Что почитать: свежие записи из разных блогов

Ощущение такое, будто, перевалив за половину, зима вдруг осознала, что чересчур скупо расходовала холода и снегопады, и теперь отсыпает того и другого полной мерой, боясь не успеть выдать положенного до весны. А вот не надо было жадничать в декабре.

Похолодало настолько, что я больше не забываю перед выходом на улицу мазать лицо жирным зимним кремом. Выгляжу блестяще, зато мороз не так кусает.

Уже стало не только заметно позже темнеть по вечерам, но и ощутимо раньше светать по утрам. Мне не нравится, тёмную зиму я предпочитаю светлой. В темноте, пусть и расцвеченной огнями витрин, фонарей и фар, как-то уютнее, ни тебе людей особенно не видно, ни тебя людям, и все кажутся симпатичнее. Начинается самое неприятное время года: и светло, и холодно, и сухо.

В четверг я подумала, что, если после работы сразу пойду в музей, то успею спокойно посмотреть выставку до начала экскурсии, и тогда потом не придётся пробираться к экспонатам через толпу. Ну, не то чтобы толпу, а так, толпушку; толпочку; фу, через людей, в общем, любителей разнузданных развлечений посреди рабочей недели (вроде меня).

скрытый текстВ любом случае, я ошиблась, и успела посмотреть ровно половину ─ так, как я люблю, читая информационные стенды до последней точки и подолгу зависая перед экспонатами. Там было перед чем зависнуть ─ «Свой Восток», выставка буддийского искусства, собрание предметов из частных (по большей части) и государственных коллекций. А я на прошлой неделе как раз читала истории о мастере дзэн Такуане Сохо и, получив рассылку с анонсом выставки, разумеется, решила, что это идеальное совпадение, нельзя упускать такой случай.

На самом деле, совпадение вышло не таким уж идеальным ─ читала-то я о японском буддизме, а на выставке были представлены изделия из Китая, Непала и Тибета; из Индии, кажется, ничего (или я просто не добралась до этих табличек). Тем интереснее было разглядывать: совершенно незнакомая эстетика, хотя именно эстетической функции эти скульптуры и изображения не несли, только практическую (до того, как попасть под стекло) ─ помогать адептам в постижении буддийсккого учения.

Среди изящных позолоченных фигурок и ярких картин, расцвеченных золотой и серебряной краской, выделялись два заметно покорёженных будды. Во время гонений на буддизм в Калмыкии все металлические предметы с алтарей отправляли на переправку в Свердловскую область на Вторчермет (завод и городской район), и особо везучих будд неравнодушные люди спасали. Сюда прямо напрашивалась какая-нибудь мистическая история, но, увы, не рассказали.

Да, экскурсия тоже была интересная, я немного поразрывалась между ней и возможностью нормально всё осмотреть и прочитать, и выбрала экскурсию, надеясь, что догулять по выставке в своём черепашьем темпе смогу и после. Не успела ─ экскурсовод закончил рассказ аккурат перед закрытием музея, и, несмотря на всю мою симпатию к молодым людям неформального вида с обширными познаниями в области восточной культуры, годно подвешенным языком и неистощимым терпением по отношению к идиотским вопросам, кто так вообще делает?

Самое обидное, что в тот день я без проблем и вопросов могла уйти с работы на полтора часа раньше, и тогда мне точно хватило бы времени на всё. За два часа в окружении будд и бодхисаттв я, конечно, ошалела бы, ну и пусть, в первый раз, что ли. И не то чтобы я чего-то не доразглядела ─ всё я разглядела, но не так, как хотелось, и от того до сих пор томлюсь чувством некоторой неудовлетворённости.

«Если жизнь преподносит тебе лимон, сделай из него лимонад»; вот только жизнь не преподносит за просто так даже лимонов. Самый кислый лимон ещё купить надо, и только потом браться за приготовление лимонада.

Вот я купила парочку и терзала их вчера на кухне ножом и кипятком. Лимонад получился упоительный, тем более что я щедро сыпанула в него базилика — один запах чего стоит. Теперь хочу попробовать ещё с имбирным чаем, и просто с имбирём, и с зелёным чаем с мятой, и с апельсиновым перцем...

Где мои лимоны, жизнь?

Пыталась вспомнить из прошедшего года что-нибудь хорошее и при этом не являющееся книгой, музыкой, театром или едой. На память пришёл только один вечер — то ли в конце августа, то ли в начале сентября, но это был один из первых прохладных вечеров, настоящее благословение после летней душегубки. Я тогда впервые надела новую толстовку и пошла положить денег на карточку. У банкомата и до меня уже была очередь, и после меня быстро нарос хвост чуть ли не вдвое длиннее, и все ужасно долго возились, но стояли на удивление тихо и спокойно, только у самых эмоциональных изредка вырывалось короткое негромкое ругательство. Я думала, что с таким же успехом можно было бы дойти до банкомата у метро, но тоже стояла. Сизые сумерки, приятный ветер, почему бы не постоять.

Последнюю купюру, самую мятую, банкомат у меня не принял, и я пошла к метро — тамошний ест всё. У метро очереди не было, но пока я вот так гуляла, совсем стемнело, зажглись фонари, и я всю дорогу восхищалась своей новой толстовкой — какая она тёплая! какая лёгкая! какая уютная! какая чёрная! — и всё вокруг заодно с ней казалось новым и восхитительным, как будто не было раньше толстовок, вечеров и фонарей.

Сил моих больше нет кашлять, сморкаться, чихать и пить тёплое, но ни на что другое сил нет тоже; за эти дни я могла бы, по крайней мере, отоспаться, но невозможно же спать, когда горло раздирает и нос не дышит, а дышать через рот у меня получается только в бодрствующем состоянии.
Хорошо, конечно, что у меня не было серьёзных планов на новогодние праздники (хотя и несерьёзные жалко); я-то опасалась разболеться в конце декабря. Если бы в таком состоянии, как сейчас, мне пришлось бы идти на Рождественский концерт, я бы на него не пошла, и было бы мне грустно и обидно; а так мне было приятно и интересно .
Того же 27-го числа на работе было что-то вроде корпоратива ─ десятка полтора желающих из разных отделов скинулись на еду, принесли с собой алкоголь и устроили праздник, на котором меня не было, но о котором я знаю, потому что он проходил в нашем отделе (утром следующего дня это было особенно заметно).
Но у меня тоже был праздник; у меня даже праздничный ужин перед концертом был ─ суп, два (гулять так гулять!) салата, десерт и совсем на десерт ─ полчаса с чаем и хроникой правления первых Таргариенов под джинглбелсы из динамиков; под джинглбелсы всё кажется таким милым и уютным.

скрытый текстЛучшее, что можно сказать о прошлогоднем Рождественском концерте, это то, что он был, но зато в этот раз в оперном отожгли на всю катушку буквально по всем фронтам, несмотря на то что ведущие артисты снова под Новый год уехали выступать по столицам (всё равно ведь лица, которые видишь на главных ролях, как-то примелькиваются, а вчера я увидела только одно знакомое).
Оперная версия песенки «Раз-два-три-четыре-пять, вышел зайчик погулять» была прям внезапна (особенно внезапно было, когда «зайчик» в костюме-двойке и при галстуке разорвал на груди рубашку, под которой обнаружилась футболка с эмблемой Супермена; охотник обмер, зал заржал).
Короткие пантомимы в стиле немого кино, изображающие сюжеты известных опер; я узнала только «Мадам Баттерфляй» и «Отелло».
Детский хор, который обычно надо просто пережить и похлопать, в этот раз можно было даже послушать (ну ладно, мне просто не нравятся детские голоса).
Очень заинтересовали два номера из, судя по всему, оперы про девушку из касты париев, и там ещё как-то поучаствовал Вишну. В репертуаре такой оперы нет, но если её поставят (странно было бы готовить такие номера специально для новогоднего представления), я на неё хочу.
Хотя после этого концерта я хочу на всё подряд, даже на балет, который не понимаю. Несмотря на пару тематических номеров, особо рождественского впечатления Рождественский концерт не произвёл, больше было похоже на демонстрацию «Вот как круто мы можем!». Я не слежу за оперными новостями, разве что зацеплю что-то краем глаза на сайте, но в последний сезон в театре произошла то ли смена художественной парадигмы, то ли переосмысление эстетической концепции, то ли просто у прежних постановщиков контракт закончился, а с новыми как раз заключили… В общем, там что-то происходит, и это заметно ─ особенно по ежегодным Рождественским концертам.

Я пережила ежегодную газовую проверку, какая удача, что она выпала на выходной день (а вот соседнему подъезду не так повезло). В этот раз проверяющей оказалась неожиданно симпатичная девушка такого компетентного вида и с таким стильным маникюром, что мне немедленно стало стыдно и за свою замызганную плиту, и за раскиданные по смежной с кухней комнате полупустые коробки и набитые под завязку мешки — у меня тут что-то вроде вялотекущей генеральной уборки, хотя непредвзятому взгляду это должно представляться скорее актом отчаяния.

И вот полдня уже прошло, а я всё равно не могу ни пойти хотя бы в магазин, ни толком чем-нибудь заняться дома — следующим пунктом плана на сегодня значится визит сантехника. Пожалуйста, я очень хочу обратно мою горячую воду.

Чёрная пятница прошла для меня, увы, не без финансовых потерь и не без книжных приобретений: я купила четыре, с восьмого по одиннадцатый, сборника «История и культура традиционной Японии» (ну, строго говоря, «История и культура традиционной Японии» — это с восьмого по десятый, одиннадцатый — уже просто «История и культура Японии», но суть та же), составленных на основе материалов одноимённой ежегодной конференции, и теперь лежу в обнимку с ними на донном дне.

Какие же они дорогие (как и все бумажные книги, ха), ужас просто, на восьмой даже скидки не было, и я в очередной раз поклялась никогда больше не покупать книг, так что до весны, наверное, удержусь. Но легко , конечно, клясться, когда вот они, книжечки. Самый кошмар в том, что это ведь не моногатари какие-нибудь, не стихи, это всё для специалистов — а я не — и темы почти сплошь узкоспециальные. Разные. Статьи, эссе, переводы. Полстраницы текста — полстраницы примечаний; с иероглифами. Прочитать я это, конечно, прочитаю, но вот пойму ли?

На самом деле у меня от одних только оглавлений приятные мурашки по хребту: столько всего! Фрагменты дневников, иконография богов, чайная церемония, русско-японские отношения... и стихи, конечно, тоже, куда без стихов. Это как если бы меня оставили наедине с коробкой шоколадного ассорти — четырьмя коробками — только ещё страшнее. Насколько всё это интересно, настолько же всё это мне не нужно.

Нет, в следующий раз — только шоколад.

Декабрь ещё только начался, а вокруг уже сплошной джингл белс, и от этого мне тоже хочется сделать что-нибудь эдакое, джинглбелсовское; ну хотя бы какие-нибудь итоги поподводить, потому что тогда, когда подведение итогов будет наиболее уместно — в начале следующего года — у меня традиционно не будет желания этим заниматься.

Вообще книг в этом году я прочитала мало, но хороших — много, и неожиданными и потому лучшими оказались две книги Кейтлин Даути.

Это сейчас у Кейтлин Даути собственное похоронное бюро, а лет десять назад, окончив колледж, в котором она изучала Средние века (что, если подумать, кажется вполне естественным и логичным для человека, с детства интересующегося смертью), Кейтлин Даути устроилась на работу в крематорий. Об этом её первая книга — «Когда дым застилает глаза. Провокационные истории о своей любимой работе от сотрудника крематория».

скрытый текстЯ бы не сказала, что провокационные, кстати; просто честные. Интересные, потому что Кейтлин Даути умная, и смешные, потому что у неё отличное чувство юмора. Ещё у Кейтлин Даути смелость сочетается со здравомыслием, и я, наверное, немного влюбилась, потому что как это ещё назвать, когда читаешь книгу и завидуешь друзьям автора, потому что у них есть такая замечательная подруга; я бы тоже хотела с ней дружить.

По большей части в «Дыме» Даути рассказывает о своих рабочих буднях: как она забирала тела из домов и больниц, как мыла их и приводила в порядок для прощания, как сжигала в кремационной печи; отдельная тема — общение с родственниками умерших. И до чего мне нравится, как она излагает: с энтузиазмом, но без пафоса, с грустью, но без сентиментальности, с юмором, но без небрежности, и с большим вниманием к живым, умершим и мелочам. Мелочи — это главное .

Меня так удивило, что Даути ходит на работу в платьях. Мне на моей непыльной офисной работке приходиться возиться с тяжёлыми грязными коробками, и я нередко ползаю по полу на коленках, разумеется, всегда в джинсах и даже летом в немарких льняных штанах, а тут крематорий — и платье. И одно дело, будучи в платье, брить труп, и совсем другое, будучи в платье, может, даже в том же самом, уляпаться человеческим жиром, когда из-за технического казуса тело в кремационной печи не сгорело, а поплавилось. И Даути после этого не ушла, плюнув на всё, а продолжила работу (и, конечно, продолжила носить платья). Говорю же, она потрясающая.

Потому что это её тема, её дело, ей надо. Почему и для чего — об этом она тоже рассказывает, благо работа в крематории располагает к размышлениям. В её историях о работе много и личного, потому что смерть — всегда личное, от этого никуда не деться; но много и общественно значимого. Даути даёт крайне нелестную оценку современной похоронной индустрии (чёрт, да сам факт того, что на смерти делают деньги, уже крайне хреново характеризует человечество в целом); в США, конечно, своя специфика, но мне кажется, что в главном российская похоронная индустрия от неё почти не отличается (у одной женщины с моей работы недавно умерла мать, естественно, это много обсуждали, я и наслушалась всякого) — сделать похороны как можно более дорогостоящими и как можно сильнее пренебречь чувствами людей, потерявших близкого человека.

Другая проблема — табуированность темы смерти. Смерть и похороны не обсуждают, когда всё хорошо, но именно когда всё хорошо, есть возможность принять на трезвую голову важные решения и подготовиться душевно и — да, финансово. Когда грянет горе, заниматься этим будет куда труднее, а между тем в горе надо не решать организационные вопросы, в горе надо горевать, это сложно, и больно, и подчас просто невыносимо, но это никак нельзя обойти. К сожалению.

Мне нравится подход Кейтлин Даути — тот случай, когда читаешь и думаешь: «Да, да, да, всё правильно». О смерти надо говорить, к смерти надо готовиться, похороны должны быть утешением для скорбящих, а не источником обогащения для похоронных бюро, ритуальные услуги — не замена ритуалов.

О похоронах и связанных с ними обычаях — вторая книга Кейтлин Даути «Уйти красиво. Удивительные похоронные обряды разных стран». Это не историческая книга и не всеохватывающая: Даути, уже став владелицей собственного похоронного бюро, побывала в нескольких странах и написала о практиках погребения, существующих в настоящем: и о сохранившихся до наших дней традиционных похоронных обрядах (иногда просто невероятных, правда, сложно поверить, что так делают в XXI веке, пусть даже речь идёт о странах «третьего мира»), и о не менее невероятных и, не побоюсь этого слова, инновационных современных погребальных ритуалах. Это так интересно (хотя стоило бы уже научиться не удивляться ничему, касающемуся Японии).

И я опять повторю — до чего же Даути классная. Меня так сильно восхищают люди, которые в этой жизни нашли себя и своё, что я даже завидую им без злости. Сама я так долго решала, кем стану, когда вырасту, что итоге выросла и стала никем, и уже настолько с этим свыклась, что большую часть времени мне даже нормально, только иногда накрывает — так а у кого нет личных демонов? Но вот прочитаешь о ком-нибудь — невыдуманном, настоящем — кто знает, что хочет делать и именно это и делает, руководствуясь только собственными желаниями и соображениями, и уже одно это греет душу — то, что в принципе можно жить вот так, а значит, мир в целом не совсем пропащий.

Ask A Mortician — канал Кейтлин Даути на YouTube.