Свежие записи из блогов Уранид
Уранид, блог «Софи Тхэ спит и видит сны»
Не Амур косорук...
— Послушай, у нас могло бы быть так же.
Эти слова всегда вызывали в Джо отклик. Она отзывается на все, что я говорю, потому что говорю я редко, и я привык видеть ее счастливой,встревоженной,гневной и боевой. Умиротворенной. Это мое любимое состояние. В нем она пребывала чаще всего, когда мы прогуливались по пляжу, босыми ногами ступая по нагретому солнцем песку. Она всегда словно плыла, держась за мою руку и склонив голову к моему плечу. Я ясно помню запах ее волос, ниспадающих вниз теплым, огненным водопадом. И тень рыжих ресниц на белой коже.
Мы обычно избегали людей, но не всегда это было возможно. Вот теперь дети бросили мяч почти нам под ноги и я притормозил, пока мальчишка, робея, подбирался к нам чтоб его забрать. Волосы у него были темные, но глаза такие же зеленые как у Джо, и хоть кожа уже успела загореть, я легко мог представить на ней ее веснушки. Или мою шерсть. У нас были бы классные дети, решил я. И сказал об этом Джо, глядя вслед босоногому мальчишке, бегущему к своим родителям. Джо напряглась - тема детей не была табу, но она неизменно причиняла боль. Она боялась что я уйду к той, которая родит мне сразу выводок котят, а я боялся, что магия Джо заберет ее у меня целиком. Уже забирала - каждый день, по крупице, по капле. То огонь в камине,разожженный без спичек, то вскипевший на выключенной плите чайник, то одежда, которая сохла от прикосновения ее рук. Ей было шестьсот лет и она была слишком привязана к дому и ко мне, чтобы Мать,это вездесущая старая кошелка, не взревновала. И когда эта пизда заявится в наш дом я не смогу удержать Джо. Но я могу удержать ее здесь и сейчас, предложив ей выбор, который она уже делала давным давно и при других обстоятельствах.
— Ты же знаешь, что все не так просто.
Она никогда не говорила "нет" прямо. Да,отстранялась,отворачивалась, заправляла прядку за ухо и смотрела с тоской в даль, словно ждала оттуда помощи или одной ей понятной подсказки. Нет, легче не будет. И проще тоже. Нам обоим.
— Твоя магия как наркотик,Джо. И я прожил достаточно долго, чтобы знать, что наркотики делают с людьми.
— Это не те наркотики, что известны тебе. Я словно становлюсь...
— Сильнее, выше, могущественней. Ты словно весь мир. Джо, каждый раз когда ты колдуешь женщины внутри тебя становится все меньше. Остается только сила. Я не могу любить чистую силу. Не могу хотеть ее.
— Так найди себе женщину!
Она отпрянула, из распустившихся волос выпал цветок и я с минуту смотрел ей вслед, прежде чем подобрать его и нагнать ее, гневно и торопливо шагающую по песку. Нагнать и схватить за плечи. Она развернулась и ее взгляд обжег меня болью и обидой.
— Я нашел свою женщину, Джо. Она прямо передо мной. Но я заклинаю тебя - будь ей. Мне не нужна ведьма. Мне не нужна верховная жрица ковена.
— Тебе нужна нормальная... — ее голос дрожал и срывался, но я должен был закончить то, что начал.
— Мне нужна нормальная женщина,Джо. Жена. Мать моих детей. Такая же как другие, но моя.
Ее голова разом поникла, словно она пыталась скрыть от меня навернувшиеся слезы, но то как мелко вздрагивали ее плечи под моими ладонями и какое бессилие чудилось во всей ее фигуре говорило само за себя.
— Ты не можешь выбрать меня, Джо. — слова казались огромными, тяжелыми камнями, расплавленным металлом, намертво затопившим мое горло. Но я говорил. Потому что кто-то должен был это сказать. — Твой выбор оставался неизменным шестьсот лет, да, Джо? И на седьмой сотне останется таким же. Да. рыжая, ты права. Я мог бы выбрать бабу и попроще.
От ее слез песок между нами застывал раскаленными подтеками стекла. Я поцеловал ее в лоб, чувствуя как она сдерживается, чтоб позорно не разрыдаться в голос прямо передо мной, и неторопливо пошел к дому. Крик позади был похож на раскат грома - оглушающий, пробирающий до костей.
Уранид, блог «Софи Тхэ спит и видит сны»
Нелл в лагере после спасения
Эта женщина… рыжая. Странные у нее глаза. Она вроде бы немолода, а глаза яркие, цепкие. Но теплые, как будто… взгляд, как горсть тлеющей углей. Она глядит, и мне как будто становится легче.
Рядом с женщиной было как-то попроще. Рядом с мужчинами я напрягаюсь. Никогда нельзя точно сказать, что у них на уме. Даже не прикасаясь, они могут сделать больно. А эта женщина… и другие тоже… они все добры ко мне. Я боюсь поверить, что от меня ничего не потребуют взамен. Даже то, что я, кажется, знаю Юджина - я запомнила его имя, и мне кажется, я видела его раньше, но я ни в чем больше не могу быть уверена, - даже это не дает никаких гарантий. В этом мире больше нет никаких гарантий и чужие слова ничего не стоят.
Это был едва ли не первый день, когда, проснувшись, я не чувствовала себя хуже, чем мертвой. Мышцы, суставы, кости - все тело ныло, но судороги больше не скручивали ноги и руки, голову не хотелось разбить об пол, чтобы прекратилась бесконечные боли. Меня не рвало, и наконец хотелось пить. Я лежала в медблоке - старом офисе, который очень удачно, как мне казалось, приспособили под палату. Тут были старые койки, яркие лампы, какие-то инструменты. К моей руке тянется трубка капельницы. Не знаю, что там, но судя по тому, что мой разум не затуманен и меня не терзают галлюцинации, это не наркотики. Я пытаюсь разглядеть надпись на стеклянной бутылке - чем еще мне заниматься здесь одной? - и в это время дверь открывается…
Этот мужчина кажется мне просто огромным! Он всем телом загораживает проход и глядит на меня. Мне кажется, он немного улыбается, но это ничего не значит. Это значит лишь то, что он улыбается, и только. Невольно я подбираюсь, ощущаю, как напрягается тело, как сжимается желудок и готовится выпрыгнуть сердце. Я была под дурью, но, черт возьми, мозги мои еще при мне!
Зачем он пришел?
Что ему нужно?
Кто он такой?
- Ну-ну, - он примирительно поднимает ладони, но меня не проведешь. - Давай познакомимся еще раз. Меня зовут Рик, я местный врач. Тебе получше?
Я невольно бросаю взгляд на капельницу, и тут меня осеняет мысль: игла! Если мне удастся выдернуть ее достаточно быстро… Я смотрю на мужчину: заметил ли? Кажется, что нет. Он проходит в комнату. Закрывает за собой дверь. Я не слышу щелчка замка, значит, он не запирает ее? Я слежу за ним взглядом, пока он проходит к самодельному умывальнику и тщательно моет руки. Моя рука тянется к пластырю, закрывающему иглу в моей вене.
- Мы немного почистили твою кровь. Это физраствор.
Он обернулся как раз в тот момент, когда я попыталась вытянуть из-под кожи иглу. Я замерла.
- Нелл, послушай. Я знаю, что ты не будешь в восторге, но я должен осмотреть тебя.
Что?
Он приближался, а я только смотрела на него, чувствуя, как дрожать пальцы, тщетно пытающиеся ухватиться за иглу…
- Нелл, с тобой многое произошло, и чем скорее мы поймем, чем для тебя это обернулось, тем лу…
- Не подходи!
Я не узнала свой голос. Черт, я забыла - какой он? Неужели такой? Визгливый, сиплый? Как у охрипшей от визга свиньи… Но мне нужно было, чтобы он держался подальше.
Я резко дернула неподатливую иглу, и на лице мужчины мелькнуло беспокойство. Он замер, но я, выставив руку с зажатой в кулаке иглой, видела, насколько ничтожно и жалко мое оружие… Эта крошечная иголочка никак не поможет мне остановить этого человека! В отчаянии я взглядом метнулась по помещению. Дверь! Но что дальше? Что там, за дверью? _Кто_ там?..
И тогда я придумала.
Я знала, черт знает откуда, но я знала, что под челюстью есть уязвимое место… если ткнуть туда, то… все. Все. Все кончится. Со мной больше ничего не случится. И он меня не получит!
Он шагнул ко мне, протягивая руки, чуть склоняя голову, чтобы смотреть мне прямо в глаза, а я прижала иглу под собственным подбородком.
Сработало!
Он замер. Застыл, словно изваяние, напряженно глядя на меня.
- Нелл, я не причиню тебе вреда. Я здесь, чтобы тебе помочь. Ты среди друзей, и бояться больше не нужно. Мы тебя защитим.
Я чувствовала, как сводит челюсть, как игла упирается в кожу, больно царапая ее. Чувствовала, что вот-вот расплачусь, но допускать этого
нельзя. Если я моргну, он что-нибудь сделает. Точно сделает!
- Не подходи ко мне! Пожалуйста! Не подходи! - как будто прорвало какой-то клапан. Слова потоком вырывались из моей глотки. По пальцам сбежали первые капли густой крови. Я знала, что она густая и липкая. Я хорошо это усвоила. Хорошо запомнила запах - металлический и приторный одновременно, от него рот наполняется вязкой, горьковатой слюной. Он забивается в ноздри, и еще долго чудится при каждом вдохе. - Я не могу больше! Не могу, хватит! Дайте мине уйти… пожалуйста! Просто дайте мне уйти!
- Что тут происходит?!
Теперь их двое. Господи, господи! Господи! Господи, помогите мне… я хочу домой! Я так хочу домой. Забери меня отсюда, забери меня, пожалуйста! Я не справлюсь с двумя! Ни за что не справлюсь… даже с одним. Значит нужно только… остается только это… Я должна набраться сил. Я не хочу, не хочу умирать! Но я не вынесу этого снова…
Я зажмурилась. Обеими руками ухватилась за иглу, словно та была спасительным тросом, и…
- Нелл!
Меня словно дернули за руки. Как будто этот голос дернул. Игла чиркнула по коже, оставляя красную царапину, а я открыла глаза, не понимая, что произошло.
Позади Юджина стояла та рыжая женщина. Она тепло глядела на меня, так тепло, так понимающе! Я почувствовала, как слезы заливают мое лицо, как по шее и руке бежит, быстро подсыхая, кровь, как крик рвется наружу.
- Ну-ну, милая. Поплачь, детка. Поплачь, так полегчает, - она в мгновение ока оказалась рядом со мной, усадила меня на кровать, обняла за плечи, как умеет обнимать мама. И от этих прикосновений - легких, теплых, родных - захотелось плакать еще сильнее. Громче и дольше. Как будто слезы могли очистить меня. Заходясь в рыданиях, я едва различила ее спокойный голос:
- Мальчики, дальше я сама.
