tartalya, блог «Иногда ужасно тяжело быть самим собой»
Автор Оксана Фадеева
- Я помню, как мама однажды нарядила меня цыганкой - платок, бусы, даже грима немного, и мы с ней плясали цыганские танцы, - поведала мне одна взрослая женщина. - Не знаю, что тогда на неё нашло. Она и смеялась-то редко, я привыкла видеть её подавленной. А в тот вечер я сама себе не верила - неужели в доме может быть так хорошо, так расслабленно?
Знаете, что больше всего нужно детям, особенно маленьким девочкам?
Им нужна достаточно довольная мама - та, которая поделится с ними умением быть довольной жизнью..
Просто счастливой матери тут недостаточно. Если счастливая мать живет в своем прекрасном мире, оставив ребёнка на няню, это не сработает. Да и без няни - если мама запирается в комнате с телефоном и там счастлива, ребёнка такой ход вряд ли вдохновит. Он должен вписываться в картину той жизни, которая делает мать достаточно довольной, вот в чём загвоздка.
Достаточно довольная мать даёт потрясающий пример. Через неё ребёнок узнаёт, что в этом несовершенном мире можно не просто выживать, но и получать удовольствие - от дружбы, разговоров, цветов на дачной клумбе, от путешествий на поезде, и прогулок за руку. Раз мама умеет так жить - значит, мира можно не бояться. Значит, можно не тратить силы на совладание с тревогой, а просто расти, вольготно и спокойно.
Депрессивную мать психоаналитики называют мёртвой. Она и правда мертва как проводник от мира большого к миру маленькому, пахнущему выглаженными простынями и куриным бульоном. Энергия большого мира не проходит через неё, она замкнута на себе и своей внутренней боли, и потому ребёнку тоже не хватает дыхания жизни. Ему душно, он скован в движениях, он берёт на себя непосильную задачу оживить свою мать и, не справившись, получает разрушительный опыт беспомощности.
Беспокойная мать учит волноваться. Ей даже не надо ничего объяснять, чтобы тревога стала тем базовым лагерем, из которого зыркаешь по сторонам в поисках надвигающейся беды. Ты не дышишь,ты бдишь, потому что если сегодня был безоблачный день, то к вечеру с лугов потянет не мёдом, а порохом, и мать кивнёт устало - я же говорила. И каждой светлый момент будет восприниматься как предвестник нового несчастья, которое уже притаилось за углом и оскалило мелкие зубки.
Мир враждебной матери состоит из супостатов, и каждый хороший на первый взгляд человек однажды пополнит их число. Доверять глупо, ладить невозможно, привязываться всей душой опасно, потому что, привязавшись к потенциальному врагу, ты и сам становишься немного чужим, а мама чужих не любит. Да и своих - не всегда. Только если очень лояльны, если не показывают своё подозрительное нутро, а только маску всем довольного и безобидного зайчика. Гляди, мама, какая я хорошая.
Несчастная мать всякий раз несчастлива по-разному. Её жалко до слёз в подушку, но плакать надо тихо, чтобы маме не стало ещё хуже. Ей всегда хуже, чем остальным, это главное правило дома. Второе правило предписывает не веселиться. Весёлое лицо полагается снять в прихожей, чтобы не оскорблять им материнское несчастье, и переодеться в микс соболезнования и бесконечной сервильности. Ибо что бы ребёнок ни делал и ни говорил, расстройство его матери будет только нарастать.
И совсем иначе, когда мать довольна и готова делиться. Она может варить борщ, кайфуя от процесса, а ребёнок будет копошиться рядом, и это будет лучшее в мире время и лучшая любовь. Или вот уборка, которая круче праздника. Вымыть пол настоящей шваброй, рассадить плюшевых медведей, и мама скажет - ну, посмотри же, как стало классно, как мне нравится наводить с тобой порядок. Не развивать моторику, не готовить к школе, а просто плавать в своём довольстве - расслабленно, нежно, доверяя тому, что мир не даст утонуть. Клянусь, ни один иной опыт в мире не дарит столько права быть и утверждать самое себя.
Ребёнок видит мир через мать - пока только так, и её взгляд, её выражение лица - это метафора творящегося за стенами дома. Если бы ребёнок имел возможность назвать словами то, что происходит в его душе, он бы, наверное, сказал вот что: “Мама, мне по-настоящему хорошо, когда хорошо тебе - настолько, что ты разделяешь со мной своё удовольствие и беззаботность.Тогда я чувствую, что и сам смогу вырасти стойким”.
Та женщина, которая вспоминала свой внезапный “цыганский” вечер, говорила, что всё своё детство старалась сделать маму довольной. В ход шли пятёрки, послушание, утаивание своих детских горестей - всё ради лишней улыбки на любимом лице. Но тщетно. Позже ей пришлось пройти огромный путь, чтобы научиться быть довольной самой и не корить себя за то, что не получается “оживить” своего самого родного человека.
Впрочем, ни одному ребёнку это не по плечу. Быть довольным - это задача взрослого человека.
Достаточно довольная мать даёт опыт того, что:
можно болеть и поправляться, и это - нормальная часть жизни;
можно ссориться и ужасно сердиться друг на друга, но любовь при этом никуда не уходит;
можно быть великодушным;
можно сталкиваться с большими проблемами, не разрушаясь и не утрачивая опоры на себя;
можно любить непохожесть;
можно посмеиваться над тем, что пугает, и тогда страх становится выносимым;
можно сегодня шиковать, а завтра пить чай без конфет, и это тоже нормальное течение жизни;
можно переживать утраты и плакать навзрыд, а потом снова находить поводы для радости;
можно иметь разные взгляды и всё равно быть близкими;
можно быть несовершенной, и жизнь всё равно будет к тебе милосердной.
tartalya, блог «Иногда ужасно тяжело быть самим собой»
Автор Андрей Рыжов
Сильно фрустрированная потребность в близости из-за отсутствия подходящего человека вызывает тенденцию к сдерживанию тёплых чувств.
Когда мы встречаем того, кто по нашему мнению достоин нашей нежности и теплоты, наши высвобождаемые чувства начинают литься на него рекой, стремясь буквально захватить его целиком.
И тогда теряется граница между двумя. И трудно бывает заметить другого как есть, и легко ошибиться в чувствах другого, приняв свою радость за его любовь.
tartalya, блог «Иногда ужасно тяжело быть самим собой»
"Человек должен снова научиться жить, заново отстраивать разрушенный мир и искать интегрирующую основу, чтобы строить его соответственно изменившейся жизни. Эту основу мы, как правило, находим не в книгах и фильмах, не у авторитетов. Мы находим ее под ногами. Скажите себе: «Я понимаю, что я страдаю, что сейчас мне очень больно, и я понимаю, что я сейчас думаю о произошедшем. Но помимо этого есть просто моя жизнь, и я во что-то продолжаю, может быть неосознанно, вкладывать силы». Во что? Это и есть то, вокруг чего собирается мир заново. Обратите внимание не на то, что является выпуклым, а на обычные данности бытия. Простые вещи. Я продолжаю кормить своих детей, заботиться о своих близких, гулять с собакой. Я могу страдать, выть, работать с психотерапевтом, молчать, загонять себя в воронку травмы, но есть вещи, которые я продолжаю делать. Жизнь собирается вокруг того, во что мы продолжаем, несмотря ни на что, вкладывать силы."
Александр Моховиков
tartalya, блог «Иногда ужасно тяжело быть самим собой»
Автор Данила Юферев
"Вокруг одни слабаки"
Если вы не привыкли опираться на себя, для вас никакой партнёр не будет "достаточно сильным". Такой вот парадокс :)
Приходите каждый день, чтобы рассказать новому парню какая вы замечательная и сильная, ищите подтверждение своей ценности, но партнёр — не супермен, и в один из дней у него не окажется достаточно сил, чтобы поддерживать вашу нестабильную самооценку.
Которая стала такой нестабильной только из-за привычки искать подтверждение своей ценности у других. Реальные причины для неуверенности вряд ли получится найти.
Вы ведёте себя так, будто вы не ценны — и начинаете чувствовать это. И это ощущение заставляет искать подтверждение ценности в близких.
Замкнутый круг.
Но рано или поздно у близких не окажется сил. Или желания. Или времени.
Тогда этот человек вдруг превращается во врага.
Сволочь, у тебя есть то, что мне очень нужно (твоё внимание), а ты пялишься в зомбоящик или играешь в танчики? Или катаешься на своём мотоцикле С ДРУЗЬЯМИ?!
Ощущается, как преступление против человечности.
Но, то что у него есть, никогда не было тебе нужно.
Если ты старше десяти — тебе не нужно одобрение каждого твоего шага. Нет такой витальной потребности.
Но если её выдумать — она будет ощущаться как реальная. Если перестать опираться на себя, срочно понадобится кто-то другой.
Как если бы человек вдруг решил не пользоваться мышцами на ногах, потому что лень и слишком сложно, и в таком случае непременно понадобятся костыли. И сиделка.
И жуткая обида на несправедливый мир, в лице "костылей". Которые не слушаются. И постоянно порываются заняться своими делами. Ведь обида — это форма агрессии.
Они не случайно так себя ведут. Это их кармическая задача — бросить вас к черту в одиночестве, чтобы у вас появилась возможность увидеть силы в себе.
Но в себе они найдутся только когда ты больше не сможешь искать их в других. Когда не будет надежды.
Надежда на родителя — главное препятствие на пути к любви. К близости с реальным человеком.
Расслабься.
Папа больше не придёт.
А надежда — твой главный враг.
Теперь ты сама себе в зеркало рассказываешь, какая ты умница.
И это нормально.
- Я буду говорить только в присутствии своего авокадо!
- У нас есть против вас неопровержимые улитки!
- Ваша челюсть, я протестую!
- Протез отклонён! Три года строгого отжима, без права досрочного опорожнения!
- Эминем закона, вы арестованы!
- Вы имеете право хранить мычание, всё, что вы свяжете, может быть использовано против вас.
- Я требую пересмотра тела! Я подам эпиляцию!
- Мухоловный Колдрекс неумолим.
Ты не вступишь дважды
В ту же реку но
Вот к твоим услугам
Грабли и говно
(с)
Отдел по борьбе с наркотиками с чем боролся, тем и упоролся.
Прежде чем ломать стереотипы, проверь, вдруг они несущие.
tartalya, блог «Иногда ужасно тяжело быть самим собой»
Автор Ольга Нечаева
Эмоциональная яма
Попытаюсь избежать модного слова “контейнировать”, но так или иначе, наши дети, близкие регулярно создают ситуации, в которых их нужно вытащить из эмоциональной ямы. Горести, обиды, расстройства – пришел с работы, нашел ребенка грустным. Что, мол, и как, и он делится. “Вот девочка Х сказала, что я глупая, и она не будет со мной дружить”.
А дальше сложно. Нас никого этому не учили. Вернее не так, нас не учили правильно. Мы выучились сами на том, что слышали. А слышали мы всем известные варианты:
Обесценить: “да ну, тоже нашла из-за чего расстраиваться” (читай, “твоя история не стоит выеденного яйца”), “нуу, если ты на все слова будешь так реагировать, как ты будешь жить” (читай “ты неправильно реагируешь и с тобой есть и будет что-то не так”).
Посоветовать: “а ты ей тоже скажи, что она глупая” (читай “ты не умеешь справляться с такими ситуациями”), “ну наплюй и разотри” (читай “твои чувства – твоя проблема, ты не умеешь с ними справляться”).
Обвинить: “а я тебе говорила с ней не дружить” (читай “это все твоя вина”), “ну она наверное не просто так это сказала” (читай “это все твоя вина”).
Покритиковать: “ты всегда влезаешь в такие истории“, “вечно ты дружишь с такими врединами“. (читай “ты глупая, недалекая, не умеешь выбирать друзей”).
Человек провалился в яму, а мы стоим сверху и говорим: “ну и что ты там ноешь? Подумаешь, яма. Сам виноват. Надо было не падать. В следующий раз смотри под ноги”. Это что, рука помощи?
И ведь это не со зла, это от невозможности выносить расстройство, от страха, что если не обвинить, не раскритиковать, не дать совета – то ребенок твой любимый не справится. Это от любви, как ни удивительно. Но от того, что это от любви, это не становится менее токсичным и бесполезным.
А как тогда? А тогда вытягивать из ямы.
Расскажу свой алгоритм, уж простите мой сухой язык, но я действую достаточно осознанно, потому что наития мне тоже не досталось в багаже, и я просто научилась, как научилась говорить “пожалуйста”, “спасибо”, “до свидания”.
Признать чувства. “Да, это очень обидно“, “Вижу, как тебе больно“. Дать поплакать, погладить, пожалеть. “Господи, ты упал в яму! Как глубоко! Как там страшно!”.
Помочь объяснить произошедшее, ПОЧЕМУ он так чувствует. “Ты от нее не ждала, а она взяла и посмеялась”, “ты думала, что она тебе друг, а она тебя оттолкнула“. Часто это еще больше раскручивает чувства и дает выплеск эмоций. Именно это и нужно. Мы очищаем рану. “Ты наверное шел, задумался и не заметил. А потом упал и испугался”.
Использовать ситуацию для большего понимания себя и других: “что тебя больше всего задело?”, “почему именно от нее тебе было это обидно?“. Кроме того, что ситуация дает возможность внутреннего роста, мы еще уходим в размышления, то есть неокортекс, тем самым отнимая силу у эмоций. ВАЖНО! Нельзя это делать сразу, пропуская первую стадию. Потому что не признавая чувства, не давая им возможности вылиться, мы их затыкаем, и они останутся внутри, бродить плесенью, одиночеством и злостью. “Ты наверное думал о чем-то, что не обратил внимания на яму. О чем ты думал? Почему в яме так страшно? Что она тебе напомнила?”.
Построить раппорт, или иными словами, показать, что вы – одной крови. И у тебя такое бывало. И ты падал в ямы. И тебя обзывали и отвергали. Это залог доверия, залог того, что в следующей стадии тебя будут слушать, не воспримут как совет. “Ой, я тоже однажды упал в яму. И так сильно испугался”. ВАЖНО! мы ЕЩЕ не даем решений и советов. Мы просто строим доверие. Тут еще нет места историям успеха “а вот я сто раз падал в яму, и прекрасно всегда выбирался”. Никаких пока решений, только опыт и ТАКИЕ ЖЕ чувства. Именно это единение создает фундамент того, что раз с тобой было то же самое, и ты так же чувствовал, то ВОЗМОЖНО ты знаешь, что делать.
Рассказать, о ВОЗМОЖНЫХ решениях. В Я-сообщении. Не “что тебе делать”, а “что я делаю в таких ситуациях”. Понимая, что решение может не подойти, но это как бы задел на будущее, скилл в копилку. “Хочешь скажу, что я делала, когда упала в яму?”. Этот запрос, разрешение на совет – очень важны. Не “а вот я”, а “если хочешь, расскажу как я справлялась”. Мы как бы оставляем решение, чертеж лесенки из ямы, на краю. Не говорим “ну давай, выбирайся уже”, а оставляем в ВЕРЕ, что он сможет.
Оставить с этим. Потому что он сможет. Посидит там немного, посмотрит на чертеж, и выберется.
Вот какой разговор у меня случился с дочерью ровно 3 часа назад. А зачеркнуто – то, что у меня всплывает автоматом в голове, но то, что я научилась останавливать на подступах. К тому, что это вовсе не небесный дар, находить правильные слова, в голове у меня все тот же “рупор эпохи”.
– Мам, у меня сегодня что-то плохое в школе случилось.
– Ох, опять что-то случилось. Что такое? Расскажи?
– Я выходила с занятия по рисованию, и спросила у Миссис Д, когда у нас будет контрольная по английскому. А она сказала: “вечно ты не слушаешь! Надо было слушать!”. И мне было так обидно, что я чуть не расплакалась.
– Ну и правильно сказала, ты никогда не слушаешь. Ну и что, ничего ужасного она не сказала. Тебе было очень обидно, да?
– Да! Я больше не хочу идти в школу! И не хочу, чтобы она была моим учителем!
– Блин, чуть что так не хочу идти в школу. Так, теперь мне еще нежелание идти в школу разруливать. Она так сильно тебя обидела. Мое ты любимое сердечко, девочка моя нежная.
Плачет. Глажу ее, говорю нежное.
– Ок, надо покопать. Тебе было обидно, что она сказала, что ты никогда не слушаешь.
– Да…
– Тебе было больно, что она так свысока тебя отчитала.
– (плачет)
– Как ты думаешь, почему тебе именно эти слова были обидны? Ведь учителя часто что-то говорят или ругают, но именно это заставило тебя плакать.
– (перестает плакать, смотрит на меня)
– Она тебе как друг, а не учитель, а тут она внезапно на глазах перестала быть другом, и стала училкой. Ты к ней шла с открытым сердцем, спросить, как у друга, по свойски, а она как будто оттолкнула тебя и отчитала.
– (плачет, горько. Значит, я раскопала больное, именно это малюсенькое предательство. Даю ей поплакать, глажу). Это очень больно, как будто тебя немножко предали. Поэтому тебе так больно. Это всегда больно, когда тебя вот так оттолкнули. Ты шла открытым сердцем, а тебя оттолкнули, выговорили, как нерадивому ребенку.
– Почему учителя могут говорить обидное, а я не могу ответить, сказать, что она меня обидела!
– Конечно можешь сказать, что за ерунда! Потому что не всегда думают. Она же к тебе относится очень хорошо, миссис Д. Она сама ко мне приходила, говорила, какая ты талантливая, сама взялась с тобой дополнительно бесплатно заниматься. Она тебя очень любит и ценит.
– А почему она так говорит, она что, не понимает, как это обидно?
– Ты знаешь, может не понимает. А может, не задумывается. А может, не умеет по-другому. Может быть она была маленькой девочкой, и ее высмеивали, поучали, обрывали.
– Но она же должна знать тогда, что так говорить не надо?
– Нет, малыш, к сожалению, чтобы взять и остановить этот шаблон, нужно много много работы. И к сожалению большинство людей так не умеют. Они растут, с ними общаются в пассивной агрессии “ты что, дурак? ты что, не понимаешь? сколько раз я тебе говорила!”. И они выучивают, что так взрослые общаются с детьми. А потом они вырастают, и сами так общаются с детьми. И нужна большая внутренняя сила, чтобы это изменить. Ведь я тоже иногда делаю вам больно. Иногда говорю зло, кричу.
– Но ты извиняешься, а они нет.
– Да, возможно они не могут, не умеют по-другому. Это надо захотеть остановиться, разорвать порочный круг, решить сделать по-другому. Таких людей не очень много. А вот людей, которые говорят с пассивной агрессией, обижают – их много. Я тоже с таким постоянно сталкиваюсь. Вот например, у меня по работе была одна женщина, ты бы ее слышала! Она всем постоянно говорила гадости, поучала, мне говорила гадости. Вон позавчера мне даже угрожала, про вас говорила, мол “пусть так будет с вашими детьми!”. А ты знаешь, я за такое убить могу. Так и хотелось ей просто ударить в ответ.
– И что ты сделала?
– Выгнала ее. Решила для себя, что я не буду такой, как она. Не стану отвечать тем же. Она потом еще гадости всем писала в мессенджере. Ты представляешь? Человек прощается и пишет “не могу вспомнить о вас ничего хорошего, кроме постоянного нытья и жалоб”. Это она одной девушке писала. Это вообще нормальный человек?
– И тебе было обидно?
– Конечно. И хотелось и обижаться и ругаться.
– Мне легко с собой справиться, когда я злюсь. А когда обидно – нелегко.
– И мне было нелегко. Когда говорят про моих детей, мне до слез обидно. Рассказать тебе, что я придумала?
– Что?
– Я потом ехала от нее, в машине, и представила, что вот она такая маленькая, злобная, бегает в моей голове и говорит гадости. И я еду и думаю о ней, и расстраиваюсь, и спорю с ней в голове. И я увидела возле дороги канаву. Знаешь, такие канавы?
– Да.
– Ну так вот, я представила, что она такой минион. Маленький и злой, фиолетовый.
– (улыбается)
– И представила, как она летит из моей головы в эту канаву, и остается там. А я еду дальше. Еду домой, к вам, а она там осталась, в канаве.
Лежит, думает о чем-то своем. Возможно, возьмет себе этот образ, этот маленький лайфхак визуализации выбрасывания из головы. Возможно нет. Это ее жизнь, ей расти. Моя работа окончена. Мне не нужно убеждать ее не обижаться. Не нужно убеждать, что в школу идти надо. Что нужно простить, и забыть, и забить. Мне больше ничего не нужно делать. Она справится сама. Да уже справилась.
– Мам, можно я порисую немного?
tartalya, блог «Иногда ужасно тяжело быть самим собой»
Люди часто наивно полагают, что делая важные жизненные выборы, они выбирают между счастьем и несчастьем.
Остаться в отношения или быть самому, поменять работу или смириться с той, что есть, завести ребенка или никогда не узнать, что такое быть родителем — кажется, что один из этих вариантов предвещает счастливую жизнь, нужно только не прогадать какой.
В действительности, по большому счету мы никогда не выбираем между счастьем и несчастьем, скорее мы делаем выбор между двумя видами несчастья (что не отменяет периодических вкраплений ощущения счастья).
У каждого несчастья, которое повлечет за собой наш важный выбор — своя форма и специфика.
Для кого-то выносимее несчастье одиночества, а кто-то научился лучше адаптироваться к несчастью отношений.
Поэтому не бывает абсолютно правильных выборов, которые повлекут за собой непрерывное счастье.
Искусство жизни — это искусство выбирать несчастья.
Автор неизвестен
Лучшее
Материалы сайта предназначены для лиц старше 16 лет (16+)