Что почитать: свежие записи из разных блогов

У меня с детства есть ряд особенностей, к которым я уже настолько привыкла, что никогда не воспринимала их как признак чего-то. Любопытно, как это может преломиться под чужим взглядом.
Давайте по порядку.

Вы ждете страшных откровений нитакусика, но их тут не будет, все вполне обыденно, но!1. Я никогда не могла смотреть людям в глаза дольше двух секунд. Это вызывает нервное беспокойство, желание поерзать. Будто весь организм разом изнутри зачесался. Обычно мне не нравится смотреть даже в лицо, поэтому я обычно отвожу взгляд или смотрю человеку за левое плечо (как котик, гыгыгы). Мне до сих пор не очень понятно, почему людям так важен зрительный контакт, он тревожный. А вот в отрыве от разговора, просто разглядывать цвет глаз, например, мне вполне комфортно. Однако я не люблю фотографии из интернетов всяких актеров, которые как будто специально на тебя такие смотрят и чего-то от тебя хотят.
2. У меня панические атаки при виде зеркал. Когда я хожу ночью в туалет, я вхожу в него боком, потому что в нем ОТРАЖЕНИЕ. И оно двигается, и это просто пиздец. Само движение в зеркале с детства вызывало у меня тревогу, а когда родителям пришло в голову ГЕНИАЛЬНОЕ решение поставить напротив моей кровати шкаф с зеркалом, я перестала спать, начала просыпаться ночью и рыдать от страха. Разглядывать себя в зеркале мне очень тяжело. К незеркальным отражениям я отношусь вполне терпимо (например, отражение в витринах, в окнах и так далее)
3. В детстве я не начинала строить ничего из лего, пока предварительно все перевернутые из ведра детальки не раскладывала по видам, цветам и размерам. Просто начать строить, выбирая какую-нибудь детальку, я не могла физически. Продолжилось это во взрослой жизни закономерно: одежда в шкафу разложена по цветам, носки свернуты парами и в виде градиента от светлых к темным. Игрушки сидят на полках в строго определенных порядках. Так же, как разложены сувениры на полках: у их расположения есть внутренняя, мне понятная динамика, если она нарушается, я чувствую себя некомфортно.
4. Я не умею развлекаться без плана. У меня расписан план по сексу на неделю. У меня расписан план по прочтению книжек. У меня расписан каждый просмотр фильма. У меня расписан план по написанию фичочков. У меня проставлены галочки в плане по общению с друзьями. Я все должна засекать (сколько времени читала, сколько длился секс, сколько страниц было в книжке). Если хоть какое-то положенное мне удовольствие не было обсчитано, это меня РАССТРАИВАЕТ. Вот вы спросите, сколько эмэнэндэмсинок было в пачке? А я вам отвечу после каждой пачки. Это важно, я хз почему. Любые пробои мимо этого плана вызывают у меня расстройство, вплоть до слез. Аналогично со случайными спонтанными развлечениями. На самом деле они такие только для других людей. А я - всегда знаю, когда у меня запланировано спонтанное развлечение.
5. В работе это доходит до крайности. Я маниакальна во всем, что касается моей непосредственной рабочей задачи, могу часами дрочить работу, уставившись в одну точку, за это меня и ценят. Работа у меня повторяющаяся, что доставляет мне определенный тип удовольствия, потому что хуярить одно и то же доставляет мне удовольствие. Самое тяжкое же в работе — взаимодействия с людьми, если бы работа оставалась исключительно в аналитическом сегменте, мне было бы куда проще, но уж как есть. Говорить людям вежливые гадости — неотъемлемая часть моего труда, и мне стоит колоссальных усилий все время держать себя в рамках и выворачиваться под разными углами, чтобы не сквозило "смотрите, я сделяль!"
6. При этом у меня очень всратый скилл общения. Я не здороваюсь с людьми, я звоню и сразу перехожу к делу. У меня очень трудно с завязыванием и поддерживанием общения. Я думаю, это потому, что в тот период, когда люди обычно активно участия общению, у меня умер отец, что отбросило меня в эмоциональном развитии куда-то на уровень счетной машинки, которая все очень хорошо запоминает и воспроизводит, но это все равно что пытаться срисовать с фотографии человека, не понимая, что за ней стоит и онотоме тоже. Поэтому на работе все хорошо в рамках деловой этики: у нее есть алгоритмы, там есть методика срабатывания тропов. Мне тяжело с теми людьми, которые все из себя такие эмоциональные и непосредственные.
7. Даже на работе я могу выключиться из эмоциональной жизни всех вокруг, потому что, например, начинаю жевать события десятилетней давности (не очень-то важные), всяко склоняя свои в них ошибки. Начальница (моя подруга), человек очень живой и непосредственный, поначалу страшно пугалась моих уходов в экзистенциональные кризисы, потому что никак не могла понять, как мне помочь, что со мной случилось, не ее ли это вина. После трех лет общения до нее все-таки начало доходить, что дело не в ней, а в том, что это я такая отбитая. С феноменальной памятью на любые свои проебы с первых лет жизни, ага. Котик давно смирился с тем, что я могу прийти и вдруг начать на кухне тихим-тихим, страшным-страшным голосом рассказывать ужасное переживание из своих двенадцати лет, когда я сперла кусок колбасы из магазина и этому нет прощения.
8. Людей нерадивых обычно лечат гештальтом. А я живу гештальтом, и если меня из него выключить, я могу начать плакать. По этой причине у меня проработан план действий на любое экстренное событие, включая собственную смерть. Эхехе, да.
9. Навязчивые мысли, ипохондрия, рак жопы. вот конкретно сейчас я умираю от бешенства, чтобы вы знали. Почему? Потому что кот, которого я погладила на даче, уже неделю не появлялся родителям на глаза. Все, мне пiзда (с)

Сидели мы недавно с подругой в ресторане, и она (врач), пристально глядя мне в глаза, посоветовала все-таки сходить к психиатру.
А мне сложно что-то на это ответить. Даже если что-то из вышеописанного признак чего-то там, оно мне... ну, не то чтобы не мешает. Я к этому привыкла. И не только я.

Мне очень везло по жизни встречать правильных людей, которые всегда воспринимали мой сложный характер как милую причуду. В их глазах моя ебанутость становится то трудолюбием, то усидчивостью, то целеустремленностью. Поэтому я в любом случае должна быть счастливым человеком. Наверное. Да. Сейчас, с ежедневником сверюсь...

Как понять, что ты не вписываешь?

Да понимать не надо, это просто всегда с тобой. Ты всегда лишний в любой компании, всегда "тот странный чувак" и всегда такой "да блядь, я хотел как лучше!"

Я не ебу, что во мне... не, не так. Что ИМЕННО во мне так отталкивает людей. Я уже давно выработала стратегию общения "я покупаю тебе кофе, а ты меня слушаешь", потому что, ну, по-другому у меня не складывается.

Не знаю, чего конкретно люди хотят видеть в других людях. Как они находят себе друзей. Вот пиздец, не понимаю!

А сильнее всего бесит, что лекарство одно: "просто изменись и стань лучше!"

Блядь, да кто хороший-то, по вашему мнению, люди? Кому подражать? Под кого мимикрировать?

Мне кажется, я уже всеми в этом мире была, чтобы кому-то нравиться, и даже это срабатывает через раз.

Сука, чо все такие сложные (с)

Вон, даже на сервисе с онлайн-дневниками не вписываюсь.

Наверное, потому что надо быть умным, позитивным, оптимистичным, интересным и еще хуй знает каким. Вычеркни все, оставь ничего (с)

Забейте, я опять разволновалась, что со мной никто не дружит, но ничего, скоро и это пройдет.

Вот за это ненавижу длинные каникулы, без каникул я бы просто пошла работать и работала бы до сраного инсульта, и все были бы счастливы.

Долго размышляю, сидя над раскладками всевозможных флешмобов.

У меня есть задумка для одного неплохого по размеру текста (по крайней мере, в близкой оценке), но вот беда, я с трудом работаю над длинными текстами в длительной перспективе, потому что не люблю мазать масло тонким слоем. Лучше всего работается, когда у тебя есть свободный летний месяцок.

Есть шальная мысль: может, к черту участие на ФБ?

Просто попробовать писать для самой себя, а?

Но нет, соскочить с самой темы слишком сложно. Да и мысль, что это будет десятое мое выступление на летней ФБ, просто не даст этого сделать.

Ты можешь использовать гештальты в своей жизни, но помни, что гештальт-психология использует тебя в ответ (с)

Я живу на эмоциональных качелях большую часть своей жизни. Я неврастеник тот еще, и периоды, когда мне хватает душевных сил изображать из себя то мудроженщину, которая ведет мудродневник, то веселого непосредственного человека, то еще хуй знает что, заканчиваются довольно стремительным домкратом в бездну отвращения к себе с желанием выпилиться нахой из этого всего.

Недавно я написала близкому человеку крик души, но, боюсь, он не поймет меня: «Я так хочу быть если не счастливой, то хотя бы нормальной».

Психотерапия мне не помогает, потому что мое отвращение к себе слишком сильно. Все эти духовные экзерсисы на тему «отпусти себя и прими себя» разбиваются о гранитную глыбу говна, которой я являюсь перманентно.

Мне кажется, что я какое-то скопище завышенных требований, прошлых обид и НЕНАВИСТИ по отношению к себе. Из-за того, что я как-то органически не могу радоваться, не могу хоть на секунду остановиться на положительном моменте в своей жизни (которые есть, вне всякого сомнения), я лечу в какую-то жопу сраного говна на ракетной тяге.

Не помогает и то, что окружают меня совершенно нормальные люди. Ну, вы понимаете, когда ты взросленький, восемьдесят процентов твоих контактов — это коллеги. И вот они совершенно нормальные, и когда я пытаюсь объяснить ближайшей коллеге (подруге, можно сказать), о чем я загоняюсь в те дни, когда у меня вот такие вот сложные еблы, они смотрит на меня...

Ну, теми самыми глазами, которые «мне бы твои проблемы, Николай». Мне кажется, она только на моем примере понимает, что глубина кроличьей норы под названием депрессия может начинаться не только со смерти близкого человека или потери конечности. Я даже не могу сказать, с чего она началась у меня. Мне иногда кажется, что я всегда была такой, но это ошибка расслабленного сознания. Нет, я знаю, что когда-то была другой.

Просто уже не помню.

Вся моя жизнь — череда усталостей и бесконечного напряжения от попыток вписаться, не загоняться, успокоиться. Я не могу успокоиться, а выход, блджад, он только в окне.

И я не могу не расшатывать этим свою психику и психику окружающих, потому что нет тормозов. Я понимаю, что я не должна капать на мозги мужу (потому что я, блядь, живое воплощение мема про еблю мозгов), но _не_могу_остановиться_

Мне кажется, что я все время кричу о помощи, каждым своим жестом, но когда муж спрашивает меня, «что я могу для тебя сделать», мне нечего ответить.

Замените мне мозги и чувства на нормальные, пожалуйста.

Пожалуйста, я хочу быть счастливой, но не могу.

Вчера какой-то просто комический случай произошел.

Был у нас корпоратив. Я не то чтобы горела агниной ехать на него, потому что сложно представить себе развлечение, в которое я вписывалась бы так же хуево, как ресторан с выпивкой и алкоголем.

До этого на работе была не самая приятная нервотрепка с зарплатами, посему я была взвинчена так, что от кожи пар валил, а зубы болели. В результате все решилось, но состояние пульсации в мозгу осталось.

В итоге, когда я уже пришла в ресторан, меня начало крыть просто со страшной силой.

Во-первых, потому что иногда у меня случается такое, что я просто с ужасом нахожу себя в окружении красивых людей. Мне хочется заорать и забиться под стол, чтобы никто на меня не смотрел. Хорошо хоть я не в платье была, а в джинсах и майке, типа избежала ситуации «смотрите, сугроб говна пытается присыпать себя конфетти, это так мило».

Во-вторых, меня пытались вытащить на танцы, а я танцевать люблю. Только я двинула в сторону танцпола, как у меня началось паническое состояние, телесное, а не умственное. Это, блядь, невозможно объяснить, меня просто догнал вьетнамский флешбек из юности, когда над моей охуенной манерой танцевать ржала вся школьная дискотека. Меня парализовало стыдом. Ну и все остальное как-то разом на меня навалилось.

В итоге я выбрала моментец и свалила, отписав подруге, что прошу прощения и потом все объясню.

Надо соврать, блядь, что у меня кто-то умер, иначе она просто не поймет, что я несу про свою ебанутость.

Вот читаешь ты это, юзернейм, и тоже считаешь меня хроническим ебобо, навыдумывавшим себе проблем.

И поверь, я очень рад был бы избавиться от этих придумок и просто стать нормальным, как все, перестать париться и начать радоваться.

Но_я_не_могу.

Что-то мне мешает это сделать, я упираюсь в попытки радоваться, как в каменную стену.

Ах, блядь, пиздец, сама себе противна.

Пойду поненанавижу себя еще и за это.

Нену, это уже все, это за гранью понимания.

Я, видимо, такое токсичное мудэ, что из меня даже мысли, которые я считаю правильными, выливаются не иначе как кислотой, лавой и ядовитым говном.

Людям фандомным со мной тяжело, потому что я очень часто становлюсь адвокатом дьявола, и не потому что хочу кого-то позлить, а потому что моя точка зрения на некоторые вопросы действительно такая, как я озвучиваю.

Увидела, тут, короче видос от моднявого ютубера о том, что нужно избавляться от токсичного окружения.

Как от себя избавиться-то? Ютубер не сказал.

Никогда не любила новый год. Это не мой праздник, не мое время года и из хорошего в нем только продолжительный сон без необходимости пиздюхать на работу потемну.

 

Я никогда не понимала и не пойму шквала всех этих картинок типа "ууу, как я хочу, чтобы мне восемь, за окном метель, на столе мандарины, селедка под шубой, я верю в чудеса и вырезаю снежинки, жду деда Мороза!"

 

Никогда не резала снежинки. Не верила в деда Мороза... эээ... никогда? Вообще никогда не верила, вот серьезно. В боженьку до определенного возраста верила, в Деда Мороза — никогда. Ненавижу селедку под шубой и селедку вообще. НЕНАВИЖУ снег и зиму в принципе. Ну, вот мандарины ничего так.

 

И в принципе мне комфортнее быть взрослой. Уметь послать нахххой неуместных родственников. Купить себе что угодно и в какой угодно день. Просто выспаться, когда захочется. И в чудеса я не верю (и никогда не верила). Я всегда верила в ебучее количество труда, которое делает сим-салабим и творит тебе ништяки (в виде денег, а потом всего остального).

 

В итоге, наверное, поэтому я и не хочу обратно в детство: прагматичный деревенский ребенок в моем лице вырос получил все, что хотел и во что верил.

 

Хехехе.

Психологически важная дата на биологических часиках тикнула на цифру "тридцать", и все, теперь я еще грустнее обычного стану.

Ну, просто потому что за годы моего официального становления вщрослой (с момента окончания универа) в моей жизни стало всего меньше: меньше времени, меньше друзей, меньше самой себя. Становлюсь очень функциональной единицей. Это делает мне грустно.

Но с другой стороны, у меня стало больше денег, больше целенаправленно раздобытой себе упорством любви и больше опыта.

Посмотрим, что произойдет за следующие пять-десять лет.

Я разрушаю свою жизнь и не могу остановиться.

Я целенаправленно делаю плохо, хуже, отвратительно — и это не останавливается.

Трудоголизм я выкручиваю настолько, что в среду у меня была углеводная яма. Это когда ты так долго шевелишь мозгой, не вставая с места, что когда ты встаешь и делаешь пару шагов, ты на грани обморока, и если не сожрать сладкое, то можно упасть и не встать. Это было круто, потому что на территории у заказчика в девять вечера никого нет

Я целенаправленно загналась в пучину асоциальности и отсутствия дружбы. Потому что я понимаю, что невыносима, что со мной нельзя, нет, нет, просто нельзя общаться, я угнетаю людей, я одна сплошная невротичная загогулина, которая хорошо умеет только работать. Когда я чувствую себя одинокой, я начинаю работать, потому что этим я закрываю свой мысленный вопль о помощи. Я не хочу быть одинокой, но я одинока. Я разучилась дружить и общаться. Как-то само по себе получается, что я срываюсь в общении с людьми и держусь только с коллегами или плохо со мной знакомыми, потому что социальный барьер приличий не пускает меня.

Но хуже всего то, что я, кажется, раздалбываю отношения. Большую часть вечера мы сидим по разным углам. мы почти не видимся. Почти не разговариваем. А когда разговариваем, это похоже на пытку человека с моей стороны.

Мне очень страшно остаться совсем одной, потому что я не знаю, что я тогда буду делать, потому что я просто не вижу смысла... ни в чем. Я так отчаянно строила эти отношения, добивалась их, ломала свое недоверие к мужчинам из-за него, что теперь, окончательно их устаканив, я зачем-то постоянно дергаю их. Как будто воздаю за тот период, когда ради того, чтобы заарканить человека, была самой веселой, самой беспечной, самой хорошей и самой доброй.

Никогда, никогда отношения, построенные на лжи, хорошими не будут.

Все скоро рухнет. И когда это погребет меня, я понятия не имею, какой выход выберу.

Мне редко бывает так по-настоящему страшно, как сейчас.