Я сейчас нахожусь, как говорит одна моя сетевая подруга, в состоянии жестокого книжного похмелья. В прошлом посте я уже писала, что взялась перечитывать "Хроники пропавшего легиона" Тертлдава. Взялась потому, что мне стало интересно: как я оценю поступок одной из героинь, спустя восемь лет. И, как хороший судья должен ознакомиться со всеми обстоятельствами дела, прежде чем вынести приговор, так и я решила прочитать не одно только описание спорного поступка, но вообще всю тетралогию, чтобы судить на основании как можно большего количества сведений.
И не пожалела. Книги произвели совсем не то же впечатление, что восемь лет назад. Тогда я читала ради персонажа Виридовикса, галльского вождя. Сейчас же я отнеслась к нему благодушно-безразлично, хотя и признаю за ним некое обаяние.
Мне не нравится рассказывать о том, что знаю я одна, потому расскажу вкратце, о чем книги. Это псевдоисторическое фэнтези, хоть и с весьма незначительной ролью волшебства в сюжете. Колдовством галльских друидов римский легион и один из галльских вождей оказываются в ином мире, списанном, как я понимаю, с Византии и окрестностей примерно 13 века (на столетие указывает ряд косвенных признаков, не буду вдаваться в детали). Им везет: так как в Империи проблемы с собственными солдатами, у нее на службе состоят наемники множества народов, и римлян просто принимают за еще один наемный отряд. Так они поступают на имперскую службу и постепенно знакомятся с новым миром и его народами.
скрытый текстИ вот эти народы и есть то самое, что тронуло меня во время второго чтения. Конечно, судить о них в большинстве случаев можно лишь по наемникам, ведь часто герой видел только их. Поэтому на высшую объективность я не претендую. И тем не менее, я уже составила свой топ-3. Скажу честно, составлялся он довольно мерзким способом. Как вы уже поняли, в книгах много войн и всего, что с ними связано. И хотя Тертлдаву далеко до Мартина и он куда осторожней распоряжается чужими жизнями, читатель не может поручиться, что персонаж, приглянувшийся ему в начале цикла, доживет до его конца. Во всяком случае, треть поименованных героев не дожила, не говоря уж о непоименованных. И вот когда во время сражения описываются потери какого-либо отряда, а сердце мое остается спокойно "штош, это война, люди умирают, пойду поем", значит, этот народ меня не впечатлил. А если каждая рана, каждая смерть для меня - маленький укол в сердце, вызывающий мысли о том, что война отвратительна и каждая жизнь ценна - значит, эти ребята меня тронули.
И вот мой личный рейтинг местных войск.
Третье место в нем занимают хатриши - один из народов степи. Главный герой воспринимает их как легкомысленных добродушных ребят. Кажется, они ни к чему не относятся серьезно, но на результатах их работы это никак не сказывается.
... его народ научился ловкости и здравому смыслу с тех пор, как каморские предки затопили степи Пардрайи и освободили эту провинцию, отвоевав ее у Видессоса восемьсот лет назад. Хатриши походили на старое хорошее вино в дешевых глиняных кувшинах, качество которого было легко проглядеть на шумном пиру.
- А, ерунда, - отмахнулся хатриш. Трибун так и знал, что Пакимер не поймет его. - Знаешь, как надо поступать? На свою половину весов клади груз потяжелее, а после просто уповай на лучшее.
Среди всех упомянутых народов хатриши мне ближе прочих. Я тоже любопытна, тоже произвожу впечатление легкомысленной кисоньки (иногда намеренно), тоже могу, умею, практикую не ссориться даже с самыми адовыми суками и тоже подвергаю сомнению даже те вещи, которые кажутся многим едва не законом природы.
Второе место занимает в моем сердце еще один степной народ - аршаумы. Если бы их обычаи разбирали современные психологи, то нашли бы их весьма токсичными. Во-первых, в отличие от большинства народов степи, аршаумы весьма дисциплинированны и хорошо организованы - насколько это вообще возможно для кочевников. Они, кстати, в книгах представлены не наемниками, а собственным войском. Во-вторых, у них (во всяком случае, у мужчин) не принято показывать горя и боли. Желая плакать, они делают на щеках продольные надрезы и плачут, таким образом, кровью вместо слез.
Хотя Горгид носил ту же одежду, что и все кочевники, Виридовикс легко узнал его даже со спины по прямому римскому мечу и по опущенным плечам. Самоуверенные аршаумы никогда не позволяли себе такой осанки.
Кочевник даже глазом не моргнул, пока игла протыкала кожу, и не вздрогнул, когда врач облил рану дезинфицирующим составом из ярь-медянки, смолы, дегтя, уксуса и жидкого масла.
- Лучше бы ты оставил этого колдуна в живых, - как ни в чем не бывало продолжал говорить Каратон. Можно подумать, он сидел у костра и вел неторопливую беседу. - Он мог бы поведать куда больше, чем эти дурни, которых мы схватили.
И хотя я понимаю всю неоднозначность подобных нравов, я не могу не уважать их.
Ну, и, наконец, мы подошли к звездам нашей сегодняшней программы, наемникам намдалени. Полагаю, герои книг меня не осудят, потому что среди всех упомянутых народов намдалени и вправду одни из лучших воинов, если не лучшие. Но меня, как вы понимаете, тронули не их боевые качества. С этими-то намдалени и была связана история, о которой я хотела судить, более того, я запомнила даже название народа, хотя суть дела спустя столько лет уже забылась.
В намдалени привлекает меня варварская невинность и неискушенность (но не наивность!). Кроме того, они хорошие друзья и хорошие враги, и последнее, пожалуй, наиболее ценно. Даже находясь с ними в состоянии войны, если тебе некуда эвакуировать детей/жену/тещу/любимую собачку, ты можешь доверить намдалени своих близких. Если они дадут обещание по доброй воле, уже его не нарушат. В третьей книге, где они выступают противниками главного героя, я фактически ни за кого не болею. Я знаю: если победит главный герой, он не станет издеваться над побежденными. Если верх одержат намдалени - то же самое. Они показаны разными: в торжестве и в страдании, друзьями и врагами, не говоря уж о том, что среди намдалени мы видим очень разные типы людей - от двуличного властолюбивого барона до сентиментальной кисы, от яростного молодого человека, уверенного в своей непогрешимости, до ироничного надменного офицера. И все же что-то неуловимо объединяет их. И об этом чем-то пускай лучше скажут автор и его герои.
А ведь Марк не отрицал своей симпатии к намдалени. Их подход к жизни напоминал тот, что был принят у римлян. Они смотрели на вещи по-деловому, не страдали чувствительной гордостью и не носились с религиозными фантазиями, как видессиане. Не было у них и мрачных мистических воззрений, как у халога. Люди Княжества делали свое дело как можно лучше, а их взгляды хорошо согласовывались с учением стоиков, столь близким Марку.
Наблюдая за сценами, которые предстали их взору, Марк еще раз подумал о характере намдалени. Почему они любили игру - потому что верили в игрока-Фоса, которого придумали их теологи, или просто потому, что родились для азарта? Сейчас он мог держать пари на последнее - и, скорее всего, нашелся бы намдалени, готовый поспорить с ним.
Воины с островного княжества Намдален были в глазах Видессоса еретиками, к тому же, слишком гордыми, но сражались они так хорошо, что Империя охотно нанимала их на службу.
Боевому призыву Империи последовали и намдалени. Хорошо сложенные, крепкие парни из Княжества привели в Видессос два больших отряда, готовых драться с каздами. Но доставить их в столицу оказалось непросто. Намдален и Империя слишком часто оказывались противниками, чтобы полностью доверять друг другу. Маврикиос, хотя и обрадованный дополнительной силой, был не слишком счастлив видеть в своей гавани корабли намдалени, потому что опасался, как бы пиратские наклонности не взяли верх над добрыми намерениями. Поэтому союзники были высажены на острове Ключ, а в столицу они прибыли уже на имперских судах. Тот факт, что они полностью согласились с такой транспортировкой, убедил Марка в том, что опасения Гавраса были обоснованы.
- Верно, - согласился Гай Филипп. - Они даже не пытаются притвориться невинными ребятами. Будь у них хоть малейшая возможность, они скинули бы Маврикиоса, не задумываясь. А он это знает, и им тоже известно, что он это знает. На таких условиях вполне можно сосуществовать.
В глазах Императора светилось нескрываемое торжество, и Скаурус внезапно подумал о том, что сейчас, уговорив намдалени принять участие в запланированном им штурме, Гаврас, быть может, одержал свою главную победу.
Несмотря на свою прямолинейность и неприязнь к обычаям и нравам видессиан, некоторые намдалени играли в ту же хитрую игру, что и их хозяева, причем иногда даже более успешно, чем те, от кого они этому научились.
- Если эти гнилые, разложившиеся имперцы не могут удержать своих наемников, чья в том вина? Наша? Клянусь Богом-Игроком, странно, что их Империя вообще до сих пор не развалилась!
Иногда Скаурус находил разглагольствования островитян о своей безупречности и разложении имперцев невыносимыми и с трудом переваривал все это.
Маврикиос мог не доверять намдалени, когда дело касалось интересов Империи, но он совершенно не боялся оставаться среди них.
Скавр перескочил через тело поверженного врага; легионеры один за другим спрыгивали с насыпи во двор крепости. Сейчас сопротивление оказывала лишь горстка намдалени, да и те - едва только убедились, что дело проиграно, - начали сдаваться, бросая на землю мечи и шлемы в знак своего поражения. Старые наемники, эти люди не видели большого смысла биться до последнего, не имея ни малейшей надежды победить.
- Как думаешь, возьмет нас Туризин обратно на службу? - спросил у Марка один из командиров намдалени, нимало не смущенный своим участием в мятеже. Он говорил совершенно серьезно.
... Выходя из крепости и присоединяясь к армии Зигабена в качестве пленных, намдалени непринужденно болтали с легионерами - знакомились, обменивались опытом.
Ох, не люблю я биться с этими проклятыми намдалени... Такие же здоровенные, как галлы, но вдвое умнее.
Римляне порой были в более дружественных отношениях с намдалени, чем с имперцами, - именно потому, что островитяне привлекали их прямотой и открытым характером.
Если бы трибун был на месте барона, он атаковал бы легион немедленно. Но Дракс прослужил наемником куда дольше, чем Скавр. Когда перед намдалени было столько трофеев, их командир просто не осмеливался приказать им снова броситься в бой.
Как и в замке, что был взят к северу от Сангария, островитяне вовсе не опечалились поражением. Проигрыш был вещью неизбежной и часто сопутствовал жизни профессионала. И командир, и его солдаты держались совершенно спокойно. Один намдалени заговорил с имперцами, с которыми только что сражался, и в его голосе совершенно не было вражды:
- Не подоспей эти ублюдки-римляне, вам бы точно уж не видать завтра рассвета.
Жрец злобно смотрел на каждого еретика, однако молчал. Марк был доволен. Люди Княжества будут держаться клятвы, данной согласно их собственным обычаям. Если бы они клялись теми словами, к которым вынудили их имперцы, они могли бы счесть себя вправе объявить впоследствии такую клятву недействительной.
Мне кажется, эти ребята заслуживают о себе хорошего фанфика. А автор - длинного благодарственного письма на плохом английском. Позабочусь о том, чтобы все получили по заслугам.))