Семь чудовищ Медного берега5 читателей тэги

Заметила за собой, что с чистой совестью могу приняться за писательство только когда у меня есть дофига!сюжет и дофига!идея. Если это просто милый рассказик без дофига!идеи, но с забавными или красивыми эпизодами, мне с одной стороны хочется их написать, а с другой - они этого вроде как недостойны.

В то же время как читатель и зритель я знаю о себе, что мне куда приятнее смотреть и читать истории, в которых мне нравятся герои и обстановка, а вовсе не сюжет. Изящный сюжет и посыл, заставляющий задуматься, хороши на один раз. Такой фильм хочется пересмотреть, а книгу - перечитать только много лет спустя, когда самая их суть забывается. Это скорее пища для разума, чем для души. И такие произведения обычно не попадают в список моих любимых.

В то же время книги, которые хочется перечитывать, и фильмы, которые хочется пересматривать, кусками и целиком - это те, в которых я люблю героев и атмосферу. Сюжет там может быть совершенно вторичный и однообразный. Например, в моем любимом "Инуяше" сюжет построен на бесконечных странствиях компании героев в поисках разлетевшихся по миру осколков волшебного камня. Но какие там прекрасные герои! Какая чудная атмосфера нежной волшебной сказки (со всей жестью, присущей эпохе, конечно же). Некоторые эпизоды - будто поэзия языком анимации.

Или взять "Хроники пропавшего легиона" Тертлдава. Сюжет напоминает тупой мем: условная Византия хочет воевать с условными сельджуками, но постоянно прокрастинирует отвлекается на какие-то внутренние разборки, и так четыре книги, Карл! Война, политота, интриги, еще немного войны, потом снова политота, о, смотрите, сценка с пьяной дракой, потом опять война. Сюжет за всем этим рассмотреть непросто. Но какие же там потрясающие герои! С каким уважением, с какой тактичностью описываются народы, о которых мы привыкли слышать не самые лестные отзывы (печенеги, половцы, западное рыцарство, византийцы и прочие). Прошлое предстает в этих книгах необыкновенно близким, почти до вульгарности бытовым, и в то же время в этой приземленности не теряет своего величия. Удивительно прекрасные книги. За половину упомянутых героев я охотно вышла бы замуж. Во всяком случае, они вызывают к себе уважение даже не столько человека к человеку, сколько женщины к мужчине. Со сцен, где наемники ругаются с императором, можно угорать бесконечно - как будто кулстори с моей работы.

А вывод из этого поста такой: все равно я пишу свои тексты в первую очередь для того, чтобы перечитать самой. Поэтому, когда увижу красивый, забавный или трогательный эпизод, который я хотела бы прочитать в художественном исполнении, почему бы не написать его. Даже если он не несет в себе дофига!идеи. Ведь идеи - это пища разума. А то, чего не можешь сформулировать, но за чем в сотый раз пересматриваешь любимую серию - это пища для души.

Заметила, что со временем образ намдалени все больше сливается в моей голове с нормандцами, все меньше я провожу различий между ними. Все потому, что, чем больше я узнаю, тем больше понимаю: то, что раньше казалось мне исключительно придумкой Тертлдава, имеет исторический прототип. Начиная от сюжетообразующих событий и заканчивая бытовыми мелочами.

Например, я как-то не придала значения тому, что намдаленские жрецы сражаются среди прочих воинов. Я подумала: что ж, намдалени воинственный народ, это вполне им подходит. А потом узнала, что, оказывается, католические священники, когда шли с войсками, тоже вполне себе сражались, и далеко не в целях самообороны. Для православных это было, конечно, немыслимо. Тут сделаю оговорку: это вовсе не свидетельствует о том, что католицизм - агрессивная религия и одобряет кровопролитие. Многое из того, что делают верующие, продиктовано не столько религиозными догматами, сколько обычаями и склонностями народов, которые эту веру исповедуют. Сами понимаете, что ислам, например, один, но суданские мусульмане сильно отличаются от каких-нибудь башкир. И так далее.

Или такая бытовая деталь, как обычай выбривать затылок для прилегания шлема. Я вообще не обращала на нее внимания - подумаешь, намдаленская фишечка - пока не увидела на гобелене из Байё, что нормандцы изображаются с той же прической, модняво, гомельская молодежь заценила бы.

Или, скажем, рассказ о становлении государства Намдален, который я сначала тоже приписала фантазии Тертлдава, на самом деле основан на расхожем нормандском (и норманнском!) сюжете о хитроумном полководце, имитировавшем собственную смерть.

И чем больше я узнаю, тем больше понимаю, какая глубина лежит за этими книгами. Глубина не только авторских знаний, но и вот этого самого живого прошлого. А ведь книги были написаны в восьмидесятых, когда Интернет... ну, если и существовал, то уж всяко не был так распространен, развит и легкодоступен, как сейчас.

Уж не помню, кому принадлежат слова о том, что четыре вещи в мире нельзя скрыть: любовь, радость, огонь и печаль. Так вот, в книгах Тертлдава я вижу любовь. Конкретно к Византии. И проявление этой любви очень мне близко. Его герои (во всяком случае, в тех трех историях, с которыми я успела ознакомиться) - это слуги государства. Не императора (которые там меняются как погода), а именно государства. Их преданность Империи не носит декларативного характера, они не склонны к подвигам, самопожертвованию, громким словам и вообще любят, когда все идет хорошо и спокойно, а они сами в гамаке с мохито на пляже сидят красивые. Но если приходит беда, эти люди поднимаются с гамака, на ходу допивают мохито и идут исполнять свой долг.

И еще одно проявление любви вижу я у Тертлдава - возможно, вам оно покажется странным и вовсе не про любовь. Но я сама так пишу только о том, что мне очень дорого, поэтому, думаю, и Тертлдав мог поступать так же.

Он вообще не идеализирует Византию. Все, что вы знали о ней мерзкого, низкого, ужасного, стереотипного и не очень - все здесь. И шовинизм, и интриги-скандалы-расследования, и "сменяемость власти", и публичные расправы и искалечения, и то, что большинству населения откровенно плевать на государство - и сегодня они лижут сапоги одному повелителю, а завтра забивают его камнями и простираются перед новым. Читая Тертлдава, невольно думаешь, что среди всех описываемых народов византийцы самые ушлепки.

Но нет. Остальные народы описываются куда более деликатно, даже степняки вроде печенегов и половцев, хотя вряд ли они были большие няшки, чем византийцы. Не берусь говорить за автора, но если бы этот текст писала я, для меня очевидно было бы, что я могу говорить сколь угодно плохо только о тех, кого люблю. О тех, кто мне "не свои", я буду отзываться осторожно и мягко, потому как, не чувствуя любви, я не чувствую и границы, которую могу случайно перейти, скатившись в оскорбление. Поэтому, кстати, я могу довольно грубо шутковать про намдалени и нормандцев, но когда это начинает делать кто-то другой, о ком я знаю, что они ему безразличны, мне становится неприятно.

Образ врага у Тертлдава вообще отдельная песня. Мне близко его понимание вражды и противостояния в целом. В его книгах хорошим положением вещей (не идеальным, естественно, но идеально только на небесах) считается ситуация, в которой государства соперничают друг с другом, в том числе и на полях сражений, когда каждое мечтает о недостижимой победе, но одновременно с тем между ними не прекращается общение, сотрудничество в других делах. А соперничество только подстегивает прогресс.

Даже когда в его фэнтезийном цикле появляется народ, который некий князь-колдун заставил поклоняться дьяволу и творить во славу его ужасные вещи, нигде не просматривается мысли, что сам этот народ плох, не заслуживает жизни и подлежит истреблению. Нет, истреблению подлежит эта религия, а ее глупые последователи - только если решат отстаивать свою ужасную веру.

Мне видится в этом взгляде определенная мудрость. Так смотрит историк на далекое прошлое, словно с большой высоты - и видит, что на таком расстоянии и не определишь уже, где "правильная сторона истории". Да и есть ли она, эта сторона? Если не варишь младенцев заживо, скорее всего, ты уже на ней.

Как-то я проходила марафон личностного роста, как это сейчас модно называть. И там одним из заданий было записать свои желания: вот просто все, что приходит в голову, что хотелось бы получить в этой жизни. Я записала что-то вроде "попутешествовать по Средней Азии", "шить красивые наряды", "иметь мильён деняк и не работать" и так далее.

А когда список был составлен, меня догнала мысль: он не полон! Почему я не написала, что хочу тусить с нормандскими наемниками в Константинополе одиннадцатого века, ведь я хочу! Почему не написала, что хочу раскрыть рецепт вечной молодости и красоты! Почему даже на бумаге я себя ограничила! Сегодня ты не подумала про Константинополь, а завтра тебе не придет в голову перейти на лучшую работу! Что за убожество, Маша!

Пост про качество, которое очень уж сильно нравится мне в людях. В мужчинах может вызвать и вполне себе сексуальный интерес, в женщинах - ну, просто уважение.

Это осознанность. Потому что я опять не подобрала нужного слова, простите. То, о чем я говорю, мало общего имеет с просветленностью, осознанием единства с космосом, гражданской сознательностью или чем-то таким. Осознанность в моем понимании - когда человек в большинстве случаев способен дать себе отчет в том, что и зачем он делает и что с этого хочет поиметь.

Понятно, что есть вещи, которые мы творим на эмоциях (и часто потом жалеем). От них никто не застрахован, но речь не о них. Речь о решениях, которые мы принимаем в относительно спокойной обстановке, когда у нас есть время подумать.

Вы удивитесь, но реально многие принимают важные решения просто потому что. И не задумываются о том, зачем вообще это делают, какую хотят извлечь выгоду, надо ли им туда, хочет ли того сердце или разум и так далее. Поступают в университет, устраиваются на работу, женятся, рожают детей, совершают покупки - ну прост. Думаю, во многом последствия этого - плохая учеба, работа, к которой ты не приспособлен, не твой спутник жизни, нелюбимые дети, ненужные вещи и так далее.

Как-то я упоминала, что люблю диких тварей и что дикая тварь всегда сможет ответить на вопрос, зачем она что-то делала. Ибо природа целесообразна.

И хоть отдавать себе отчет в целях своих действий здорово, есть еще один важный нюанс. Нежелательно при этом быть жертвой. Ты жертва, когда цель твоих действий - чего-то избежать, а не что-то поиметь. Выйти в ноль, а не в плюс. Понятно, что всем нам так или иначе приходится чего-то избегать, это нормально. Но когда большая часть жизни направлена на то, "чтобы не было плохо", а не на то, "чтоб было хорошо", уважения такое поведение не вызывает. И дело тут, наверное, даже не в самих действиях - они могут быть одинаковы - а в мотивации. Один покупает Ролекс, чтоб лошарой не назвали, другой - чтобы ахнули.

Видела в одном паблике фразу: сила - это способность слушать чужую музыку, но танцевать под собственную. Исходя из этой логики я люблю сильных людей, которые в любой ситуации ведут свою игру. Даже если стороннему наблюдателю кажется, будто ситуация такова, что ей можно только покориться.

Важно лишь отметить, что подобный склад ума почти исключает, как по мне, способность к осознанному самопожертвованию. Не те случаи, когда нет времени думать и мать бросается под автомобиль, чтобы оттолкнуть ребенка. А героизм на войне, скажем. Такие люди могут быть склонны к риску, но, не имея никакой возможности уцелеть, скорее не пойдут на опасное дело и поищут другой вариант.

В книгах Тертлдава намдалени дано презрительное прозвище "игроки" - в силу их азартной природы и способности превратить в игру почти любую дичь. Но я бы назвала их скорее "игроки на нервах". Потому что в дополнение к их бесспорным боевым достоинствам есть у них еще один врожденный талант - бесить сука всех.

В книгах они раздражают не только местное население (которое периодически решает выгулять свою ксенофобию и всех их перерезать/сжечь/забить камнями), но и Императора, своего нанимателя. Даже когда намдалени составляли большую часть его войска и ему приходилось выбирать выражения, общаясь с их командирами, есть эпизод, где Император тупо орет на них: меня уже тошнит от вас, убирайтесь на свои сраные острова!

Когда я стала читать отзывы на книги, оказалось, что читателей намдалени тоже бесят. Более того, среди намдалени есть героиня, которая, в общем, мало чем отличается от своих сородичей, и вот она дико злит всех, включая меня. Настолько, что я буквально тряслась, когда речь просто заходила о ней. Хотя ничего ужасного она там не делает, женщина как женщина. Сука, магия.

И вот, как выяснилось, исторический прототип намдалени, (итало-)норманны, тоже, по словам Егора Зырянова, "достали просто всех". Так, что даже накануне раскола христианства, когда Запад и Восток уже фактически разосрались, Папа Римский договорился с Византией, мол, давайте объединимся и надаем им по щщам.

Византийцы сказали: а давайте! - и зарезали нормандского князя в часовне.

Нормандцы сказали: а давайте без давайте! - и разбили войско Папы, а его самого взяли в плен (правда, потом отпустили и даже дали ему какие-то земли в обмен на политические плюхи).

Я долго думала, чего же они так всех бесят, ведь ничего ужасного по сравнению с другими народами не делают и ведут себя достаточно прилично. А потом вспомнила, что у меня самой отложилось в памяти после первого прочтения Тертлдава. За восемь лет я забыла почти все. Сюжет, персонажей, атмосферу, даже главзлодея. Помнила только главного героя и его бесячую жену. И еще я помнила, что намдалени - это какие-то наемники с претензиями. Из того, что только это и запомнилось из книг, можно сделать вывод, что предъявы намдалени кидать умели.

Сюда можно отнести и алчность их, и требовательность, и честолюбие, и наглость, и даже притом, что они не творят особой дичи, все это вызывает сильное желание поставить их на место. Не путем физической расправы, конечно - ее я не пожелала бы и выбесившей меня героине. Но выдать каждому по губозакатывательной машинке не помешало бы.

Как сказала одна моя подруга, намдалени похожи на яжмамок в поликлинике - все им что-то должны.

Как-то в Инстаграме видела опрос, мол, девочки, назовите три главных качества настоящего мужчины. И называли, в основном, ответственность, порядочность и целеустремленность. Еще был чел, которому не понравилось, что часто писали "щедрость", и он из этого сделал вывод о том, что все женщины шкуры.

И хотя ответственность, порядочность и целеустремленность - это очень хорошо, представляю вам мой топ-3 мужских качеств.

Жизненная энергия. Связана в некой мере с физической крепостью, но не так чтобы очень. Можно быть вялым силачом, а можно - батарейкой-энерджайзером с весьма средними физическими характеристиками.

Ум и хитрость. Меня привлекает равновесие. Полагаться на одну только силу, энергию, напор - это не по мне.

Алчность. Если помните, я хотела подробнее написать об алчности, которая меня привлекает. Она напрямую связана с жизненной энергией, ведь когда энергии много, хочется всего и сразу. Тут нужно сделать две оговорки. Во-первых, алчность - не синоним скупости. Алчный человек хочет брать, скупой - не хочет отдавать. По словам психолога Анны Кирьяновой, скупость связана со страхом перед жизнью, а это явно не то, зачем мы здесь собрались. Во-вторых, алчность, которая меня привлекает - когда желают для себя. Не затем, чтобы всем вокруг было хорошо. Не затем, чтобы кому-то было плохо. Но только затем, чтобы тебе и, может, твоим близким было заебись.

Если выкинуть что-то из трех качеств, получится перекос. Энергия и алчность без ума создадут туповатого варвара. Ум и энергия без алчности - слугу чужих интересов. Ум и алчность без энергии - заплывшего жиром чинушу.

А теперь посмотрите, как Тертлдав описывает намдалени, еще когда его герой только предвидит зарождение этого народа:

Как не влюбиться?

Но это еще не все. Как можно видеть, все три качества в сочетании могут дать человека весьма опасного. И вот чтобы эту опасность нивелировать, требуется еще одно качество, которое во многом и вызывает у меня нежность, но которое я считаю скорее мужским - женщину, на мой взгляд, оно портит.

Невинность. Я не знаю, как еще назвать это свойство, простите. Под невинностью я понимаю неспособность к какому-то конкретному злу. Не избегание его, не воздержание от него (потому что любое воздержание может дать слабину), а именно неспособность даже мысли о нем допустить. Например, намдалени, при всей их воинственности, совсем не жестоки. Изощренные пытки, публичные казни, насилие сверх необходимого ими не только не применяются, но глубоко их потрясают. Разграбить город - это всегда пожалуйста. Перерезать все население, включая женщин, детей и собак, и засеять землю солью (говорят, что-то подобное делал Чингисхан в Афганистане) им и в голову не придет, поскольку противно самой их природе. Сцена "карательной операции" намдалени против видессианских партизан - это просто смех.

Необязательно под невинностью может пониматься избегание жестокости. Это, например, может быть неспособность к интригам, какому-то серьезному обману. Или еще что-нибудь. Но какой-то врожденный ограничитель должен быть, иначе мы получим не "настоящего мужчину", а мудака редкостного, который ради своих желаний пойдет по головам.

В женщинах мне это качество не нравится, потому что женственность для меня во многом в том, чтобы быть в состоянии пропустить через себя любое зло и допустить его право на существование.

У мужчин, которые мне встречались, обычно проблемы с жизненной энергией и этой самой невинностью (к уму претензий нет, все умницы). Что касается жизненной энергии, то, знаете, я привыкла считать себя полудохлой лошадью. Но когда я вывожу больше мужчины, хочу больше мужчины, а он там из депрессий не вылезает, это не моя история, ребята. Никакие ответственность и порядочность здесь уже не сыграют роли. Что касается невинности - скажем так, у меня в ней часто есть сомнения.

Я всего дважды в жизни испытывала прекрасное чувство - когда человек рядом со мной сильнее меня и не желает мне зла. Ощущение это необычайно приятно, и, когда я испытала его впервые, мне показалось, будто так и должна себя в идеале чувствовать женщина с мужчиной. Я становилась как будто спокойнее, на сердце нисходила тишина, пропадали всякие ужимки, я вела себя естественно и просто. Какое-то просветление, честное слово. Так вот, при проблемах с жизненной энергией у меня нет ощущения, что мужчина сильнее меня. А при проблемах с невинностью у меня нет ощущения, что мне не желают зла.

У Тертлдава есть рассказ "Осада Сотевага", где повествуется о самом зарождении Намдалена, еще когда никаких намдалени в проекте не было. И вот что автор пишет об их северных предках:

Намдалени - помесь видессиан и халога, и у них это эволюционное упущение исправилось весьма занятным образом. По сути намдалени - это живая иллюстрация высказываний "если беспредел нельзя предотвратить, его нужно возглавить" и "если очень хочется, то можно". У них есть понятия добра и зла, чести и бесчестья, но у них также есть агрессивность, алчность, тщеславие, похоть, наконец. Иными словами, наклонности, которым человек и хотел бы противостоять, но не в силах. И вместо того чтобы тратить силы на борьбу с пороком, наклонностью или дурной привычкой, но и чтобы не сдаться им без остатка, намдалени просто вводят их в управляемое русло. Была варварская воинственность - стала цивилизованная амбициозность. Это позволяет им сохранять человеческое достоинство и голову на плечах даже в ситуациях, когда, казалось бы, человеку не под силу их сохранить. Сознательно ослаблять поводья, чтобы не сорвало резьбу. Но для многих культур, где люди привыкли выбирать "или/или", поведение намдалени кажется очень странным. Даже я зачастую офигевала от того, насколько невозмутимо, почти восхитительно нагло с нашей точки зрения они творят, мягко говоря, сомнительные дела.

И не потому, что им не свойственно чувство стыда, а потому что стыдятся они в книгах тех вещей, которые многих из нас смущали хорошо если в школе, а откровенную, казалось бы, дичару творят с полным сознанием своей правоты. Потому что иначе дичару творить нельзя - она сожрет тебя без остатка.

Думаю, многие, кто увлекался фолк-музыкой, в том или ином исполнении слышал "Сагу о наемниках". Говорят, сам текст принадлежит Марии Семеновой, а вариации исполнения - всем, кому не лень, начиная от бардов и заканчивая Хелависой. И несмотря на то, что вроде и стихи неплохие, и песни получаются огонь, эта история особо меня не трогает.

Вообще я удивилась, когда узнала, что автор текста - Семенова. Мое недолгое знакомство с Марией Васильевной закончилось как раз на ее пассаже о наемниках - о том, что все они пропащие бесчестные люди и с ними даже сражаться не стоит, их нужно резать как собак. Мне было тогда шестнадцать лет, я уже знала Шичининтай и офигела от такого поворота. В книгах о Волкодаве меня и до этого многое коробило, и пассаж о наемниках стал последней каплей.

Не берусь судить, но мне все же кажется, когда человек решает написать о том, что ему не близко, получается не очень достоверно. Вот и в "Саге" есть два момента, нарушающих достоверность, а с ней и весь драматизм ситуации.

Во-первых, какой наемник поверит горячим клятвам чужеземного владыки, мол, город очень богатый и очень слабый. Сразу возникает вопрос: если дела обстоят именно так, что же никто пока его не разграбил? А следом за тем другой: зачем убеждать и клясться чуть не здоровьем мамы в том, что это правда? У любого человека, даже далекого от военного ремесла, это вызвало бы подозрения. Убеждают в своей искренности обычно те, кто хочет солгать. Или хочет, чтобы их слова были приняты за ложь.

Во-вторых, хотя здесь не все однозначно, не верится в то, что "из нас ни один не молил о пощаде, никто не сдался врагу". Камон, ребята, вас предали и подставили под удар, вы сейчас погибнете до единого, самое время сдаваться, это нормально. Да, история знает наемников, которые отвечали отказом на предложение сдаться, например, швейцарцы, защищавшие последнего французского короля, так и не бросили его (и за это им стоит памятник в Люцерне). Но они находились в ином положении, чем герои песни. Во-первых, они были в осажденном дворце, а не на поле боя, и у них было время подумать, а во-вторых, не припомню, чтобы король их кинул. Любой нормальный командир, видя, что битва проиграна, велел бы солдатам опустить оружие и сдался бы в плен, чтобы ни самому напрасно не погибнуть, ни людьми не жертвовать.

В общем, странно все это. Но песни хорошие.