Что почитать: свежие записи из разных блогов

– …Прости, Гилберт, что не смог сразу ответить на твой звонок. У меня были дела… – Джерри Павор, мужчина возрастом под пятьдесят, в очках, полноватый, с брюшком и модной окладистой бородой, поднялся с металлического стула и вытащил из бара банку «Туборга». – Будешь?

Гилберт кивнул. Джерри дернул за ушко банки, и в бокалы полилась янтарная пузырящаяся жидкость. Павор взял один бокал, а второй пододвинул Гилберту.

– Спасибо. – Гилберт взял бокал, однако пить из него не спешил. – Так вот, ты что-нибудь слышал про местечко под названием Холлов-Крик?

– Слышал кое-что… – Джерри отхлебнул из своего бокала. – Магнитная аномалия; видимо, это связано с высоким содержанием железа в грунте. Электронные приборы в этом месте глючат, а то и вовсе выходят из строя. Кроме того, люди, обладающие способностями сенситивов…

– Экстрасенсов?

– Дружище, никогда не говори при всех этого слова. Экстрасенс – это шарлатан, вроде Ури Геллера, показывающий дешевые балаганные трюки, вроде гнутья ложек или угадывания задуманных чисел. Так вот, сенситивы говорят о наличии в этом месте большого количества потусторонних сущностей. Была даже попытка вступить с ними в контакт…

– Была попытка? И чем же она закончилась?

– Сенситив говорил о каких-то «семенах-маяках» откуда-то из… из иного измерения, видимо. Они выходят из иных пространств, чтобы призвать некоего «бледного носителя»*…

– Как-как?! – Гилберт вскочил со стула. – Что он имел в виду на самом деле?

– Гилберт, Гилберт… Успокойся… – Джерри явно был испуган; должно быть, у Гилберта и впрямь был такой вид, будто он вот-вот кинется на собеседника.

– Прости, нервы ни к черту… Он точно имел в виду именно это? Именно «бледный носитель», а не «несущий саван»?

– Может быть, и так… Во всяком случае, узнать что-то еще уже невозможно. Сенситив, участвующий в опыте, сошел с ума, и вскоре умер.

– Отчего?.. – Гилберт глотнул горьковатой хмельной жидкости из бокала.

– Приступ удушья, сонный паралич… Похоже, он настолько поверил в то, что умирает, что и в самом деле скончался. Но вернемся к делу. Ты что-то хотел сообщить насчет этого Холлов-Крика?

– Да… – Подтянув к себе чемодан, Гилберт открыл его и выложил на стол завернутые в газету предметы – палочку и H-образную конструкцию. – Вот эти вот предметы я и… м… моя компаньонка… нашли их там, в овраге на месте высохшей реки.

– Хм, хм, хм… – В глазах Джерри блеснул огонек заинтересованности. – Занятно, занятно… – Развернув палочку, он внимательно ее осмотрел. – Хм, на поделки индейцев это мало похоже…

– Я знаю, что это сделали не индейцы.

Джерри тем временем вертел в руках H-образную конструкцию, даже попытался вставить палочку в отверстие – без всякого успеха, конечно же.

– Из чего это сделано? – обратился он к Гилберту.

– Понятия не имею. Возможно, тебе удастся пролить на это свет. И вот еще что… Похоже, от них… они что-то излучают. Нет, не радиацию – я проверял их счетчиком Гейгера; фон в пределах нормы. Но когда они появились в моей квартире, я стал плохо спать.

– Да, оно и видно… Хочешь сказать, это излучение ментального характера?

– Что-то вроде этого, я в подобных вещах профан. Спрячь их подальше от жилых помещений, лучше в какой-нибудь сейф.

– Хорошо, я учту. Ты сказал, тебе в поисках помогла компаньонка? Могу ли я с ней поговорить?

«Уже нет», – подумал Гилберт, но вслух, разумеется, сказал совсем другое.

– Боюсь, это будет сопряжено… с трудностями. Она не очень-то расположена откровенничать с посторонними. Я, конечно, постараюсь на нее повлиять; но за успех переговоров не ручаюсь…

…Треск статики в радиоприемнике становился все громче, пока не заглушил музыку окончательно. Гилберт покрутил ручку настройки – бесполезно.

В памяти, словно плохо притопленные трупы, всплывали слова Элизабет:

«Семена… Семена-маяки, что блуждают меж мирами… Они могут создавать связь друг с другом… и не только… Так говорила мне бабушка…

Когда они чуют то, что может… может стать добычей… они посылают сигнал… Сигнал для Несущего Саван… Я не хочу, не хочу! Можешь задушить меня – лучше уж так, чем стать для него добычей!..»

Двигатель затарахтел и заглох. Кончилось горючее. Гилберт, стиснув зубы, тихо выругался, затем вытащил из кармана брюк сигаретную пачку и, сунув последнюю оставшуюся там сигарету в рот, закурил. Горький табачный дым отчасти вернул ему иллюзию подконтрольности окружающего мира. Приоткрыв дверь, Гилберт швырнул смятую пустую пачку прямо на дорогу, затем полез в перчаточный отсек – в надежде, что там найдется пачка, оставленная «про запас»…

– Гилберт, ты? – первым делом спросил Томас, открыв дверь кладоискателю. – Ты сильно изменился, я даже не сразу тебя узнал…

– Ты не знаешь, что случилось с Джерри? Ну, Джерри Павор, помнишь такого?

– Да, помню… Скверная история, в общем. Скверная и темная… А что случилось? – В его голосе Гилберту почудилось подозрение.

– Мы должны были встретиться сегодня… Я позвонил; мне ответил человек, представившийся сотрудником ФБР…

– А-а… Видишь ли, темная история, как я сказал. Вчера ночью Павор сел в машину и уехал из города. Доехав до ближайшего ранчо, он достал дробовик и устроил стрельбу. Убил четырех – фермера, его жену и двух пришедших на выстрелы соседей – прежде чем подоспевший патруль прикончил его самого… Так говорят полицейские. Еще они говорят, что Джерри был обдолбан травой, ЛСД и алкоголем до зеленых собак…

– Джерри? Он же вроде девять лет как завязал…

– Вот именно. Я говорю, дело темное. Что, если он наступил на хвост кому-то могущественному…

– Рептилоидам, что ли?

– Думаешь, это смешно? Сегодня мне снился сон, будто небо превратилось в бетонный купол, и будто он вот-вот упадет… Вроде как что-то приближается… Что-то страшное…

– Извини… мне пора…

Гилберт плохо помнил, как спустился от Томаса по лестнице. В себя он пришел, уже сидя в автомобиле. Сердце стучало так, будто пыталось выскочить через горло.

Он не стал возвращаться домой. Вместо этого он повернул к выходу из города и помчался прочь по пустынному шоссе. Разумеется, он не верил, что Джерри мог просто так угаситься до того, что отправился воевать против захвативших Землю рептилоидов. Как не верил и в то, что Павор нашел доказательства присутствия этих самых рептилоидов на Земле и был за это казнен коррумпированными агентами ФБР. У него не было сомнений: Джерри действительно начал сходить с ума – но вовсе не под влиянием наркотиков. Просто он почувствовал, как на его плечи давит готовое вот-вот обрушиться небо…

…Гилберт проверил, надежно ли привязаны утяжелители. Ему не хотелось, чтобы труп всплыл слишком рано. Утяжелители из кусков старого рельса были привязаны хорошо; веревка тоже была надежной, синтетической.

Он все еще боялся глядеть в глаза своей жертвы. Ему казалось, что она все еще следит за ним сквозь надетый на голову полиэтиленовый пакет. Подхватив труп, он извлек его из багажника и, развернувшись, шагнул к краю дамбы; при этом на бетон что-то с громким стуком упало – наверное, какой-нибудь инструмент, забытый в багажнике.

С громким всплеском тело рухнуло в воду – Гилберт аж вздрогнул. Если поблизости, вопреки ожиданиям Гилберта, все же кто-то оказался, он наверняка услышал этот всплеск. Кладоискатель постоял над мутными водами, похоронившими в себе правду о содеянном им, потом повернулся к машине, намереваясь отправиться в обратный путь.

Его взгляд зацепился за лежащий возле машины продолговатый предмет – тот самый, который выпал из багажника, когда Гилберт доставал труп. И когда он рассмотрел этот предмет – по его спине прошел холод.

Это оказалась черная кривоватая палочка, увенчанная тремя выростами. Та самая, которую он и Элизабет нашли в Холлов-Крике. «Но ведь я же оставил ее дома, в городе… – ошарашенно подумал Гилберт. – Как она сюда попала? Может быть, я сначала хотел показать ее Павору, а потом передумал и решил, что от нее лучше избавиться? Черт, все забыл…» Раньше у него не было ощущения таких зияющих провалов в памяти.

Подняв палочку с бетона, кладоискатель снова повернулся лицом к озеру. «Может быть, и совершенное мной убийство – тоже… ложное воспоминание?» – с щемящей тоской подумал он, уже подняв руку, чтобы выбросить палочку в озеро, но вместо этого только крепче ее сжал.

Зов… Зов… Он тянул Гилберта, и тот не мог ему противиться. На негнущихся ногах, подобно больному лунатизмом, кладоискатель шел по краю дамбы; дважды он едва не свалился вниз, но даже это не вывело его из состояния транса. Дойдя до берега, он двинулся вдоль кромки озера – то, что притягивало его, находилось где-то там…

…Он пришел в себя оттого, что в его ботинки залилась холодная вода. Ноги увязали в прибрежном иле; вокруг в воде лежали плети водных растений, вынесенных на мелководье. В их извивах Гилберту померещилось нечто страшное – словно его окружили мерзкие глубинные твари, собирающиеся обвить его щупальцами и утащить в топкую, пропахшую гнилыми водорослями бездну.

«Здесь… здесь…»

Нагнувшись, Гилберт рукой расшвырял растительные плети. Он все еще пытался убедить себя, что это была очередная выходка его собственного рассудка, изнуренного кофе, никотином и мыслями о собственном преступлении. Пальцы его меж тем нащупали что-то твердое. Коряга? Ухватив неведомый предмет крепче, Гилберт вытянул его из ила.

Это была не коряга. Это был предмет странной формы, из странного, не поддающегося опознанию материала. Он напоминал букву «H», только конец средней перекладины с одной стороны заметно выходил за боковину. В месте пересечения боковины и перекладины имелось утолщение с идеально круглым глухим отверстием. Может, туда что-то вставляли? Может, это вообще часть чего-то, не целое?..

В одном Гилберт не мог сомневаться: найденный им предмет – того же происхождения, что и палочка. Идентичный материал; какая-то неприятная, вызывающая дрожь искривленность, чуждость – все говорило об этом.

Опустив голову, Гилберт направился к дамбе. В промокших ботинках неприятно хлюпало. Он попался – попался на крючок тайны, к которой дерзнул прикоснуться…

– Что случилось? Ничего особенного, просто мы переспали.

– А…

– Элизабет, не надо делать вид, что ты только сегодня узнала о такой возможности. Ты не девочка; я тоже не наивный юноша… – Гилберт ткнул докуренной едва не до фильтра сигаретой в пепельницу, встал с постели и принялся натягивать рубашку. – Нормальные компаньоны: вместе работаем, вместе спим…

– Работаем?..

– Да, мы же вчера договорились осмотреть одно местечко… Я бывал там пару раз. Весьма многообещающее место в плане находок; я там нашел парочку керамических горшков и рукоять от томагавка. К сожалению, там сильно железистый грунт; металлоискатель глючит и показывает данные прошлогоднего календаря. – Покончив с рубашкой, Гилберт сел на стул и взялся за брюки. – Да и, если честно, металлоискатель бесполезен при поиске неметаллических предметов.

– Одно местечко? – В голосе Элизы проснулась тревога. – Уж не Холлов-Крик ли?

– Он самый. А ты, я вижу, действительно экстрасенс…

– Холлов-Крик… Об этом месте ходит дурная слава. Ты же знаешь все эти… индейские предания. Бабушка говорила, что туда лучше не ходить.

– Предположим, я там был. Как видишь, со мной ничего страшного не произошло. – Гилберт наконец закончил с брюками. – Нет, если ты боишься, то можешь отказаться…

Холлов-Крик представлял собой овраг, окруженный лесом. Когда-то здесь текла небольшая речушка, но к тому моменту, когда сюда пришли белые люди, она обмелела, а потом и вовсе пересохла.

Элиза и Гилберт замерли у входа в лес, не решаясь сделать шаг. Отсюда лес выглядел темным и мрачным, точно густые джунгли.

– Взгляни… – негромко, словно боясь кого-то, произнесла женщина. – Видишь эти деревья? Что их так скривило, будто гравитация для них не писана?..

– Все нормально. – Гилберт говорил подчеркнуто обыденным тоном. – Я же говорил – здесь железистый грунт. Деревья этого не любят…

Однако, пока он говорил, в его голове зарождались сомнения. Деревья искривились так, что больше напоминали извитые щупальца погребенного монстра. Сейчас они задвигаются, обовьются вокруг неосторожных путников, сдавят их в смертоносных объятьях, ломая кости…

Вздор. Все вздор. Нет никаких монстров, просто нервы шалят. Вдохнув холодный воздух, Гилберт шагнул вперед. Элиза несмело шла за ним.

– Ну, вот видишь… – выдохнул Гилберт, облизав пересохшие губы, – здесь ничего нет…

Он обернулся к Элизе… но Элизы уже не было на месте. Поискав глазами, кладоискатель нашел ее – она странной, неестественной походкой шла в глубину леса.

– Стой! – крикнул Гилберт. – Ты куда?

Элиза не останавливалась, продолжая быстро идти вперед, точно зомби или сомнамбула. С ужасом Гилберт понял – эта женщина не властна над своими действиями. Какая-то сверхъестественная сила звала ее к себе. Гилберт кинулся за ней, но споткнулся о корень дерева – он не был уверен, что этот корень был здесь ранее, а не вылез из-под земли секунду назад. При падении в кармане брюк что-то хрустнуло – Гилберт мысленно выругался, поняв, что лишился сотового телефона. Поднявшись, он увидел удаляющуюся меж деревьев фигуру Элизы.

– Стой, стой! – Гилберту пришла в голову бредовая идея, что если он немедля не догонит свою компаньонку, то с ней произойдет нечто страшное, как в ужастике категории «Б». Встав на ноги, даже не удосужившись отряхнуть свои брюки, он бросился в погоню. В какой-то момент он на время потерял Элизу из виду; до него не сразу дошло, что она свернула немного левее, в то время как он продолжал идти напрямик. Изуродованные деревья смыкали ветви над его головой, точно полог. И вдруг впереди открылось свободное от деревьев пространство…

Элизабет вышла на край обрыва; если бы Гилберт не догнал ее и не схватил вовремя за руку, она упала бы вниз, с высоты двухэтажного дома.

– Элизабет! – крикнул кладоискатель, ударив компаньонку по лицу, чтобы привести ее в чувство. – Что с тобой, Элиза?!.

Женщина взглянула на Гилберта ничего не выражающими остекленевшими глазами… и вдруг заплакала, сев на поваленный ствол дерева и закрыв лицо руками.

– Элиза, – Гилберт сел рядом, – прости меня, что я тебя в это втянул… Я скажу Джерри Павору – может, слышала о таком? Довольно известный в своих кругах исследователь всякой паранормальщины. Клянусь, он выбьет из этого чертова Холлов-Крика все дерьмо, он перероет его вдоль и поперек!.. Прости… прости меня…

– Это… это здесь… – Элиза отняла руки от лица. – Внизу…

Обнаженные корни деревьев, торчащие из размытого обрыва, напоминали сюрреалистических щупальцевых тварей. Цепляясь за них, Гилберт и Элиза спустились по откосу на дно Холлов-Крика. При этом Гилберт основательно измазал брюки в рыже-бурой глине; впрочем, сейчас подобная мелочь его уже не волновала.

Подойдя к стене оврага, Элиза принялась руками разгребать глину.

– Ты… что-то нашла?.. – обратился к ней стоящий за ее спиной Гилберт.

Элиза не ответила. Она пыталась вытащить из глины странный продолговатый предмет – с первого взгляда его можно было принять за ветку или корень дерева.

Но это был вовсе не корень. Предмет выглядел как слегка искривленная черная палочка сантиметров примерно двадцати в длину, толщиной в палец. Палочку венчали три отростка, похожие на рога или на лапки диковинного насекомого. Материал, из которого состояла палочка, Гилберт опознать не смог – это был не металл, не дерево, скорее что-то похожее на рог или даже пластмассу, типа эбонита. В очертаниях находки виделось что-то неприятное, скверное, вызывающее дрожь.

– Зря… – выдавила из себя Элиза, – зря мы… это нашли… – Она села прямо на влажный суглинок, совершенно не заботясь о чистоте юбки, и заплакала…