Что почитать: свежие записи из разных блогов

«Страшные» книги

Стивен Кинг «Мизери»

Признанный мастер ужаса Стивен Кинг – мастер психологического триллера. Он способен держать читателя в напряжении с первой до последней страницы, и ни на миг не уронить градус саспенса. Он способен представить даже обыденные ситуации, лишенные мистической подноготной, как худший ночной кошмар. Таков один из самых известных романов Короля Ужаса – «Мизери». В романе два основных действующих лица: писатель Пол Шелдон и медсестра Энни, удерживающая его в плену. Причина? Она страстная поклонница его романов о Мизери Честейн, а Пол убил надоевшую ему героиню в последнем романе. Энни, волею случая получив над жизнью Пола абсолютную власть, держит его в плену и заставляет писать новый роман – о Мизери, которая выжила… И будет жить вечно.

Роман полон кровавой жестокости, психологического насилия и резких сюжетных поворотов. Читатель до самого конца будет пребывать в неизвестности относительно грядущего финала этого безумного противостояния между безумной поклонницей-маньяком и ее кумиром. Захватывающий роман, который читается на одном дыхании, по праву считается классикой своего жанра.

Роберт Ирвин «Арабский кошмар»

Культовый роман Роберта Ирвина «Арабский кошмар» – лучшее чтение для тех, кто предпочитает классическую литературу этой вашей современности. Впервые увидев свет в 1983 году, он сразу вознес Ирвинга на вершины литературного Олимпа.

Сила влияния этой книги на читателя так велика, что отрывки из нее вставляют в путеводители по Каиру. Образный и яркий язык затягивают читателя внутрь пугающей, мистической и по-восточному жуткой истории.

Главный герой – английский лазутчик Бэльян, и он всего лишь собирался провести рекогносцировку местности, пробравшись в караван-сарай, а попал в сети нескончаемого ночного кошмара. Алям-аль-Миталь, арабское царство Морфея, не любит отдавать своих жертв. А путанная дорогая, ведущая в никуда, полная опасностей.

Бэльян встретит страшную секту – и сможет ее разоблачить, повстречает героев средневекового Каира и сразится с Багдадскими обезьянами, оставив читателю удовольствие вздрагивать от ужаса и переживать за его жизнь.

Кодзи Судзуки «Звонок»

Одна из самых страшных и красивых историй, существующих в мировой хоррор-литературе – конечно, «Звонок» японского мастера пера Кодзи Судзуки. Эта книга по-своему уникальна: история в четырех частях проходит длинный путь от классического романа ужаса до научно-фантастического триллера. Неизменно для этих книг одно: жуткое напряжение, от которого не сбежать.

Любому известен образ Садако: маленькой мертвой девочки с черными волосами, скрывающими лицо, вылезающей из телевизора. И сюжет «Звонка» много лет у всех на слуху: жертва смотрит кассету, после чего ей на телефон поступает звонок. Загробный голос обещает, что осталось семь дней. Семь дней на то, чтобы раскрыть тайну старого убийства и успеть спасти свою жизнь.

История Садако не так проста: она умерла за свою красоту и чистое сердце и превратилась в то, что сначала считали призраком, потом – вирусом нового поколения. Что она на самом деле? Узнаете из романа. Кодзи Судзуки очень подробно рассказал, что делать. Истинно одно: от Садако нет спасения.

И, кстати, перелистнув последнюю страницу, не подходите к телефону. Всякое случается.

Говард Лавкрафт «Хребты безумия»

Мастер ужаса, настолько чудовищного, что он просто не поддается описанию, Говард Лавкрафт – истинный наследник Эдгара Аллана По. В частности, его повесть «Хребты безумия» косвенно пересекается с «Путешествием Артура Гордона Пима» – дело так же происходит в Антарктике, а герои припоминают этот роман и восхищаются По. В то же время с ними происходят ужасные вещи – таинственные видения преследуют их, и они узнают то, чему лучше было бы навсегда оставаться скрытым на дне океана: о древнем городе Р’Льехе, цивилизации Старой Расы, космическом племени Ми-Го и боге Ктулху, спящему в глубине морей. Дочитавшему же великий «Некрономикон» до последней страницы положен бонус – ночные кошмары, видения и полная потеря разума.

Стивен Кинг «Кладбище домашних животных»

Что может быть страшнее восставших мертвецов? Только вернувшиеся из мертвых любимые, которые больше не испытывают к вам прежних чувств.

Одна из самых цепляющих, ярких и тревожащих романов Короля Ужасов Стивена Кинга «Кладбище домашних животных» – именно об этом. Молодая семья переезжает в дом неподалеку от старого индейского кладбища. Это земля полна магии. Говорят, что, если похоронить на старом индейском кладбище умершего питомца, он вернется. Луис, само собой, и мысли не допускал поверить в детские страшилки, пока несчастье не унесло жизнь любимца семьи, кота Черча. И кота похоронили там, где и принято было хоронить домашних питомцев. А потом Черч вернулся. Но это был уже совсем другой кот.

А потом вернулся и маленький сын Гейбл…

Индейской магии безразлично, верит в нее Луис или нет. Она будет брать – и возвращать. Снова и снова.

Жак-Кристоф Гранже «Мизерере»

Для тех, что предпочитает напряженный триллер и игру человеческого разума сверхъестественному, мы предлагаем роман Жана-Кристофа Гранже «Мизерере». Детектив, выписанный с истинно французским шармом, способен заставить кровь застыть в жилах. Интрига, которую читателю предлагается раскрутить вместе с героями романа, окажется настолько непредсказуемой, насколько это возможно в рамках классического детективного жанра. Регент хора мальчиков, чилиец по происхождению, найдем мертвым в армянской церкви в Париже. Отставной полицейский, прихожанин этой церкви, Лионель Касдан не может пройти мимо загадочного убийства. Ему помогает Седрик Волокин из отдела по делам несовершеннолетних – в дело явно замешаны дети. И все вертится вокруг человеческого… голоса. И гимна «Мизерере».

Религиозные мотивы, тайные опыты, человеческая натура в лучшем и худшем ее проявлении – все это есть у тонкого психолога, умеющего задеть нужные струны в душе читателя и обеспечить вечер того невроза, которого жаждет любой от подобной книги: испугаться за других, ужаснуться возможностям человеческого безумия и порадоваться, что эта история произошла с кем- то другим.

Мэдэлин Ру «Приют. Похитители костей»

Жестокая фантастическая история Мередит Ру «Приют. Похитители костей» откроет для читателя мир старинных легенд про Художников Костей, что грабят могилы и делают магические талисманы. С этими отчаянными людьми – или призраками, не останавливающимися ни перед чем, – предстоит встретиться трем героям, Дэну, Джорджу и Эбби, по пути в будущий дом Джорджа в Новом Орлеане.

Время Карнавала Марди-Гра всегда окружено мистикой и тайнами. Призраки пишут смс-ки о том, что их кости похищены и просят спасти, на старинных кладбищах попадаются разрытые могилы и детские кости, а таинственные люди в масках преследуют героев, медленно сводя их с ума.

История, в которой фантазия переплетается с реальностью, а призраки действуют наравне с живыми людьми, и еще неизвестно, кто из них опаснее.

Читателю предстоит пройти полный опасностей путь в Новый Орлеан, раскрыть загадку Художников Костей и пережить немало тревог за жизнь героев.

Бонус:

Сказки на новый лад (сборник) «Мать извела меня, папа сожрал меня»

Считать сказки добрыми и поучительными историями для детей могут сейчас только те, в чьи руки еще ни разу не попал том неадаптированных народных и авторских историй. Потому так популярна в наше время идея пересказа старых сказок на новый лад. В сборник «Мать извела меня, папа сожрал меня» вошли истории самых разных авторов – от Майкла Каннингема до Людмилы Петрушевской. Это не по-детски страшное и увлекательное чтение способно увлечь на несколько вечеров и заставить лишний раз задуматься о том, что нас окружает. Что в темноте. Что в лесу. Что в подвале.

Жестокая сказка

В открытом море вода совсем синяя, как лепестки самых красивых васильков, и прозрачная, как чистое стекло, — но зато и глубоко там! Ни один якорь не достанет до дна; на дно моря пришлось бы поставить одну на другую много-много колоколен, только тогда бы они могли высунуться из воды…*

2 апреля родился самый трагический сказочник мира Ганс Христиан Андерсен.

Его жизнь сама по себе похожа на одну из тех сказок, которые его прославили. Даже свою автобиографию он озаглавил «Сказка моей жизни». Легенды, окружавшие его личность на протяжении многих лет, делают его образ таинственным, притягательным и романтичным.

Судите сами: он искренне верил в то, что был внебрачным сыном короля, а в юности дружил с принцем – тем самым, что потом взошел на престол под именем Фредерика VII. Буйное воображение мальчика, лишенного друзей среди сверстников, нарисовало ему единственного друга, собственного «маленького принца», в которого он поверил со всей искренностью непринятого обществом человека. Все вроде бы понятно, но тем не менее… Как объяснить, что на похороны короля были допущены только родственники – и Ганс Христиан?

И таких моментов в его жизни множество. Как и не сложившейся мечты. С самого детства мальчик грезил театром и мечтал стать актером. Он сделал деревянные подмостки для кукол и разыгрывал с ними спектакли, в зрелом возрасте писал водевили и пьесы, хотел, чтобы его имя прогремело на всю театральную публику Дании. Но вершиной карьеры стали второстепенные роли в Королевском театре, полученные благодаря прекрасному юношескому сопрано. Однако, когда голос сломался, даже в этом ему отказали, и Андерсен сосредоточился на литературе.

Причина, по которой он вообще уехал в Копенгаген из маленького города Оденсе, звучала просто – «Я хочу стать знаменитым!». Правда, тщеславный мальчик, непонятный обществом, был уверен, что прославит его непременно сцена, в крайнем случае – романы, но судьба и здесь посмеялась и в мировом наследии остались, в основном, сказки...

Первая сказка, которую сочинил Андерсен, называлась «Сальная свеча» и долгие годы считалась утерянной. Только в 2012 году она была обнаружена в отделении Датского государственного архива на острове Фюн в чемодане, которым владела семья Плюм. В короткой нравоучительной сказке повествуется о сальной свече, пытающейся найти свое место в жизни и наконец воссоединяющейся с огнивом в духовном браке. В сказке не достает мягкого юмора, присущего поздним работам Андерсена, зато образ протагониста, который не может найти свое место в жизни и вынужденного странствовать, заявляется уже там.

Этот образ позже на долгие годы войдет в творчество писателя. Будучи сам отвергнутым обществом, обладающий пылким воображением и страстью к путешествиям, он привносил свои черты в образ Гадкого Утенка, Русалочки, Дюймовочки и других персонажей, отправляющихся на поиски счастья. Его героями всегда движет высокая цель: любовь, добродетель и благородство. Но сказки часто имеют жестокий, трагический финал. Ганс Христиан часто говорил, что пишет для взрослых, не только для детей, и потому избегал утопически-счастливых концов, предпочитая жестокую реальность.

Многие известные герои его сказок имели свой прототип в жизни сказочника. Например, Стойкий Оловянный Солдатик – отец Андерсена, который записался добровольцем в ряды Наполеоновской армии и вернулся с контузией. А сразу два образа – прелестный Соловей, вдохнувший жизнь в Императора, и безжалостная Снежная Королева – были списаны с шведской оперной дивы Дженни Линд, к которой Андерсен в течение нескольких лет питал сильные, но, увы, неразделенные чувства.

Что касается иного его литературного наследия – романов, новелл, пьес и рассказов – успех имела только самая первая повесть, вышедшая из-под его руки: «Путешествие пешком от канала Хольмен до восточного мыса острова Амальгер». Эта рукопись прославила его по всей Дании, но впоследствии только сказки (на написание которых Андерсен тратил не более двух суток) были востребованы. Романы и новеллы же давались ему тяжело. Каждый раз, когда он садился за серьезную историю, у него случался творческий кризис. И тем не менее он до конца жизни не оставлял попыток стать известным романистом.

Великий сказочник писал с ошибками, имел целый букет невротических болезней и страхов, обладал одновременно низкой самооценкой и ужасающим тщеславием и не был счастлив в личной жизни. Но он умел восхищаться красотой мира вокруг, и в самых простых вещах умел увидеть дивное волшебство. Недаром в его сказках душу и историю имеют куклы, зерна и даже свечи.

Сказки Андерсена нравоучительны и полны христианских мотивов, оттого сильно пострадали в переводе на русский язык. То, что дети на протяжении многих лет слушали на ночь, было лишь пересказом оригинала, причем пересказом куцым и нелепым, лишенным любого упоминания христианства, молитв и Бога. А между тем христианская культура лежит в идее каждой его истории. Герда поет псалмы, чтобы справиться с испытаниями, девочка со спичками поет гимны, замерзая в ночь под Рождество… Жертвенные мотивы христианства также сливаются в его текстах с собственной печальной историей автора.

История Андерсена-человека доказывает: счастье не купишь. К концу жизни он был очень богат, но умер одиноким, и популярность не принесла ему тех плодов, на которые он рассчитывал. Неуверенность в себе и страх перед миром рука об руку прошли с ним через всю жизнь.

Однако Андерсен-сказочник – и пусть сам он недооценивал свои сказки и относился к ним с презрением – заслужил себе бессмертие и любовь миллионов сердец. Взрослые и дети плачут над сказками, сопереживают героям и находят отражение самих себя в сильных и честных героях – таких как Герда или Элиза и ее братья-лебеди.

Любопытно, что единственная собственная сказка, которая трогала Андерсена, была сказка о Русалочке: самая горькая и трагичная история. Памятник Русалочке стоит в заливе Копенгагена, и у него такая же тяжелая судьба: несколько раз у него отпиливали голову и всячески вредили хрупкой бронзовой русалочке, ждущей своего принца.

В Копенгагене также стоит памятник самому сказочнику: на площади рядом с Ратушей, названной в его честь. Ганс Христиан сидит один, с книгой в руках и задумчиво смотрит в небо. По задумке скульптура вокруг него должны были толпиться дети, но сказочник еще при жизни отверг эту идею: «Дети у меня на коленях? В таком состоянии я не написал бы не строчки». Однако похоронный марш – который тоже писался еще при жизни Андерсена – был специально построен под ритм детского шага. Чтобы дети, пришедшие на похороны, могли успевать в строй.

Противоречивая натура, ранимая, чуткая к красоте душа, разбитое сердце и тяжелый характер – вот топливо, послужившее для костра творчества одного из величайших людей Дании, вернувшего в мир любовь к сказке как жанру. По сей день детям читают на ночь искренние и трогательные истории, и, хочется верить, никогда не перестанут этого делать.

И тут все колокола в городе зазвонили сами собой, птицы слетелись целыми стаями, и ко дворцу потянулось такое счастливое шествие, какого не видывал ещё ни один король…**

Примечания:

**Г. Х. Андерсен «Дикие лебеди»

— С тобой тяжело, потому что ты — стерва. Тебе никогда не угодишь. Я когда с Катей сошёлся, в первый месяц удивлялся, как всё просто, когда можно просто поговорить.

— А ещё Катя вяжет, готовит шоколад и у неё не болит голова. — ухмыльнулась Лёна.

Катя — милая, добрая и уютная. На Новый Год она сама связала носки, а на День Влюблённых — сама приготовила шоколад. С ней всегда можно посмеяться и на неё можно положиться. Она идеальная будущая жена.

Лена была полной противоположностью Кати. Про себя она любила шутить: «Не из того места руки выросли. Зато ноги из того, то есть от ушей». Лена никогда не держала в руках спицы, и училась готовить по советам своего бывшего. Кухня после неё напоминала мамаево побоище. И она никогда не знала, что такое пунктуальность. А ещё, она была очень привередливой и ей сложно было угодить.

— Прости, но я никогда не знал, что тебе нужно. За месяц мы с Катей затронули много тем, о которых никогда не говорили с тобой.

— Всё в порядке. Передавай привет Кате — Лена улыбнулась, забрала пакет и ушла.

На выходе из торгового центра зазвонил телефон.

— Ну как прошло?

— Как обычно. Прости, я чуть опоздаю, не рассчитала время. —смутилась Лена.

— Я знаю, сам минут через 15 буду. — на другом конце трубки послышался смешок.

— Если можешь, пожалуйста купи сок.

— Вишнёвый? Уже купил.

— Вишн... — Лена запнулась — Спасибо. А как ты узнал?

— Ты всегда одно и тоже просишь.

— Знаешь, мне сказали, что я стерва. Он за пять лет не заметил, что я люблю вишнёвый сок.

— А разве ты ему не говорила?

— А он не спрашивал.

Дж. К. Роулинг «Сказки Барда Бидля»

Весна – пора чудес! Тает снег, первые солнечные лучи робко согревают землю, которая, словно Феникс, готовится к воскрешению. Самым маленьким волшебникам, еще не получившим свое письмо из Хогвартса, мы рекомендуем почитать «Сказки барда Бидля» (переведенные с рунического языка Гермионой Грейнджер, с комментариями самого Альбуса Дамблдора). Поучительные, добрые, остроумные истории о жизни английских волшебников напомнят о том, как важно быть внимательным к ближним, действовать от чистого сердца и не применять магию во зло. Яркое издание, красочные иллюстрации и необычные авторские сказки, вышедшие из-под пера блистательной Джоан Роулинг, подарят много волшебных минут и детям, и взрослым.

Борис Акунин «Жизнь замечательных людей и зверей»

Во время больших весенних перемен возникает повод задуматься о том, что же делать со своей жизнью и оглянуться по сторонам, понаблюдать за окружающими... И не только нашими современниками, но и теми, из прошлого, жившими столетия назад. В такое путешествие нас увлекает мастер слова Борис Акунин со своей книгой «Жизнь замечательных людей и зверей. Короткие истории о всяком разном». Искрометные очерки, короткие биографии неординарных людей, исторические анекдоты. заметки и наблюдения обо всем на свете надолго захватят читателя и наведут на мысль о многообразии и обширности мира. Истории графа де Шамбора, настоящего Джекила/Хайда, смелого лабрадора-военного или мадам Ролан способны потрясти даже не самого впечатлительного читателя, показав ему, как много скрывает история за границами общепринятых рамок устоявшихся понятий.

Джейн Остин «Чувство и чувствительность»

Весной чувства оживают, начинают играть новыми яркими красками, и душа требует возвышенных историй о настоящей любви. Конечно, речь не о бульварных романах и картонных страстях, а о признанных мировых мастерах жанра. Роман Джейн Остин «Чувство и чувствительность» повествует о жизни, любви и выборе сестер Дэшвуд и ставит читателя перед выбором: что же все-таки является главным залогом счастья? Чувство или чувствительность, надежность или обаяние, здравый смысл или сиюминутный всплеск эмоций? Читатель сам получит возможность разобраться в этом вопросе, пройдя с героинями истории через все трудности и препятствия навстречу настоящей любви.

Милорад Павич «Внутренняя сторона ветра»

В середине весны все становится зыбко и катится колесом, поворачивается вверх ногами, все познанное ранее теряет свое значение, а новое подчас еще не обретено. Таков роман-клепсидра* Милорада Павича «Внутренняя сторона ветра. Роман о Геро и Леандре». Подобно героям древнегреческого мифа, Геро и Леандр не могут соединиться, поскольку их разделяет течение времени. В поисках пути навстречу герои бросают на ветер мысли о любви и смерти, познавая боль предательства и радость соединения, которое, как точно знают и Геро, и Леандр, возможны. Роман начинается с двух сторон и сходится финалами с середины, и те, кто начнут с истории о Геро, иначе воспримут историю Леандра – и наоборот. Сердца читателя отзовутся чувствам героев, а закрыть книгу, не дочитав роман до конца, не представляется возможным – тягучий, как сладкий мед, волнующий, свежий язык Павича не позволит этого сделать, не дойдя до финала, который для каждой стороны истории – равно как и для каждого читателя – свой.

Терри Пратчетт «Ночная стража»

На исходе весны поклонники Терри Пратчетта по всему миру прикалывают к груди веточку сирени и цитируют песню «Как взмывают ангелы». 25 мая – день освобождения города Анк-Морпорка и дань уважения одному из лучших писателей современности, день памяти и всенародной любви. И один из самых светлых весенних праздников. Традиция эта пошла от романа «Ночная стража», ретроспективно повествующая о том, как Анк-Морпорк стал тем самым городом, о котором слышали даже те, кто не успел прочитать еще ни одной книги британского фантаста. Анк-Морпорк отразил в себе множество городов, одновременно он напоминает и Лондон, и Москву, и далекий Чикаго, а «Ночная стража» поднимает вечные вопросы власти, революции и народного единомыслия перед лицом свободы. Искрометный юмор, неожиданные повороты сюжета, богатый язык и яркие, запоминающиеся персонажи обязательно понравятся читателю, а запах сирени, которым пронизаны страницы книги, увлечет на улицы города, к спокойствию, миру и первому цветению весны.

*Одна из форм романа, применяемого М. Павичем, когда конец одной части является началом другой. Книгу можно дочитать до середины, а потом перевернуть и продолжить чтение с другого конца. «Внутренняя сторона ветра», как и другие его произведения, это не просто игра с формой. Это также набор символов, образов, метафор.