче, одним махом все обвинения убивахом. Как говорят психологи, обида — «детское» чувство, взрослый человек умеет понимать и принимать.

На эту тему есть книга «Соседи» Яна Томаша Гросса о погроме в Едвабне. В качестве источников автор, в частности, использует материалы суда над участниками прогрома (1953 год). Характерно, что далеко не все обвиняемые стараются переложить вину на немцев, хотя такая позиция была бы понятна и «приятна» властям.

Больше всего на свете люблю книги, платья и распродажи :D Особенно когда это всё вместе. По осени обнаружила распродажу в интернет-магазине издательства «Книжники», которое совместно с «Текстом» выпускает серии «Проза еврейской жизни» (художественная литература) и «Чейсовская коллекция» (нон-фикшн). Купила почти два десятка книг по совершенно смешной цене, а потом еще и «Черту» заказала. «Черту» сейчас читаю с удовольствием — настоящая энциклопедия еврейской жизни от Екатерины II до февральской революции. Хороший вариант, чтобы получить основные знания о черте оседорсти. Пока, на мой взгляд, главный недостаток книги — отсутствие в ней восточных диаспор (караимов, турчаков), хотя Таврическая губерния входила в черту. Авторы-составители решили ограничиться ашкеназами, между тем крымские евреи заслуживают отдельной главы. Обязательно про них напишу.

Найти упомянутые серии можно на сайте сайте «Книжников», а также на Буктрекере. Буктрекер хорош тем, что там есть книги, тираж которых давно распродан. Так-то я за поддержку хорошего издателя, да и вообще радость от пополнения библиотеки ни с чем не сравнима (разве что складывать некуда, но это другой вопрос).

P.S. О еврейских субэтносах на территории Советского Союза кратко расскажет Валерий Дымшиц.

Прекрасное из Facebook к годовщине смерти Ленина.

Леонид Соловьев (будущий автор книг про Ходжу Насреддина) дебютировал в центральной печати сборником «Ленин в творчестве народов Востока» (Московский рабочий, 1930) – собранием якобы фольклорных текстов, якобы услышанных составителем-энтузиастом из уст народных сказителей на просторах Средней Азии и записанных по свежим следам. В действительности сборник представлял собою наглую мистификацию – плод оригинального творчества Соловьева. По преданию, вскоре после выхода книжки по следам Соловьева была направлена из Ташкента фольклорная экспедиция (автор с понятным трепетом ожидал результатов), которая (автор с облегчением выдохнул) «нашла» узбекские и таджикские оригиналы всех – за исключением одной (!) – песен, «записанных и переведенных» Соловьевым...

Сведения об этом издании и его неординарной судьбе подробно изложены в остроумной статье Михаила Гронаса «Лосев, Бродский, Уолкотт, Хини, Элиот, Оден, Йейтс, Вертов, Ленин и Ходжа Насреддин».

(статья и правда остроумная — как «Бродский оплакал Элиота вслед за Оденом, который оплакал Йейтса вслед за безвестными узбекскими или туркменскими сказителями, которые оплакали Ленина в фильме Вертова»)

Ниже вниманию читателей предлагается только один (потому что один из самых коротких) «народно-поэтический отклик» на кончину Ленина, якобы записанный в Старом Коканде восемнадцатилетним фольклористом-собирателем.

Вот еще нашлось в закромах. Владимир Емельянов. «Религия и философия в шумерских пословицах».

Превыше всего на свете шумеры ценили жизнь как таковую. Они соглашались терпеть все ее многочисленные неприятности, но держались за бытие до конца, не уповая на иной мир.

Недобрым дням нет счета, (но) жизнь лучше смерти (нормальная такая психотерапия, по-моему).

Удовольствие в пиве. Зло в странствии.

Судьба может быть несчастной и даже оскорбительной для носителя судьбы и для того, кому он о ней рассказывает.

Я посмотрел на воду. Моя судьба (= удача) плыла мимо.

Из статьи также можно узнать, какому богу не нравилось, когда пиво разливалось немытыми руками :)

Пока книга «Биробиджан — земля обетованная» ждёт своего часа, я между делом разглядываю альбом «Век русского книжного искусства».

Сохраню-ка себе рецензию на «Фиму» Амоса Оза. У меня уже есть его «Иуда», пока непрочитанный. Было смешно, когда я пришла в книжный, взяла Оза и Шолом Алейхема и пошла на кассу. «Получите вашу порцию еврейской литературы», — сказала миролюбиво продавщица. Прямо захотелось купить томик Фирдоуси и подождать реакции :) А ещё Оз — это фильм «Повесть о любви и тьме», из которого я узнала слово «хамсин». А Фима мне определенно кого-то напоминает...

Есть авторы, которых неинтересно читать уже после второго-третьего романа: все уже сказано, все знакомо, все пережито, мысль повторяется . С Амосом Озом наоборот — он с каждым новым романом кажется все важнее и значительнее, а еще он неизменно выбивает читателя из колеи. Проект по полному переводу Оза на русский вроде бы сейчас приостановится, но нам останется «Фима» — возможно, действительно самый русский из его романов.

продолжение следует…