Что почитать: свежие записи из разных блогов

Записи с тэгом #Испания из разных блогов

* * *

13 декабря 2018 (21:46:22) 396

26.01.2012 в 01:29

Пишет [J]Даумантас[/J]:

..Датэ Масамунэ в юбке))
небольшой рассказ о старшей современнице Одноглазого Дракона с другого конца Земного шара)

Знакомься:

Ана де Мендоса и де ла Серда, принцесса Эболи (Ana de Mendoza у de La Cerda, princesa de Eboli)

скрытый текст[MORE=

+++

]Одна из красивейших и темпераментных женщин своего времени. К сожалению, не сохранилось действительно достоверных сведений о том, как именно она потеряла глаз. С уверенностью можно говорить лишь о том, что это произошло еще в детстве. По одной из версий - во время несчастного случая на охоте, по другой - во время уроков фехтования. Недоброжелатели, впрочем, судачили о том, что принцесса попросту страдала косоглазием, потому и прятала "некрасивый" глаз под повязкой. Разумеется, нельзя исключать и версию о каком-то врожденном дефекте, приведшем к потере глаза, как это было и в случае с Датэ.

Так или иначе, Ана де Мендоса родилась в июне 1540 г. в семье Диего Уртадо де Мендоса и де ла Серда, графа Мелито, и Каталины де Сильва и Андраде, дочери графа де Сифуэнтес. Единственный ребенок в несчастливом браке своих родителей (Каталина писала о нем как о «18 годах мученичества», а Диего направо и налево изменял жене), она выросла довольно-таки избалованной и своевольной девицей. Что со временем принесло ей громкую славу... и трагический конец.

В ранней молодости Ана де Мендоса вышла замуж за Руя Гомеса де Сильва, принца Эболи, фаворита (в хорошем смысле этого слова ^^) принца Филиппа, будущего короля Испании Филиппа II. Инициатором брака, который с точки зрения семьи Мендоса, вообще-то, был очевидным мезальянсом (Руй Гомес происходил из незначительной португальской знати и в Испанию попал в 1526 г. в качестве пажа императрицы Изабеллы Португальской), выступил лично принц Филипп, заключивший с родителями невесты договор, по условиям которого он гарантировал новобрачным ежегодную выплату в 6000 дукатов, пожизненно, начиная с момента бракосочетания. Помимо этого Филипп совершил ради своего близкого друга совершенно беспрецедентный по тем временам поступок, приехав из своей охотничьей резиденции Эль-Пардо в Алькала-де-Энарес, чтобы присутствовать на церемонии помолвки в качестве свидетеля со стороны жениха. Необычность подобного поступка со стороны наследника престола подтверждает написанная секретарем Карла V (отца принца Филиппа) Хуаном де Самано записка, адресованная Франциско де Эразо, другому приближенному императора и короля Испании. В этой записке сообщалось о действиях принца и об оказанных им милостях, которые таковы, «что Его Величество никогда не оказывал подобных ни одному фавориту». В переписке этих же придворных впервые встречается и описание внешности Аны: «очень хорошенькая, хотя и маленькая».

Францисканский музей, Пастрана. Сцена бракосочетания принца Эболи и Анны де Мендосы.

Впрочем, это был чисто деловой брак, которой одной из сторон (отцу нашей героини, погрязшему в неудачных судебных тяжбах с родственниками из-за наследства) давал так необходимое ему покровительство королевского двора и перспективу блестящего карьерного роста, а другой (королевскому фавориту захудалого происхождения) - возможность стать членом и фактически даже главой одной из знатнейших семей Испании. Потому нет ничего странного в том, что заключение брака произошло в 1555 в Сарагосе... в отсутствие жениха, сопровождавшего в тот момент Филиппа II в его поездке в Англию, где тот сочетался браком с Марией Тюдор. После этого Руй Гомес ещё четыре года сопровождал Филиппа во Фландрии, и окончательно брак был подтверждён только лишь во время пребывания супруга Аны в Испании в 1557 году.

С начала 1560-х годов Руй Гомес занялся управлением своими владениями в провинции Гвадалахара. В 1562 году Эболи купили город Пастрана и стали проводить там большую часть времени, начав перестройку дворца, остававшегося незаконченным ещё со времен Аны де ла Серда, бабки принцессы Эболи. Руй Гомес организовал в городе производство шёлка, поселив в своих владениях значительное количество морисков. Также он основал ежемесячную ярмарку, повысив тем самым торговое значение города. В 1572 году Филипп II возвел Руя Гомеса в звание герцога Пастрана и гранда Испании, даровав право сформировать майорат в пользу старшего сына. А в июле 1573 года 1-й герцог Пастрана внезапно скончался, оставив своей 33-летней вдове обременённые долгами владения и 6 малолетних детей. Вот тут-то и начинается одна из интереснейших историй, связанных с именем Аны де Мендоса.

Вдохновляемые примерами Елизаветы Валуа и Хуаны Австрийской, в особенности их энтузиазмом в основании и поддержке женских монастырей, Супруги Эболи старались оживить религиозную жизнь своего города. Оба они глубоко прониклись идеями Контрреформации, основывая монастыри и колледжи в Пастране и других городах Гвадалахары. Принцесса не останавливалась ни перед чем, чтобы достичь своей цели. Вчастности, возгоревшись желанием добыть для своего нового монастыря статую неоспоримой и испытанной святости, она, как говорят, выкрала священное изваяние Пресвятой Девы Подземелья из часовни замка Сорита в Эстремадуре. Принцесса завернула статуэтку в белую ткань и попросту унесла ее с собою в сумке. Но самым известным шагом Аны все же стало приглашение в Пастрану знаменитой монашки-кармелитки и будущей католической святой - Терезы Авильской. Специально для нее Ана пристроила к своему дворцу небольшой монастырь. Оказавшийся, впрочем, слишком маленьким и тесным для Терезы, сумевшей впоследствии получить более подходящее помещение у Руя Гомеса. Все эти начинания супругов сопровождались шествиями с музыкой и танцами, в которых активно участвовала герцогская семья. В течение ряда лет отшельники, будущие святые, среди которых были Каталина де Кардона и Иоанн Креста, и кающиеся грешники стекались в Пастрану.

После смерти мужа беременная Ана вместе с матерью ушла в тот самый кармелитский монастырь, основанный ею и ее мужем для Терезы Авильской, сопроводив этот свой шаг зрелищными демонстрациями религиозного порыва. Впрочем, в действительности помимо выражения горя и отчаяния, уход в монастырь мог быть и способом избежать давления со стороны кредиторов — земельные приобретения её покойного мужа совершались в основном на заемные средства. "Принцесса — монахиня?!" — в ужасе воскликнула настоятельница монастыря, узнав о намерении своей знатной патронессы. — "Тогда, полагаю, сей дом обречён!" И действительно - образ жизни принцессы, который она сохранила и в монастыре, оказался совершенно несовместим со сложившимися обычаями реформированных кармелиток. Их образу жизни, основным принципом которого является молитва в тишине, крайне мешали постоянные посетители принцессы, её слуги, привычка обедать с монашками и заговаривать с каждым, с кем она пожелает. Принцесса настаивала на том, чтобы к ней обращались, титулуя, и ожидала, что монахини будут прислуживать ей на коленях. Всего за несколько месяцев пребывания Аны в стенах монастыря, тот стремительно превратился в полнейший бедлам. Городской совет Пастраны дважды обращался к королю с просьбой вернуть принцессу к делам управления города. И, наконец, 25 сентября 1573 года Филипп II приказал ей покинуть монастырь и принять административные обязанности. В ответ та гордо заявила, что намеревается оставаться в монастыре до конца своих дней, подписавшись по кармелитскому обычаю - Ana de Madre de Dios. Итог этой истории оказался даже несколько комичен: после нескольких месяцев беспорядков в апреле 1574 г. святая Тереза послала двух монахов в Пастрану с приказом закрыть монастырь, а монахинь перевезти в Сеговию. Гнев принцессы был так силен, что поезду из пяти экипажей с монахинями пришлось украдкой выезжать из Пастраны в полночь, чтобы избежать ярости самовольной узницы поставленного ею с ног на голову монастыря.

Разозленная и раздосадованная случившимся принцесса попыталась отомстить Терезе Авильской, отослав в Инквизицию оставшуюся в ее распоряжении рукописную автобиографию Терезы, утверждая, что в книге содержатся описания видений, откровений и опасных учений, требующих критической оценки. Книга была передана на исследование двум доминиканским монахам, один из которых, к счастью для будущей святой, оказался её сторонником, и инцидент последствий не имел.

Таким образом, после непродолжительного самозаточения в монастыре, принцесса все же вновь была вынуждена вернуться в мир. В 1577 году Филипп II потребовал присутствия Аны при дворе, что дало ей возможность уделять больше внимания образованию своих детей и управлению делами. В Мадриде же она знакомится с личным секретарем короля Антонио Пересом, протеже (и, возможно, незаконнорожденным сыном ^^") ее покойного мужа. Вскоре Ана и Перес становятся любовниками. Их связь, как только она стала известна королю и двору, подверглась всеобщему осуждению. И в конечном итоге стоила Ане... Но обо всем по порядку.

Антонио Перес.

Связь принцессы Эболи и Переса была открыта двору секретарем дона Хуана Австрийского - Хуаном де Эскобедо. В отместку Перес обвинил Эскобедо и его господина, штатгальтера Нидерландов и незаконнорожденного сводного брата Филиппа II, в честолюбивых замыслах против короны, и так сумел напугать подозрительного короля, что получил от него негласное разрешение отделаться от Эскобедо посредством убийства. Одним из организаторов которого и стала принцесса.

Самое интересное в убийстве Эскобедо - это топорность его исполнения. В наше время повсеместно распространено заблуждение, что яд, который можно бросить в кубок с вином или впрыснуть в апельсин, в XVI веке было столь же легко добыть, как аспирин в нынешнем. Но ничего подобного. Для начала убийцы послали человека в Мурсию собрать ядовитые растения, потом изготовили отвар и опробовали его на молодом петушке. Птица осталась невредимой. Тогда убийцы подлили "водичку" Эскобедо, но ему, как и петушку, ничего не сделалось. Они попытали счастья с порошком, от которого жертва только заболела. Наконец, потеряв терпение, заговорщики решили прибегнуть к кинжалу. И снова — можно было бы подумать, что кинжал и наемного убийцу, который воспользуется оружием, не составляло труда найти на каждом углу старого Мадрида. Увы, но и это было не так. Один из заговорщиков отправился в собственные владения, чтобы найти друга, имевшего стилет "с очень тонким лезвием", а остальные поехали в Арагон нанимать головорезов. В конечном счёте Хуан де Эскобедо был заколот ночью 31 марта 1578 года на мадридской улице, когда возвращался домой.

Общественное мнение, впрочем, сразу же связало Переса и принцессу с этим преступлением. По требованию родственников убитого против королевского секретаря и принцессы Эболи было возбуждено обвинение. Филипп II, стоявший поначалу на стороне обвиняемых, затем, убедившись все же в том, что Перес лгал ему об Эскобедо и выманил разрешение на устранение невиновного, склонился на сторону обвинителей и отдал приказ об аресте любовников (1579). Ана де Мендоса и Антонио Перес были подвергнуты тюремному заключению. Принцессе Эболи грозило 13 лет тюрьмы. Но позже, благодаря хлопотам ее зятя, герцога Медина-Сидониа, ее положение все же было облегчено, а в 1581 г. она и вовсе была освобождена под условием, что поселится в Пастране и не будет более приезжать в Мадрид. Принцесса возвращается к своему прежнему легкомысленному образу жизни, а в 1590 г... вновь возобновляет отношения с бежавшим из под стражи и нашедшим убежище в Сарагосе Пересом.

Впрочем, попытка укрыться от королевского правосудия в самоуправляемом Арагоне все-таки заканчивается для Антонио Переса новой тюрьмой. Разъяренный король заочно приговаривает своего бывшего секретаря к смертной казни. Вмешавшаяся в ситуацию Инквизиция объявляет его еретиком и переводит в собственную тюрьму. В ответ на это жители Сарагосы, увидевшие в действиях властей нарушение вольностей Арагона, в мае 1591 г. поднимают восстание и освобождают Переса из заключения. Но в ноябре 1591 года тот все-таки окончательно покидает Испанию и бежит во Францию, а затем и в Англию.

А вот принцессе Эболи избежать гнева монарха уже не удается - по распоряжению короля она была подвергнута пожизненному заключению в ее собственном замке в Пастране. Её муж в свое время был близким другом Филиппа, а сама принцесса некогда служила фрейлиной у юной королевы Испании Елизаветы Валуа. Однако никакие воспоминания о былом не смягчили сердце короля. Он оставался глух ко всем мольбам. Даже могущественные родственники не могли более просить за принцессу. Последние годы своей жизни Ана де Мендоса провела в комнате дворца, в котором она когда-то жила в королевской пышности. Её комната запиралась на замки и засовы, окна - на железные запоры, и бедная женщина общалась с тюремщиками через решётку, как в монастыре. Ее держали так строго, что даже алькальд дон Алонсо дель Кастильо, которому был поручен надзор за ней, сносился с ней не иначе, как через особого чиновника, который вел тщательные протоколы этих бесед, сохранившиеся и до наших дней. Скончалась принцесса 2 февраля 1592 г. в возрасте 52 лет.

Широкую же известность Ана де Мендоса получила благодаря тому, что именно ее судьба вдохновила Фридриха Шиллера создать образ, имеющий, впрочем, мало общего с историческим прототипом, коварной красавицы в драме «Дон Карлос», затем легшей в основу одноименной оперы Верди.

К слову, по мотивам истории об организации принцессой Эболи и Антонио Пересом убийства Хуана де Эскобедо в Испании не так давно был снят Заговор в Эскориале. Впрочем, увы, актриса, исполняющая роль Аны де Мендоса, не может похвастаться ни особой красотой ни заметным сходством с оригиналом((

Шано, блог «Архив Шано»

* * *

13 декабря 2018 (10:46:42) 281

Оригинал взят у в севильский ребус

Заинтересовался надписью NO DO на гербе Севильи. Выяснилось, что фигура между двумя слогами - тоже часть надписи. Когда король Альфонсо X воевал со своим сыном Санчо, город сохранил верность королю. За это короле даровал городу девиз No me ha dejado "Он меня не покинул". Слово madeja означает "моток ниток". Из за созвучия девиз стали записывать как no-madeja-do, только вместо слово рисовали этот самый моток - NO8DO.

Шано, блог «Архив Шано»

* * *

12 декабря 2018 (14:07:52) 349

Впечатлительным под кат не заглядывать!
Оригинал взят у в post

Стереотип конкисты: бронированные всадники, всех легко побеждают, оружие голых индейцев для них неопасно, а кругом кучи золота. Забывается, что громкие события: «взятие Теночтитлана», «выкуп Атауальпы», крупные победы и большая добыча были очень редки. "Настоящая" конкиста была невероятно тяжелой, растянувшейся на столетия борьбой, в горах, джунглях и болотах. Происходило с испанцами в Новом Свете то же, что с казаками на Кавказе (перенявшими у местных черкеску и бурку).
скрытый текст[MORE=читать дальше]Природные условия свое брали, плюс дороговизна: европейские товары (в т.ч. доспехи) в Новом Свете продавались втридорога. Конкистадор (особенно пехотинец) по виду часто не отличался от индейских воинов: носил такую же стеганую х/б безрукавку (для защиты от стрел) и кожаный шлем. Башмаки в горах и сельве долго не держались, их заменяли кожаными сандалиями. Всадники были очень важны, но их было не так уж много, местность часто для кавалерии не годилась, и пехота работала самостоятельно. Приходилось им нелегко: в рукопашке, где и решался бой, стеганая безрукавка почти не защищала. Но до этого еще надо было дожить, пройдя сперва через тучу камней из пращи, стрел и разбросанных по земле отравленных шипов. В связи с чем приведу (в сокращении) очень жизнерадостную цитату из «Хроники Перу» Педро Сьеса де Леон, где он говорит обо всем этом, а главным образом об отравленных стрелах индейцев Колумбии:

"О том, как делается столь ядовитое зелье, которым индейцы Санта Марты и Картахены многих испанцев убили.

Поскольку столь известно это зелье, мне кажется [разумным] сообщить его состав. Я старался узнать его от одного касика, показавшего мне несколько корней с неприятным запахом. Он сказал, что около деревьев они выкапывали землю и из корней этого смертоносного дерева добывали их, [потом] сжигали в глиняных кастрюлях, и делали из них пасту. Затем они искали нескольких муравьев, величиной с жука, очень вредных, один укус их у человека создает волдырь и лихорадку и причиняет ему такую боль, что почти лишает его чувств. Также они искали для изготовления этого дурмана несколько очень больших пауков, и также кидали в него несколько червей с длинными, тонкими волосами, величиной с палец, которых мне не забыть, потому что, когда я охранял одну реку в горах, один из этих червей укусил меня в шею, и я провел самую болезненную и многострадальную ночь в своей жизни. Изготовляли они его [зелье] также из крыльев летучей мыши, головы и хвоста маленькой рыбки, очень ядовитой; из жаб и змеиных хвостов и яблочек. У этих яблок млечный сок, что превращается в яд; после того, как мой друг съел их, подумал, что помрет, и не будь он спасен с помощью масла, то определенно бы погиб. Другие травы и коренья они также бросают в это зелье, и когда они хотят сделать его, то готовят сильный огонь на равнине, в стороне от своих домов и помещений, расставляя несколько горшков, они подыскивают какую-нибудь рабыню или индианку, которой им не жалко, и та индианка варит его и доводит до полного необходимого приготовления. И от запаха и испарения от него исходящего, та особа, что его делает, умирает, как я слышал.

Этим столь смертельным зельем индейцы смазывают наконечники своих стрел, и они столь искусны в стрельбе, настолько меткие, и стреляют с такой силой, что часто они пробивали насквозь доспехи, коней, или всадника. Поскольку там используют не так много хороших доспехов, в основном хлопковые, потому что в той земле, по причине суровости и влажности климата нет ни хороших кольчуг, ни кирас, да они и не приносят пользы в войнах с этими индейцами, сражающимися на луках. Но несмотря на всю их ловкость и столь пагубный край, их побеждали и часто разграбляли пешие солдаты, достигая больших успехов, не имея ничего, кроме шпаги и круглого щита. А десять или 12 испанцев, собравшихся вместе, атакуют сотню или две сотни их."

Если кого-то стошнило при описании рецепта, стоит прочесть Фра Педро Агуадо, «Историю Новой Гранады». Он описывает подобное зелье еще более заманчиво. Помимо муравьев, червей и пауков, ингредиенты включают менструальную кровь и пр., затем зелье "остается гнить, пока все живое не умрет и не разложится", добавляют слизь жаб (для получения которой жабу привязывают за лапки и стегают прутом). А затем варят, приготовление поручено "старухам, которым уже надоело жить", т.к. от паров они умирают. Вот это я понимаю-вредное производство, горячий стаж.
Он также чудесно описывает, как лечили раненого такими стрелами и шипами. Они обычно были зазубрены, т.е. застревали в ране.
"Сначала нужно извлечь наконечник стрелы или шип, часто застревающие в теле на 4 пальца, так они сделаны индейцами. Затем насыпать в рану толченую сулему, сколько поместится, заталкивать ее с силой. Затем раскалить на огне мачете и хорошо прижечь саму рану и все вокруг. Затем тем же раскаленным железом прижечь с обеих сторон поясницу от верха до самых ног, уши, шею и затылок, чтобы ослабить спазмы, которые яд сразу причиняет. Затем обернуть в одеяло с ног до головы и поместить в самое темное и закрытое место, чтобы воздух туда не проникал, и держать там 3 дня без еды и питья. После чего можно начать давать ему немного нежирного бульона. Все время лечения и диеты нельзя, чтобы к нему приближалась женщина, поскольку установлено, что яд этот так силен, что при виде женщины раны больного опять ухудшаются."

Я бы в таком состоянии на женщин точно не реагировал.

[/MORE]

Еще кое-что интересное в коментах к ЖЖпосту.

Шано, блог «Архив Шано»

* * *

11 декабря 2018 (23:12:39) 389

Оригинал взят у в Миф о конкистадорах

Начиная с XVI века, северные государства, оказавшиеся под влиянием Реформации – Великобритания и особенно Голландия, начали вести в своих заморских колониях психологическую войну, придумывая и распространяя черную легенду о варварских завоевательных методах Испании. Эта легенда активно использовалась в борьбе с испанцами за господство над морем. Сегодня на черную легенду ссылаются даже священники, монахи и вообще католики, которые выступили против празднования пятисотлетия открытия Америки, не отдавая себе отчета в том, что тем самым стали проводниками британо-голландской пропаганды.
скрытый текст[MORE=читать дальше]
Современный французский историк Пьер Шано, которого трудно заподозрить в необъективности, пишет: «Антииспанская легенда в своей североамериканской версии (между прочим, в европейской версии она относится прежде всего к инквизиции) исполняла роль удобного защитного клапана. Предполагаемый индейский погром, якобы совершенный испанцами в XVI веке может утаить массовые убийства, совершенные североамериканцами в XIX веке на западной границе». «Чёрная легенда» о зверствах испанских завоевателях в Южной Америке была призвана скрыть от общественного внимания, подлинный геноцид коренных народов Северной Америки, совершённый англосаксами. Мы, конечно, далеки от того, чтобы представлять испанское завоевание Америки в «розовых тонах». Но, безусловно, несмотря на жестокости и насилие, проявленные испанскими конквистадорами, последние никогда не ставили перед собой целью уничтожение завоеванных. Более того, часто испанцы освобождали завоеванные народы от тирании собственных властителей и власти жрецов, которые практиковали чудовищные культы с множественными человеческими жертвоприношениями.

Итальянский исследователь и журналист Витторио Мессори справедливо пишет: «Добродетельные граждане, отрекающиеся от конкистадоров Америки, забывают, между прочим, о том, что европейцы, прибывшие на новый континент, также встретили там завоевателей. Империи ацтеков и инков тоже были созданы насильственным путем и сохранились лишь в результате кровавых притеснений завоеванных народов, превращенных в рабов. Невероятной быстроте и успеху завоевания во многом способствовали местные жители, притеснявшиеся инками и ацтеками. Поэтому во многих местах испанцев встречали не как завоевателей, а как освободителей.

Пусть историки теперь попытаются объяснить, как могло случиться, что на протяжении трех веков испанского господства, не было никаких вооруженных выступлений против новой власти, хотя численность ее армии была небольшой, и малейшее восстание привело бы к ее свержению. Представления о вторжении в Южную Америку, существовавшие до сих пор, исчезают при столкновении с цифрами: с 1509 по 1559 год, в период завоевания территорий от Флориды до Магелланова пролива, в Западную Индию ежегодно прибывало более пятисот испанцев, что на протяжении полувека составляет 27787 человек».

Другой известный современный историк Жан Дюмон писал: «Если бы, к их несчастью, Испания (и Португалия) приняла Реформацию, то стала бы пуританской и следовала бы северо-американским принципам, утверждавшим, что «Библия говорит: индеец – существо низшее и сын сатаны». Тогда массовые истребления уничтожили бы в Южной Америке все местные племена. И сегодня туристы, посещающие оставшиеся «резервации» начиная от Мексики до Огненной Земли, фотографировали бы тех немногих, кто является живым свидетелем расовой резни, происшедшей на «библейской» основе. О результатах завоеваний красноречиво свидетельствуют цифры: если в Северной Америке осталось в живых немногим более десяти тысяч краснокожих, то в бывших испанских и португальских колониях большинство населения состоит из индейцев или потомков местных жителей доколумбового периода, а также европейцев и африканцев (особенно в Бразилии).

1. Конкистадоры уничтожили миллионы людей
Прямого целенаправленного геноцида со стороны испанцев не было. Это – миф, созданный антикатолической пропагандой. Даже если бы испанцы хотели бы этого, они просто физически бы не смогли сделать из-за своей малочисленности. Да, конкистадоры нередко жестоко подавляли выступления индейцев, но неверно только их объявлять виновниками демографической катастрофы. На нее повлияло совокупность факторов: а именно 1. эпидемии. 2. каторжный труд на рудниках. 3. жестокость конкистадоров, проявленная в подавлении индейских выступлений. Первый фактор принято замалчивать, но он был весьма весомым, если не сказать решающим факторов, повлиявшим на численность индейского населения. Испанцы проникнув в Новый Свет завезли много болезней, от которых у индейцев не было иммунитета: корь, туберкулез, золотуху, чуму , тиф, инфлюэнцу, коклюшеобразный кашель и оспу. До завоевания испанцами, империя ацтеков насчитывала около 20 миллионов человек. От эпидемии оспы в 1521, после падения Теночтитлана, погибло около 10% ацтеков. Затем была еще эпидемия оспы – в 1545-48 годах и эпидемия тифа в1576-81 годах. Тогда погибло еще почти 40% индейцев. «Ужасным и всеобъемлющим было нашествие мора на Мексику. Не было ни одного дома или очага, на которые не излился бы гнев Господень. Когда скрылась, истаяла за горизонтом черная беда, страна стала пустыней – ни петушиного крика, ни человечьего голоса, ни огня, ни борозды», – так описывает эпидемию 1576 года ее современник, известный летописец Нового света францисканский монах Хуан де Торквемада. (не путать с Томасом Торквемадой – основателем инквизиции). Еще более ужасной по последствиям оказалась эпидемия оспы в империи инков. Из-за эпидемии натуральной оспы в течении примерно 15 лет империя инков сократилась с 30 миллионов до, примерно, 3 млн. человек. Тот факт, что конкистадоры не уничтожили индейское население Центральной Америки проверяется простой проверкой национальностей жителей стран, на территории которых ранее существовали цивилизации, «уничтоженные» испанцами. Вот, например, национальный состав Перу (экс территория инков): индейцы 45%, метисы (смешанного испано-индейского происхождения) 37%, белые 15%, негры, японцы, китайцы. Чуть хуже положение с индейцами в Мексике (экс территория ацтеков и майя): метисы 60%, индейцы 30%, белые 9%. Намного хуже обстояло дело с индейцами, населявшими острова Куба и Гаити, где преимущественным фактором уменьшения народонаселения была жестокость и алчность испанцев. Там, действительно, население сократилось с нескольких сотен тысяч до нескольких тысяч индейцев.

2. Конкистадоры победили только за счет огнестрельного оружия.
Безусловно, технологическое превосходство сыграло свою роль, но далеко не самую главную. Превосходство индейцев в живой силе было подавляющим (сотни, иногда несколько тысяч испанцев против сотен тысяч индейцев), и никакие мушкеты и пушки не спасли бы испанцев, тем более что их быстро переставали бояться. Уже во второй битве с тласкаланцами Кортес отмечал, что индейцы не обращали никакого внимания на грохот пушек и бесстрашно шли в бой. Никакие аркебузы и латы не спасли от разгрома армии Кортеса в «ночь печали», когда восставшие ацтеки уничтожили большую часть армии Кортеса. Причин поражения индейцев было много: это и полное отсутствие тактики при боях, когда индейцы не сумели воспользоваться своим численным превосходством, и внутренняя вражда индейцев между собой, и помощь враждебных ацтекам племен, (например при взятии Теночтитлана Кортесу помогали десятки тысяч союзников из индейских племен), и превосходство испанцев в дисциплине и оружии, и личный талант Кортеса, и безвольность самих индейцев и наконец просто везение. Ничем иным как везением и отвагой испанцев, например, нельзя объяснить победу конкистадоров у Отомпана. Возвращаясь после разгрома своей первой армии, 7 июля 1520 года, изрядно поредевшие конкистадоры со своими союзниками, встретились с огромной армией ацтеков, насчитывавшей по разным оценкам от 100 до 200 тысяч воинов. Превосходство ацтеков было подавляющим, но, тем не менее, испанцы одержали блестящую победу благодаря храбрости Кортеса. Он лично во главе конного отряда ворвался в грозивший поглотить его океан ацтекских войск и пронзил копьем пышно одетого вождя индейцев. Ацтеки, потеряв предводителя, в панике бежали…

3. Индейцы были добрыми и наивными по сравнению с христианскими фанатиками.
Блажен кто верует. Однако невиданную жестокость индейских цивилизаций признают даже светские историки. Индейцы, населявшие Американский континент и острова были очень воинственны и жестоки. Уже Колумб упоминает в своем письме людей, «которых считают на всех других островах очень свирепыми, и едят эти люди человеческое мясо» (из письма Христофора Колумба). Глубокое же исследование индейских обычаев и религиозных культов может повергнуть в шок современного цивилизованного человека. Начать хотелось бы с ацтеков – цивилизации, погрязшей в таких кровавых жертвоприношениях и такой бессмысленной изощренности, что ей по праву можно присудить звание самой сатанинской религии за всю историю человечества. Для наглядности приведем отрывки из книги «Конец пожирателей человеческих сердец» польского историка Зенона Косидовского, которого никак нельзя подозревать в симпатиях к конкистадорам-христианам: «Человеческие жертвы ацтеки приносили следующим образом. Четыре жреца, размалеванные в черный цвет, в черных одеждах, хватали юношу за руки и ноги и бросали его на жертвенный камень. Пятый жрец, облаченный в пурпурные одеяния, острым кинжалом из обсидиана распарывал ему грудную клетку и рукой вырывал сердце, которое затем бросал к подножию статуи бога. У ацтеков существовало ритуальное людоедство: сердце поедали жрецы, а туловище, сброшенное со ступеней пирамиды, уносили домой члены аристократических родов и съедали его во время торжественных пиршеств. Кроме 18 главных празднеств в году, нередко продолжавшихся по несколько дней, едва ли не каждый день отмечался праздник какого-нибудь из богов, поэтому человеческая кровь лилась непрерывно.

Богине плодородия приносили в жертву молодую девушку. Раскрашенная в красный и желтый цвет, что символизировала кукурузу, она должна была исполнять изящные ритуальные танцы, а потом гибла на жертвенном алтаре. В религии ацтеков существовал даже особый покровитель человеческих жертв – божок Хипе. В его честь жрецы сдирали кожу с живых юношей, которую натягивали на себя и носили в течение 20 дней. Даже сам король надевал кожу, срезанную со стоп и ладоней. Верхом дикости представляется нам ритуал, связанный с культом бога огня. Жрецы разжигали в храме этого бога огромный костер, потом раздевали догола военных пленников и, связав их, бросали в огонь. Не дожидаясь, пока они погибнут, вытаскивали их крючьями из пламени, клали себе на спину и исполняли ритуальный танец вокруг костра. Только после этого жрецы закалывали их на жертвенном камне. Религия ацтеков не щадила даже детей. Во время засухи жрецы убивали мальчиков и девочек, чтобы бог дождя смилостивился.

Младенцев, купленных у нищих родителей, наряжали в праздничные одежды, украшали цветами и в колыбелях вносили в храм. Закончив ритуальные обряды, их убивали ножами. Как только появлялись первые ростки кукурузы, детей умерщвляли по-иному: им отрезали головы, а тела хранили в горных пещерах как реликвии. В период созревания кукурузы жрецы покупали четырех детей в возрасте пяти-шести лет и запирали в подвалах, обрекая на голодную смерть. Точно неизвестно, сколько человеческих жертв приносилось ежегодно в государстве ацтеков. Ученые считают, что 20-30 тыс. Возможно, эти цифры преувеличены, но нет сомнения, что они все-таки были внушительными. Доказательством служат настоящие склады с десятками тысяч черепов, найденные конкистадорами во всех ацтекских городах, и в особенности уже упомянутое сооружение в Теночтитлане, где Берналь Диас насчитал 136 тыс. черепов… Ацтекскому государству приходилось постоянно беспокоиться о том, чтобы обеспечивать ненасытных богов жертвами… Особая группа воинов только тем и занималась, что захватывала пленников и доставляла их в храмы.

Не одну войну ацтеки начинали лишь затем, чтобы добыть пленников. Мерилом доблести, а следовательно, и заслуг ацтеков было количество их пленников, которое имелось на счету у каждого воина, поэтому ацтеки, вместо того чтобы убивать противников и наносить им раны, старались во что бы то ни стало брать их в плен. В этом странном обычае, наверно, и следует искать объяснение того, что среди конкистадоров оказалось поразительно мало убитых и раненых… Монтесуму как-то спросили, почему он терпел в столь близком соседстве независимое государство тласкаланцев. Он ответил, не задумываясь: «Чтобы оно поставляло нам людей для жертв богам» Жертвоприношения поражают исследователей не только их звериной жестокостью, но и размахом. Например, во время церемонии освящения большого храма бога войны Уицилпочтли, в Теночтитлане была устроена настоящая бойня. В жертву были принесены, по разным оценкам, от 20 до 80 тысяч пленных, захваченных ацтеками во время их похода. В течение года отмечалось 18 главных праздников с человеческими жертвоприношениями; кроме того, практически каждый день отмечался праздник одного из богов (урожая, плодородия, дождя, маиса, агавы и т.д.). По оценкам ученых, в государстве ацтеков ежегодно приносилось в жертву около 20-30 тыс. чел. Во время продвижения отряда Кортеса от побережья вглубь Мексики в каждом ацтекском городе испанцы находили по несколько десятков тысяч черепов принесенных в жертву людей, а в столице ацтеков, городе Теночтитлане, вокруг главного храма Солнца испанец Берналь Диас насчитал 136 тысяч черепов. Другие индейцы конечно уступали ацтекам, но тем не менее и у них были распространены человеческие жертвоприношения, каннибализм и шокирующие ритуалы. Подобные ритуалы с вырезанием сердец и посвящением их богам существовали и у других цивилизаций Южной Америки: инков и майя. (Ацтеки собственно свой главный ритуал позаимствовали именно у майя) Кроме того, они имели и свои «оригинальные разработки»: майя кидали жертвы в специальные колодцы-сеноты во время засухи, инки в горах закладывали камнями мальчиков. Жрецы Майя, как и друиды, также любили гадать над истекающей кровью жертвой. Также инки в случае болезни приносили в жертву своих детей, умоляя богов принять эту жертву вместо себя.

Для того чтобы отвратить нападения врагов и эпидемии, а также во здравие императора, Солнцу приносили в жертву рослых красивых детей без каких-либо изъянов в возрасте до 10 лет. Армия инков отличалась высокой дисциплиной: смертная казнь грозила даже за отлучку без ведома военачальника. Инки в бою, помимо обычного оружия, применяли психологическое оружие: звуки флейт, сделанных из костей побежденных врагов и грохот деревянных барабанов с натянутой на них человеческой кожей. Милослав Стингл, известный чешский американист в своей книге «Индейцы без томогавков» приводит ещё более жуткие сведения из жизни менее «цивилизованных» индейских племен, чем ацтеки или инки. Эквадорские хиваро охотились за головами своих неприятелей. Убитым врагам они отрезали головы, стягивали с головы кожу, наполняли ее горячим песком и особым способом уменьшали эту голову до размеров теннисного мяча. При этом лицо жертвы полностью сохраняет прежнее подобие. По представлениям хиваро такая тсантса (так они называют эти высушенные головы) дарует охотнику силу врага. Ну и наконец каннибалы-карибы, уже упомянутые Колумбом, проживали в районе реки Амазонка и на Карибских островах. Тольтеки, которые покорили многие майские города, также прибегали к массовым человеческим жертвоприношениям. Так в их столице Чичен-Иц находился так называемый «Священный Сенот», который представлял собой гигантскую круглую воронку диаметром 60 метров. В эту воронку регулярно сбрасывались десятки людей, которые были вынуждены отправлять подчиненные им майские города. Можно еще долго перечислять все злодеяния индейцев, но даже на этих примерах видно, что испанцы столкнулись в Новом Свете не с белыми пушистыми созданиями, а племенами, в которых господствовала не любовь и права человека в единстве с природой, а жестокий закон джунглей.

4. Конкистадоры уничтожили великие города и культуру великих цивилизаций.
Конкистадоры не уничтожали городов – это противоречило бы элементарному здравому смыслу. Они нуждались в опорных пунктах для завоевания государства. Уничтожались или переделывались языческие храмы с идолами и писаниями , в которых совершались языческие обряды, в том числе и кровавые человеческие жертвоприношения, о которых мы уже сказано выше. Те города, которые находят в джунглях – это остатки цивилизации майя, которая пришла в упадок без всякой помощи конкистадоров еще в Х веке. Испанцы уничтожали золотые украшения, в том смысле, что переплавляли их по известным причинам.

5. Испанцы ввели рабовладение, поработив свободолюбивых индейцев.
На самом деле свободолюбивые индейцы прекрасно знали что такое рабство. Даже у самых мирных племен Таино, проживающих на Кубе было распространено рабство. Не говоря уже об остальных. Испанцы просто усовершенствовали его, подстроив под свои нужды. Особенно хорошо было развито рабовладение в развитых индейских цивилизациях: у майя, у ацтеков и инков. Хотя тут был один нюанс. Если в остальных уголках мира основным источником рабства служили войны, то у некоторых индейских народов в рабство попадали как правило свои. Военных пленников индейцы приносили в жертву богам. Так, например, у ацтеков в рабство попадали за кражу, в случае невозврата долга или за предательство начальника. Также родители продавали своих детей за непослушание или за какие-нибудь другие грешки. Торговля рабами в Ацтекском государстве имела широкое распространение. Посредниками здесь обычно выступали купцы. Наиболее крупные рынки работорговли находились в двух городах – Ацкапоцалько и Исокане. Рабы обменивались на самые различные вещи – ткани, накидки, драгоценные перья и т.п. Стоимость раба колебалась в зависимости от его достоинств, но обычная его цена равнялась 20 накидкам. Рабов продавали не только в близлежащие районы, но и на чужбину. Использовали рабов индейцы по стандартной схеме: переноска тяжестей, сельскохозяйственные работы, строительство храмов, мостов и т.д. У инков существовало целое сословие государственных рабов – янакуна. Они обрабатывали государственные земли, пасли принадлежавшие государству стада лам, были слугами в домах инков. Знаменитые грандиозные сооружения инков сделанные из камней весом по несколько тонн были сделаны, понятное дело, не силой мысли продвинутых инков, а трудом огромной армии рабов. Конечно, было бы просто прекрасно, если бы испанцы даровали бы всем индейцам свободу, индейцы бросили бы свои войны и жертвоприношения, и наступило бы большое хорошо. Но, к сожалению, как это часто бывает, люди не всегда выбирают гуманные пути. Индейцы, несмотря на все их почтение к «белым богам» не торопились бросать свои обычаи, а кастильцы были слишком одурманены от радужных перспектив богатства и власти. В результате мы и получили, то что получили. Испанцы установили систему энкомьенде, которая состояла в том, что за конкистадорами закреплялись земли вместе с индейским населением, отрабатывавшем трудовую повинность. Причем эту повинность исполняли только мужчины возрастом от 15 до 50 лет. Женщины и дети к трудам не привлекались.

6. Испанским властям главное было колонии, а не индейцы.
Состав испанцев и цели их завоеваний не были однородными. При непредвзятом изучении конкисты можно заметить, что основными так сказать составляющими конкисты, определяющими ее ход, являлись:

1. Конкистадоры, жаждавшие власти и денег.

2. Миссионеры, желавшие принести цивилизацию и мирно христианизировать индейское население.

3. Королевские власти, которым нужны были стабильные государства с христианским населением и приносящим доход короне.

Между этими составляющими постоянно велась борьба. Поначалу огромная удаленность от империи и незнание истинного положения дел развязывала руки конкистадорам, которые не сильно связывали себя королевскими указами, и поступали, сообразуясь предпочтительно со своей выгодой. Но постепенно в Мексике стал складываться лагерь противников жестокости по отношению к индейцам, авангардом которого стали католические монахи, в том числе и знаменитый Бартоломе де Лас Касас.

Их деятельность привела в конечном счете к принятию «Новых законов», предписывающих гуманное отношение к индейцам. Законы объявляли индейцев «свободными подданными Его Величества»,снижали подати, взимаемые с индейцев, вводили кары за их убийство, ограничивали частное рабовладение. Самыми ярыми защитниками индейцев, как уже было сказано, являлись католические монахи. Именно они первыми донесли правду до испанского короля. Кроме того, необходимо отметить, что индейцы еще до кровавых событий, были признаны испанцами равноправными людьми с христианских позиций. Когда после подавления Колумбом восстания индейцев, адмирал отправил несколько сотен пленных в Испанию как рабов, то королева Испании Изабелла с гневом отвергла сей «подарок» и приказала вернуть индейцев в их деревни. Также королева послала за океан священников, чтобы привести индейцев к христианской вере; тем, кто примет крещение, обещали уменьшение налогов, а касикам даровали дворянские гербы, право носить шпагу и ездить на лошади. Добровольное вхождение под власть испанского монарха не раз упоминается в исторических источниках. Так например в (Акте о вступлении во владение) рассказывается о том, как эскривано Франсиско де Исасага «принял во владение селения Апарии и Иримары и что сие было совершено без какого-либо противления [с их стороны]. Кроме того, удостоверяю, что вышеуказанные касики явились добровольно и поклялись его величеству в повиновении и что они свою службу исполняют и приносят христианам припасы» Указ губернатора Гватемалы Диего Гарсия де Вальверде от 27 мая 1582 г. предписывал прекратить злоупотребления энкомендеро по отношению к индейцам.

Запрещалось:

«1) оставлять в списках плательщиков умерших и ушедших или исчислять общую сумму подати, включая их в число плательщиков, в то время как население сократилось более чем на одну треть;

2) требовать подать за умерших с их родственников;

3) продавать или передавать энкомендированных (то есть крепостных) индейцев другим энкомендеро;

4) принуждать индейцев работать как рабов;

5) бить индейцев;

6) перегружать их тяжелыми работами…

7) обращаться с индейцами так жестоко, что матери предпочитают убивать своих детей, чтобы не обрекать их на услужение господам, а взрослые кончают собой посредством голодовки или повешения».

Итак, как мы видим, конкиста была неоднородной. Были негодяи, но были и порядочные люди. Конкистадоры-энкомендеро видели в индейцах лишь рабочую силу, обогащающую их, а испанским властям нужны были стабильные колонии со стабильным населением, которое бы имело свое хозяйство и могло содержать свои земли. Жестокости конкисты были в основном продиктованы алчностью прямых завоевателей, а не испанской политикой или тем более христианством.

7. Испанцы неправы, потому что они – захватчики, а индейцы боролись за свою землю.
Центральная Америка издавна была ареной соперничества и жестоких войн индейских племен и цивилизаций. Поэтому по большому счету испанцы имели такое же право на эти земли, как и ацтеки. И те, и другие были захватчиками. Между городами и государствами майя постоянно велись междоусобные войны за власть, контроль над землями, пригодными для возделывания, и над населением, которое обрабатывало эти земли и строило величественные города. Завершением войны служило пленение враждебного правителя с последующим принесением его и других пленных в жертву богам. В седьмом веке по Р. Х. на территорию майя вторглись войска Теотиуакана. Через непродолжительное время сам Теотиуакан гибнет под натиском северных племен. Под ударами племен «пипиль» идущих с запада гибнут многие майские города, что приводит к упадку майской цивилизации в IX-X веках. Хотя несколько государств продолжали существовать еще продолжительное время. Например, город Тайсаль был покорен испанцами только в конце XVII века. Одновременно север майской цивилизации подвергся нашествию нападению воинственных центрально-мексиканских племен – тольтеков. Однако, в отличие от центральной области майя, это не привело к катастрофическим последствиям. Население полуострова слилось с завоевателями, и в итоге появилась своеобразная культура, соединяющая в себе майские и тольтекские черты.

Империя инков тоже складывалась далеко не мирными путями. Инки – это всего лишь одно из племен, проживавшее в районе города Куско, которое в результате длительных войн подчинило себе остальных индейцев. В конце 60-х – начале 70-х годов XV века был разбит основной конкурент на пути господства инков – царство Чимор. Дальнейшее завоевание племен было относительно легким. Без особого труда ими были подчинены мелкие государства и племена центрального и южного побережья Перу. И приход конкистадоров Инки встретили в самом расцвете своего могущества. Так что Инки – тоже захватчики и поработители.

Источник gorod.tomsk.ru

[/MORE]

Шано, блог «Ономастикон»

* * *

11 декабря 2018 (16:10:57) 357

Оригинал взят у в Любовь до гроба

В XVII веке Испания была единственной страной в Европе, где в монастырь уходили не от несчастной любви, а для того, чтобы обрести любовь.

[MORE=читать дальше]В то время у испанских бесприданниц не было иного выбора, кроме как идти в монастырь или коротать век в старых девах. Большинство обитательниц женских монастырей принадлежало к числу тех, кого называли «монахини с горя», а точнее будет сказать – по бедности. Благодаря этому обстоятельству в Испании расплодилось целое сословие мужчин, которых, в свою очередь, называли монастырскими любовниками. То были юноши из благородных семей, проводившие молодость под окнами монастырских келий в качестве платонических воздыхателей, а если повезет, то и совратителей местных красавиц-монахинь.
Плод такой незаконной любви чаще всего оказывался оставленным в корзине у дверей церкви или у городского фонтана. Этих детей-подкидышей называли в честь того места, где их нашли. Если вы встретите испанца с фамилией де ла Иглесиа, де ла Фуэнте и тому подобное, то знайте, что в его предках числится такой вот несчастный найденыш.
скрытый текстВ Мадриде особенно скандальной славой пользовался бенедектинский монастырь Сан-Пласидо. К его прелестным обитательницам наведывались очень знатные сеньоры, о любовных подвигах которых при дворе распевали романсы. Однажды и сам король сделался клиентом этого богоспасаемого заведения. Это был Филипп IV, чей облик запечатлен на десятках полотнах Веласкеса.

Как известно, жениться по любви короли не могут, однако это вовсе не значит, что им незнакомо это прекрасное чувство. Его величество, носившее титул христианнейшего короля, без памяти втрескалось в монахиню по имени Маргарита де ла Крус. Несколько раз, переодевшись, Филипп пробирался в монастырь для тайных встреч с дамой своего сердца, которая и не подозревала, какая персона шепчет ей на ухо любовные признания. Чтобы иметь возможность беспрепятственного доступа в покои своей возлюбленной, король даже приказал прорыть в монастырь подземный ход.
Когда эти новости достигли ушей настоятельницы монастыря, то ей пришлось пойти на крайние меры. По её настоянию, в ночь свидания с королем Маргарита должна была притвориться мёртвой и с крестом в руках лечь в гроб, окружённый цветами и свечами. Это сильнодействующее средство положило конец тайным королевским визитам.

[/MORE]

Шано, блог «Архив Шано»

* * *

11 декабря 2018 (16:05:19) 314

Оригинал взят у в Аттракцион неслыханной щедрости

Обычно, желая опровергнуть обывательские (обычно-дамские) представления о рыцарях и дворянах как о некоем "образце благородства", приводят в пример всевозможные жестокости того времени. Мне больше нравится наоборот: посмотреть на тогдашний позитив. Итак, сначала фон: 1491г, война Испании за Гранаду, конец Реконкисты. [MORE=читать дальше]"Последняя рыцарская война в истории". Через несколько лет та же железная испанская пехота, возникшая на этой войне, загонит рыцарство в гроб. Но на прощание-бенефис рыцарства. Гранадские мавры за 800 лет в Испании полностью усвоили традиции кастильского дворянства-тяжеловооруженные всадники, кодекс чести, турниры при дворе султанов и королей, серенады под окном дам и т.д. Мавританские и кастильские рыцари столетиями воюют, в перерывах-ездят на турниры и в гости друг к другу и общаются на равных.

Война длится почти 10 лет, поле битвы нередко превращается в парные поединки благородных господ. Осада самой Гранады напоминает турнир. Из осажденной Альгамбры ежедневно выезжают всадники и вызывают на поединок испанцев, . Поединки идут строго по правилам, убивший испанского рыцаря мавр вознаграждается аплодисментами испанских дворян и дам и беспрепятственно возвращается к своим. Сам султан Боабдил из окна наблюдает за поединками. Однажды некий испанский кавалер проявил большое искусство, поражая мавров. Султан был так восхищен, что через парламентеров выслал храброму врагу богатые подарки. В общем-цирк. Публика и хронисты тех времен настолько привыкли к обоюдному демонстративному благородству, что воспринимали его как нечто естесственное, о чем и говорить не стоит. И вот, на этом фоне однажды произошло нечто удивительное! Один мавританский всадник совершил поступок столь благородный и великодушный, что это поразило даже ко всему привыкших хронистов. Сведения об этом облетели всю Испанию, попали в хроники, это навечно вошло в историю! Андалузский автор написал поэму об этом, ставшую очень популярной, с таким рефреном: "Caballeros granadinos, Aunque Moros-hijosdalgo!" ("Гранадские рыцари, хоть и мавры-истинные дворяне!) Что же это был за акт немыслимого благородства? Однажды гранадский всадник с несколькими коллегами отправился на вылазку к испанским позициям. Такие беспокоящие вылазки гранадцы делали по десятку в день. Плана никакого-пошуметь, может, напасть на одиночных солдат и быстро обратно. По дороге они проезжали через лес, и там им встретились несколько испанских детей. Дети жили с матерями в испанском лагере и просто играли в лесу. И гранадский всадник, хоть и встретил случайно испанских детей, НЕ УБИЛ ИХ. Можете себе представить подобное великодушие? Когда его товарищи с недоумением спросили: "почему же ты их не зарезал?', он ответил 'потому что не видел бороды на их подбородках". Когда они поняли, что отказ от убийства случайно встреченных детей не имел военного или финансового смысла, а был вызван чисто гуманитарными резонами, это настолько их поразило, что они отправились обратно-доложить султану об этом невероятно благородном поступке. Недорезанные дети, в свою очередь, побежали порадовать родителей рассказами о столь нетипичном поведении-и обе армии пришли в полное восхищение, поступок этот навсегда остался в анналах рыцарства. Age of chivalry, что вы хотите. Источник: В.Прескотт, "Завоевание Гранады".[/MORE]

Шано, блог «Архив Шано»

* * *

8 декабря 2018 (23:19:54) 302

Оригинал взят у в потаенное окно, потаенный сад

В самом центре шумной столицы, прилегая к главной улице, забитой людьми и машинами, обтекаемый туристскими толпами, находится монастырь затворниц. В него не проникает ни один звук. Внутри скрыт запущенный старый сад. В полутемных коридорах висят полотна, перед которыми блекнет скучный Прадо.

С XVI века в монастыре мало что изменилось.

скрытый текст[MORE=читать дальше]17летнюю Хуану Австрийскую выдали замуж за ее 15летнего португальского кузена. Как сложился бы дальше этот династический брак, неизвестно: юный супруг через два года умер; ребенок, родившийся уже после его смерти, тоже не прожил долго. Хуана вернулась в Испанию.

Названная в честь своей бабки, Хуаны Безумной, безумна она не была. Она обладала ясным и твердым умом; успешно правила как регент в годы отсутствия своего брата-короля. Но как и ее бабка, она хотела быть единственной. Она осталась в истории как единственная женщина-иезуит.
По ее настоянию брат, король Филипп II, выкупил дом, где она родилась. Там был основал монастырь босоногих монахинь.

Духовником Хуаны был Франсиско Борджиа, блестящий придворный кавалер, отец восьмерых детей, вице-король Каталонии, а позже - иезуит и канонизированный святой. Как видно из его богатой биографии, он всегда верил в то, что делал.
Даже с помощью Борджиа, III генерала Конгрегации иезуитов, Хуана не смогла официально принять обет. В результате долгих переговоров лично с Игнатием Лойолой приняли решение о тайном членстве для инфанты. Ее имени никогда не было в списках ордена; в письмах она подписывалась мужским именем и фамилией Монтойя.

***

Иезуиты не имели монастырей, и Хуана приглашает сестер-клариссинок (орден, основанной св.Кларой Ассизской, женская ипостась ордена францисканцев). Из Италии прибыли тридцать три францисканские монахини со своей аббатиссой.. В честь этих первых жительниц монастыря число затворниц обители никогда не превышает тридцати трех.

Монастырь пышно открывают в 1559 г.
В обитель, основанную самой инфантой, начинают стекаться знатные дамы и особы королевских кровей - навсегда уходя от мира, или на время, переждать сложные обстоятельства. Все они приносят в монастырь свое приданое, если дают обет, или богатые пожертвования - если хотят крова. Монастырь не просто стремительно богатеет - в нем собираются произведения искусства, немыслимые не столько по ценности, сколько по своей редкости.
Возможно, по причине нахождения в нем бесчисленных инфант, преимущественно из Габсбургов и Бурбонов, австрийских и испанских, в монастыре много исторических портретов

***

Традиционная планировка разрешает лишь небольшие окна-бойницы на фасаде, светлой галереей обводя внутрений дворик-патио

***

В монастырь действительно не проникает ни один звук.
В полутемных залах огромные гобелены, висящие на своих местах с XVI века

В нишах-часовнях статуи реалистичные настолько, что они кажутся живыми, а ты себе - неуместным и лишним

***

Больше всего поражает большой сад - окна кажутся выходящими в другую реальность

В саду невозможно догадаться, что кругом - Мадрид.
***
Монастырь всегда был закрытым; многие монахини, в том числе и королевской крови, помимо монашеского обета, принимали еще обет молчания.
Режим их прост: они встают в 6 утра, молятся, работают в саду, вышивают золотом, выполняют работы по сохранению бесчисленных редкостей - полотен, утвари, гобеленов (за каждой закреплен определенный участок). В десять вечера -последняя молитва. Распорядок не поменялся в XVI века.

Путеводители дружно называют его "монастырем босоногих монахинь". Францисканцы, к которым относятся и кларитинки, часто звались "босыми / босоногими", потому что свои сандалии, непременную часть облачения, надевали на босу ногу. Но имя обители - Monasterio de las Descalzas Reales. "Calzas" - это предмет мужской одежды, чулки, надеваемые под штаны до колена Да, правильно, "кальсоны" оттуда То есть это что-то вроде голоногих королей.
Сложно сказать, откуда такое название и распространившийся повсеместно перевод.

В 1960 году монастырь был открыт для посещений – и, разумеется, потряс мир. В обители оказались полотна и статуи, считавшиеся либо утраченными, либо легендарными. Искусствоведы и реставраторы не подозревали о существовании многих их них.

На стенах полутемного коридора - Рубенс, Тициан, Эль Греко, Сурбаран. На лестнице - фрески Клаудио Коэльо. «Поклонение волхвов» Питера Брейгеля-старшего .
Меня поразила неканоническая Nuestra Señora de los Desamparados

В 1987 году Европейским советом монастырь Дескальсас Реалес был объявлен музеем года. Я бы сказала так: признанные музеи мира производили на меня впечатление - большее или меньшее, а вот открытием стал только этот спрятанный монастырь.
В монастырь сложно попасть - пускают редко, небольшими группками, пару часов в день с раннего утра.
Никогда не видела ничего сильнее, чем это "потаенное окно, потаенный сад".

[/MORE]
В ЖЖ, в комментах, еще немного информации

#Испания

Chaotic Hungry, блог «Void Stalker»

Я у мамы наркоман

12 июля 2018 (17:55:48) 390

Chaotic Hungry, блог «Void Stalker»

* * *

1 июля 2018 (18:23:24) 344

Я психанула и заказала в книжном сэконде Брантома (раз уж он появился в бумаге не по цене грамма кокаина) и еще до кучи щешнашковых итальянцев и пятнашково-семнашковых испанцев. Шкаф и свободное время намекают, что некуда, но я все равно буду.

Armide, блог «talking in tongues»

La rosa enfloresce

1 мая 2018 (22:54:50) 486

Как говорила мне Сара из Италии, не надо путать их, итальянских ладино (рето-романская группа языков), и испанских евреев сефардов, чей язык тоже называется ладино, но является, естественно, диалектом испанского. А я тогда, к стыду своему, и не знала, кто они все и как их возможно, но не надо путать. А вот когда стала увлекаться старинной музыкой, узнала, что ладино - язык красивейших средневековых песен. Сейчас они проходят как фолк, народные, но записаны очень давно - еще в испанских кодексах 15 в. Как раз до того, как сефардов изгнали из Испании...
О своей любимой "Сирене" (там и слова уххх) я уже как-то давно писала, наверное, перенесу пост и сюда, а сегодня майская песня. Ставлю этот вариант не потому, что исполнение любимое, а из-за очаровательного рисованного клипа. Слова простые, с вечной рифмой любовь-кровь, в испанском варианте amor-dolor :)

любовь по-ладински и переводLa rosa enflorece, en el mes de mayo
Mi alma s'escurece, sufriendo de amor
Sufriendo de amor

Los bilbílicos cantan, suspirando el amor
Y la pasión me mata, muchigua mi dolor
Muchigua mi dolor

Más presto ven palomba,
más presto ven a mí
Más presto tú mi alma, que yo me voy morir
Que yo me voy morir

Роза расцветает в месяце мае
А моя душа чернеет, страдая от любви

Соловьи поют, вздыхая от любви
И страсть меня убивает, моя боль все сильнее

Приди скорей, голубка, приди скорей ко мне
Приди скорей, душа моя, я умираю

Страницы: ← предыдущая 1 2 3 4 следующая →

Материалы сайта предназначены для лиц старше 16 лет (16+)