Что почитать: свежие записи из разных блогов

Выбежав из гера, Оташ сел на коня и поехал прочь. Он сам не знал, куда именно направлялся, лишь бы подальше отсюда. Шоно гнал коня так, будто бы за ним гналось полчище вооружённых амма на их лихих скакунах. Наконец, он обернулся и понял, что оставил стоянку далеко позади. Дав коню отдохнуть, Оташ спешился и опустился на землю, укрытую совсем ещё юной травой.
– Что мне делать, Тенгри? – проговорил он, поднимая глаза к небу. – У волчьего камня нельзя лгать. К чему был этот сон?
Оташу сейчас больше всего хотелось снова оставить шоносар и наняться матросом на какое-нибудь судно, пусть даже пиратское. Насколько же там всё было проще. «Вот этот человек – наш враг», – говорил капитан. Значит, с ним надо было драться, потому что если ты выбрал этого капитана, то должен соглашаться с его решением. Если же тебе не нравился твой капитан, ты мог найти себе другого и служить ему.
Сейчас у Оташа не было капитана. Капитаном был он сам. А вместо нескольких человек команды был целый шоносар. И Юрген.
Оташ не верил в случайности. Если небесный волк привёл к нему этого норта, в этом был какой-то смысл. Но как не ошибиться? У волчьего камня нельзя лгать. Оташ слышал, что говорил Юрген тогда. «Помоги мне и прости меня. И ему помоги тоже». Норт просил прощения за свою ложь? И этот сон… почему? Что означал этот город, который им привиделся? Оташ был уверен, что тем лучником был Юрген, но мальчишка же совсем не умел стрелять. Значило ли это то, что он научится? Если это был сон о будущем, как и в тот раз с кораблями, значило ли это, что Юрген должен был остаться в шоносаре?
Поднявшись, Оташ вдруг почувствовал движение где-то поблизости. Обернувшись, он увидел волка. Зверь насторожено смотрел на человека и не двигался. Рядом тревожно заржал конь. Оташ схватил его под уздцы и погладил по морде, успокаивая. Волк ещё немного посмотрел на человека, а затем убежал. Шоно сел на коня и двинулся к стоянке.
Когда он вернулся, Юрген сидел у очага, молча глядя на огонь.
– Что ты успел рассказать Рейну? – задал вопрос Оташ.
читать дальше– Про положение в поселении сиваров, – ответил Юрген, и шоно всё ещё было странно слышать свой родной язык из уст этого норта. – Про их отношение, их требования и твою реакцию. А потом про Сабиру и Сагдая. Всё, как есть. Про камень я уже ничего не рассказывал. Рейну просто нужна информация, чтобы владеть ситуацией. Мне кажется, что его величество доверяет тебе и не ожидает от шоносара никакого вреда. Он думает, что брак с твоей сестрой – это гарантия мира. У Рейна другой взгляд. Он считает, что никому верить нельзя. Рейн не хочет, чтобы в один прекрасный день Нэжвилль стал одним из поселений, платящих дань шоносару. Поэтому он желает знать всё, чтобы в нужный момент повлиять на тебя и шоносар.
– Сколько, ты говорил, тебе лет? – вдруг спросил Оташ.
– Уже шестнадцать.
– Ты же говорил, что скоро будет? Или нет?
– Мне исполнилось шестнадцать в дороге.
– Почему ты не сказал?
– Потому что я не праздную свой день рождения с тех пор, как умерли мои родители. Я даже не вспоминаю об этом. К чему эти вопросы о моём возрасте?
– Ты рассуждаешь так, будто бы ты намного старше.
– Я же говорил тебе, что я образованный, – усмехнулся Юрген. – И много книг прочитал.
– Ты знаешь только язык сарби?
– Нет. Ещё я знаю язык амма, хани и айни. Мне они легко даются.
– Вот ты говорил, что считает Рейн, – сказал Оташ. – А что считаешь ты?
– Я согласен с его величеством, – ответил Юрген.
– Значит, ты не думаешь, что я хочу захватить Нэжвилль?
– Нет.
– Послушай, Юрген, я не могу сказать, что верю тебе. Но и что не верю, тоже. Мне нужно время. Мне нужно разобраться. Я буду следить за тобой.
– А мне что делать?
– То же, что и делал раньше.
– Но я не хочу шпионить за тобой!
– Не шпионь. Я сам буду говорить тебе, что нужно передать Рейну.
– Хорошо, я понял. Послушай… до того как всё это… Ну, до того, как ты сказал, что всё знаешь, я говорил с Эсфирой.
– И что она?
– Прямым текстом сказала мне, что желает видеть на месте шамана Донира. То есть Сабира хочет, чтобы ты отстранил Сагдая, а она бы тогда смогла влиять на Донира.
– У неё не выйдет, – ответил Оташ. – Я никогда не отстраню Сагдая.
– Скажи, у тебя же есть «Ырк Битиг»? – вдруг спросил Юрген.
– Данжур передал свитки Гэрэлу, когда тот женился на его дочери.
– А ты можешь у него забрать?
– Зачем тебе?
– У меня есть мечта: перевести «Ырк Битиг» на язык нортов, чтобы все смогли прочитать его. Я читал только отрывки, и мне казалось, это так красиво и интересно.
– Хорошо, я принесу тебе свитки.
– Теперь мне можно выходить из гера? – спросил Юрген.
– Я же сказал, – ответил Оташ. – Делай то же, что и раньше.
– Я хочу учиться стрелять из лука.
– Возьми, – шоно протянул Шу стоявший у стены лук. – И колчан бери. Иди на стрельбище. Видел, где оно?
– Да.
– Тогда ступай, тренируйся.

Сагдай передал Оташу долгожданное письмо от сестры, и он поспешил в свой гер, чтобы прочитать его. Асима рассказывала о том, что жизнь в замке ей даже нравится, особенно когда ей удаётся выбраться в зал, где тренируется королевский телохранитель Шепард. Асима уже успела начать обучение фехтованию. К её большой радости, король ничего не имеет против такого увлечения своей юной супруги. Читая письмо, Оташ улыбался, представляя сестрёнку со шпагой в руке.
«Слышала я, что в шоносар с тобой поехал Юрген, – писала дальше Асима. – Я ведь успела познакомиться с ним по дороге в Нэжвилль, когда изображала мальчишку. Он очень милый юноша и так замечательно знает наш язык. Юрген даже помог мне немного с языком нортов…»
Оташ остановился. Перечитал снова. «Он очень милый юноша и так замечательно знает наш язык». Оташу показалось, что он сам вдруг только что перестал понимать родную речь. Шоно перечитал ещё раз. «…и так замечательно знает наш язык».
Письмо выпало у него из рук.
Асима могла его с кем-то перепутать? Мог же в Нэжвилле быть ещё один Юрген? Если же нет, то выходило, что Юрген не просто врал. Он делал это мастерски. Не хуже вышколенных шпионов Алима. Не потому ли он врал, что тоже был шпионом? Какая великолепная задумка. Подружиться с шоно, сделав вид, что не понимаешь его языка и слушать, слушать, слушать. Но если всё же был другой Юрген?
Дверцы гера отворились, и вошедший Шу с улыбкой проговорил:
– Так пить хочется. У нас ведь есть вода?
– Я ведь могу приказать тебя убить, – на родном языке произнёс Оташ, глядя прямо на Юргена. По лицу норта пробежала едва заметная тень. – Ты знаешь наш закон?
– Что? – подал голос Юрген.
– Шпионаж наказывается смертью, – продолжил говорить на языке сарби Оташ. – Хочешь сказать, что не понимаешь меня? Почему же тогда ты побледнел?
читать дальше Шу смотрел на Оташа и чувствовал, как сильно колотится его сердце. Словно пытаясь вырваться наружу и убежать из этого проклятого места. Оташ знает. Но как? Кто его выдал?
– Я получил письмо от сестры, – словно отвечая на его мысли, проговорил шоно. – Она помнит тебя. Пишет, что ты помог ей учить язык. И что ты замечательно владеешь нашим. Скажешь, Асима врёт? Твоя королева врёт?
– Нет, – на языке сарби ответил Юрген. – Она не врёт.
– Так ты шпион?
– Был.
– Был?
– Был до волчьего камня. Там я поклялся, что больше никогда. У волчьего камня же нельзя лгать.
– Всё это время ты лгал мне.
– Да. Но не во всём.
– Не во всём?
Оташ не знал, чего сейчас хотел больше: избить этого мальчишку до полусмерти или поверить ему.
– Я не хотел обманывать тебя, это был приказ, – дрожащим голосом проговорил Юрген.
– Чей? Короля?
– Нет. Уверен, что король не знает об этом. Это Рейн. Я должен был дать своё согласие работать на него ещё в Нэжвилле. От таких предложений не отказываются. Я норт. Я подданный Нэжвилля. Но… я не лгал у волчьего камня.
– Уходи, – вдруг сказал Оташ.
– Нет, – ответил Юрген.
– Уходи, иначе я убью тебя!
– Нет, – повторил Шу. Он смотрел на шоно своими невозможными светлыми глазами. Таких глаз не увидишь во всём шоносаре. Неужели они лгали?
Оташ сделал шаг вперёд и ударил. Юрген неловко упал, затем сел, потирая рассечённую губу.
– Я заслужил, – проговорил он.
– Ты дважды спасал меня, – сказал Оташ. – Это чтобы я доверял тебе?
– Нет. Первый раз я вообще… – Юрген осёкся.
– Что?
– Не хочу, чтобы это звучало как оправдание, но Рейн запрещал мне вмешиваться. Тебя же не собирались убивать в том поселении. Только унизить. Я этого не хотел.
– Почему?
– Потому что ты мой друг.
– Расскажи про город! – потребовал Оташ.
– Какой город? – не понял Юрген.
– Город, который ты видел во сне. Опиши его.
– Он стоял посреди степи, – начал Шу. – Там были такие красивые дома. И ещё ворота. У ворот были статуи, изображавшие волков. А на площади стоял всадник. Он показался мне похожим на тебя.
– Никуда не уходи. Это приказ, – резко сказал шоно и покинул гер.
Первая волна паники схлынула, и Юрген заметил лежавшее на подстилке письмо. Догадавшись, что именно его прочитал Оташ, Шу поднял его.
– Так вот значит что… – пробежав письмо глазами, прошептал он. – Айса и был Асимой. То-то мне они показались такими схожими. А Рейн всё предусмотрел, кроме этого. Даже у таких хитрецов случаются проколы.
Юрген устало сел рядом с очагом. Страшно уже не было. Наступило какое-то безразличие к собственной судьбе. Очень хотелось только одного – чтобы Оташ ему поверил. Не потому что Юрген боялся наказания, нет. Он не хотел оставаться в глазах Оташа предателем. Это было страшнее любого наказания.

Когда они покинули волчий камень, Юрген осторожно спросил:
– А теперь-то мы можем поесть?
Оташ вдруг расхохотался. Шу даже не подозревал, что он умеет так смеяться.
– Ну чего ты? – обиженно протянул он. – У меня молодой растущий организм. Я мужчина, в конце концов!
– Да, теперь мы можем поесть, – ответил, наконец, шоно.
–Ты будешь охотиться? – оживился Юрген.
– Мы будем. Ты же хотел научиться стрелять из лука?
– Хотел. Хочу. Очень хочу.
– Ну, значит, продолжим обучение.
– А ты когда научился стрелять?
– Трудно сказать. Сколько себя помню, я уже ездил на коне и у меня был лук.
– Ещё скажи, что ты родился уже с луком.
– Нет, это вряд ли, – серьёзно ответил Оташ.
Они проехали ещё немного, и шоно остановил коня.
– Что? – спросил Юрген. – Охотиться?
– Да, – кивнул Оташ и спрыгнул на землю. – Надо будет подарить тебе лук. А пока держи мой. Помнишь, как я тебе показывал?
– Помню, – кивнул Шу, принимая лук. – Куда мне целиться?
– Давай вон в то дерево впереди. Видишь? Сучковатое такое.
– Вижу.
Юрген натянул тетиву. Стрела даже не долетела до дерева. Шу нервно опустил лук.
– Ты ведь не сразу научился играть на флейте? – спросил подошедший Оташ.
читать дальше– Не сразу.
– Но ты чудесно играешь теперь. Давай я тебе помогу.
С этими словами шоно вложил в руку Юргена новую стрелу. Стоя рядом, Оташ направил норта, поправил положение его ног и рук, вплоть до каждого из пальцев, сжимавших лук и стрелу с тетивой. Когда Юрген выстрелил снова, стрела вонзилась в то самое дерево.
– Запомни это, – проговорил Оташ. – И тренируйся каждый день.
– Обязательно буду, – кивнул Шу.
– А теперь отдай мне лук, а сам разведи огонь.
Когда Юрген справился с костром, вернулся Оташ. В руке он нёс подстреленную им птицу. Шоно умело ощипал дичь, а затем, соорудив вертел, поджарил её на огне. Юргену показалось, что он ничего вкуснее в своей жизни не ел.
Назад они ехали немного другой дорогой, но ночь всё равно застала их в пути.
– Надеюсь, в этот раз без разбойников, – проговорил Юрген, укладываясь на расстеленную шкуру.
– Всё будет хорошо, – уверенно ответил Оташ. И он был прав, по крайней мере, по поводу ближайшей ночи. Утром Юрген почувствовал себя выспавшимся и совершенно отдохнувшим. В шоносар они вернулись уже к полудню.
Оташ сразу же направился к Сагдаю, а Юрген понимал, что ему необходимо было доложиться Рейну. Клятву, данную у волчьего камня, Шу нарушать не собирался, но и потерять работу он тоже не мог. Придя в гер посла, Юрген застал того за чтением какого-то письма.
– Что пишут? – забыв поздороваться, поинтересовался Шу.
– Это корреспонденция из Нэжвилля, – ответил Рейн. – Сегодня доставили с торговцами. Для вас здесь нет ничего интересного.
– Нет так нет.
– Я вас слушаю, господин Шу. Доложите о вашей поездке.
– Ну, мы поехали к этому камню. Это просто камень. Но сарби верят, что он магический. Шаманы и шоно периодически должны посещать такие места. Обряд такой. А меня Оташ с собой взял просто в качестве помощника. Не одному же ему было ехать?
– О чём вы говорили? Шоно рассказывал вам что-нибудь?
– А вот тут основная проблема. Оказалось, что когда посещаешь такие места, надо голодать и молчать. То есть мы ехали молча всю дорогу. Можете себе представить? Ещё и на голодный желудок. Это пытка.
– Сочувствую вам, господин Шу, – усмехнулся Рейн. – Ну, а на обратном пути?
– На обратном пути Оташ показывал мне, как охотиться на куропаток. Ещё пара таких поездок и я стану мрачным молчаливым охотником.
– Идите, господин Шу, всё ясно. Продолжайте свою работу.
– А как тут дела без нас? – спросил Юрген. – Сабира ничего не устроила эдакого?
– Нет, ничего, – ответил Арчибальд. – Эсфира тоже. Вас ждали.
– Пойду, справлюсь о здоровье Сабиры.
– Ступайте, – кивнул Рейн.
При выходе из гера Юрген столкнулся с Олафом. Найтли сжимал в руке большую ароматную лепёшку.
– О! Ты вернулся! – обрадовался Олаф.
– Да, только что.
– Хочешь? – и, не дожидаясь ответа, он отломил от своей лепёшки и протянул кусок Юргену.
– Спасибо, – ответил тот. – Я ещё зайду к вам, а пока мне надо бежать.
По пути к геру Сабиры Шу съел лепёшку и пожалел, что у него не было с собой воды. Подойдя к стражникам, охранявшим Сабиру, Юрген поинтересовался, была ли Эсфира в гере, и, получив утвердительный ответ, заглянул внутрь.
– Добрый день, – поздоровался он. – Как здоровье госпожи Сабиры?
– И тебе добрый день, – ответила Эсфира с улыбкой. – Хвала Табити, госпоже стало лучше.
– Очень рад это слышать. Я ещё вот что хотел сказать… мне ведь нельзя было трогать бубен шамана. Зачем ты меня обманула?
– Я не хотела, – Эсфира опустила глаза. – Ты, наверное, не знаешь всей правды.
– Какой правды?
– Сагдай не хороший.
– Ну, тут да… Он страшный.
– Вот! – оживилась Эсфира. – Он убийца! Он убил моего отца!
– Это ужасно, я не знал, – соврал Юрген.
– Если бы шаманом стал Донир, всё было бы иначе. Он добрый. Если бы великий шоно прогнал Сагдая…
– Великий шоно справедлив. Думаю, он разберётся.

– Ты цел? – опустив лук, спросил Оташ.
– Цел, – кивнул Юрген.
– У тебя кровь.
– Ерунда.
– Тех, кто идёт к волчьему камню, всегда ждут испытания. Но я не думал, что будет именно так.
– А раньше ты ходил к нему?
– Да, с отцом. Но тогда был всего лишь ливень. Забери его нож. Теперь он твой.
– Спасибо, Оташ, – проговорил Юрген.
– За что?
– Ты спас меня.
– Тогда и тебе спасибо. Ты предупредил меня о ноже. Снова.
– Так совпало, – пожал плечами Юрген.
– Нет, – возразил Оташ. – Таких совпадений не бывает. Вот уже второй раз ты стал моим щитом. И я должен беречь тебя.
«Гнилой у тебя щит», – подумалось Юргену, но он промолчал.
– Нам нужно уйти отсюда, – сказал Оташ. – Лучше теперь будет отдохнуть у волчьего камня. Да и рассвет близко.
– Мы так и оставим…их?
– Это разбойники, разбойников не хоронят. Идём.
Они быстро собрали свои вещи, Оташ потушил костёр, и путники двинулись дальше. Действительно, скоро рассвело, и деревья окрасились нежным золотистым светом, оставляя за собой длинные тени. В лучах восходящего солнца дорога, казалось, была освещена сотнями золотых свечек. Залюбовавшись, Юрген даже забыл о ночном происшествии. Вскоре впереди показались холмы, а затем Оташ проговорил:
– Пришли.
читать дальше Волчий камень действительно был камнем. На волка он похож не был, но Юрген догадывался, что дело было в силе небесного покровителя шоносара. Неподалёку высилось деревянное изваяние в виде столба, на котором были вырезаны волчьи морды. Привязав лошадей, Оташ подошёл к камню и опустился перед ним на колени, закрыв глаза. Что-то прошептав, он поднялся и ступил на камень. А затем лёг на него лицом вниз. Осмелев, Юрген подошёл ближе и услышал шёпот:
– Именем неба, именем белого солнца и жёлтоглазой луны, именем земли и воды, протягиваю руки к тебе. Приютивший гостя, обогревающий замёрзшего, сохрани меня. Отец мой небесный, пламя дарящий, сохрани его.
Оташ замолчал. Какое-то время он просто лежал на камне, закрыв глаза. Затем поднялся и обернулся на Юргена.
– Мне тоже надо? – спросил он.
– Только если ты сам хочешь, – ответил шоно.
Юрген не знал, хотел ли он. А ещё представления не имел, что мог бы сказать. Если бы были живы его родители, он бы попросил за них, а теперь? Может быть, он не так понимал действие этого камня. Оташ говорил, что идёт за силой. Юргену она очень была нужна. Шу осторожно подошёл к камню и лёг на него точно так же, как до этого Оташ. Камень казался тёплым. Юрген закрыл глаза.
– Помоги мне, – прошептал Шу. – И прости меня.
Он уже хотел подняться, но, передумав, добавил:
– И ему помоги тоже. Пожалуйста.
Ещё секунду помедлив, Юрген всё-таки встал.
– Что дальше? – спросил он.
– Давай посидим здесь немного, – предложил Оташ. Шу кивнул. Достав из сумки шкуру, он постелил её на землю и сел, как тогда у костра. Шоно сел рядом.
– Не жалеешь, что уехал из Нэжвилля? – вдруг спросил Оташ.
– Нет, – ответил Юрген.
– Но у нас нет тёплых каменных домов.
– У вас есть тёплые геры.
– А ещё у нас нет ванны.
– Это большое упущение, согласен. Но воду же подогреть можно? На огне?
– Можно. В некоторых поселениях есть бани. Я свожу тебя туда.
– Бани? Как у древних нортов? Такие большие купальни?
– Нет, – усмехнулся Оташ. – Совсем нет. Потом увидишь. Мне они нравятся.
– Вот заинтриговал, – ответил Юрген.
Почему-то Шу вдруг почувствовал, что засыпает. Усталость будто бы тяжёлым грузом опустилась на плечи, и Юрген закрыл глаза. Он увидел степь. Огромную, бескрайнюю в лучах закатного солнца. Она цвела яркими красными и лиловыми цветами, которые укрывали её словно мягкий ковёр. Юрген бежал по нему, вдыхая пряные ароматы трав. Он дышал полной грудью, а ветер ласкал его волосы. Вдруг впереди он увидел город. Это не был Нэжвилль. Это был город посреди степи. С красивыми каменными домами, украшенными резными барельефами и орнаментом. И с большими воротами, словно охраняемыми двумя волчьими статуями. А на главной площади гордо возвышался всадник на красавце-скакуне. Он показался Юргену очень похожим на Оташа. Всадник вдруг сошёл со своего постамента, Юрген вздрогнул и открыл глаза. Оказалось, он уснул, положив голову на плечо Оташу. Шоно тоже спал.
Увидев, что Юрген уснул, Оташ улыбнулся. Не прошло и минуты, как он вдруг увидел перед собой волка. Это был красный волк, тот самый, в честь которого Оташ назвался Фаррой, когда отправился на поиски приключений с Марданом. Зверь будто бы звал его за собой. И Оташ пошёл за ним. Волк ускорил шаг. Шоно не отставал. Наконец, зверь побежал, и Оташ побежал вслед за ним. Они неслись через лес, через степь, мимо рек и озёр, и Оташ никогда ещё не чувствовал себя более свободным. Сарби почему-то думал, что они бегут к морю, и очень удивился, когда увидел город. Большой каменный город встал посреди степи, как мираж в пустыне. Волк обернулся на Оташа, затем прыгнул и превратился в одну из двух каменных статуй у резных ворот. Шоно прошёл через ворота и увидел на главной площади статую лучника. Он показался Оташу очень похожим на Юргена. Вдруг лучник натянул тетиву и отпустил стрелу. Оташ открыл глаза.
– Сон, – проговорил он.
– Ты тоже уснул? – спросил Юрген.
– Да.
– И что тебе снилось?
– Город посреди степи, – ответил Оташ. – А тебе?
– Так ведь не бывает… – ошалело прошептал Шу.
– Что не бывает?
– Мне тоже снился город посреди степи.
– Когда я был здесь с отцом, мне снились корабли и страны, в которых я потом побывал. Но город… Это должно что-то значить, но я не очень понимаю что. Думаю, что позже я смогу это понять.
– А я? Почему мне приснилось то же самое?
– Потому что небесный волк неслучайно привёл тебя ко мне.
– Что это значит?
– У моего отца не было верного друга и помощника. Не было его и у Данжура. Знаешь, у кого он был?
– У кого?
– У великого Тендзина.
– Это он объединил шоносар?
– Да. Отец как-то говорил, что его род как-то связан с родом Тендзина. Может быть, даже я и являюсь его потомком. Я думаю, что если бы у Тендзина не было бы поддержки, он не смог бы покорить все эти земли. И я без поддержки не смогу удержать их. Я сейчас говорю это первый и последний раз. Такого признания никто никогда от меня не услышит больше. Но у волчьего камня нельзя лгать. Ты будешь рядом со мной?
– Буду, – ответил Юрген, с трудом сглатывая подкативший к горлу ком. «Я больше никогда не буду доносить Рейну. Клянусь», – мысленно проговорил Шу, пожимая протянутую руку Оташа.

Юрген бросил взгляд на Оташа. Его лицо выражало абсолютное спокойствие. Как у него это получалось? Шу был уверен, что там, за маской этой уверенности скрывался настоящий пожар. Не зря именем шоно было именно Оташ. Юрген прекрасно знал, что это означало огонь. А в сочетании с волком, коим являлся каждый шоно, получался огненный волк. Шу стал думать о красных волках, о которых он читал в одной из книг, это было намного интереснее и приятнее, чем вспоминать Витольда, но мысли всё равно уходили куда-то в другую сторону. Как долго Юрген сможет обманывать Оташа? Каждый новый день приносил Шу такое ощущение, что внутри него словно бы жил маленький зверёк, который, не переставая, грыз его сердце. И Юрген не знал, чем это закончится. Может быть, зверёк съест его полностью, и тогда жить станет совсем просто? Потому что пока он продолжал грызть, было очень больно.
Оташ уже бывал у волчьего камня. Его отец взял его с собой, когда стал шоно и отправился к камню. Отец тогда рассказывал, что на пути к силе их будут поджидать испытания, и был прав. Тенгри и Табити обрушили на них сильный ливень с почти ураганным ветром. Оба сарби вымокли до нитки и долго потом обсыхали у костра, который Ундэс всё-таки сумел разжечь. Позже, когда они добрались до волчьего камня, Оташ уснул и увидел во сне большие корабли и дальние странствия, а отец почему-то долго не говорил ему, что увидел сам. А когда Оташ настоял, Ундэс ответил, что видел коня. Мальчишкой наследник шоно не понял, почему надо было это скрывать от него. Оташ вспомнил об этом, когда узнал, как погиб его отец.
Когда стемнело, шоно сказал, что пора сделать привал. Юрген был уже очень голодным, но дал себе слово, что не признается в этом Оташу. Сарби развёл огонь, и Шу тут же уселся поближе к костру, памятуя о холодных ночах. Оташ протянул Юргену большой ломоть хлеба, и норт с жадностью набросился на еду. Улыбнувшись, шоно протянул ему бурдюк с водой и проговорил:
– Не подавись.
– Шпашибо, – ответил Юрген.
Когда с незатейливым ужином было покончено, Оташ лёг на подстилку, которую вёз с собой, и подпёр голову кулаком.
читать дальше– Ты ведь взял с собой свою флейту? – спросил он.
– Да, – кивнул Юрген. – Ты сказал взять – я взял.
Шу закончил расправлять шкуру, которую он взял из гера шоно, и уселся на ней, держась ближе к огню.
– Сыграй, – попросил Оташ.
Юрген достал из сумки флейту, устроился поудобней и начал играть. Когда-то он очень не любил занятия музыкой, потому что играть одно и то же было нудно и скучно. Но однажды внутри него будто что-то перевернулось, и Юрген услышал свою музыку. Она звучала где-то внутри, рвалась наружу и звала за собой. Тогда Шу полюбил флейту. Она словно стала его другом, потому что помогала ощутить эту музыку.
Юрген ещё никогда не играл на флейте у костра посреди тёмного леса. Искры пламени взметались вверх, унося за собой мелодию. Шу играл, растворяясь в музыке, в этой ночи, в бескрайней степи, открывавшейся за лесом.
Оташ смотрел на Юргена, на его тонкие пальцы, перебегавшие от одной дырочки на флейте к другой. Для него всегда оставалось загадкой, как из этой тонкой трубочки могла рождаться такая красивая мелодия. И как ей мог управлять всего один человек. Оташ никогда не умел ни на чём играть, да и не пытался научиться. Ему всегда было важнее уметь драться и стрелять из лука, и в этом он преуспел. Но каждый раз, когда на праздниках в шоносаре играли музыканты, Оташ не мог наслушаться. Вот и сейчас ему хотелось, чтобы мелодия не прекращалась, чтобы она существовала всегда, как эта степь, это небо, этот лес.
Но мелодия остановилась. Юрген опустил флейту.
– Спасибо, – проговорил Оташ.
– Будем спать? – спросил Шу. Сарби кивнул.
Ночью Оташ проснулся от того, что почувствовал чьё-то присутствие. Кто-то ещё был в этом лесу, кроме них с Юргеном, и это был не зверь. Это был человек. Возможно, даже не один. Ближайшим поселением отсюда было Ихтыр, до Хонгора южнее было не меньше трёх суток пути. Оташ сел и прислушался. Свист летящей по воздуху стрелы он не мог спутать ни с чем. Упав на землю, он схватил свой лук и быстро достал стрелу из колчана. Оташ знал, откуда была выпущена стрела, и выстрелил в ответ. Вторая стрела воткнулась в шкуру рядом со спящим Юргеном. Норт испуганно подскочил.
– Ложись! – приказал ему Оташ и снова выстрелил. Судя по сдавленному крику за деревьями, на этот раз он попал в цель. Затем оттуда вышел человек. Значит, нападавших было минимум двое. У мужчины в руке был только нож.
– Эй, послушай! – крикнул он на языке сарби. – У меня нет лука. Моего друга ты убил. Давай разберёмся как мужчины. Если ты выстрелишь в меня, чести тебе не будет.
– Предлагаешь драться? – вставая, отозвался Оташ.
– Да.
– И что потом?
– Ты победишь – я отдам тебе свой нож и уйду с миром хоронить своего друга. Ты проиграешь – отдашь свой лук и колчан и отправишься дальше со своим чужеземцем.
– Договорились, – кивнул Оташ. Разбойник бросил на землю нож, шоно положил лук. Оба скинули с себя свои дэлы.
Юрген уже видел Оташа в драке и был уверен, что он победит. Этот разбойник просто не знал, кого повстречал. Шу увлечённо наблюдал за боем, предвкушая победу Оташа, когда вдруг почувствовал, как чьи-то руки схватили его сзади и зажали ему рот, прежде чем он успел закричать. Он брыкался изо всех сил и даже укусил руку, но напавший был сильнее. Когда Оташ увидел, что происходит, он не остановил бой. Наоборот, охватившая его ярость превратила спарринг в смертельную схватку. Не прошло и нескольких секунд, как его соперник оказался лежащим на земле без сознания. Оташ схватил свой лук, достал стрелу и натянул тетиву. Второй разбойник приставил свой нож к горлу Юргена.
– Отпусти его! – потребовал Оташ.
– Зачем он тебе? – отозвался разбойник.
– А тебе?
– А я продам его в Фейсалии! За таких рабов много платят. Отпусти меня и можешь забрать всё, что есть у моих приятелей. Мне не жалко! Честный обмен, не находишь?
Оташ очень хотел выстрелить, но разбойник умело прикрывался телом Юргена, словно проделывал подобный трюк не первый раз. Шу дёрнулся, пытаясь вырваться, и на его шее показалась кровь.
– Жить надоело? – крикнул ему разбойник.
– Да лучше я сдохну здесь, чем попаду в рабство! – хотел ответить ему Юрген, но только крепче сжал зубы.
– Забери наших коней и отпусти его, – проговорил Оташ.
– Он стоит целого табуна, – усмехнулся разбойник.
В это время тот парень, с которым дрался Оташ, начал приходить в себя. Юрген увидел, как он слепо шарил по земле в поисках своего ножа.
– Сзади, Оташ! – крикнул Шу. Шоно обернулся как раз в тот момент, когда разбойник был готов кинуть в него нож. Оташ уклонился и в ужасе повернулся обратно, понимая, что нож летел в Юргена. Второй разбойник явно не хотел испортить товар, поэтому толкнул Шу на землю, падая вместе с ним. Извернувшись, Юрген со всей дури ударил разбойника коленом между ног и откатился в сторону. Оташ выстрелил, молниеносно схватил вторую стрелу, развернулся и выстрелил второй раз. Оба разбойника были мертвы.

Перед тем как покинуть стоянку вместе с Оташем, Юрген решил поговорить с Олафом. Он нашёл его рядом с гером посла за чисткой обуви.
– Привет, – заговорил Шу.
– Привет, – улыбнулся Олаф.
– Мы с шоно уходим к какому-то волчьему камню.
– Зачем? – Найтли отложил своё занятие.
– Не знаю.
– Может, это тоже какой-то обряд?
– Может. Послушай… то, что тогда сказал Оташ, что у меня будто бы нет друзей…
– Не надо, – перебил его Олаф, вставая. – Я всё понимаю.
– Ничего ты не понимаешь! – возразил Юрген. – Я действительно сказал Оташу, что у меня никогда раньше не было друзей. И это правда. У меня не было друзей, пока я не познакомился с вами. С тобой и с Оташем. Только…
– Что?
– Я правда хотел бы называть тебя своим другом, только мне порой кажется, что я этого просто не достоин.
– С чего ты взял такую глупость?
– Ты хороший, Олаф.
– Ты так говоришь, будто бы ты какой-то негодяй.
– Я не самый лучший друг, это точно.
– Послушай, Юрген, ты замечательный, ты, может, просто сам этого ещё не знаешь, – с этими словами Олаф обнял его. Шу сам не понял, как так вышло, что у него вдруг на глазах появились слёзы.
Из гера вышел Рейн и громко кашлянул.
читать дальше– И вам добрый день, – проговорил Юрген, разомкнув объятья.
– Слышал, вы уходите вместе с шоно?
– Да.
– Зайдите.
Шу послушался.
– Вы ещё не доложили мне о приезде знахаря, – уже в гере сказал Рейн.
– Ну а что знахарь? Он осмотрел Сабиру и сообщил Оташу, что у неё идеальное здоровье для её возраста. Но шоно ничего не стал говорить самой Сабире после этого.
– Знаете, что меня немного удивило?
– Что?
– Что знахарь вообще доехал. Признаюсь, я предполагал, что он мог так и не объявиться.
– Вы думали, что его убьют?
– Такое могло быть.
– Но для этого Сабира должна иметь в шоносаре убийцу.
– Выходит, что у неё его нет. Или же он перешёл на сторону Оташа.
– Поэтому она и хочет, чтобы шаманом стал Донир. Это для неё самый верный путь.
– Ступайте, господин Шу. Хорошенько запоминайте всё, что услышите от шоно во время вашего путешествия.
– Сам знаю, – ответил Юрген и покинул гер.
Шу теперь не боялся замёрзнуть ночью, потому что на нём поверх рубашки и штанов был надет длинный тёплый халат с мехом, который сарби называли дэл. Его украшал широкий яркий пояс, за который можно было повесить нож. Полы дэла удобно распахивались и не мешали езде на лошади. Юрген представления не имел, куда и зачем они едут. Не понимал он, и зачем Оташ взял его с собой.
– Может, ты всё-таки расскажешь мне, куда мы едем? – поинтересовался Шу, когда они покинули стоянку.
– К волчьему камню, – ответил Оташ.
– Это ты уже говорил.
– А что ты тогда хочешь услышать?
– Что за волчий камень?
– Ты увидишь сам.
– Ладно, – вздохнул Юрген. – Зачем мы к нему едем?
– Я говорил тебе. За силой.
– То есть камень даст тебе силу?
– Да.
– А я тебе тогда зачем?
– Кто-то должен меня сопровождать. Кто-то, кому я мог бы верить.
Юрген ничего не сказал. В который раз он испытал это болезненное чувство, так похожее на укол совести. Какое-то время они ехали молча. Впереди показались высокие деревья – степь уступала своё место лесу.
– Здесь водятся волки? – спросил Юрген.
– И не только они, – ответил Оташ.
– А кто ещё?
– Медведи. А чуть дальше бабр.
– Бабр? – Шу прекрасно знал, что сарби так называли тигра, но решил этого не показывать.
– Да, кажется, у вас есть какое-то другое имя для него.
– Может быть, тигр?
– Наверное.
– А он на нас не нападёт?
– Он же не идиот.
– Скажи, а ты не боишься сейчас оставлять шоносар? – задал вопрос Юрген.
– Меня не будет всего двое суток. Или чуть больше. Шоносар проживёт и без меня.
– Но Сабира…
– Что она может сделать?
– Не знаю. Она меня пугает.
– А ты не пугайся.
– Послушай…
– Эне, постарайся поменьше болтать сегодня, – перебил его Оташ. – Говори только по делу.
– Это как-то связано с тем, куда мы едем? – догадался Юрген.
– Да.
– Я заметил, что ты не взял в дорогу мясо, только воду и хлеб.
– Всё верно. Мы не будем есть мясо, пока не вернёмся в шоносар.
– Значит, и охотиться ты не будешь?
– Да. Боишься, что умрёшь с голоду? – с улыбкой спросил Оташ.
– Вовсе нет! – возразил Юрген. – Два дня – это ерунда.
– И хорошо. А теперь давай немного помолчим.
Не то чтобы Юргену было трудно молчать, как раз наоборот – он привык проводить дни, ни с кем не общаясь. Здесь было другое: кода он оставался с кем-то наедине, ему казалось неловким любое молчание. Шу почему-то считал своим долгом что-то сказать и часто сам же страдал от этого. Но молчание всегда немного пугало. Однако Оташ сказал молчать. Юрген хотел подумать о чём-то приятном, но в голову как назло лезли только какие-то дурацкие воспоминания. Почему-то припомнился Витольд. Интересно, как ему там сейчас жилось в Яссе? Неужели его жена ему всё простила? И вылечился ли он от своей дурной болезни?

– Норт нарушил закон, – встав, ответил Сагдай. – Я проводил обряд очищения.
– Твоя жена сказала мне. Юрген просто не знал. Нет его вины.
– Я должен был это сделать, великий шоно. Ты сердишься на меня?
– Да, я сержусь. Юрген, подойди, – уже на языке нортов попросил Оташ. Шу послушно подошёл. – На кого же ты похож… – тихо проговорил шоно. – Теперь тебе нужна будет новая одежда. Упади в обморок.
– Что? – не понял Юрген.
– В обморок упади. Что непонятного?
– Э… ладно, – и Шу картинно завалился прямо на Оташа. Тот подхватил его и прошептал на ухо:
– На землю надо было падать, а не на меня, дурак.
– Там грязно, – пробурчал в ответ Юрген.
– Я очень сержусь на тебя! – громко произнёс Оташ на языке сарби и направился к своему геру. Он занёс Юргена внутрь и уже там отпустил.
– Вот вы любители спектакли устраивать, – проговорил Шу.
– Это ты о чём? – словно не понимая, спросил Оташ.
– Сначала ты из мёртвых воскрес, теперь вот обряд этот кровавый.
– Надо было по-настоящему обряд провести.
– Чего?
– Тогда бы ты на самом деле в обморок свалился от потери крови и никакого спектакля не было бы.
– Вот ты злой, – сказал Юрген, усаживаясь на подстилку и снимая крутку. – Ничего себе она запачкалась!
– Я раздобуду тебе новую одежду, – ответил Оташ. – Будешь теперь нормально одеваться, как сарби.
– Что ты имеешь против одежды нортов?
читать дальше– Она не практичная.
– Почему это?
– Не знаю почему. Может, потому что вы любите покрасоваться своими костюмами на балах?
– Так вы ведь тоже любите украшать свои наряды, – возразил Юрген.
– Узоры на нашей одежде имеют смысл, – ответил Оташ. – Они не просто так.
– Ты скажи, что ты собрался дальше делать с Сагдаем? – поинтересовался Шу. – Я правильно понял, ты сделал вид, что не одобряешь его поступка?
– Да, ты правильно понял, – кивнул шоно. – Сагдай объяснил тебе что-нибудь?
– Нет. Он сказал, что я должен ответить за то, что сделал, и что меня принесут в жертву.
– Так и сказал?
– Ага. И добавил, что ему нужна моя кровь.
– Ну, он был прав по сути. Тебе было страшно?
– Нет.
– Совсем?
– Совсем, – соврал Юрген.
– Я распоряжусь, чтобы тебе дали одежду, – сказал Оташ. – Пока никуда не уходи.
Когда шоно ушёл, в гер вбежал встревоженный Олаф.
– Я только что узнал! – воскликнул он. – Юрген, как ты? Ты живой?
– Да всё со мной в порядке, – отозвался Шу.
– Но ты весь в крови!
– Это ерунда.
– Как ерунда? Мне сказали, ты сознание потерял от потери крови.
– Ну… понимаешь… это не совсем правда.
– Как это? – не понял Олаф.
Юрген замялся. С одной стороны, ему не хотелось обманывать Найтли, который так сильно беспокоился за него, а с другой, он не был уверен, что имеет право рассказывать ему о том, что произошло.
– Мне сказали, что шаман провёл с тобой какой-то обряд, для которого нужна была твоя кровь, – проговорил Олаф.
– Так и было, – кивнул Юрген. – Только крови было не так много, как кажется. И в обморок я понарошку упал. Только ты это…не говори никому.
– Но для чего всё это?
– Сабира хочет поссорить Оташа и Сагдая, я помогаю им с этим разобраться.
– Сабира? Это же мать королевы Асимы?
– Да.
– Она находится под домашним арестом?
– Верно.
– А почему она хочет поссорить шамана и шоно?
– Потому что Сагдай ей не нравится. Он в своё время встал на сторону Оташа, а не его брата, сына Сабиры. Оташ доверяет Сагдаю, а Сабира, наверное, хочет, чтобы не доверял. Если шоно захочет, он может прогнать шамана или даже убить. Наверное.
– И кто тогда стал бы шаманом? Донир?
– Вроде бы да. Ты мне сейчас прям глаза открыл! – воскликнул Юрген.
– На что? – не понял Олаф.
– Донир! Что ты о нём думаешь?
– Что он очень хороший.
– Это не ответ. У тебя все хорошие.
– Неправда. Не все. А Донир действительно такой. Он добрый, отзывчивый, открытый.
– Значит, Сабира думает, что сможет повлиять на него. Она всё ещё надеется править шоносаром, я уверен. Смотри. Если Оташ прогонит Сагдая или того хуже, убьёт его, то Донир станет шаманом, но при этом он будет настроен против шоно, который так поступил с его наставником. Вот чего Сабира добивается!
В гер вернулся Оташ с одеждой в руках. Увидев Олафа, он остановился у входа.
– В мой гер нельзя заходить без моего разрешения, – проговорил шоно.
– Ой, – засуетился Олаф. – Простите.
– Но он ко мне пришёл, – сказал Юрген. – Он мой друг.
– Ты говорил, что у тебя нет друзей, – возразил Оташ.
Шу не знал, что ответить.
– Я пойду, – тихо сказал Олаф. – Извините.
– Ты его расстроил, – проговорил Юрген, когда Найтли ушёл.
– Я? Я ничего ему не сделал, – сказал шоно.
– Олаф – очень хороший человек.
– Так он твой друг?
– Я бы хотел, чтобы он был им.
– Возьми, переоденься, – Оташ протянул Юргену одежду.
– Ты ведь догадался, что задумала Сабира? – спросил Шу.
– Смотря о чём ты.
– О Донире.
– Хм, ты умнее, чем кажешься.
– Я могу и обидеться! Почему ты думаешь, именно меня направили в шоносар?
– Потому что тебя хотели спасти от женитьбы?
– Потому что я образованный!
– Это ещё не значит умный.
– Всё, я обиделся, – Юрген демонстративно отвернулся и начал переодеваться.
– Дождёмся знахаря, а потом пойдёшь со мной к волчьему камню, – вдруг сказал Оташ.
– Куда пойду? – обернулся Шу.
– К волчьему камню. За силой.
– Прям очень понятно стало.
– Придёт время, поймёшь.
– Так а что ты будешь делать с Сабирой?
– Пока ничего. Спровоцировав её, мы с Сагдаем поняли, чего она добивается. Если ты знаешь намерения своего врага, ты уже почти победил. Пусть она думает, что всё идёт по её плану. Когда я вернусь от волчьего камня, всё будет иначе.

По дороге к геру Сагдая он думал о том, почему нельзя было попросить кого-то из проходящих мимо сарби. Почему его? Что за невезение такое? Юрген сжал амулет, подаренный Оташем. Что же он никак не помогает?
Когда Шу заглянул в гер Сагдая, оказалось, что в нём вообще никого не было. Бубен стоял у стены, колотушка лежала рядом. Юрген подошёл ближе и рассмотрел рисунки на бубне. По центру был изображён круг. Выше был всадник на коне, а ниже волк. Шу взял бубен, он оказался тяжелее, чем он думал. В другую руку Юрген взял колотушку.
– Ай, что ты делаешь?! – раздался позади женский крик. Это была жена Сагдая и кричала она на языке сарби, которого Юрген понимать не мог. Поэтому он просто обернулся.
– Нельзя! Нельзя! – продолжала кричать жена шамана. Юрген пытался понять, что ему дальше делать, и в этот момент в гер зашёл сам Сагдай. Увидев свой бубен в руках Юргена, он изменился в лице, а затем проговорил:
– Положи на место. Аккуратно.
Шу послушался.
– Зачем ты его взял? – спросил Сагдай.
– Вам хотел принести.
– Никто не имеет права брать в руки бубен шамана.
– Я же не знал.
– Как тебе вообще это в голову пришло?
– Эсфира попросила. Сказала, что он вам нужен. Она говорила, что только женщина не имеет права.
– У вас, нортов есть такое высказывание. Незнание закона не избавляет от ответственности. Так?
– Так. Вы собираетесь меня как-то наказать?
– Я вынужден.
– И что же это за наказание?
читать дальше– Я должен очистить бубен, принеся жертву духам. Жертвой должен стать ты.
– Что? – у Юргена внутри всё похолодело, а сердце словно ухнуло куда-то в желудок.
– Нужна твоя кровь, – проговорил Сагдай.
– Вся? – в ужасе спросил Шу.
– Нет, – на губах шамана появилась улыбка. – Пойдём со мной.
Сагдай взял бубен, колотушку, затем ещё какие-то травы и покинул гер, Юрген понуро поплёлся за ним. Сначала он хотел сбежать к Оташу и попросить защиты, но потом ему показалось это глупым. И наверняка такой поступок будет считаться трусостью. Юрген себя трусом не считал. Пока он шёл за Сагдаем, Шу думал о том, что же всё-таки произошло. Эсфира не могла не знать о том, что бубен шамана нельзя трогать. Значит, она специально подставила Юргена. Но зачем? Если она хочет отомстить Сагдаю, то причём здесь Юрген? Сагдай пришёл к геру Рейна и позвал Донира, который всё ещё был там.
– Надо провести обряд очищения, – проговорил шаман на языке сарби. Донир покосился на Юргена, а затем спросил:
– Как же так вышло?
– Эсфира хочет мне мстить. Явно не она сама это придумала.
– Сабира?
– Кто же ещё?
– Но я что-то не до конца понимаю…
«Я тоже», – хотелось сказать Юргену, но он промолчал, делая вид, что не понимает, о чём разговор.
– Шоно приблизил к себе этого мальчика. Если я проведу с ним обряд по всем правилам, он может разозлиться на меня. И правильно сделает, – усмехнулся Сагдай. – Парнишка на самом деле ни в чём не виноват.
– А мы действительно проведём обряд, как положено? – спросил Донир.
– Не совсем. Духи простят меня. Но пусть это выглядит по-настоящему.
– Это как?
– Я взял средство для быстрой остановки крови. Пойдём.
Юргена передёрнуло. С одной стороны, слова шамана его успокаивали, но с другой, он не знал, чего теперь ожидать.
Втроём они пришли на какую-то поляну на окраине лагеря. Донир достал небольшой кинжал и проговорил на языке нортов:
– Ты не бойся.
– Я и не боюсь, – ответил Юрген.
– Порань ему мочку уха, – на родном языке попросил Сагдай. – Оттуда будет много крови.
Шу напрягся.
– Не бойся, – снова сказал Донир, осторожно взял Юргена за плечо, а затем Шу почувствовал прикосновение холодного металла к своему уху. Боли он почти не почувствовал, но едва не отпрянул в сторону, когда увидел кровь. Донир достал какую-то тряпицу и, испачкав её в крови Юргена, передал её Сагдаю. Затем он окровавленными пальцами провёл по шее Юргена и задел его крутку.
– Протяни руки, – попросил Донир. Шу повиновался. Помощник шамана оставил кровавые следы на его ладонях и запястьях.
– Достаточно, – проговорил Сагдай и протянул Дониру какую-то траву. Тот приложил её к уху Юргена и попросил подержать так.
– Кровь сейчас быстро остановится, – сказал Донир.
В это время Сагдай измазал кровью бубен и колотушку и встал на колени. Трижды ударив в бубен, он проговорил:
– Конь мой, конь, ты поднимаешь меня к небесному шоно и вдвоём мы бежим по небу до самого солнца!
Ещё три удара.
– Подними меня. Позови всех.
Три удара.
– Поднимитесь выше гор, смотрите на озёра и реки, смотрите на леса, на небо смотрите.
Так Сагдай повторил ещё три раза, прежде чем на поляне появился Оташ. Следом за ним спешила Эсфира и ещё какие-то сарби, которых Юрген не знал. Он опустил руку, которой прижимал траву к уху, и понял, что кровь действительно остановилась.
– Что здесь происходит? – на родном языке спросил Оташ.