– Хотя бы носите бронежилеты, пока это не закончится.
– Хороший снайпер выстрелит в голову, – сказал Вернер.
– Что ты несёшь? – возмутился Мартин.
– Он прав, – кивнул Эриш.
– Шлем я носить не стану, – покачал головой Макс.
– Я найду его, – произнёс Эриш.
– Шлем? – переспросил Мартин.
– Какой шлем?
– Не знаю. Защитный?
– Откуда он здесь стрелять будет? Угомонись, братец лис.
– Хороший снайпер найдёт, откуда, братец медуза.
– Опять намекаешь, что у меня мозга нет?
– Не намекаю, прямым текстом говорю.
А вообще герои творят, что хотят, действуют не по моему плану и знакомятся с новыми персонажами
– А ты хотел бросить брата одного в этом жестком модельном бизнесе?
– Из меня модель как из Юстаса горилла.
– Ошибаешься, братец лис. Ты был бы альфа-самцом. Говард говорил, что ему такие тоже нужны. Рекламировал бы мужские костюмы.
– А не пошли бы вы вместе с Говардом рекламировать средства от геморроя.
– Если понадобится, оба пойдёте, – заметил Эфа.
– Вот сказать кому, что ты умеешь так ржать, не поверят, братец лис.
– Как тут не ржать? – Эриш сел рядом с братом.
– Ладно, повеселись ещё. Я обольстительный эльф.
– Кто?
– Эльф.
– Тушканчик ты, а не эльф.
– Обольстительный?
– Нет, всё, – Эриш снова рассмеялся.
– Поздравь меня, я модель.
– Какой марки?
– Эриш, я серьёзно.
– Я тоже.
– Модель, Эриш. Я буду работать в «Крыльях».
– А, то есть ты будешь ходить по подиуму в купальнике?
– В костюме.
– И рекламировать нижнее бельё?
– Почему обязательно нижнее бельё? Есть же часы, машины, парфюм…
– И фото на развороте в мужском журнале.
– Эриш.
– Ты же вроде бы хотел стать сельским доктором. Может, сейчас самое время?
– Разбитый фарфор склеивают заново с помощью лака, смешанного с золотым или серебряным порошком. Все эти склейки хорошо видны, потому что каждая трещина – это часть истории. Кинцуги – это не просто искусство. Это умение принять изъяны и недостатки и увидеть в них красоту. Так Алмош говорит. Мы как делаем? Сломалось, разбилось – выкинули и купили новое. В Ямато так не поступают. Айни ценят опыт и понимают, что за каждой такой трещиной, за каждым шрамом скрывается история. И сервиз этот намного ценнее, чем штампованная посуда. Вряд ли, конечно, Буркхард это понимал. Думаю, он просто купил самый дорогой сервиз.
– Значит… – Юстас замялся, – значит, ты считаешь, я тоже не стану хуже?
– Ты станешь лучше. А если у тебя снова появятся трещины, я помогу их склеить.
– Не злись. Ещё не хватало нам из-за политических взглядов переругаться.
– А у нас с тобой одни политические взгляды, если ты не заметил.
– А с твоим братом, по ходу, разные. Так ведь?
– Я ему не сторож.
Написала это сейчас и меня аж переколбасило от отсылки. "Разве я сторож брату своему?"
Эриш прекрасно охарактеризовал Юстаса:
– То есть ты пошёл на это, чтобы никто не пострадал? Ты самый дурацкий диверсант из всех, кто когда-либо существовал в этом мире.
– Ты ведь только из-за фотографий со мной возился, да? – спросил Кларк.
– А ты думал, что я тебя лечил из любви к ближнему? Боссу нужны фотографии в горах.
– Всё равно спасибо, – вздохнул Скотт.
– Ты такой дебил, – проговорил Эриш.
– Кто? – не понял Кларк. – Я или твой брат?
– Да вы оба.
Лучшее
Материалы сайта предназначены для лиц старше 16 лет (16+)