Свежие записи из блогов Haneoyumemite

Нахальный лучик солнца упорно лез в глаза. Я решил нагло послать его и перевернулся на другой бок. Точнее, попытался перевернуться и гробанулся с кровати на пол вместе с одеялом. Черт! Кажется, у меня что-то хрустнуло! Не хватало ещё что-нибудь сломать, в добавок к предыдущим травмам.

Поборов внутреннего нытика, я таки поднял свой зад с пола. Одеяло решил не оставлять в одиночестве и, завернувшись в него, пошел обследовать территорию.

Оказалось, что спал я на той же кровати, что и в первый раз. Дом был явно деревенским срубом. Вроде, в деревенских домах дальние комнаты отводились под хозяйские спальни. Вот я в ней сейчас и находился.

В одном углу расположилась та самая кровать, с которой я свалился. Тут же стояла тумбочка, видимо для вещей, длинная такая, СССРовских времён. В изножье пристроился письменный стол и рядом стул, родом из того же времени. В углу напротив была вторая кровать-односпалка, а возле нее небольшая тумбочка. На стене над маленькой кроватью висел древний ковер, изображающий огромное дерево с овалами, типа тканых портретов. Тоже мне «семейное древо Блэков». В третьем, дальнем от двери, углу был книжный шкаф под самый потолок, шириной метра полтора, забитый книгами так, что некоторые пришлось впихивать на полки поверх стоящих. Кто-то тут явно любит почитать. Одна книга привлекла мое внимание. На ее корешке золотыми буковками было написано: «Мифы и легенды народов мира». Надо потом глянуть, интересно. Перед шкафом на коврике стояли два кресла и небольшой столик. Ну, и в последнем углу расположилась, собстна, дверь. Сейчас она была чуть приоткрыта, я расслышал постукивание крышки о кастрюлю и бурление чего-то в этой самой кастрюле. А запах… Аж слюнки потекли!

Решил, что раз я уже встал и там пахнет чем-то вкусным, то, наверное, и меня покормят. Надеюсь, по крайней мере…

Высунув голову в зазор между дверью и косяком, выглянул в следующую комнату. Это оказалась самая что ни на есть деревенская кухня. С печкой и всеми делами. Прикольно! И кастрюлька стояла в нише этой самой печки, а внизу горел очаг. И как люди так живут? Ну типа, дрова колоть, чтобы согреться или приготовить? Жесть какая! Хотя, наверное, тут есть электричество, так что не все так плохо…

— Ну и чё ты там встал, как бедный родственник? Вылезай, соня! Я уже из школы прийти успел, а ты всё дрыхнешь! Обед проспишь!

Повернулся к источнику звука. На скамейке за столом сидел пацан лет тринадцати. Русые волосы собраны в высокий хвост. Из-под рваной челки сверкают сердитые глаза цвета янтаря. И запах… Вроде и не собака, но что-то похожее…

— Ты Елисей? — спросил я, усаживаясь напротив, на вторую скамью.

Парнишка сморщился, будто лимон съел, и посмотрел на меня с презрением.

— Не называй меня так! Если уж тебе, псине блохастой, приспичило обращаться ко мне по имени, так зови нормально - Лис!

— Это имя у тебя или расовая принадлежность? — съязвил я в ответ.

Какого хрена этот пацан о себе возомнил?! Молоко на губах не обсохло называть меня блохастой псиной! Уши сами собой угрожающе прижались к голове.

— А что, если и то, и то?! Подумаешь, чистокровный тут выискался! Что с того, что я лис?! Не всем же благородными дворнягами леса быть!

— Да ты нарываешься, походу! — рявкнул я.

Но тут же умерил пыл. С кем грызусь-то? Парнишка ведь малой! Нашел с кем по понятиям лясы точить… Стыдно должно быть, товарищ Сколь!

— Ладно, не кипишуй, - убавил я тон. - Мне с тобой делить нечего. Я просто имя спросил. Кстати, Лёха-то где?

— На работе, — буркнул притихший паренёк, все ещё настороженно поглядывая на меня. — Есть будешь? Брат велел покормить тебя, как очухаешься.

— Не отказался бы, — с энтузиазмом отозвался я.

Лис пошел проверить кастрюльку и уже через десять минут мы уминали за обе щеки наваристые щи. Он со сметаной, а я с майонезом. Сидели в благоговейной тишине. Впрочем, долго молчать я не смог.

— А чего со мной было? Я чёт так и не догнал… Вроде шел за твоим братом, а потом чёт выключило. Да ещё и проспал, походу, почти сутки.

— Ммм… Так братец тебе не сказал? Ну, и я не вправе говорить то, чего он говорить не захотел. Спроси его сам, — ответил Лис, сосредоточенно записывая в тетради решение какого-то примера по алгебре одной рукой, пихая ложку супа в рот другой. Прям Юлий Цезарь, ей богу! Его в школе за пятна в тетрадках не ругают?

— Вы вроде братья, да? Родные? Ну, в смысле, он тоже лис?..

— Эм… Ну, как тебе сказать… Мы одной крови, но, технически, он просто мой опекун. Он лис, но не такой, как я. Лучше спроси об этом у него, — пробурчал пацан, не отвлекаясь от своих дел.

М-да. Я так понял, что у Лиса спрашивать что-либо вообще бессмысленно. Он только отбрыкивается обтекаемыми фразами и ссылается на Лёху. Ну, собстна, почему нет? Спрошу у него, когда с работы вернётся. Заодно поинтересуюсь, что мне делать. Не могу же я у них на шее сидеть иждивенцем… Это противно и стыдно… Я ж мужик, блин, да и не малой. Работу, чтоль найти какую… Одна проблема - документов нету. Над в мусарню сгонять, восстановить. Хах, ну да! Я ж имени не помню! Не думаю, что по паспорту меня звали Сколь. Тогда как? Загадка, чтоб ее!

Так в раздумьях и прошел весь оставшийся день. К своему стыду, хозяина я не дождался и уснул в кресле. Уже глубокой ночью сквозь сон почувствовал, что меня несут. А потом кладут в кровать и через какое-то время ложатся рядом. Обнимают со спины, даря ощущение покоя и защиты.

Во тьме появляется крохотный огонек, постепенно увеличиваясь. Спустя некоторое время он уже размером с футбольный мяч и продолжает расти… Он приближается. Летит прямо на меня! Или это я к нему лечу?

Мгновение, и глаза слепит от резкой вспышки света. Пытаюсь проморгаться сквозь выступившие слезы. И распахиваю глаза так широко, как только получилось.

Я ошеломлён открывшейся перед взором картиной. Огромное древо, подпирающее плоской кроной, словно зонтом, небо цвета индиго. Закрученный против часовой стрелки ствол уходит в глубину бездонного озера. И я стою прямо на поверхности воды, а моего отражения нет. Не видно ничего, кроме неба и мерцающих огоньков звёзд. Но самое умопомрачительное — огромный радужный змей, обвивающий своим телом древо. Голова где-то в небесах, а хвост в глубинах планеты.

Ёрмунгард!

Значит, древо — Мировое Древо — Иггдрасиль?

Кто же я, если мне позволено здесь быть? Кто тут ещё? Волк? Фенрир? Или… Сколь… Предатель, значит… Вот я кто. Ну, хоть имя вспомнил. Уже радость. Хотя и сомнительная. А где же мой папаша, Фенрир? Впрочем, не важно. Где бы он ни был, пусть лучше забудет обо мне. Легче жить будет. Мне, по крайней мере…

Так... и чего я здесь делаю? Может, к дереву подойти? Была не была. Иду, огромные волчьи лапы странного цвета вместо ног. Вроде черные, но с переходом в синеву… Интересно. Жаль отражения нет, посмотрел бы.

Стоило только подумать, как я начал отражаться. Первыми проступили глаза глубокого синего цвета. Затем огромная лохматая волчья башка, а следом и остальное тело до кончика хвоста. Переход окраса шерсти меня прям шокировал. Морда, спина и часть хвоста белые. Края ушей и хвост на конце, как и лапы до колен, черные. А между - разные оттенки серого. И все это будто с налетом синевы. Странная расцветка.

Я долго пялился в собственное отражение, пока не понял, что у меня есть то, чего у волков, по идее, быть не должно. Огромные белые крылья. Они сливались с шерстью на спине, потому и не заметил сразу.

Тут же захотелось их раскрыть и опробовать. Только как ими управлять? Повинуясь какому-то внутреннему инстинкту, напряг спину, пытаясь подвигать лопатками. Крылья ожили сами собой. Наверное, для меня норма ими пользоваться? Видимо, память тела осталась. Напружинившись лапами, подпрыгнул и попытался махать этими конечностями. Как ни удивительно, получилось, и я легко воспарил к небесам.

В крови взыграл адреналин. Я махал что было сил, поднимаясь все выше к звёздам. Казалось, ещё немного и достану до них. Затем резко сложил крылья, прижал лапы к телу и, сделав кувырок через спину, стрелой устремился к озеру в свободном падении. Перед самой поверхностью резко расправил крылья, ловя потоки воздуха, и на головокружительной скорости пронесся, задевая кончиками перьев левого крыла воду. Но ни брызг, ни даже маленького волнения не было. Словно и не вода вовсе.

А потом все резко закончилось. Будто отрубили телик. И снова темнота, но теперь уже холодная и колючая, пробирающаяся под кожу, закрадывающаяся в сердце, в душу. Не хочу. Не надо. Нет. Нет! Нет!!!

Я резко распахнул глаза, сев на постели. Тело било сильной дрожью от страха, а спина покрылась липким потом. Обнял плечи руками в попытке согреться, но непонятное ощущение никак не проходило. Словно въелось намертво. Даже подташнивать начало.

Я вздрогнул от внезапного прикосновения. Мне на спину легли теплые ладони и скользнули по телу, обнимая поверх моих рук. Сзади прижалась горячая твердая грудь, и стало так тепло и спокойно. Тошнота отступила. Невольно расслабился, откидываясь назад, периодически подрагивая от пережитых эмоций.

— Все хорошо. Это лишь сон, — негромко произнес мне на ухо Лёша.

Почему-то хотелось верить. Казалось, что он никогда не обманет и не предаст. Только вот… Все равно страшно. И никуда этот грёбаный страх не уходит! Может недостаточно доверяю? Почему? Откуда это сомнение?

— Не уходи… Не оставляй… Не предавай меня… Прошу… Страшно одному… Холодно… Больно… Не хочу… — хрипло шепчу я в ответ. Глухой голос на грани слышимости с оттенком горечи и отчаяния.

— Я рядом. Тебе нечего бояться. Я не уйду, — шепчет Лёха в ответ. А затем, совсем тихо, едва шевеля губами мне в макушку: — Прости меня… Прости за все… Больше не повторится…

Я не стал выспрашивать. Кажется, я не должен был слышать это. За что он просит прощения? Он знает что-то? Что-то, что случилось со мной в прошлом. Может, расскажет потом? Веки налились тяжестью и закрылись. Уже в полудрёме почувствовал, что меня уложили и обняли, притянули к себе ближе, коснувшись губами лба.

— Спи, Волчонок. Это имя тебя подходит больше, — с улыбкой в голосе тихо прошептал Лёха.

Это вызвало лёгкую улыбку на моих губах, и я погрузился в глубокий, спокойный сон, где летал и охотился на странных зверушек…

Прошла неделя. Врач диву давался - мои переломы заживали с бешеной скоростью. «Вы будто не человек вовсе. Вот так и начинают верить во всякую чертовщину наподобие демонов да оборотней», - говорил он.

В итоге, сейчас от моих увечий лишь трещины да синяки остались. Странно…

Алексей, мой спаситель, вроде даже не был удивлен, вел себя как ни в чем не бывало, забалтывал врача по поводу ускоренного метаболизма, наследственных особенностей и генетических аномалий. Доктор успокаивался, но на следующий обход снова заводил ту же песню.

Сегодня был восьмой день моего пребывания в больнице. Очередной осмотр показал, что трещины и травмы стали несущественными, чтобы и дальше находиться в стационаре. Короче, меня выписывали. Алексей, присутствующий при этом, обрадовался как ребенок конфетке, и резво побежал за верхней одеждой и ботинками для меня.

И вот сижу я на диванчике в холле больницы, жду хозяина, как верный пёсик… Как-то не по себе от такого сравнения. Ситуация воспринимается оскорбительной. Но суть, однако, не меняется, и от этого становится ещё паршивее.

В какой-то момент почудилось, что слышу скрип снега под ботинками, но далёкий и приглушённый. Непроизвольно прислушался, и показалось, что волосы на моей голове зашевелились. Медсестричка за стойкой регистратуры косо посмотрела в мою сторону и вдруг выпучила глаза. На это я не обратил особого внимания, а в холл уже зашёл Алексей. Увидев интересную картину, он быстро оценил ситуацию и подбежал к обалдевшей девушке, что-то шепнув ей. Мне показалось, я расслышал слово «Забудь». Через секунду молодой человек развернулся и направился ко мне, а девушка застыла, будто в трансе. Не моргала и пялилась перед собой остекленевшим взглядом.

Алексей накинул на меня куртку и прикрыл голову капюшоном, а сестричка отмерла и, как ни в чем не бывало, продолжила выполнять свою работу. Мне это показалось немного странным. Впрочем, быстро одевшись, я вышел на улицу вслед за своим спасителем и сразу забыл об инциденте. Было странное ощущение - наконец я оказался там, где давно хотел. Дышал и не мог надышаться. Так и стоял истуканом, вбирая полной грудью свежий морозный воздух.

— Идём. Лучше поскорее отсюда исчезнуть. Забвение долго не продлится, а если она тебя снова увидит, то вспомнит. Будут проблемы, — оторвал меня от столь приятного занятия Алексей.

— Забвение? Что это?

О чем он говорит? Это типа магия что-ли? Собеседник тяжело вздохнул и махнул рукой, приглашая идти за ним.

— Да, типа магия…

— Ты мысли мои читаешь?!

Алексей ещё раз тяжело вздохнул и обречённо покачал головой. Видимо я чего-то не понимаю. Ну, ничего не поделаешь, я ведь типа с амнезией. Даже имени своего не помню, что уж говорить об остальном. Может, я забыл что-то важное? Он говорил про какую-то магию… Он не человек? А я? Может, я забыл, что тоже не человек? Тогда кто?

Задумавшись, я зарылся рукой в волосы и наткнулся на нечто… меховое. Ощупав предмет, понял, что это уши. Обычные такие уши… Собачьи. На моей голове. Ага. И пока я ощупывал их, мне было приятно и немного щекотно. Так… Значит, это мои уши? Провел рукой там, где у людей находился орган слуха и… не обнаружил ничего. Ага. Я не человек. Ясно. Но тогда…

— Кто я?

— Оборотень, вервольф, волк. Названий много, суть одна. Как вообще можно было забыть о подобном?! Боги, и что мне с тобой делать? Ты же, небось, даже забыл как обращаться… За что мне это?

Мой спаситель воздел руки и закатил глаза к небу, но оттуда ответа не последовало. Я печально улыбнулся. Ну да, запущенный случай. Но я же не виноват, что меня грохнуть пытались… Я же их об этом не просил.

— Прости, — мне показалось, что надо извиниться, хоть и не знал за что. Вроде и не за что, но… Просто захотелось.

— Да брось, - уже спокойно ответил Алексей. - И… Кстати, что с именем-то делать будем? Как тебя называть? Не тыкать же вечно!

— Не знаю. Придумай сам, мне в общем-то все равно…

— Все равно, да? А ведь имя для оборотней является источником силы… Забыть свое имя это как лишиться самого себя и стать почти человеком… Жуть. Так, ладно. Я не знаю кто ты, стало быть просто волк. Значит… А как тебе Волк? Это по старославянски… Нравится?

— Пока не вспомню родное, сойдёт. Есть в нем что-то… Не знаю. Чувство такое, словно слышал уже нечто подобное, но не помню где и когда… Раздражает…

— Представляю. Ладно, пойдем скорее. Мне через час на работу, а тебя ещё покормить надо. Да и Лиса в школу выпихнуть.

— Лис это сокращение от чего?

— Елисей.

— Ясно. Это… Спасибо тебе. За спасение и все остальное тоже…

— Ты меня теперь до конца жизни благодарить собрался? Перестань, мне неловко… — последнее парень произнес так тихо, что не будь у меня звериных ушей, не услышал бы. Видимо и правда неловко.

— Прости…

— Заканчивай уже! — взмолился Алексей.

А мне стало ещё неудобнее. Даже стыдно как-то… Неужели я не могу сказать ни единого слова, кроме «Спасибо» и «Прости»?! Блять, кажется, даже щеки горят от неловкости.

Погрузившись в невесёлые мысли о своей ограниченности, я не заметил, как Алексей замедлил шаг, а затем и вовсе встал. Он развернулся ко мне, и поскольку я шел за ним след в след, то врезался головой прямо ему в грудь. Резко вскинувшись, посмотрел ему в лицо, собираясь опять извиниться, но лишь приоткрыл рот и завис, утонув в небесной синеве глаз.

Алексей поднял руку и провел тыльной стороной ладони по моей щеке и скуле, а затем, словно поддавшись наваждению, склонился ко мне и коснулся губами губ. Невесомое касание, сухое и теплое дыхание и мои пылающие щеки…

Не встретив сопротивления, язык Лёхи скользнул ко мне в рот, углубив поцелуй. От накативших приятных ощущений глаза прикрылись сами собой, и я неосознанно начал отвечать. Мои робкие неумелые движения и его умелые, властные и напористые… В голове туман и ноги подкашиваются. Наверное, я бы упал, если бы Лёша не притянул меня за талию к себе.

Его руки, такие сильные и теплые, поглаживали меня по спине, а затем и вовсе нагло забрались под футболку, но мне было все равно. Хотя нет, не так. Я сам хотел этого, мне нравилось ощущение его губ и теплых ладоней на разгоряченной коже.

В какой-то момент я осознал, что проваливаюсь в беспамятство. Но сильные руки не позволили мне упасть. Последнее, что я запомнил, тихое «Прости» и чувство, будто меня подхватили на руки и понесли куда-то. А после лишь темнота, но не страшная и холодная, а приятная, дарующая ощущение безопасности и спокойствия…

Вся Поднебесная притихла в страхе и благоговении. Лишь изредка полушепотом велись разговоры на эту тему, а сплетники, затаив дыхание, распространяли странные, пугающие вести из Великого Храма Дракона…

— А вы слышали, что случилось в Великом Храме?

— Тише ты! Хочешь тоже стать проклятым?!

— Так это правда?! Жрица действительно была проклята?!

— Хм, говорят, что то была и не Жрица вовсе, а первый в своем роде и единственный Жрец…

— Быть может потому Храм и был проклят? Каждому известно, что Великий Дракон любит юных дев, а ему парня подсунули…

— Кто знает… Да только Храм теперь сожжён дотла, а служители превратились в неистовых мертвецов, и нет более хода в Великий Храм Дракона живым!

— А что же этот самый Жрец?

— Говорят Великий Дракон проклял его на бессмертие и отправил в Великую Тьму! Эх, не свезло бедолаге…

— И то правда… Великая Тьма сводит с ума любого, кто к ней прикоснется, при этом несчастный испытывает муки хуже смерти… Небеса не знают жалости…

— А я слышал другое! Будто изначально то была Жрица, но ее обманул демон лис и обратил в юношу! Не в силах вынести позора, Жрица сама прокляла Храм и покончила с собой! Великий Дракон проявил сострадание к несчастной и самолично провел ее дух на пути перерождения!

— Да-да, я тоже слышал об этом! Говорят, что настанет день, когда демон лис вновь объявится. Тогда юноша с огненными волосами и изумрудными глазами, прекрасный, как нефрит, возродится, дабы уничтожить зло и отомстить за свою судьбу!

— А я слышал, что на самом деле тот демон лис влюбился в деву Жрицу и даровал ей свою кровь оборотня, но Великому Дракону пришлось не по нраву подобное. Он проклял Жрицу на бессмертие, а демона лиса уничтожил без права на перерождение! Жрица озлобилась и пообещала отомстить Великому Дракону, а затем вернуть возлюбленного в мир живых!

— Эх, лишь те, кто был причастен к этому, знает истину… Но, что ни говори, Небеса беспощадны к смертным. Нет места в подлунном мире для преступивших законы мироздания…

Прошло более полувека. Люди забыли об этой истории, но и по сей день возвышаются руины Великого Храма Дракона на Блаженной горе, называемой ныне Проклятой. И нет пути живым в это место, ибо множество свирепых мертвецов охраняют гору. Сколько бы мир заклинателей не пытался очистить ту местность — каждого ожидал провал или даже смерть. Со временем заклинатели и пытаться перестали.

И все же… Великие Ордена хранят тайну. Пророчество, которое должно исполниться…

«В день, когда солнце скроет Великая Тьма, демоны и твари соберутся в грандиозный поход, а врата преисподней откроются, явится юноша с огненными волосами и изумрудными глазами, дабы истребить зло и привнести покой в подлунный мир».

Великие Ордена искали избранного, но так и не обнаружили даже следа. Однако, поговаривают, что сей избавитель то ли Жрец давно забытого Храма, бессмертный, то ли вовсе легендарный древний демон лис. Вся Поднебесная притихла в ожидании часа, что указан в пророчестве.

А в это время малыш с необычными ярко-рыжими волосами и зелёными, словно изумруды глазами, родился в семье охотника глубоко в горах, что едва ли видели след человека…