Vrodepositive8 читателей тэги

Еда по старой памяти.

После ковида еда не доставляет прежнего удовольствия. Я это знаю. Но не могу перестать эту самую еду хотеть.

Ровно до момента, когда я кладу первый ломтик кушанья в рот, мой мозг предвкушает тот самый запах и вкус, который он помнит. И каждый раз облом.

Сегодня до трясучки захотела жаренной картошки. Вот просто до дрожи.

Было лень. Но я намыла, начистила, нажарила. Налила в красивый бокал холодного молочка. Взяла кусочек ржаного хлеба. Всё как я люблю.

И всё это было невкусно.

Список блюд, которые реально мне вкусны - становится всё уже.

А гедонизм никуда не девается.

 

Весы отправлены к мужу. И я страдаю, не понимая, на каком я этапе. Уже ненавидеть себя за глубокий срыв, или не произошло ничего ужасного?

 

Утешаться едой - плохо. Вознаграждать себя ею - тоже не самое лучшее решение.

Но кто же сможет устоять перед любимой вкусняшкой после тяжелого, изматывающего дня?

Закончилась эпопея с пристройством отца в пансионат. Что я чувствую по этому поводу? Я опустошена. Я своими глазами увидела и удостоверилась, что забрать человека в таком состоянии домой может только очень отчаянный человек. Из тех, кто любит "преодолевать". Пусть мне будет стыдно, но я к такому не готова.

Он спутанно говорит. Руки и ноги у него шевелятся. Но они не функциональны. Он с трудом справляется с приёмом пищи. Может стоять с поддержкой, но не может ходить.

 

Он весит больше центнера, но по функционалу - это младенец. С достаточно светлым сознанием. Но в теле большого младенца.

Я поступаю правильно. И по другому никак нельзя. Но это, разумеется, тяжело.

 

По пути домой зашла в сушильню. Нужно было чем то заесть это впечатление. Набрала того и этого. И с удивлением обнаружила, что не могу всё съесть. И не хочу переедать.

Чашка мисо супа. Один ролл. Остальное с собой запаковали.

Но дома я всё же обложилась хурмой, гранатом и мандаринами. Нервное жевание не отпускает.

То и дело заглядываю в холодильник, с мыслью что то схватить. Но ничего не хочу.

Хочу спрятаться от своих мыслей за понятным приятным занятием.

Жевать и получать свою дозу окситоцина.

 

 

Два дня безудержного гедонизма.

Об этом стыдно писать в дневнике, изначально заведенном чтобы писать о похудении. Но не писать же только о положительных результатах.

Вчера утром выбралась таки в магазин и накупила лишнего.

Живот тяжелый. Он отвык от такого.

Завтра, точнее сегодня, у меня трудный, насыщенный день и стоило бы, конечно, подойти к вопросу питания разумнее. И выспаться, а не сидеть в полпятого за ноутбуком.

Но я сегодня договорилась с хорошим пансионатом в центре Петербурга. Нашла транспорт, чтобы забрать отца из больницы. Решила еще массу организационных вопросов и мне осталось только самое неприятное - момент объяснения отцу, что из больницы он едет не домой.

Ладно. Я справлюсь.

И куплю себе в качестве награды за стресс что нибудь очень вкусное из фруктов. Что нибудь необычное.

Вчера с удовольствием слопала гранат (с детства их не ела. разве что зёрнышки попадались в каких то блюдах).

Мандарины жую каждый день. Тоже не пойдёт в качестве награды. Нужно что нибудь особенное.

Зайду в Перекресток или какой нибудь другой большой магазин и куплю свежих ягод или типа того. Вот хурмы бы найти вкусной.

Нужно себя порадовать.

 

 

 

 

Мой год начнется по китайскому календарю.

Первого февраля.

 

Я дала себе такую установку, потому что не может год начаться вот так. Скомкано. С непрекращающимися слезами, нервными метаниями, непродуктивно.

Не может. Уже десятое число, а я будто так и остановилась на дате 24 декабря, когда уехала скорая помощь и я замоталась в кокон.

Перестала считать калории. Перестала выкладывать и создавать новые объекты на продажу. Вымученно запихала несколько фотографий в инстаграмм. Не прикасалась к урокам иностранного языка. И к графике. Едва едва, по крупицам, выдаю работу. Благо, что каникулы и никто меня не дергает

Только вот вычитала первые главы книги. Отредактировала. Поняла, что надо переписать огромные куски. И отложила на февраль.

Всё на февраль.

Я заставляю себя чистить зубы, причесываться и одеваться. Просто потому что знаю, что меня придёт проведать родственник.

За меня боятся, переживают. Не хотят, чтобы я снова оказалась в клинике неврозов. И если меня увидят такой, какая я есть - сюда примчится десант не очень нужных мне людей. И будут уговаривать, рассуждать, вмешиваться своей информацией в моё личное поле.

А я не хочу этого хаоса. Это такое странное отношение. "У тебя есть проблемы. Решай их сама. Ты справишься. Мы знаем. Но сейчас мы тут начнем тебе советовать бодриться, не вешать нос, быть позитивнее. Потому что если ты сломаешься, то проблемы придётся решать нам. А мы не хотим."

Как то некрасиво получилось.

У меня хорошие родственники. Ни в коем случае не хочу отзываться о них как то негативно. Просто они не выносят моего отца. Его сестра, брат, их дети, жены, мужья, дяди, тёти. Никто не хочет иметь с ним дело. Даже его дети и внуки от других браков.

Поэтому, решать все эти задачи надо мне.

 

Я сейчас простой процессор. Полусамматор. Я не многозадачна. Выполняю команды. Их не очень много. Решить вопрос с отцом. Заменить водительские права. Забрать у подруги объектив для камеры. Заказать билеты и улететь. И всё это по очереди. У меня на всё это 20 дней. Есть еще заказ по работе с дедлайном 30 января. Но я подумаю об этом двадцатого.

 

Остальное не важно. Остальное - рутина.

У меня получится. Я справлюсь со всеми задачами до конца января.

Я войду в свой китайский новый год с лёгким сердцем и новыми силами.

 

 

Вся еда отвратительна на вкус.
Любые звуки. Музыка. Кино. Раздражают.
Не пытаюсь поднимать себе настроение. Ощущаю себя ёжиком из того самого мультика, который плывёт по реке в тумане.
Я смотрю на проплывающую мимо действительность.
Действительность чудо как хороша. Сосны у забора все укутаны снегом. Белые пушинки медленно опадают с неба. И небо такое... как сугроб. Плотное, белое, низкое.

Настоящая чудесная зима. Я не включаю эмоциональный генератор. Потому что на меня нахлынет не ностальгическая радость постновогоднего чуда.
На меня обрушатся эмоции надлома.
Сегодня нужно звонить и обсуждать выписку отца из больницы.
А с пансионатами затык. В большинстве еще праздники. И самый главный сотрудник, который может подойти к телефону - это старшая медсестра. А она, что характерно, не имеет компетенции обсуждать размещение пациентов.

скрытый текстЗа время праздников я узнала, что недалеко от наших пенат есть два государственных заведения, где работают наши родственницы разной степени двоюродности. Побеседовала с ними об условиях содержания. Условия ничем не отличаются от платных заведений, куда я помещала отца на месяц, когда уезжала за границу.
Было бы неплохо туда попасть.
Три очевидных плюса.
Там работают свои люди.
Это недалеко от родного села и отца смогут навещать родственники.
Это бесплатно.
Конечно, мы уже посчитали, прикинули и определили, что в рамках "до 50 000р" мы вполне потянем пансионат. Но если нет разницы, зачем тратить лишние деньги?

Минусы
До понедельника там нет никого из администрации.
На сайте вывешен просто безумный список документов, которые нужно собрать для поступления.
Если отца выпишут в понедельник - я в душе не выкупаю, как решать вопрос.
Попрошу продержать его еще пару дней. Если потребуется - оплачу палату. Но таскать его туда сюда. Домой, потом из дома в пансионат - не вижу необходимости.
Он едва шевелит руками - ногами. Его присаживают на кровати раз в день, когда делают физо. Полагаю, что будет не очень полезно трясти его в карете скорой. Поднимать на этаж, если в квартиру. Тащить по тропинкам, если в дом.

Боже, поскорей бы это всё завершилось. Всё решить. Отца устаканить в заведении. Утрясти все вопросы с работой и сесть в самолёт.
Родственники меня успокаивают, что всё правильно. Что я не делаю ничего ужасного.
А я не могу перестать плакать. И корить себя, какая я ужасая дочь.

Заходила в гости к старшей родственнице.

Среди прочих бесед случилось упомянуть, что мы стучимся, прежде чем заглянуть в комнату к ребенку.

Считаем это адекватным. Во первых - у ребенка должно быть понимание, что мы уважаем его личное пространство.

Во вторых - так проще всего приучить ребенка стучаться, прежде чем входить в спальню к родителям. "Мы уважаем твою приватность. Ты уважаешь нашу."

С прискорбием напомнилось, что у старшего поколения нет понимания того, что дети - тоже люди. И их О УЖАС!!!! надо уважать.

Родственница сомтрела на меня так, будто я сказала, что наша деть уже водит домой мальчиков и мы стучимся, зная, что она там их совокупляет.

Она же младшеклассница! Какая у неё приватность?!

 

Такая разность взглядов, словно мы люди с разных планет. "В смысле объяснять что то ребенку? На ребенка же можно просто наорать, чтобы раз и навсегда запомнил, что надо стучаться. А если не запомнит с первого раза - можно и по башке треснуть"

 

Сейчас это звучит дико. Но я же сама так росла. И это казалось обыденным.

Не объясняли, а орали.

Не напоминали, а лупили.

Стучаться к ребенку в комнату? Ха три раза. А как же лакомая возможность застукать его за чем то условно запретным и устроить взбучку?!

 

И так стало грустно. Ведь это же бабушка. Она именно так воспитывает внуков, которых ей привозят погостить. Правда жалуется часто, что внуки к ней не хотят приезжать. Не нравится им, видимо, когда на них орут, что они полудурки, идиоты и лодыри.

За время новогодней самоизоляции моя экология так очистилась, что я откопала древние черновики и подумала: "А не дописать ли мне книгу?"

Много знаю людей у которых есть такая детская мечта. Написать. Напечатать небольшим тиражом. Подарить друзьям и поставить экземплярчик себе на полку.

Мои писательские амбиции не выше этого. Я прекрасно понимаю, что не напишу "Тихий Дон" или "Капитанскую дочку"

Слог у меня приличный, но мысли скучны и жизненный опыт достаточно скуден.

 

Я помню, что давала читать первые главы кому то из друзей и френдов в интернете. Почитали. Покивали. Но о продолжении никто не спрашивал.

Сперва я расстроилась. Потом пожала плечами и отбросила эту затею за неимением свободного времени.

 

Теперь времени у меня будет достаточно. Можно поиграться в Стивена Кинга.

Мозг - очень странная штука.

Наверное, я успокоюсь только когда всё будет решено. Отец обустроится в пансионате. Я уеду к мужу и ребенку.

Выдохну и скажу себе "Фарш невозможно провернуть назад"

Теперь же, у меня в голове творится какая то нелепая кадриль.

 

Полагаю, что мне было бы проще, если бы наши отношения с отцом были теплее.

А вот из-за разногласий, мне кажется, что я хочу "Запихнуть его в пансионат из-за наших ссор и конфликтов. Из чувства какой то мелочной мести за разногласия и такое себе детство"

 

На самом же деле, его нужно было поместить под присмотр медиков еще два года назад. После первого инсульта.

Смалодушничала.

Побоялась осуждения родни. Обиды отца. И самобичевания.

 

А были бы у нас нормальные отношения. То всё было бы логично и просто.

Вот мой любимый папа. У него парализовано половина организма. Он плохо говорит. И обнаружился букет других проблем вроде медикаментозной желтухи.

Ему нужен присмотр врача и круглосуточный уход.

И я, как хорошая дочь - все это ему обеспечила.

 

И ведь всё то я понимаю.

Но внутри всё равно поганенько.

 

Чтобы как то усмирить нервы - собрала вещи, которые не хочется тащить на себе в самолёт.

Ружьё, швейная манишка, массажеры всякие, небулайзер, фототехника.

Упаковала и заказала перевозку транспортной компанией.

Сегодня приедет машина. Отгружу и буду на шажок ближе к спокойной жизни.

 

Сфотографировала вещи и послала фото мужу. Чтобы знал что именно должен забрать. И ничего не потерялось.

Муж удивляется что вещей так мало. "Всё равно же машина поедет. Складывай сразу всё что нужно".

Милый, это и есть всё что нужно. Три лентовских сумки (в каждой по большой штуке вроде швейной машины и чуть чуть мелочей), коробка с ружьём и кофр с фототехникой.

Вот и все мои вещи. Еще будет рюкзак с ноутбуком и проводами. И сумка с одеждой и рабочими штуками, которые мне нужны будут еще здесь до конца месяца.

 

Подшучивает, что я минималистка. Все мои вещи, лежащие сейчас у него в квартире тоже поместятся в ручную кладь самолёта.

А мне ничего и не надо.

Только душевный покой. А его в чемодан не положишь.