Что почитать: свежие записи из разных блогов

"Нашему сознанию присущ коварный заскок, который, если за ним не уследить, способен довести до умопомешательства. Скажите, вам это знакомо? Вы тревожитесь из-за отношений с кем-то. Тревога снедает вас, и вы не понимаете, откуда она взялась. И тогда тревожитесь из-за того, что тревожитесь. Сил нет! Тревога удвоилась. Вы тревожитесь из-за тревоги, и это вызывает еще больше тревоги".

"Нельзя все в жизни свести к эмоциям. Если нечто повышает настроение, это еще не означает, что оно хорошо. А если нечто портит настроение, это еще не означает, что оно плохо. Эмоции – не заповеди, а только знаки и намеки, которые дает наша нейробиология. Доверять им следует не всегда. Более того, в них лучше почаще сомневаться".

"Со всех сторон мы слышим, и телереклама заботится, чтобы мы в это верили: жизнь наладится, если у нас будет более интересная работа, более крутая машина, более смазливая подруга – или надувной бассейн с подогревом для детей. Нам постоянно внушают, что путь к лучшей жизни лежит через «больше, больше, больше»: больше покупать, больше делать, больше".

Марк Мэнсон, "Тонкое искусство пофигизма"

В русской литературе самой длинной фразой, с наибольшим количеством предложений считается фраза Льва Толстого из "Двух гусаров":

"В 1800-х годах, в те времена, когда не было еще ни железных, ни шоссейных дорог, ни газового, ни стеаринового света, ни пружинных низких диванов, ни мебели без лаку, ни разочарованных юношей со стеклышками, ни либеральных философов-женщин, ни милых дам-камелий, которых так много развелось в наше время, - в те наивные времена, когда из Москвы, выезжая в Петербург в повозке или карете, брали с собой целую кухню домашнего приготовления, ехали восемь суток по мягкой, пыльной или грязной дороге и верили в пожарские котлеты, в валдайские колокольчики и бублики, - когда в длинные осенние вечера нагорали сальные свечи, освещая семейные кружки из двадцати и тридцати человек, на балах в канделябры вставлялись восковые и спермацетовые свечи, когда мебель ставили симметрично, когда наши отцы были еще молоды не одним отсутствием морщин и седых волос, а стрелялись за женщин и из другого угла комнаты бросались поднимать нечаянно и не нечаянно уроненные платочки, наши матери носили коротенькие талии и огромные рукава и решали семейные дела выниманием билетиков, когда прелестные дамы-камелии прятались от дневного света, - в наивные времена масонских лож, мартинистов, тугендбунда, во времена Милорадовичей, Давыдовых, Пушкиных, - в губернском городе К. был съезд помещиков, и кончались дворянские выборы".

Отвратительно, когда писатель говорит, пишет о том, что он не пережил. Но постойте, ведь убийца не самый подходящий человек, чтобы рассказывать о преступлении. (Однако не самый ли он подходящий человек, чтобы рассказывать о своем преступлении? Даже в этом уверенности нет.) Следует помнить, какое расстояние отделяет творчество от поступка. Настоящий художник находится на полпути между своими вымыслами и своими поступками. Он — человек, «способный на». Он мог бы быть тем, кого он описывает, пережить то, что он описывает. Только поступок ограничил бы его, и он стал бы тем, кто его совершил.

Камю Альбер. Записные книжки

Почему главного героя «Над пропастью во ржи» зовут Холденом Колфилдом? Есть версия, что это «hold оn a coal field», «держаться на выжженных полях».

ЭТИЧЕСКИЙ КОДЕКС ЧИТАТЕЛЯ ТЕКСТОВ В ИНТЕРНЕТЕ

1. Решение о чтении опубликованного текста принимается исключительно читателем на основе критерия наличия/отсутствия у него более полезных занятий.

2. Изложенные в тексте аргументы и факты получают объективную оценку и не берутся на веру только потому, что какой-то неизвестный чел написал не пойми что в интернете.

3. Наличие в тексте признаков сарказма не остается без внимания.

4. Достоверные сведения, почерпнутые читателем из опубликованного текста, используются им с целью получения личной выгоды — умножения ума.

5. Мнение читателя об авторе опубликованного текста остается достоянием читателя, потому что больше оно никому не нужно.

6. Доведение опубликованного текста до сведения третьих лиц осуществляется с большой осмотрительностью, поскольку свидетельствует не только о том, что пишет автор, но и о том, что читает читатель.

7. В случае если читатель чего-то в тексте не понимает, он сначала думает, а потом думает еще раз.

8. Если читатель все равно чего-то в тексте не понимает, он незамедлительно отказывается от желания написать комментарий.

9. Использование заведомо ложных и идиотических прочтений опубликованного текста недопустимо.

10. При обнаружении ошибок читатель сообщает об этом лицу, опубликовавшему текст, предварительно сверившись со словарем.

Немного из истории цензуры:

Цензор Елагин вычеркнул из учебника физики выражение «Силы природы» на основании того, что един Бог всесилен.

Цензурный комитет «исключал из всеобщей истории Магомета», ибо это был «негодяй» и «основатель ложной религии».

Цензор Красовский запретил печатать стихотворении о любви. Он наложил следующую резолюцию: «в один из первых дней Великого Поста неприлично писать о любви девы неизвестно какой».

Он же запретил статью о ядовитых грибах: «грибы - постная пища православных и писать о вредности их - значит подрывать веру и распространять неверие».

Он же зачеркнул в поваренной книге слова «Поставить пирог на вольный дух»

Одесский градоначальник Зеленой возмущался переносами: - Как смели сделать перенос в слове генерал-лейтенант! Какой я вам генерал-лей-тенант (ругань). Немедленно перебрать!

Местная полиция так его боялась, что запрещала печатать объявления об улетавших зеленых попугаях, так как будто бы здесь намеки на Зеленого.

Цензор Воронич запретил детскую книжку, с рисунком коровы, которую поднимают на веревке, чтобы она могла съесть траву, растущую на городской стене, так как «изображенное на ней подвешение коровы... напоминает казнь политических преступников»

Сэр Филип Сидни, роман "Аркадия"

Базилий, герцог Аркадии, вопрошает дельфийский оракул о грядущей судьбе и узнает из ответа, что его старшая дочь будет похищена, младшая воспылает противоестественной любовью, он сам изменит жене с нею самой, его зятья будут обвинены в его убийстве, а на его троне будет восседать чужеземный монарх. Дабы избежать свершения этих неясных угроз, Базилий с семейством удаляется от двора и живет в пасторальном уединении. Два странствующих в поисках приключений принца влюбляются в дочерей Базилия: Мусидор — в Памелу, старшую, Пирокл — в младшую, Филоклею. Оба, не имея другого способа изъяснить свою любовь, решают изменить свой образ: Мусидор выдает себя за пастуха, Пирокл — за амазонку. Им удается покорить сердца сестер, но в Пирокла, поверив обманной его внешности, влюбляется Базилий и, догадавшись об обмане,— жена Базилия Гинецея.

Сидни усложнил сюжет еще двумя любовными историями. Первая — история Аргалуса и Партениии. Вторая история об Амфиале.(Мать Амфиала Цекропия похищает Филоклею, Памелу и Пирокла в облике амазонки Зельманы, чтобы расчистить своему сыну путь к престолу. Амфиал о планах матери не подозревает. Он, однако, влюблен в Филоклею и потому не слишком горячо протестует, обнаружив её в своем замке в качестве пленницы. Только его любовь и удерживает Цекропию от того, чтобы расправиться с принцессами,— вместо этого она пытается склонить Филоклею (и одновременно, на всякий случай, Памелу) к тому, чтобы она ответила на чувство Амфиала. Начинает Цекропия с лести и уговоров, пытается сестер развратить, в том числе интеллектуально, посредством проповеди атеизма, затем переходит к пыткам и, наконец, угрожает Филоклее, что сделает её свидетельницей казни сестры.

Амфиал же, со своей стороны, выдерживает в отношениях с Филоклеей тон образцового куртуазного поклонника и отклоняется от этой линии поведения лишь в одном — отказывается подарить Филоклее свободу. Одновременно он весьма деятельно готовится к обороне замка и ищет союзников — механизм подготовки к гражданской войне описан с большой убедительностью. Пока длится осада, Амфиал ведет за стенами замка поединки: в итоге одного из них гибнет Аргалус, а затем находит смерть и Партения, вышедшая на безнадежный бой в доспехах Рыцаря Гробницы. В поединке с Черным Рыцарем (очередной псевдоним Мусидора) Амфиал тяжко ранен. Еще не оправившись от ранения, он узнает о муках, которым подвергаются пленницы, врывается к матери с обнаженным мечом в руках (намереваясь на её глазах лишить себя жизни), но становится причиной её гибели: увидев в сыне мстителя, Цекропия бросается с башни. Амфиал закалывается.

Дальнейшая судьба пленниц не становится легче, ибо дело Амфиала решает продолжить его грозный союзник Анаксий, знакомый Пироклу по его малоазиатским приключениям. Вначале он собирается незамедлительно казнить принцесс, затем, пленившись Памелой, меняет свои намерения на менее кровожадные, и теперь под угрозой оказывается не жизнь, а честь пленниц — в этот момент Зельмане попадает в руки оружие. Сразив двух братьев Анаксия, она вступает в бой с ним самим, и на очередном нанесенном и отраженном ударе текст Сидни обрывается.

Все дальнейшее: победа Зельманы, штурм замка Мусидором, возвращение в пастораль — Сидни не принадлежит.

Посвящено все вот это вот ее величеству Елизавете.

Затейник, однако х)

Впрочем, как и все елизаветинцы

«Обломов» выходил по частям в 1859 году в журнале «Отечественные записки». В то время, когда была опубликована лишь первая его часть, целиком был издан роман Тургенева «Дворянское гнездо». Гончаров сильно переживал, что из-за этого внимание публики будет обращено именно к роману Тургенева. При этом фабулу «Гнезда» Тургеневу подсказал как раз Гончаров, когда делился с ним замыслом своего будущего романа «Обрыв». Из-за того, что Тургенев использовал этот сюжет в своем романе, он был даже вызван Гончаровым на дуэль. В итоге дело решали в Третейском суде, который постановил, впрочем, что в плагиате Тургенев не виновен: сюжеты берутся из жизни, тут ничего не поделаешь. Писатели не общались до конца жизни.