День в истории Блогхауса: 24 апреля 2018

Внезапно возгорелась вот по этой книжке. Думала, скачаю, пусть даже в пдф, а вот фиг. Нету нигде.

Злые люди, оставляют страны третьего мира без книжек, бубубу.

2014 год. Хроники Странного Королевства. Иллюстрация к 6-й книге.

Александр Анашевич

ТО, ЧТО У ЖАННЫ ПОД ПЛАТЬЕМ

ТО, ЧТО У ЖАННЫ ПОД КОЖЕЙ

***

Кто Иоанне откроет глаза, поднимет веки, чтобы она увидеть могла надписи, тени, блики и

без труда дотянуться могла до бутылки, не ласкала домашнюю утварь в поисках бритвы,

чтобы жизнь ее не была чернее копирки.

Кто сможет потом вернуть всё на место, вылепить для Иоанны маску из глины, из пресного теста,

за мгновенье до финала уйти с театральных подмостков, не доиграть пьесу и

опустить иоаннины веки, снять с нее бусы и перстни.

***

Кто изучал географию, все её странные знаки, глобусы с полушариями расписными,

знает, к чему приводят гадание на лопатке дикой твари,

общение с жеманными цыганами на грани Литвы, в разорванной Паланге;

тот знает себя, не бывает надменным, не поднимает выше головы планки.

А у Жанны все эти линованные карты просачиваются сквозь пальцы, по губам текут, в рот не попадают,

затопляя курящих китайцев, фарфоровых паяцев.

Она говорит: “Главное, чтобы в голове был фосфор, в костях кальций и

не надо было идти на урок, как в концентрационный лагерь, промёрзлый карцер”.

***

Трудно отличить ангела от птицы или стрельца, если смотреть сквозь решетку, в замочную скважину.

Иноверца можно признать в нем, старьевщика или даже родного отца.

Отпустите Жанну, не привязывайте ее, разбинтуйте ее руки, смените колье на копьё.

Корни и волосы ей отсеките, сорвите бельё.

Сорок воронов, сорок овец, сорок собак прикормит, соберет Жанна вокруг себя со всех сторон,

на голове венец, в руке плеть.

Будет сечь она спутников своих, без отдыха сутками гнать, покажет она, что делает с людьми власть.

Посмотри: Жанна идет, попробуй ее не узнать.

***

Что может царица, что может фрейлина, что может паж? Ничего не могут, сидят, плачут, ждут.

Фрейлине нитка жемчуга вросла в плечо, у нее легкомысленное платье из красной парчи.

Ее любят все царские воины и палачи, у нее столько болезней - тебе их и не унести.

Столько, сколько над царскими полями саранчи.

Только болезни растут вокруг ее белой кости.

Все может царица, все может фрейлина, все может паж. Только сидят, плачут, ждут.

Паж видит все королевские корабли, ноевы ковчеги, все пули, все царские плети,

всех королей, всех пленных. И

все это в окне, и все это на небе.

***

Куда ходила Жанна, кого искала, почему у нее глаза красные.

На обед опоздала, переступила порог и упала.

Жанна, где твоя одежда, где украшения, где деньги, куда утекли, укатились твои монетки.

“Догоняют меня деревянные куклы, живые марионетки.

Убить убить меня хотят, сволочи, ублюдки.”

Вот тебе лимон, вот вино, шерстяное платье: нет за дверью никого и неоткуда им взяться.

На сто километров вокруг нас пустыня.

Здесь не нужно ни пугала, ни ограды, ни сторожа охранять виноградник.

Мечтаешь, чтобы в стекло постучал праведник, либо грешник,

но скребутся в стекло только боярышник и орешник.

Но она говорит:

“Посмотри: синяки у меня на шее. Посмотри: ссадины на руках, какие большие.

Деревянные ведьмы лупили меня, бритвою крошили”.

***

По волнам браконьеры плывут, контрабандисты, пиратские судна легки, быстры.

Позади карстовые пещеры, подкупленные персы.

В каютах лежат товары, связанные актрисы, в трюме перешептываются крысы.

У Жанны платье голубое, золотые серьги, но на корабле для нее нет места.

Зато есть для нее уголок в капитанском сердце.

Поднялась Жанна и вошла к любовнику своему в предсердье,

легла меж тюками с китайским чаем, душистым перцем; и никто Жанну не тронул пальцем.

Проплывал их ковчег между Литвой и Польшей, на обе стороны летели снаряды, палили пушки.

Засыхала Жанна от голода, от жажды, затягивала пояс, перемещала пряжку.

Ждала она того, кто ее накормит, рядом ляжет.

Но капитан не мог войти в свое сердце, вылезти из кожи.

Он готовился к новому походу, грандиозной краже.

Молилась Жанна и знала, что Бог поможет.

Она отправила детей своих гулять по капитанским венам, голубое платье заменила белым.

Не горевала, на помощь не звала, жилище свое пальцами разорвала.

***

Горела Жанна, с людьми говорила: “Видите, я платье сняла, голову побрила.

Видите: я ничего не скрываю, кожу как второе платье срываю.

Трогайте мясо, перебирайте вены, на всё осталось мгновенье”. И

пошли все за ней, друг друга отталкивая и обгоняя, с повозками, сундуками, конями.

Огня всем досталось, всем хватило, надо было только лишь к Жанне прикоснуться.

Жанна за все заплатила.

— Ты знаешь как ведут себя дети, отнятые из семей,где их прятали? Наши дети.

— Что?

— Я не хотел застать тебя врасплох. Подойди, посмотри.

— Что это?

— Шевелится... Это ребенок с отклонениями,Джо. Я забрал его из казематов там, внизу. Из семейных камер. Ты знаешь что такое семейные камеры,Джо?

— Уж поверь мне, упырь, знаю.

— Тем лучше. Я хотел бы, чтобы ты видела смерть. И рождение.

— Дай угадаю - я смотрю на будущую жертву, не так ли?

— Он не доживет до утра,Джо. Даже если сейчас я встану и найду ему кормилицу. У его матери есть еще один, тоже новорожденный. Но другой,нормальный. А этот как я...

— Что ты там бормочешь?

— Готовлюсь к эксперименту. Но мы слегка отклонились от темы. Так ты знаешь, как ведут себя отнятые у родных дети? Мы усыпляем их не сразу, нет. Сразу нельзя. Нужно поправить им здоровье. Накормить. Напитать всем необходимым чтобы, проснувшись,они не обратись в маленьких фурий. Чтобы они оставались детьми вечно.

— Я так понимаю, что мне придется выслушать твою бредовую лекцию? С чего это вдруг простой смертной такая честь?

— Не такая уж ты и простая. И не смертная. Джо, когда я... когда это все закончится, я не оставлю манускриптов. Не оставлю ничего, что может попасть не в те руки.

— Кроме меня.

— Кроме тебя. Я верю что ты верно распорядишься увиденным и услышанным. А теперь вернемся к детям. Те из них кто проводит в убежище год уже знает, как вести себя чтобы нянечки обратили внимания. Но только что принесенные малыши... Я видел как они отказываются от еды,Джо. Как отчаянно ждут что вот-вот на них посмотрят и с ними поиграют. Как они тихи. Они всегда выбирают игрушку... что-то большое, внушающее доверие, и прячутся в них, под ними,от остального мира. Закрывают глаза и уши при драках. К этому они привыкают быстрее всего. К дракам.

— Переходи к сути, мне омерзительно видеть как ты расточаешь сантименты над умирающим младенцем.

— Наши дети должны проходить через это потому что у нас нет для них ничего. Нет места. Нет ресурсов. Нет сил чтобы сдерживать молодых вампиров,рвущихся за стены и границы доминионов. Потому что нас окружают люди.

— И ты решил... Ну,говори скорее.

— Тебе кажется что я мщу? Мщу вот этому ребенку за то что нам приходится отворять вены своим детям? Нет,Джо, это не так.

— Тогда к чему разговоры о жертве,смерти и рождении?

— В магии. Грубо говоря человеческая жизнь есть суть Хаоса, его воплощение. Случайность, которая...

— Ты мне сейчас о сотворении мира расскажешь?

— Не прерывай,наберись терпения. В самой сути этой случайности лежит магия. Я долго думал над твоими словами, обо всем, что ты сказала о магии. И я решил что хочу подпитать свою.

— Убив ребенка? обмазавший его кровью? Я думаю это не сработает.

— Нет. Я очень быстро отошел от концепции убийства. Роль смерти в... кхм...

— Ну говори уж. Ты же вроде за этим меня позвал - чтобы похвастаться.

— В некромантии,Джо. Я думаю что кровь имеет массу куда более интересных применений чем рисование ей боевых рун и символов.

— И ты решил поиграть с костлявой?

— Да. Я пытался оживить мертвеца. У меня не вышло,но одно страшное мгновение я подчинил его своей воле.

— Страшное?

— Его разум... мертвый разум... нет, не нужно об этом. Я просто понял что моих магических сил преступно мало для того, кто хочет обладать боевой алхимией. И я начал искать способ. Ты права,сперва это были жертвы.

— Я и не сомневалась.

— Не плюй мне на ботинки, пожалуйста. Тебе не хватает пола? Я довольно скоро отошел от этого, поскольку лишенная жизни кровь пуста, в ней нет и крупицы магии. Потом были... были оргии. Если кто-нибудь тебе скажет что занятие любовью на алтаре в Месте Силы усилит твой магический потенциал - плюнь ему в лицо. Потом была трансмутация, в ходе одного неудачного эксперимента я даже был парализован...

— Переходи к сути.

— Мне удалось найти способ черпать силу. Уверен, что у магиков посильнее хватило бы сил черпать ее у живого и здравствующего человека.

—Но ты малохольное говно не только как вампир, но и как магик.

— Лучше бы ты снова плюнула. Но... да. Я могу забрать только последний вздох. Но для этого мне нужен алхимический круг и небольшие приготовления. Я делаю это впервые и хочу чтобы ты видела. Видела что я не причиню ему боли. Не заставлю страдать, как страдают наши дети.

— Чего же ты медлишь? Ты уже сделал свой выбор.

— Сделал. Но так трудно решиться.