Свежие записи из блогов Samoroon

Ночь затекает в щели и у́глы, мге расходиться крестом. Ночь проникает в думы и у́мы, всё переве́ртая в том. Дух умыкая, бросив, комкая, ночь наступает на круп. Перетекая, перетекая, падая с глаз в складки губ.

Сегодня у него получилось выбраться к набережной. Весь день, когда солнце не так нещадно палило, он спал, а теперь таскал роликами старый асфальт, наблюдая вечерние лучи. Было даже немного холодно после такой жары, которая на прошлой неделе выжигала дороги, и он порадовался, что взял куртку. В поясной сумке оставалось немного черешни - и Черешнеед порадовался. Завтра надо взять ещё. На этом он, фактически, сейчас жил.

<...>

Солнце садилось за многоэтажки и змеилось на волнах, прохлада надвигалась всё ближе. Она поправила повязку на голове и отправилась домой: в последние недели усталость не оставляла даже по пробуждении. Меньше часа на колёсах - и она уже устала, хотя спала весь день. Возможно, стоит жрать побольше. Или купить, наконец, эти таблетки. Чёрт его знает. Приехав, она одела ботинки и сгоняла в магазин, где купила, конечно-же, опять совершенно не таблетки, но тоже очень нужные вещи: пачку чипсов, мясо, сладкое, краску для волос.

<...>

Эти ребята не особо знали друг-друга, хотя катались на одних и тех-же роликах, трогая мир парой рук. В целом, они друг-друга не особо замечали, ускользая из ума, как неважная информация. Черешнеед ел черешню и жил - на данный момент - ради черешни и поездок на роликах, а она, надевая ролики, хотела к чему-то вернуться и таскала с собой воду и молочные коктейли. Можно сказать, что Черешнеед был более нацелен на будущее. Но это неточно.

В любом случае, было так. А ночью приходил кто-то ещё.

Этот кто-то ныл, болел и вытаскивал память обо всём на свете наружу. Иногда он хотел много всего сделать, но чаще он горевал о том, что уже точно нельзя изменить, что при этом являлось непереносимым. Он считал, что настоящий он тут только один, и не хотел уходить, хотя весьма сильно страдал.

Он не давал спать никому, и потому у них всех была хроническая бессонница.

Было ещё четвёртое, или четвёртая, или что-то неизвестное в целом, которое не давало воспользоваться памятью или словами. Когда они были нужны, оно съедало их - и слова с памятью пропадали. Оно не давало закончить текст, а также складывать долгие предложения или оформить в текст всю идею. Чаще всего оно крало смыслы и последние слова из фраз, затирая память об них и ощущения, которые позволили-бы вспомнить смысл. Что-то крало ощущения и на это было сложно повлиять.