Оригинал взят у в
ЕО Ее сестра звалась Татьяна...
Продолжаю комментировать «Евгений Онегин»
скрытый текстГДЕ НАХОЖУСЬ: Двадцать четвертая строфа второй главы. Переход к описанию Татьяны Лариной.
ТЕКСТ:
Ее сестра звалась Татьяна...
Впервые именем таким
Страницы нежные романа
Мы своевольно освятим.
И что ж? оно приятно, звучно;
Но с ним, я знаю, неразлучно
Воспоминанье старины
Иль девичьей! Мы все должны
Признаться: вкусу очень мало
У нас и в наших именах
(Не говорим уж о стихах);
Нам просвещенье не пристало
И нам досталось от него
Жеманство,— больше ничего.
ИНТЕРЕСНОЕ У НАБОКОВА:
«Ее сестра звалась Татьяна...» Во времена Пушкина имя Татьяна считалось простонародным.
В черновике строфы вместо имени Татьяна Пушкин пробовал для своей героини имя Наташа. «Наташа» по сравнению с Татьяной имеет значительно меньше возможностей рифмовки («наша», «ваша», «каша», «чаша», и несколько других слов) Это имя уже встречалось в литературе (например «Наталья, боярская дочь» у Карамзина)
[MORE=читать дальше]Татьяна как «тип» (любимое словечко русской критики) стала матерью и бабушкой бесчисленных женских персонажей в произведениях многих русских писателей. Литературная эволюция превратила русскую Элоизу … в «национальный тип» русской женщины, пылкой и чистой, мечтательной и прямодушной, стойкого друга и героической жены. В исторической действительности этот образ стал ассоциироваться с революционными чаяниями, в ходе последующих лет вызвавшими к жизни по крайней мере два поколения нежных, высокообразованных и притом невероятно отважных молодых русских дворянок, готовых жизнь отдать ради спасения анрода от правительственного года.
В советской литературе образ Татьяны был вытеснен образом ее младшей сестры, ставшей теперь полногрудой, бойкой и краснощекой девицей. Ольга – это правильная девушка советской беллетристики, она помогает наладить работу завода, разоблачает саботаж, произносит речи и излучает абсолютное здоровье.
Н.Л. БРОДСКИЙ
В годы написания романа это имя, видимо, употреблялось преимущественно «между простолюдинами», было редким в барской усадьбе (ср. в черновом варианте баллады «Жених» купеческая дочь носит имя Татьяны».
Пушкин, давая своей героине это «звучное и приятное» имя, очевидно, хотел наряду с иноземной стихией в ее воспитании подчеркнуть коренную особенность ее личности – почвенность, связанность с простонародным бытом («русская душа»), с русским фольклором, с «мирной стариной».
ЛОТМАН
«Ее сестра звалась Татьяна...» Агафья, Акулина, Ирина, Ксения, Марина и др. были, в основном, крестьянскими именами, а Александра, Елизавета, Ольга, Юлия — дворянскими. … Кроме бытовых закономерностей в распределении имен, имелись и специфически литературные, поскольку в литературе начала XIX в. имена подчинялись стилистическим закономерностям. Элегиям подобали условные имена, образованные по античным образцам (типа «Хлоя», «Дафна»), в романсе или эротической поэзии допускались «французские» Эльвина, Лизета, Лилета. Роман допускал «русские», но «благородные» имена для положительных героев: Владимир, Леонид; «комические» для «характерных» персонажей: Пахом, Филат. Среди имен, даваемых отрицательным персонажам, было и Евгений. Имя Татьяна литературной традиции не имело.
МОИ ИНСИНУАЦИИ:
Почему «Татьяна» а не «Ольга-Елена»?
«Лилия прекрасна, но безобразно слово «лилия», захватанное и изнасилованное. Поэтому я называю лилию еуны» (А.Крученых).
Вот он и назвал лилию-девушку – Еуны-Татьяной. Креатиф такой.
Имя это необычное превращало девушку в Tabula Rasa, и даже, - в Лилит, которая «до Евы была». Имя это необычное имело хорошие перспективы стать нарицательным. Одно цеплялось к другому, и кто бы удержался от соблазна на почудить с образом?
И Пушкин творил его так, словно до нее никаких женщин не было, по крайней мере, он их не знал и даже о них не читал. Вот какой был замах - придумать женщину! И в итоге? (покощунствую) В итоге всех нагромождений от Задеки до малинового берета, - кто живее получился, если сравнивать Татьяну с той же Натальей Павловной из «Нулина»?
Знаменательно, однако, что имя это, - простонародное, а не какое ни будь «Pachette» или «Алина». Знаменательно, что в этот коктейль из французского с нижегородским - образ Татьяны, Пушкин с самого начала счел нужным влить изрядный бульк «нижегородского».
А ведь мог назвать Агнессой! Но назвал Татьяной!
Не этот ли бульк был поважнее Сенатской площади, и разбудил кого-то пострашнее Герцена?
[/MORE]
