Что почитать: свежие записи из разных блогов

Год только начался, а (личных) музыкальных открытий хоть отбавляй.

Yom — кларнетист и композитор. Его музыка — на стыке еврейской, восточной и ближневосточной традиций. Le Silence de l'Exode — путешествие между древностью и современностью, с историческим подтекстом (Исход) и универсальным содержанием.

Yom : clarinettes, composition

Farid D. : violoncelle

Claude Tchamitchian : contrebasse

Bijan Chemirani : zarb, daf, bendir

Исследование генетических корней евреев ашкеназов подтвердило смешанное европейско-ближневосточное происхождение популяции.

Итоговая реконструкция генетической истории ашкеназов представлена на рисунке.

В соответствии с этой моделью, наибольший вклад в генофонд ашкеназов внесли ближневосточный (40-65%) и южноевропейский (35-60%) генетические потоки. Их датировка оценивается в пределах 25-55 поколений назад. 25-35 поколений назад имело место бутылочное горлышко, после чего к популяции добавился меньший европейский поток, скорее всего, из Восточной Европы (15-25%), и произошло это 10-20 поколений назад, в период значительного роста численности популяции.

Наиболее мощный южноевропейский генетический поток авторы связывают в большей степени с Италией, а более недавний поток генов из Восточной Европы – с Польшей (в случае Западной Европы – с Землями Рейна).

Смешной и одновременно пронзительный фильм, в финале которого звучит фраза: "После Второй мировой войны в Германии осталось около 4000 евреев. И никто из них потом так и не смог объяснить своим детям — почему".

Режиссер: Сэм Гарбарски

В ролях: Мориц Бляйбтрой, Тим Сейфи, Йоахим Пауль Ассбёк, Анатоль Таубман, Марк Иванир, Пал Мачаи, Кристиан Кмиотек и др.

Книга в тему: Грета Ионкис. Евреи и немцы в контексте истории и культуры. СПб., “Алетейя”, 2006.

К числу таинственных вещей, поражавших мальчика, а затем, пожалуй, и юношу, принадлежал в особенности еврейский квартал, называемый, собственно, еврейской улицей*, потому что он состоит почти из одной только улицы, которая в былые времена находилась как бы ущемленная в тисках между городской стеной и рвом. Теснота, грязь, давка, акцент неприятного языка,— все это вместе производило отталкивающее впечатление, даже если туда только мимоходом заглянешь, бывало, через ворота. Долгое время я не решался войти туда один и неохотно возвращался туда с тех пор, как однажды я насилу ушел от приставаний многочисленных лиц, неутомимо лезших с торговыми предложениями и требованиями. При этом в детском уме моем мрачно носились старые сказки о жестокости евреев по отношению к христианским детям, ужасные картины которой мы видели в хронике Готфрида. Хотя в новейшее время мнение о них изменилось к лучшему, однако большая издевательская и позорящая их картина, которая была еще видна под мостовою башнею на арке, оскорбительным образом резко свидетельствовала против них; притом она была не делом какой-нибудь частной воли, а была поставлена официальным учреждением.

продолжение следует…

Музыкант и композитор Морин Нехедар является символом возрождения персидско-еврейской музыкальной традиции в Израиле. Морин родилась в Исфахане (Иран), закончила Иерусалимскую академию музыки по классу вокала и композиции. С 17 лет исполняет персидско-еврейские песнопения, сначала в составе ансамбля «Исфахан», а затем со своим собственным ансамблем. Является ведущим исследователем и собирателем музыкального фольклора евреев Ирана.

Совершенно гипнотизирующий голос.

Рецензия на книгу «Ротшильды» Екатерины Глаголевой (серия ЖЗЛ). Источник

«Если Ротшильд не богат, не еврей, не филантроп, не трудолюбив, не соблюдает определенных правил поведения — он не Ротшильд».

Это строгое определение принадлежит барону Эдмонду де Ротшильду, представителю французской ветви рода. И это — эпиграф к книге. Дальше вступление — принадлежащее Гёте описание франкфуртского гетто, в котором он бывал в юности: с одной стороны, грязь, теснота, неприятные звуки чужого языка, мрачные слухи про евреев; а с другой — обитатели гетто вызывали некоторое уважение своими «услужливостью», «деятельностью» и «верностью обычаям». Именно отсюда начал свой путь современник Гёте и дед барона Эдмона — Майер Амшель Ротшильд.

продолжение следует…

В иврите слова "мама" [има], "папа" [аба], "бабушка" [савта] и "дедушка" [саба] употребляются без определенного артикля ה. Всегда. Остальные родственники — сын, дочь, брат, сестра — вполне себе могут употребляться с артиклем, например, если далее следует притяжательное שֶל [шель].

אִמָא/אימא

אַבָּא

סַבתָא

סַבָּא

Объяснение очень интересное: вышеуказанные слова пришли в иврит из арамейского, где определенный артикль (тот самый א) ставился после слова. Таким образом, он уже "вшит" в маму/папу/бабушку/дедушку. И язык не стал усложнять ситуацию:) Постпозитивный артикль сохранился в отдельных языках — албанском, болгарском, румынском, шведском и других скандинавских, амхарском. Так, в армянском ը в конце слова является определенным артиклем.

Иллюстрация — из паблика „Никудену“ (https://vk.com/nikudenu), который ведёт наш преподаватель. Он рассматривает огласовки в иврите как явление на грани эстетики и грамматики.

И еще немного о месте артиклей в нашей сложной жизни http://scjournal.ru/articles/issn_1993-5552_2009_11-2_48.pdf