Что почитать: свежие записи из разных блогов

Записи с тэгом #Любимые стихи из разных блогов

Санди Зырянова, блог «Дупло козодоя»

***

13 декабря 2018 (22:30:36) 8

Света не видно, дали темны.

Дети уходят из этой страны.

Где-то внизу расстилается ад.

Озеро в шторм. Кинозал. Интернат,

Дом, где любили, но не спасли.

Дом, где убили. Подвал, где нашли.

Мечутся в тучах, как отблески птиц,

Тени подростков-самоубийц.

Дети уходят, по небу скользя.

Реанимация, маме нельзя.

Свалка за городом, нечем дышать…

Больше мы взрослым не будем мешать.

Серое небо. Облачный град.

Дети уходят. Дети летят.

Тикки Шельен

#Любимые стихи

Миро, блог «Домик на дереве.»

Вообще то тему с "не прислоняться" уже несколько раз обыгрывали,но все равно хорошо звучит. Автор - Красный торт

"Я чувствовал пламя надежды в метро,
Я видел, как в нем танцевали паяцы.
Но служащий в форме обнес все стеклом,
С привычными буквами: «Не прислоняться».

Мы смотрим на эти пустые листы,
Мы пьем и не знаем, чем книги заполнить:
Избитым словам не поможет костыль,
Израненный конь не спасет от погони.

Моей голове не подняться в толпе.
Мы выжимки дней в этом соке печали,
Бурьян, где качается тихий репей,
Мы часть этой серости, часть этой стали.

скрытый текстНе стоит бояться потерянных нот
От плачущих скрипок из консерваторий,
Мы знаем, что шторм никогда не пройдет,
Нас с детства учили, как плавать в миноре.

Обойное платье задушит каркас
Обернутых временем пепельных зданий.
Обойма рассвета разрядится в нас,
А боль наступает глухими шагами.

Мы еле коснемся усталой рукой
Того, кто нам дорог и сказочно светел,
Но этой планете не светит покой,
И мы растворимся в толкучке столетий.

Не видя путей просто лечь на пути,
Не зная, кому и о чем стоит клясться,
Нелепую истину жизни твердить:
Нигде ни к кому не рискуй прислоняться."

#Любимые стихи

Санди Зырянова, блог «Дупло козодоя»

Сонеты Говарда Филлиса Лавкрафта

13 сентября 2018 (12:11:10) 6

1. Книга

В квартале возле пристани, во мгле
Терзаемых кошмарами аллей,
Где призраки погибших кораблей
Плывут, сливаясь с дымкой, по земле,
Мой взгляд остановился на стекле
Лачуги, превращенной в мавзолей
Старинных книг - десятки штабелей
Пылились подле стен и на столе.

скрытый текст С волнением шагнув под низкий свод,
Одну из книг раскрыл я наугад,
Но с первых строк меня швырнуло в пот,
Как если бы я принял сильный яд.
Я в страхе огляделся - дом был пуст,
И только смех слетал с незримых уст.

2. Преследователь

Заветный том за пазухой держа
И сам как будто бесом одержим,
Я мчался, озираясь и дрожа,
По грязным и разбитым мостовым.
Из затхлой глубины кирпичных ниш
За мной следили окна. В вышине
Маячили громады черных крыш -
От вида их тоскливо было мне.

Зловещий смех по-прежнему звучал
В моем воображении больном,
И, думая о томе, я гадал,
Какие бездны зла таятся в нем.
Меж тем вдали все топот раздавался
Как если бы за мною кто-то гнался!

3. Ключ

Я все никак опомниться не мог
От странных слов, чей тон был столь суров,
А потому, взойдя на свой порог,
Был бледен - и закрылся на засов.
Со мной был том, а в нем - заветный путь
Через эфир и тот святой заслон,
Что скрыл от нас миров запретных жуть
И сдерживает натиски времен.

В моих руках был ключ к стране видений -
Закатных шпилей, сумеречных рощ,
Таящихся за гранью измерений,
Земных законов презирая мощь...
Пока я бормотал оторопело,
Окно мансарды тихо заскрипело.

4. Узнавание

И вновь вернулся тот блаженный час,
Когда - еще ребенком - я забрел
В лощину, где дремал могучий вяз
И тени населяли мглистый дол.
В плену растений, как и в прошлый раз,
Томился символ, врезанный в престол
В честь Безымянного, кому с террас
Века назад кадили чадом смол.

На алтаре покоился скелет...
Я понял, что мечтам моим конец,
И я не на Земле в кругу планет,
Но на коварном Югготе. Мертвец
Исторгнул стон, за всех живых скорбя,
И в бледной жертве я узнал - себя!

5. Возвращение

Дух объявил, что он меня возьмет
В то место, где когда-то был мой дом,
В чудесный край на берегу морском,
Где высится сверкающий оплот. -
К нему крутая лестница ведет
С перилами из мрамора. Кругом
Тьма куполов и башен. Но пером
Живописать все это - кто рискнет?

Поверив искусителя речам,
Я вслед за ним поплыл через закат
Рекой огня вдоль золотых палат
Богов, душимых страхом по ночам.
Потом - сплошная ночь и моря плач.
<Ты жил здесь, - молвил дух, - когда был зряч!>

6. Лампада

В пещере, где служили Сатане,
Куда ходы нечистые вели,
Прорытые отродьями земли,
Где символы виднелись на стене,
Чей тайный смысл постичь, увы, не мне,
Старинную лампаду мы нашли -
Ее латунь сверкала и в пыли,
Остатки масла плавали на дне.

Нарушив сорока веков запрет,
Мы свой трофей из праха извлекли
И к темным каплям спичку поднесли,
Гадая, вспыхнет масло или нет.
Лампада занялась - и сонм теней
Возник в дрожащем зареве над ней!

7. Холм Замана

Зеленый склон лесистого холма
Взметнулся над старинным городком
В том месте, где шатаются дома
И колокол болтает языком.
Две сотни лет - молва на всех устах
О том, что на холме живет беда,
О туловище, найденном в кустах,
О мальчиках, пропавших без следа.

Стоял на склоне хутор, но и тот
Исчез, как испарился. Почтальон
Сказал об этом в Эйлсбери. Народ
Сбегался поглядеть со всех сторон.
И слышалось: <Почтарь-то, видно, врет,
Что видел у холма глаза и рот!>

Санди Зырянова, блог «Дупло козодоя»

Сонет

3 сентября 2018 (09:30:40) 5

На стылых мхах, мерцающих уныло,

мой профиль не изменит очертаний;

в нём, зеркале безгрешном, пульс чеканный

недремлющее слово преломило.

И если струны струй и плющ бескрылый —

лишь бренной плоти символ первозданный,

мой профиль станет на гряде песчаной

причудливым безмолвьем крокодила.

И пусть язык агоний голубиных

познает вкус не пламени, а дрока,

растущего в урочищах пустынных, —

как символ силы, сломленной до срока,

останусь я в измятых георгинах

и в стеблях трав, растоптанных жестоко.

Федерико Гарсиа Лорка

#Любимые стихи

Миро, блог «Домик на дереве.»

* * *

16 августа 2018 (00:30:17) 321

О,давно мне у Сергеева ничего не нравилось а это захотелось сохранить.

Мы здесь не навечно. Под солнцем, под топором,
под скоростью, под хардкор набираем ход.
Этот винно-сердечно-звёздно-морской синдром,
что нас гонит на побережья который год,
не пройдёт, не лечи — лети, передай другим
с поцелуем или со словом, или ещё
с чем-нибудь, не боясь узнать пустоты руки
подающего, не волнуясь на этот счёт.

Ведь мы здесь не навечно. Выгорим и исчезнем.
"Хоть обнять тебя можно?" — грешник святого спрашивает.
Жертва винно-сердечно-звёздно-морской болезни —
я пьян, влюблён, знаменит, и меня подташнивает
скрытый текстот всего, что не ты — и этот убогий факт
не имеет ни диагностики, ни лечения.
Позови меня, я откликнусь на "What the fuck?"
или менее идиотское выражение.

Там и встретимся. Пусть слепого ведёт хромой
по песку побережья к самой последней букве
алфавита — к себе. Ведёт, как к себе домой
после винно-сердечно-звёздно-морской прогулки.
Все стихи о любви глупы, как сизифов труд.
И решай теперь, ты Сизиф будешь или камень.
Как бы ни было, расчитаемся как-нибудь.
Знаешь, каплями там, песчинками, угольками.

#Любимые стихи

Санди Зырянова, блог «Дупло козодоя»

Хорошие стихи. Олег Ладыженский

25 июля 2018 (20:09:02) 18

Касыды, написанные к книге "Я возьму сам"

КАСЫДА О НОЧНОЙ ГРОЗЕ

О гроза, гроза ночная, ты душе – блаженство рая,
Дашь ли вспыхнуть, умирая, догорающей свечой,

Дашь ли быть самим собою, дарованьем и мольбою,
Скромностью и похвальбою, жертвою и палачом?

скрытый текстНе встававший на колени – стану ль ждать чужих молений?
Не прощавший оскорблений – буду ль гордыми прощен?!

Тот, в чьем сердце – ад пустыни, в море бедствий не остынет,
Раскаленная гордыня служит сильному плащом.

Я любовью чернооких, упоеньем битв жестоких,
Солнцем, вставшим на востоке, безнадежно обольщен.

Только мне – влюбленный шепот, только мне – далекий топот,
Уходящей жизни опыт – только мне. Кому ж еще?!

Пусть враги стенают, ибо от Багдада до Магриба
Петь душе Абу-т-Тайиба, препоясанной мечом!

КАСЫДА О БЕССИЛИИ

Я разучился оттачивать бейты. Господи, смилуйся или убей ты! –
чаши допиты и песни допеты. Честно плачу.

Жил, как умел, а иначе не вышло. Знаю, что мелко, гнусаво, чуть слышно,
знаю, что многие громче и выше!.. Не по плечу.

В горы лечу – рассыпаются горы; гордо хочу – а выходит не гордо,
слово "люблю" – словно саблей по горлу. Так не хочу.

Платим минутами, платим монетами, в небе кровавыми платим планетами,-
нет меня, слышите?! Нет меня, нет меня… Втуне кричу.

В глотке клокочет бессильное олово. Холодно. Молотом звуки расколоты.
Тихо влачу покаянную голову в дар палачу.

Мчалась душа кобылицей степною, плакала осенью, пела весною,-
где ты теперь?! Так порою ночною гасят свечу.

Бродим по миру тенями бесплотными, бродим по крови, которую пролили,
жизнь моя, жизнь – богохульная проповедь! Ныне молчу.

КАСЫДА О ПОСЛЕДНЕМ ПОРОГЕ

Купец, я прахом торговал; скупец, я нищим подавал;
глупец, я истиной блевал, валяясь под забором.

Я плохо понимал слова, но слышал, как растет трава,
и знал: толпа всегда права, себя считая Богом!

Боец, я смехом убивал; певец, я ухал, как сова,
и безъязыким подпевал, мыча стоустым хором,

Когда вставал девятый вал, вина я в чашку доливал
и родиною звал подвал, и каторгою – город.

Болит с похмелья голова, озноб забрался в рукава,
Всклокочена моя кровать безумной шевелюрой,

Мне дышится едва-едва, мне ангелы поют: "Вставай!",
Но душу раю предавать боится бедный юрод.

Я пью – в раю, пою – в раю, стою у жизни на краю,
Отдав рассудок забытью, отдав сомненья вере;

О ангелы! – я вас убью, но душу грешную мою
Оставьте!.. Тишина. Уют. И день стучится в двери.

КАСЫДА О ПУТЯХ В МАЗАНДЕРАН

Где вода, как кровь из раны, там пути к Мазандерану;
где задумчиво и странно – там пути к Мазандерану,

где забыт аят Корана, где глумится вой бурана,
где кричат седые враны – там пути к Мазандерану.

Где, печатью Сулаймана властно взяты под охрану,
плачут джинны непрестанно – там пути к Мазандерану,

где бессильны все старанья на пороге умиранья
и последней филигранью отзовется мир за гранью,

где скала взамен айвана, и шакал взамен дивана,
где погибель пахлавану – там пути к Мазандерану.

Где вы, сильные? Пора нам в путь по городам и странам,
где сшибаются ветра на перекрестке возле храма,

где большим, как слон, варанам в воздухе пустыни пряном
мнится пиршество заране; где в седло наездник прянет,

и взлетит петля аркана, и ударит рог тарана,
и взорвется поле брани… Встретимся в Мазандеране!

КАСЫДА СОМНЕНИЙ

Седина в моей короне, брешь в надежной обороне,
Поздней ночью грай вороний сердце бередит,

Древний тополь лист уронит,– будто душу пальцем тронет,
И душа в ответ застонет, скажет: "Встань! Иди.."

Я – король на скользком троне, на венчанье – посторонний,
Смерть любовников в Вероне, боль в пустой груди,

Блеск монетки на ладони, дырка в стареньком бидоне,
Мертвый вепрь в Калидоне,– в поле я один,

Я один, давно не воин, истекаю волчьим воем,
Было б нас хотя бы двое… Боже, пощади!

Дай укрыться с головою, стать травою, стать молвою,
Палой, желтою листвою, серебром седин,

Дай бестрепетной рукою горстку вечного покоя,
Запах вялого левкоя, кружево гардин,

Блеск зарницы над рекою,– будет тяжело, легко ли,
Все равно игла уколет, болью наградит,

Обожжет, поднимет в полночь, обращая немощь в помощь –
Путь ни сердцем, ни наощупь неисповедим!

Здесь ли, где-то, юный, старый, в одиночку или стаей,
Снова жизнь перелистаю, раб и господин,

Окунусь в огонь ристалищ, расплещусь узорной сталью,
Осушу родник Кастальский, строг и нелюдим, –

Кашель, боль, хрустят суставы, на пороге ждет усталость,
"Встань!" – не стану. "Встань!" – не встану.
"Встань!" – встаю. "Иди…"

КАСЫДА ПОСЛЕДНЕЙ ЛЮБВИ

Ты стоишь передо мною, схожа с полною луною,
С долгожданною весною – я молчу, немея.

Дар судьбы, динар случайный, ветра поцелуй прощальный,
Отблеск вечности печальный – я молчу, не смея.

Пусть полны глаза слезами, где упрек безмолвный замер –
Я молчу, и мне терзает душу жало змея.

Заперта моя темница, и напрасно воля мнится,-
Не прорваться, не пробиться… О, молчу в тюрьме я!

Отвернись, уйди, исчезни, дай опять привыкнуть к бездне,
Где здоровье – вид болезни, лук стрелы прямее,

Блуд невинностью зовется, бойня – честью полководца…
Пусть на части сердце рвется – я молчу. Я медлю.

…ты лежишь передо мною мертвой бабочкой ночною,
Неоправданной виною – я молчу, немея.

Отливают кудри хною, манит взор голубизною,
Но меж нами смерть стеною – я молчу, не смея.

…я лежу перед тобою цитаделью, взятой с бою,
Ненавистью и любовью – ухожу, прощайте!

Тенью ястреба рябою, исковерканной судьбою,
Неисполненной мольбою – ухожу, прощайте!

В поношении и боли пресмыкалась жизнь рабою,
В ад, не в небо голубое ухожу. Прощайте.

#Любимые стихи

Миро, блог «Домик на дереве.»

* * *

15 июля 2018 (22:16:28) 267

"День прошёл, как в кино

Голова чугунная

Надо спать, надо, но

Ночь такая лунная

А назавтра с утра

Столько дел назначено

Но как чёрт из нутра

Лезет всяка всячина

То гудят провода

То сова заухает

То из крана вода

Бухает и бухает

Можно съесть порошок

Можно и напиться

Но лежу, как мешок

И не спится"

(c)

#Любимые стихи

Санди Зырянова, блог «Дупло козодоя»

Хороший современный поэт

22 июня 2018 (22:34:38) 8

Cold Ways

Тающие птицы

Затишье. Дрожит переспелая синяя мгла.
Древесные двери закрыты до блеска рассвета,
Но с первым лучом, пробежавшим по утренним веткам,
Уставшая ночь понимает – она не смогла

скрытый текстОставить ничтожного шанса ушедшей зиме.
Легко и невольно… свободно от жизни и смерти.
Сияет заря и невидимым циркулем чертит
Пылающий контур восхода, и мне не суметь

Уйти из долины, где март рассыпает огонь
На плечи хребтов и заросшие инеем кроны.
Всё залито вязким расплавленным золотом, кроме
Туманных холодных низин. Подставляя ладонь

Искристому солнцу, прочувствовав радость весны,
Душа распускается заново бархатной вербой
Я падаю тающей птицей в раскрытое небо,
И вечность мне шепчет: сегодня грехи прощены.

Упали замки ледяных белоснежных ворот –
Каскадные шумные реки проснулись - помчались
По белой равнине, а призраки зимней печали
Рассыпались громкими криками стаи ворон.

Африка

Справка от автораДанный стих - иллюстрация военных действий 1941-42 в Северной Африке. В данном случае от лица британцев.

"Хитрый лис" - Эрвин Роммель немецкий генерал-фельдмаршал (1942) и командующий войсками Оси в Северной Африке.
Полное прозвище "Хитрый лис пустыни" - придумано Черчиллем
"Африка" - название танковой армии немецких войск

Вздыбились ржавые вихри бескрайней пустыни,
Ветер рассеял стальное дыхание смерти.
К вечеру в дюнах рождается холод, и стынет
Выжженный танками воздух. На поиски нефти

Мы отправляемся глубже в железный оазис,
Зная, что близятся «рыцари» «хитрого лиса».
Мало запасов, колодцы с коварной заразой,
Полчища мух… Но сюжет до конца не дописан

Волей к победе, размытой седыми песками.
Солнце исчезло, сползается сумрачный мрамор.
Кто-то с барханов следит неустанно за нами.
Пот и усталость стекают по вскрывшимся шрамам.

Скрежет и роторный гул расползаются к югу,
Ночь обещает, что утро навряд ли настанет.
Время давно растерзало останки испуга,
Только свинцовая боль от безумных стараний:

Выжить и вытравить зверя… Рассыпались грозди
Огненных вспышек лавины гудящих снарядов –
Падают с мёртвого неба последние звёзды…
Братья, скорее, к оружию! - «Африка» рядом.

***

Разноцветное лето сломалось, устало, застыло,
Уменьшаясь до точки, похожей на сбитый прицел,
Разъярившийся ветер стреляет порывом в затылок…
Замерзающий город прижавшись к земле, присмирел.

Пауки одиночества жалят мечты; агрессивней
Набегает тоска миллиона дождливых шагов,
Боль срывается в бездну проспектов на щупальцах ливня
С комотозно съезжающих крыш отсыревших домов.

Густо-красным потоком прольются остатки заката,
Разбиваясь о мраморный корпус горгульевых туч.
Исчезающий в сумраке луч, посмотрел виновато,
Намекнув – до границы печали осталось чуть-чуть.

Пустота растеклась по артериям улиц, столица
Провалилась в туман, расцветающий парк побледнел.
Я вздохнул и подумал: Сейчас ничего не случится –
Это просто безлюдный маршрут под дождём… за предел.

Бег в одиночество

Старые просеки пахнут весной и тленом.
Солнце и тучи. Багровое небо вспорото
Лезвием ливней. Я быстро покинул стены
Каменной скорби заросшего шумом города.

Крепость дубов пропитали тоска и сырость,
Здесь никого – только ветер и крик неясыти.
Кажется, эта дорога однажды снилась –
Бег в одиночество – бег до ворот неясности.

Дождь прекратился, и бор утонул в тумане.
Призраки-птицы ныряют в подвалы сумрака.
Что этот день приготовил? Что будет с нами?..
Страх неизвестного, мысли галдят без умолку.

Образы прошлого смотрят с костлявых веток.
Ночь собирает последние крошки вечера.
Звёзды мне шепчут, что завтра настанет где-то
В мрачных чащобах бескрайнего леса вечности.