Что почитать: свежие записи из разных блогов

Когда я проснулась, то не поняла, где нахожусь. После всего, что случилось, голова наотрез отказывалась работать. Мотор работал совершенно бесшумно, хотя мы превысили дозволенную скорость как минимум в два раза. Рядом со мной на заднем сиденье сидела Элис. Кэри вел машину ровно, но заснуть мне не удалось. Я так и сидела, пока в Калифорнии не наступило утро. В небе ни облачка, от яркого солнечного света заболели заплаканные глаза. Закрыть их я не решалась, боясь призраков вчерашнего дня. Бледное расстроенное лицо Чарли, ядовитые слова Розали, обжигающий взгляд охотника, прощальный поцелуй Эдварда… Нет, я не готова пережить все это снова...

На закате петляющее в горах шоссе привело нас в Солнечную долину. Здравствуй, Аризона! У меня даже сил не хватило удивиться, какое расстояние мы покрыли за один день. Вот и Финикс — пальмы, ароматный креозот, шумные автострады, ярко-зеленые поля для гольфа. Над городом тонкая пелена смога, а вокруг скалы, недостаточно высокие для того, чтобы называться горами. Пальмы, растущие вдоль шоссе, почти не отбрасывали тени. Где тут спрятаться? Опускающееся за скалы солнце ярко освещало полотно автострады. Я же дома, почему мне не стало легче и спокойнее?

Форкс, я первый раз в жизни скучаю. Эдвард, где ты сейчас?

Мы добрались до Форкса, и джип поехал медленнее. У меня было пятнадцать минут, чтобы попрощаться с отцом. Несмотря на мои храбрые разговоры, я чувствовала, как трясутся поджилки. Я думала о маме и отце, изо всех сил сражаясь с отчаянием. Эдвард сказал, что если со мной что-то случится, он не выдержит. В окнах первого этажа горел свет — отец еще не лег. Эдвард поцеловал меня на прощание, я сказала, что люблю его больше всего на свете. На глаза бросились слезы, я зашла в дом и устроила сцену. Пришлось накричать на отца, надеюсь, я не разбила ему сердце. Эдвард помог собрать вещи, и мы рванули на пикапе в его дом. За нами ехала Элис, а ищейка Джеймс тоже не отставал, прекрасно услышав, что я наговорила отцу. Я не понимала, зачем ему я. Эдвард объяснял, что все началось с моего запаха, а когда он стал меня защищать, окончательно все испортил. Джеймс привык добиваться цели. Охотник до мозга костей, он не мыслит свою жизнь без риска. Так что мы, бросив вызов, только подогрели его аппетит.

Мы быстро приехали к дому Калленов. В окнах горел свет, и среди густого мрачного леса особняк Калленов казался последним островком цивилизации. Не успел пикап остановиться, как Эмметт открыл дверцу и, не расстегивая ремня безопасности, вытащил меня из кабины. Через секунду мы стояли в холле вместе с Эдвардом и Элис. Нас уже ждали: в сборе вся семья, а рядом с Карлайлом стоял Лоран, который объяснял про Джеймса, что тот просто не отстанет. После недолгого разговора он ушел, а мы стали обдумывать план действий.

Мы решили разделиться по машинам. Они дали мне свою одежду и вещи. Эдвард посмотрел на меня грустно, как в последний раз. На глазах всей семьи он притянул меня к себе и жадно поцеловал в губы. На один чудесный миг я забыла обо всех проблемах… Но вот он отстранился и вслед за доктором Калленом вышел из дома. Итак, я осталась одна с его родственниками, мне хотелось забиться куда-нибудь в уголок и спрятать от них свое заплаканное лицо. Но тут Элис сказала, что пора, и мы сели в машину. Теперь нас ждет долгая дорога в Калифорнию. Сейчас нужно действовать плану. Я верю в Эдварда, верил ли он в меня? Стою ли я всех их жизней и усилий?

Эдвард довез меня на дома, там ждали Джейкоб и Билли Блэк. Мы попрощались, чтобы я могла спокойно поговорить с ними. Билли привез отцу рыбу, и когда Джейкоб отошел к машине, сказал, что мне нужно быть осторожнее с Эдвардом и другим Калленами. А я уже не представляла, как прожила без Каллена и его семьи целых семнадцать лет. Я отрезала, что сама решу, с кем мне быть, и они уехали.

Я вспомнила, что вечером состоится игра, и пошла выбирать одежду. Я примерила несколько топов, не зная, чего ожидать от сегодняшнего вечера. Хватит думать о Блэках, бейсбол гораздо важнее! Тут приехал папа, и я решила рассказать ему об Эдварде. Он был в шоке, что я встречаюсь с одним из Калленов, но быстро остыл. Затем приехал Эдвард, и я их познакомила. И мы решили ехатьь на игру. Эдвард приехал на внедорожнике. Там было очень много ремней, и с ними я так и не разобралась. Пришлось обратиться за помощью к Эдварду. Хорошо, что шел сильный дождь и Чарли не видел, как его пальцы скользят по моей шее, ключицам, гладят мою кожу!.. Забыв обо всем, я наслаждалась его прикосновениями. Мы долго ехали, дорога была ужасной, погода становилась все хуже. Когда приехали на нужное место, Эдвард сказал, что придется идти пешком. Я боялась, поэтому сказала, что никуда не пойду. Он поцеловал мою шею, веки затем губы, и сказал, что бояться нечего. А потом он обхватил мое лицо ладонями и стал целовать по-настоящему, страстно, отдавшись своим чувствам. Наверное, моему поведению нет оправдания, ведь я уже знала, что можно, что нельзя. Однако и на этот раз вовремя остановиться не удалось. Вместо того чтобы не совершать лишних движений, я обняла Каллена за шею и притянула к себе. С моих губ сорвался стон, а язык скользнул в рот Эдварду. Тот сказал, что однажды я его погублю.

Тут было пора идти. Я села на спину Эдварда, и мы быстро донеслись до нужного места. Это была естественная площадка для игры в бейсбол, раза в два больше любого стадиона. Вся семья была в сборе. Тут вдруг над лесом загрохотал гром, и где-то далеко на западе, как раз над городом начался ливень. Они понеслись по огромному полю. Элис — легко и непринужденно, а Эмметт — почти так же быстро и грациозно, хотя на оленя совсем не походил. Все происходило так быстро, что я также быстро перестала следить за игрой — мяч летал, тела игроков так и мелькали перед глазами. Одно было ясно: на бейсболе мне больше скучать не придется! Но тут Элис отвлеклась от игры, и сказала, что чувствует, как к нам идут три чужих вампира. Они быстро приблизились, завязался диалог, они тоже хотели сыграть. Едва Карлайл договорил, как одновременно случились три вещи: ветер раздул мои волосы, Эдвард неожиданно напрягся, а Джеймс повернулся ко мне. Минутное оцепенение сковало всех присутствующих, а канадец, шагнув ко мне, вдруг опустился на четвереньки. Эдвард обнажил зубы и припал к земле, приготовившись обороняться. Утробное рычание сорвалось с его губ. Доктор Каллен закричал, что я часть их семьи, и те медленно успокоилась. Главный сказал, что они не тронут меня, но они еще встретятся. Мы все бросились в машину, и меня повезли из города. Я возражала, ведь дома меня ждал отец. Мы договорились, что я скажу ему, что уезжаю обратно в Финикс. Не знаю, что ждет меня. И надеюсь, это не последняя моя запись...

Когда я проснулась, вчерашний день казался сном, но когда я вдруг увидела Эдварда в своей комнате, обрадовалась и все вспомнила. Отец уехал еще час назад, а мы так всю ночь и провели вместе. Правда, я просто спала, а вот Эдвард нет. Я так была рада, что села ему на колени, и мы просидели в обнимку. Я сказала ему. что люблю его, а он мне, что я его жизнь. А когда я завтракала, Эдвард предложил мне познакомиться с его семьей. Я испугалась, но он сказал, что они давно про меня знают и даже делали ставки, привезет ли он меня обратно (ха-ха). Так же он сказал, что нужно и его представить моему отцу. Конечно, он прав, но так этого не хочется.

Когда начала собираться, не знала, что надеть на первую встречу с семьей вампиров, поэтому надела юбку и блузку. Эдвард сказал, что так я выгляжу слишком соблазнительно, и поцеловал меня. У меня закружилась голова и я чуть не упала в обморок. Боже, вот так он действует на меня. За руль сел Эдвард, и мы поехали. Только когда мы выехали из центральной части Форкса, я поняла, что не знаю, где живут Каллены. Река Калавах осталась позади, дорога повернула на север, а дома попадались все реже, пока не исчезли совсем. Пикап петлял по туманному лесу, и вскоре асфальтированное шоссе кончилось. Эдвард уверенно гнал вперед по лесной дороге, едва заметной среди папоротников. Лес становился все гуще, а потом я увидела светло-бежевый трехэтажный дом. Почему-то дом Калленов я представляла себе иначе. Он оказался величественным, стильным и очень древним.

Внутри дома, в котором было очень светло, просторно и уютно, нас встречали родители Эдварда. С доктором Калленом я уже познакомилась в больнице, но снова восхитилась его красотой, а его супруга Эсми была похожа на актрису немого кино. Потом пришли Элис и Кэри. Элис обняла меня и сказала, что я вкусно пахну, отчего ввела меня в краску и смутила Эдварда. Но не было Эмметта с Розали, наверное, им не нравится мое присутствие. Потом я увидела рояль, и мне сказали, что на нем играет Эдвард. Я попросила его сыграть мне, и он исполнил свой собственный этюд, в котором даже есть часть обо мне. Я не заметила, как его родственники ушли, и мы остались вдвоем. Эдвард сказал мне, что Элис чувствует гостей, которые хотят познакомиться с их семьей, поэтому мне нужно будет быть еще осторожнее. Потом речь зашла о Карлайле, то есть докторе Каллене. Как оказалось, ему более трехсот лет, а его отец был священником, охотившимся на ведьм и вампиров. На одной из облав, Карлайла укусил вампир, и он сам стал вампиром. Он не смирился и хотел убить себя, но ничего не получалось. Так он решил пить кровь животных и спасать людей.

Потом мы пришли в комнату Эдварда. Огромное, во всю стену, окно выходило на юг, комната была просторной и светлой. Передо мной как на ладони была извивающаяся лесная река, девственный лес, скалистые горы. Западную стену занимали стеллажи с компакт-дисками. Похоже, их у Эдварда больше, чем в любом магазине. В углу стояла стереоустановка, настолько сложная, что я не решалась к ней прикоснуться — вдруг сломаю. Ни малейшего намека на кровать, только широкая кожаная софа. Эдвард сказал, что теперь наконец счастлив, потому что между нами не осталось секретов. А потом в комнату вошли Элис и Кэри, и пригласили нас играть в бейсбол. Я засмеялась. Вот они - американские вампиры. Ну что ж, посмотрим, как это будет.

Мы долго просидели на поляне, пытаясь понять друг друга. Но когда стало пора возвращаться, Эдвард показал более быстрый способ передвижения. Я села на его спину, и он быстро пронесся через лес прямо до пикапа. Я немного плохо себя чувствовала, и он поцеловал меня. Наш первый поцелуй... Он был нежный и прекрасный, как сам Эдвард. Я чувствовала, как была пьяна им, а он, как настоящий друг, не дал мне сесть за руль пьяной, и вел мой пикап сам. В дороге он стал рассказывать о себе. Он родился 1901 году, а в 17 лет умирал от испанки, и Карлайл спас его. Следующими были Эсми и Розали. Карлайл думал, что Розали будет его парой, но Розали нашла себе Эммета. Затем в их семье появились Элис и Кэри, которые пришли к ним по собственной воле. Элис видит будущее, хотя и очень субъективно.

Когда мы подъехали к моему дому, я пригласила его в гости. Он сам открыл дверь и знал, ключ лежит под ковриком, потому что следил за мной, приходил ко мне домой, смотрел, как я сплю, как зову его во сне. Вдруг он почувствовал, как приехал мой отец, попрощался и исчез. Я разогрела ужин, и мы с отцом поели, как будто Эдварда и не было на нашей кухне. Он спросил иду ли я на танцы, я отрицательно покачала головой и пошла в комнату. В комнате я подумала, что раз Эдвард следит за мной, то может и сейчас это делает, открыла окно и позвала его. Я сразу услышала его голос, оказывается, он просто лежал на моей кровати. Я сказала, что скоро приду, и пошла принимать душ. После душа специально показалась отцу, чтобы он не проверял меня в комнате. Когда вернулась, то Эдвард сказал, что мне идет домашняя одежда. Я не хотела, чтобы он уходил и предложила остаться. Я легла к нему, и он обнял меня. Так мы и пролежали, разговаривая обо всем на свете. Я предложила остаться ему на ночь, хоть он и никогда не спит, и он согласился.

Несмотря на ранний подъем и плохой сон, я радовалась, что настал день, который полностью я проведу с Эдвардом. Как только отец ушел на рыбалку, я услышала стук в дверь, и мы поехали на моем пикапе не в Сиэтл, как планировали, а в лес. Причину я не знаю, но Эдвард сказал, что так надо. Мы три часа ехали, а потом пришлось идти пешком по лесу пять миль. В основном мы шли под гору, а когда на пути попадались папоротники, валуны или поваленные деревья, Эдвард брал меня за руки. Если я падала, а это случалось довольно часто, он тут же помогал подняться. Я старалась смотреть на безупречное лицо как можно реже, но слишком уж часто падала. Каждый раз его холодная красота острым ножом пронзала мое сердце. Мы почти не разговаривали. Лишь изредка он задавал какой-нибудь вопрос, совсем как вчера или позавчера. Как я справляла дни рождения, каких животных держала в детстве… Переход занял почти все утро. Лес напоминал бесконечный лабиринт, и я испугалась, что мы никогда не найдем обратную дорогу. Эдвард чувствовал себя великолепно, безошибочно ориентируясь среди вековых деревьев. Через несколько часов через густую листву просочились солнечные лучи, перекрасив мрачные оливковые тона в зеленовато-желтые. Синоптики не ошиблись, день действительно выдался ясным. Впервые с начала нашего похода я почувствовала радостное возбуждение и с нетерпением ждала, что случится дальше.

Наконец деревья расступились, и я оказалась на самой красивой поляне на свете. Мне захотелось поделиться своими впечатлениями с Эдвардом, но его не оказалось рядом. Перепугавшись, я стала оглядываться по сторонам и, наконец, увидела его среди густого папоротника, в тени, на самой границе с поляной. Только тогда я вспомнила о том, что красота солнечного дня окончательно стерла из моей памяти. Эдвард обещал показать, что с ним происходит в ясную погоду. На ярком солнце он выглядел более чем странно. Я никак не могла привыкнуть, хотя и наблюдала за ним уже несколько часов. Бледная кожа, слегка покрасневшая после вчерашней охоты, сияла, словно усыпанная алмазами. Эдвард неподвижно лежал на траве, а расстегнутая рубашка обнажала сверкающий мускулистый торс и блестящие руки. Мерцающие цвета бледной лаванды веки были полузакрыты, хота он, конечно, не спал. Мне казалось, что передо мной статуя, вытесанная из неизвестного людям камня, гладкого, как мрамор, сверкающего, как хрусталь. Но затем его эмоции сменились. Он начал кричать, что он самый совершенный хищник на земле, что меня привлекает все: его голос, грация, лицо, даже запах. Отломив толстую еловую ветку, он быстро обломал ненужные побеги, а потом швырнул в соседнюю сосну с такой силой, что бедное дерево еще долго качалось как на сильном ветру. И вот он снова в метре от меня — неподвижный, как статуя. Никогда раньше Эдвард не показывался мне в своем истинном обличий. Зверь, настоящий зверь… но какой красивый! Лицо мертвенно-бледное, глаза блестят… Я чувствовала себя маленькой птичкой, завороженно смотрящей на королевскую кобру.

После этого он сказал, что мне стоит бояться его, что я для него, словно героин для наркомана, самый любимый сорт героина. И что в тот самый первый день на биологии, он чуть не вскочил и не сожрал меня прямо в классе. Потом хотел выманить меня в тихое место или съесть в административном корпусе. А потом он увидел, как на меня несся автомобиль и подумал "только не она". А потом он сказал, что он не вынесет, если сделает мне больно или умертвит, что на всем свете для него нет никого дороже меня. Отныне и навсегда. А я сказала ему, что лучше умру, чем буду жить без него. Наши чувства были взаимны. Он обнял меня и прижался лицом к моей груди, слушая, как бьется сердце. Я понимала, что могу умереть, не чувствовала себя спокойно.

Этой ночью меня не мучали сны. Утро было пасмурным, жемчужно-серым, но проснулась я в чудесном настроении. Вчерашний вечер прошел вполне безобидно, и я решила поскорее его забыть. Я ждала пока уедет отец, чтобы опередить Эдварда, но у меня не получилось, — он приехал быстрее. Когда я села в машину и увидела, как он улыбнулся, на секунду мое сердце перестало биться. Наверное, даже на небесах не найдешь ангела красивее!

Сегодня все еще была моя очередь отвечать на вопросы Эдварда. На этот раз он расспрашивал о моих близких, в основном, о маме, ее характере, хобби, наших отношениях. Потом о бабушке, друзьях и, к моему неудовольствию, о мальчиках, с которыми я встречалась. Как здорово, что у меня не было ни одного бойфренда, так что рассказывать было не о ком. Эдвард мне не поверил, совсем как Джесс и Анжела. Потом он рассказал, что не может меня отвезти, потому что собирается на охоту с Элис. Для него это мера безопасности перед завтрашней субботой со мной. Но я решила, что не покажу страха и не буду бояться.

А еще первый раз мы заговорили о его семье. Я высказала предположение, что не нравлюсь им, но Эдвард отверг его. Он сказал, что они просто не понимают его влечения ко мне, ведь это опасно, потому что может плохо закончиться. Потом я спросила почему он едет на охоту именно с Элис. Оказывается, она сама понимающая, а все остальные в их семье скептики. И к нашему столику как раз подошла она. Она была стройной, гибкой, изящной и двигалась, будто танцевала. Эдвард представил нас друг другу, так мы и познакомились. Эдварду было пора, и они ушли.

Было грустно вот так расставаться, когда еще не кончились уроки, да и Эдвард выглядел тоже печально. Видимо, интуиция нам обоим подсказывала, что завтрашний день станет решающим. Наши отношения не могут бесконечно балансировать на острие ножа. Завтра все станет ясно. Моя судьба в руках Эдварда, я сделала выбор и готова идти до конца. Для меня нет ничего страшнее разлуки. Без Эдварда Каллена я просто не смогу жить.

Оказалось, это была машина моего отца, а в ней Джейкоб и его отец Билли Блэк. Он так и впился в меня взглядом. Еще одно затруднение, как выразился Эдвард. "Затруднение" смотрело на меня с тревогой. Неужели Билли узнал Каллена? А если да, то верит ли он в легенды, над которыми смеялся его сын? Судя по лицу Билли, ответ был очевиден. Верит.

Я предложила поужинать. Пока я делала горячие бутерброды, Джейкоб расспрашивал меня с каким парнем я сидела в машине. Пришлось ответить, что это был Эдвард. Джейкоб посмеялся и сразу понял, почему его отец занервничал. Я старалась выглядеть спокойной и ни о чем не подозревающей. Когда мы сели ужинать, я внимательно слушала разговор отца и Билли и старалась не обращать много внимания на Джейкоба. Когда они собирались уезжать, Билли серьезно сказал мне, чтобы я была осторожна. Я поняла, что это был намек про Эдварда и его семью.

Перед сном отец сказал, что его не будет в субботу, но если я никуда не поеду, то он останется. Это очень мило, видно, что он обо мне заботится. Но я почувствовала облегчение, и сказала, что все равно поеду. Так что все хорошо. Спокойной ночи, дневник.